они так кичатся своими изобретениями, а ведь на самом деле всем обязаны нашим учёным. Все открытия, которые они якобы совершили, сделаны с помощью наших мудрецов, додумавшихся до них ещё тогда, когда иноземцы были дикарями. Наши учёные дали им семена, из которых выросла их наука. И мы должны признать себя их учениками?! Это недопустимо!..
Ланьэр совершенно не желала перемен, хотя и была не прочь воспользоваться услугами «заморских варваров», например, для подавления восстаний.
А Князь Гун наоборот упрямо пытался подвигнуть Сяньфэна на реформы и говорил о необходимости сближения с другими государствами.
— Их послы настаивают на аудиенции у вашего величества, — говорил он, обращаясь к Сяньфэню, — но не хотят выполнять ритуал «коу-тоу» перед Сыном Неба. Иностранцы считают это унизительным для себя, говорят, что у своих правителей не совершают челобитных. Может, стоит пойти им на уступки и назначить только три низких поклона без коленопреклонения?
Ритуал «коу-тоу» был извечным камнем преткновения между послами и правительством Поднебесной. Дело в том, что император Китая считал себя владыкой всего мира и соответственно к другим государствам относился как к вассальным княжествам. «Я, — говорил он о себе, — почтительно получив на то соизволение неба, правлю как государь китайцами и иноземцами». Принятый в Китае дипломатический этикет являлся поистине унизительным для гостей. Послов заставляли отбивать земные поклоны, стоя на коленях и ударяясь лбом об пол, не только перед императором, но и перед входом во дворец и даже перед пустым троном. Если послы отказывались, их не допускали к императору, а то и вовсе выгоняли из страны. Всё это мешало установлению нормальных дипломатических отношений.
Например, в 1809 году русский царь направил в Китай посольство во главе с графом Головкиным. Китайские представители остановили его в Монголии и предложили Головкину отрепетировать, как он будет себя вести перед Сыном Неба. К стене комнаты прикрепили табличку с именем императора, и русский посол должен был приближаться к ней на четвереньках, а на его спину, на специальной подушечке следовало положить верительную грамоту от русского царя. Головкин, естественно, отказался от унизительного ритуала. Тогда китайские представители вернули русскому посланнику все привезённые им подарки и запретили въезжать в Пекин.
Ланьэр, присутствуя при разговоре императора Сяньфэна и князя Гуна о «коу-тоу», искренне возмутилась:
— Да как эти заморские варвары смеют требовать нарушения наших традиций? А что, если глядя на них, и наши придворные вздумают не выполнять положенного этикета! Почему мы должны идти на уступки? Ведь это они живут здесь и торгуют на нашей земле!
— Но их сила велика, — возразил князь Гун. — Они не такие уж и варвары, как принято считать. Если вспомнить войну 1842 года, когда мы заплатили им огромную контрибуцию и отдали Гонконг, станет ясно, что их надо опасаться. Лучше не вступать с ними в конфликт.
Но император Сяньфэн больше слушал свою драгоценную наложницу. И результат такой политики не заставил себя ждать.
В 1856 году, когда война с тайпинами была в самом разгаре, а счастливая Ланьэр наслаждалась своей новой ролью, разгорелся второй конфликт с иностранными государствами. Неумелая политика Китая привела к печальным последствиям. Первая «опиумная» война получила своё продолжение.
Поводом для обострения послужил инцидент с британским судном «Эрроу». Китайская патрульная служба арестовала двенадцать моряков, обвинив их в пиратстве. Англичане выступили с протестом, настаивали на неприкосновенности флага и всего, что находится под ним. Китайцы упорно не желали ничего гарантировать, и тогда английский адмирал перешёл к активным действиям. Началась новая необъявленная война, получившее название второй «опиумной». Англичане захватывали прибрежные форты, китайцы сжигали фактории иностранных купцов, грабили их. Следом произошло несколько убийств английских солдат и даже попытка отравления целого гарнизона мышьяком, подмешанным в хлеб. Маньчжурское правительство не предпринимало никаких действий, чтобы остановить насилие.
Начав военные действия против Поднебесной, англичане заручились поддержкой других европейских стран. Главным союзником стала Франция. Предлогом для её участия в войне послужило убийство французского миссионера в провинции Гуанси. Дипломаты пытались всеми способами «достучаться» до властей, чтобы прекратить нападения на иностранных граждан, но маньчжурское правительство будто не слышало их. Местные власти также не предпринимали никаких действий и вообще, заняв уклончивую позицию, тянули время. В результате, иностранцы, видя, что переговоры невозможны, начали захватывать форты и города.
Вот когда маньчжурское правительство, наконец-то осознало серьёзность угрозы, и в 1858 году всё же решилось на переговоры. Иностранцы выдвинули очень жёсткие требования: открытие для международной торговли ещё одиннадцати портовых городов; получение права на свободное перемещение по Китаю и свободную миссионерскую деятельность; выплата контрибуции Англии и Франции; и последнее требование: узаконить ввоз опиума. Заодно и другие государства, державшие нейтралитет в этой войне, выдвинули свои требования. Так, США запросили тех же прав, что и Англия с Францией, за исключением контрибуции, а Россия затронула очень важный для себя вопрос территориального разграничения на Дальнем Востоке.
Споры между китайцами и русскими об огромных территориях в бассейне Амура велись давно. Генерал-губернатор Восточной Сибири граф Николай Муравьёв, воспользовавшись моментом, начал вести переговоры с китайской стороной и добился согласия на то, что граница пройдёт по Амуру, причём земли по левому берегу реки будут принадлежать России, а по правому — Китаю. Уссурийский же край оставили в совместном владении впредь до решения этого вопроса.
Китайское правительство вроде и согласилось на все требования иностранных держав, заключив соглашения, да только подписать их должен был в Пекине император Сяньфэн. Представители китайской стороны требовали прибытия делегаций в столицу исключительно по суше и в сопровождении незначительного эскорта. Однако европейцы, зная коварство китайцев, всё же отправились на переговоры с внушительной эскадрой. И оказались правы: китайцы, воспользовавшись небольшим перерывом в войне, укрепили города близ Пекина и подтянули туда войска. В планах маньчжурского правительства было не допустить ратификации соглашений. Иностранцев встретили мощным артиллерийским огнём. Десант, высаженный недалеко от Пекина, был разгромлен, несколько кораблей потопили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Ланьэр совершенно не желала перемен, хотя и была не прочь воспользоваться услугами «заморских варваров», например, для подавления восстаний.
А Князь Гун наоборот упрямо пытался подвигнуть Сяньфэна на реформы и говорил о необходимости сближения с другими государствами.
— Их послы настаивают на аудиенции у вашего величества, — говорил он, обращаясь к Сяньфэню, — но не хотят выполнять ритуал «коу-тоу» перед Сыном Неба. Иностранцы считают это унизительным для себя, говорят, что у своих правителей не совершают челобитных. Может, стоит пойти им на уступки и назначить только три низких поклона без коленопреклонения?
Ритуал «коу-тоу» был извечным камнем преткновения между послами и правительством Поднебесной. Дело в том, что император Китая считал себя владыкой всего мира и соответственно к другим государствам относился как к вассальным княжествам. «Я, — говорил он о себе, — почтительно получив на то соизволение неба, правлю как государь китайцами и иноземцами». Принятый в Китае дипломатический этикет являлся поистине унизительным для гостей. Послов заставляли отбивать земные поклоны, стоя на коленях и ударяясь лбом об пол, не только перед императором, но и перед входом во дворец и даже перед пустым троном. Если послы отказывались, их не допускали к императору, а то и вовсе выгоняли из страны. Всё это мешало установлению нормальных дипломатических отношений.
Например, в 1809 году русский царь направил в Китай посольство во главе с графом Головкиным. Китайские представители остановили его в Монголии и предложили Головкину отрепетировать, как он будет себя вести перед Сыном Неба. К стене комнаты прикрепили табличку с именем императора, и русский посол должен был приближаться к ней на четвереньках, а на его спину, на специальной подушечке следовало положить верительную грамоту от русского царя. Головкин, естественно, отказался от унизительного ритуала. Тогда китайские представители вернули русскому посланнику все привезённые им подарки и запретили въезжать в Пекин.
Ланьэр, присутствуя при разговоре императора Сяньфэна и князя Гуна о «коу-тоу», искренне возмутилась:
— Да как эти заморские варвары смеют требовать нарушения наших традиций? А что, если глядя на них, и наши придворные вздумают не выполнять положенного этикета! Почему мы должны идти на уступки? Ведь это они живут здесь и торгуют на нашей земле!
— Но их сила велика, — возразил князь Гун. — Они не такие уж и варвары, как принято считать. Если вспомнить войну 1842 года, когда мы заплатили им огромную контрибуцию и отдали Гонконг, станет ясно, что их надо опасаться. Лучше не вступать с ними в конфликт.
Но император Сяньфэн больше слушал свою драгоценную наложницу. И результат такой политики не заставил себя ждать.
В 1856 году, когда война с тайпинами была в самом разгаре, а счастливая Ланьэр наслаждалась своей новой ролью, разгорелся второй конфликт с иностранными государствами. Неумелая политика Китая привела к печальным последствиям. Первая «опиумная» война получила своё продолжение.
Поводом для обострения послужил инцидент с британским судном «Эрроу». Китайская патрульная служба арестовала двенадцать моряков, обвинив их в пиратстве. Англичане выступили с протестом, настаивали на неприкосновенности флага и всего, что находится под ним. Китайцы упорно не желали ничего гарантировать, и тогда английский адмирал перешёл к активным действиям. Началась новая необъявленная война, получившее название второй «опиумной». Англичане захватывали прибрежные форты, китайцы сжигали фактории иностранных купцов, грабили их. Следом произошло несколько убийств английских солдат и даже попытка отравления целого гарнизона мышьяком, подмешанным в хлеб. Маньчжурское правительство не предпринимало никаких действий, чтобы остановить насилие.
Начав военные действия против Поднебесной, англичане заручились поддержкой других европейских стран. Главным союзником стала Франция. Предлогом для её участия в войне послужило убийство французского миссионера в провинции Гуанси. Дипломаты пытались всеми способами «достучаться» до властей, чтобы прекратить нападения на иностранных граждан, но маньчжурское правительство будто не слышало их. Местные власти также не предпринимали никаких действий и вообще, заняв уклончивую позицию, тянули время. В результате, иностранцы, видя, что переговоры невозможны, начали захватывать форты и города.
Вот когда маньчжурское правительство, наконец-то осознало серьёзность угрозы, и в 1858 году всё же решилось на переговоры. Иностранцы выдвинули очень жёсткие требования: открытие для международной торговли ещё одиннадцати портовых городов; получение права на свободное перемещение по Китаю и свободную миссионерскую деятельность; выплата контрибуции Англии и Франции; и последнее требование: узаконить ввоз опиума. Заодно и другие государства, державшие нейтралитет в этой войне, выдвинули свои требования. Так, США запросили тех же прав, что и Англия с Францией, за исключением контрибуции, а Россия затронула очень важный для себя вопрос территориального разграничения на Дальнем Востоке.
Споры между китайцами и русскими об огромных территориях в бассейне Амура велись давно. Генерал-губернатор Восточной Сибири граф Николай Муравьёв, воспользовавшись моментом, начал вести переговоры с китайской стороной и добился согласия на то, что граница пройдёт по Амуру, причём земли по левому берегу реки будут принадлежать России, а по правому — Китаю. Уссурийский же край оставили в совместном владении впредь до решения этого вопроса.
Китайское правительство вроде и согласилось на все требования иностранных держав, заключив соглашения, да только подписать их должен был в Пекине император Сяньфэн. Представители китайской стороны требовали прибытия делегаций в столицу исключительно по суше и в сопровождении незначительного эскорта. Однако европейцы, зная коварство китайцев, всё же отправились на переговоры с внушительной эскадрой. И оказались правы: китайцы, воспользовавшись небольшим перерывом в войне, укрепили города близ Пекина и подтянули туда войска. В планах маньчжурского правительства было не допустить ратификации соглашений. Иностранцев встретили мощным артиллерийским огнём. Десант, высаженный недалеко от Пекина, был разгромлен, несколько кораблей потопили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101