Изображение кормовой части корабля, которую им показал кристаллиец, тоже ни о чём не говорило — кристаллиец мог наблюдать грузовик не только в момент посадки или старта, но и во время сверхскоростного полёта.
В конечном счёте вопрос должна была решить биология. Изыскатели Концерна снова отправились на Пикокк. Пришлось немного подождать, но ждали они не напрасно: пикоккцы, эти милые, правдивые существа, по истечении месяца очень их обрадовали, выделив из своих организмов прямые улики.
Теперь Хино и Сиода уже больше не трепетали перед своим шефом. Со спокойной совестью они вернулись на Землю. Однако на этом их приключения не кончились.
Через несколько месяцев они вынуждены были отправиться в путешествие, вызвавшее у них немалую досаду.
Выполняя условия пари, Хино и Сиоде пришлось катать на катере двух молодожёнов-биолога Мари Кюри и геолога Пира Дироша. Парочка решила совместить приятное с полезным — использовать космическую прогулку для некоторых исследований по своим специальностям.
Катер вывели из ангара без ведома шефа. Хмурый, всё время дувшийся Хино занял кресло первого пилота.
— А все из-за тебя, — ворчал он, косясь на Сиоду. — Я тогда совсем было поверил Мари, а ты начал разводить всякую ерундистику. Теперь приходится расхлёбывать.
— Каюсь, виноват, — выдавил Сиода. — Я ведь не нарочно. Хотел теоретически обосновать вопрос и допустил ошибку…
— Ладно, чего уж теперь…
Хино не мог долго сердиться на Сиоду, тем более что не сам он всё-таки разобрался в той загадке. Некоторое время он с тоской смотрел на приборы, потом заговорил серьёзным тоном:
— Знаешь, о чём я подумал?… Лоренцева формула для нас, людей, — явление таинственное. Её ведь открыли благодаря специальным опытам, подкреплённым оригинальной теорией гениальных учёных. Интересно бы узнать мнение кристаллийцев на этот счёт. Ведь они в своём обычном состоянии двигаются по законам теории относительности и наблюдают субсветовые тела…
— Для них, я думаю, здесь тоже немало таинственного… — Сиода по привычке склонил голову набок. — Они со дня рождения могут наблюдать формы, которые получаются в результате сочетания формулы Лоренца и законов оптики, иными словами, видят все в иллюзорном свете. Наверно, они считают естественным, что форма движущегося тела отличается от формы тела в состоянии покоя… Не знаю, известно ли им преобразование Лоренца. В их условиях открыть это явление и вывести соответствующее уравнение гораздо труднее, чем в наших.
— Очень возможно, — Хино кивнул. — Такое и с нами часто бывает: мелочи замечаешь сразу, а главное упускаешь…
Некоторое время он добросовестно копался в приборах, потом откинулся на спинку кресла, очевидно почувствовав отвращение к автоматике, и снова заговорил:
— До чего же противно! Делать абсолютно нечего, сиди и волей-неволей слушай сюсюканье молодожёнов. Будем надеяться, что это в первый и последний раз.
Молодые сердца Хино и Сиоды начинали учащённо биться, когда они представляли себе парочку, устроившуюся в салоне катера, отделённом от рубки тонкой перегородкой. Но это было ещё ничего. А вот когда они вспомнили слова невесты, сказанные жениху перед стартом, их охватило настоящее бешенство. Вот что сказала Мари, нарочито громко, чтобы все слышали:
— Знаешь, дорогой, я просто боготворю старика Эйнштейна и его теорию относительности!

1 2 3 4 5 6 7 8 9