100 великих -
«Авадяева Е.Н., Зданович Л.И. 100 великих мореплавателей»: Вече; М.; 2004
ISBN 5-7838-0470-3
Аннотация
Именно мореплаватели ярче всего воплотили в жизнь извечное стремление людей к открытиям неведомого. Серия «100 великих» — пополняется книгой о самых знаменитых мореплавателях в истории человечества от Одиссея до Тура Хейердала и Жака-Ива Кусто. Эту книгу прекрасно дополнит издание «100 великих мореплавателей», которое также готовится к выпуску в серии «100 великих».
Елена Авадяева, Леонид Зданович
100 великих мореплавателей
И НЕ БУДЕТ БОЛЕЕ ВОДА ПОТОПОМ…
Плавать по морю необходимо. Жить — не так уж необходимо.
Гней Помпеи
В начале было, разумеется, слово. Вернее fama — молва. В природе человека разумного приукрашивать достижения своего разума, выдавать желаемое за действительное, наделять обычное чудодейственными свойствами. Или поэтическому взгляду древних в вое урагана действительно слышались голоса сирен, а в сверкании молний — грозное копье Зевса? Так или иначе, из рассказов о богах выросли рассказы о божественных странах. Почему божественных?
Наверное, потому, что там было так много всего, о чем только мечтал человек, — там били винные ручьи и росли деревья с молодильными плодами, путников ублажали прекрасные дивы, все были свободны и счастливы, и у каждого счастливого жителя этих стран было по десятку рабов… В дальних странах жила птица Рух, циклопы играли скалами как мячиками, и жили люди с собачьими головами. Слушая россказни бродячих факиров, ошеломленные жители древних городов трясли бородами и всплескивали руками. Но были и те, кто, поподробнее выспросив бродягу, крепко примечали себе нужное направление и собирали ватагу собутыльников, которые вскоре превращались в соратников.
Завоевание моря началось с обследования больших внутренних заливов, которые так влекли к себе варваров — то диких и грязных, то купающихся в роскоши, — варваров в том смысле, который придавали этому слову греки. А они называли так все, на что не изливалась благодать синевы морских небес людей, земли, животных и богов. По мудрому суждению афинян, сам Александр был не кто иной, как варвар.
О первых плаваниях в Оманском заливе, Персидском заливе и Красном море не осталось никаких достоверных свидетельств. В те далекие времена человек рассказывал свою историю в стихах и песнях, которые исчезали, подобно тому, как таяли на воде следы первых морских судов.
Однако перед Троянской войной на берегах Аравийского залива зажглись первые маяки. Культ неугасимого огня потребовал своих жрецов. Каждый маяк становится храмом, где обучают священному искусству вождения кораблей и определению их путей по небесным светилам. Причалив к подножиям маяков на своих ладьях, нагруженных благовониями, пряностями, слоновой костью и золотом с берегов Индии и Персидского залива, моряки рассказывали о своих наблюдениях за режимом ветров капризами морей, оскорбленных вторжением человека. Они описывали бухты и мысы, определяли их местоположение.
Жрецы собирали эти сведения, сопоставляли, обобщали и выводили закономерные связи между жизнью неба и моря. Они извлекали пользу из фантастических вымыслов и правдоподобных рассказов. В поисках истины жрецы нередко исходили из легенд. А между тем истина содержала в себе больше чудес, чем самые фантастические легенды.
Эти победы одерживались одновременно на всех окраинных морях, от Дальнего Востока до Финского залива, — повсюду, где климат не мешал жить человеку. Но на Средиземном море они приняли огромный размах. И в результате появились племена покорителей морей. Все человеческие страсти способствовали этому отбору, предначертанному судьбой: честолюбие, ненависть, стремление к свободе, корысть и любовь.
Временные стоянки на берегах заливов превращались в порты — морские города, которые море питает своими плодами. Финикийские города рассылали во все неизведанные земли первопроходцев, а те возвращались с волнующими вестями. Случайно, из-за вынужденных или добровольных высадок на берег, они обнаруживали территории, которые можно было покорить. И вот караваны судов отправляются в плавания вдоль берегов Северной Африки и южного побережья Европы. Мореходы, изгнанники и авантюристы создают множество колоний, порты, принимают товары из городов-метрополий и посылают взамен богатства, выкачанные из новых земель. Эти колонии постепенно набирают силу, вступают в соперничество, а затем и в конфликт с метрополиями, утратившими свои доблести от чрезмерного богатства, освобождаются от зависимости и в свою очередь рождают новые колонии, которые тоже рано или поздно достигнут независимости.
Океан покоряется вдоль всего побережья Атлантики, где поселяются племена завоевателей. На севере мореходы, озадаченные холодами, туманами, резкими ветрами, поднимаются все же до Ла-Манша и достигают берегов Англии.
Но купцов не привлекают эти острова и моря, которые богаче опасностями, чем редкими товарами.
Границы мира отступают перед украшающими форштевни чудищами, чьи зоркие глаза высматривают злых духов. Опыт финикийцев, ослабленных борьбой с варварами, наследуют греки. Наделенные более бескорыстным и смелым умом, они используют этот опыт для пополнения географических знаний. Пифей, не заботясь о материальной выгоде, пробивается со своей экспедицией к Северному полярному кругу. Он входит в Балтийское море, и только опасность оказаться отрезанным льдами заставляет его отступить. Пифей открывает существование нескончаемой полярной ночи и объясняет ее стройной системой неопровержимых доказательств.
Такими достижениями завершилась эпоха малого каботажа, этого беспокойного ползанья вдоль берегов, когда всякий раз на ночь нужно было заходить в гавань. Море уже перестало вызывать в сердцах людей ужас, овладевавший ими, когда они теряли из виду землю, которую считали своим единственным домом.
Два года бороздил моря снаряженный фараоном Нехо финикийский флот. Когда он вернулся в восточное Средиземноморье, позади осталось 20 тысяч километров пройденного пути. Он проплыл вокруг всей Африки, хороня мертвых на ее берегах. После этого тяжелого и славного путешествия человечеству пришлось ждать еще два тысячелетия, прежде чем другой моряк отважился обогнуть мыс Доброй Надежды — Ганнон, отплыв из Карфагена, смело штурмует океан и достигает Гвинейского залива. Он совершает 12-дневные морские переходы, не причаливая к берегам. Критянин Неарх, представитель мудрого и отважного народа, за три века до нашей эры вывозит из Индии одну из армий Александра, открывает область муссонов и в течение месяца держится этих попутных ветров со своим огромным флотом — примерно 200 кораблей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157