— А вам не кажется, что ребятки, секреты которых вы продали, не поймут ваших шуток? Нунан пытается пришить это убийство вам и Талеру. Значит, шеф полиции нашел ваши бумаги в кармане Дональда Уилсона. Эта компания и без того думала, что старик Илайхью при помощи сына хочет со всеми разделаться, верно?
— Так точно, сэр, — сказала она, — и тут я с ними согласна.
— Скорее всего, вы ошибаетесь, но это неважно. Если Нунан нашел в кармане у Дональда Уилсона ваш товар и узнал, что вы продавец, он, ясно, решил, что вы с дружком Талером переметнулись на сторону старика Илайхью.
— Он же понимает, что старик Илайхью на этом горит не меньше других.
— А что же все-таки вы продали Дональду?
— Три года назад они тут строили новое здание муниципалитета, — сказала она, — и никто из них при этом не обеднел. Если бумаги у Нунана, он сразу сообразит, что старик Илайхью на этом замазан, как все, а то и посерьезнее.
— Это не имеет значения. Он сразу решит, что старик задумал выпутаться в одиночку. Уж поверьте, сестренка, — Нунан и его дружки считают, что вы, Талер и Илайхью сговорились их утопить.
— Мне плевать, что они там считают, — упрямо заявила она. — Это была просто шутка. Я так задумала. Так оно и было.
— Вот и славно, — согласился я. — Значит, пойдете на виселицу с чистой совестью. Вы видели Талера после убийства?
— Нет. Но Макс не убивал Дональда, хотя и был поблизости.
— Почему?
— Много есть причин. Во-первых, Макс не стал бы делать этого своими руками. Он нашел бы кого-нибудь, а сам был бы далеко отсюда и с железным алиби. Во-вторых, у Макса револьвер калибра 9, 65 и тот, кому он поручил бы эту работу, стрелял бы из пушки не слабее. Что это за профессионал с калибром 8, 13?
— Тогда кто стрелял?
— Я вам рассказала все, что знаю, — пробормотала она. — И то слишком много.
Я встал:
— Нет, вы мне рассказали ровно столько, сколько надо.
— Вы что, уже знаете, кто его убил?
— Угу. Хотя надо уточнить еще кое-что, прежде чем я буду его брать.
— Кто это? Кто? — Она вскочила, внезапно почти протрезвев, и вцепилась мне в лацканы. — Скажите, кто.
— Потом.
Она отпустила лацканы, заложила руки за спину и расхохоталась мне в лицо.
— Ладно. Не хотите — не надо. А на досуге погадайте, сколько правды было в моей истории.
Я сказал:
— Сколько бы ни было — спасибо. За джин тоже. И если Макс Талер для вас что-нибудь значит, вы бы шепнули ему, что Нунан пытается его зацапать.
5. Старик Илайхью согласен поговорить толково
Было почти полтретьего ночи, когда я добрался до гостиницы. Вместе, с ключом ночной дежурный передал мне записку с просьбой позвонить по номеру Тополь 605. Я знал этот номер. Это был телефон Илайхью Уилсона.
— Когда звонили? — спросил я дежурного.
— Около часу ночи.
Похоже было, что дело срочное. Я вошел в будку и набрал номер. Секретарь старика попросил меня немедленно приехать. Я обещал поторопиться, сказал дежурному, чтобы он вызвал мне такси, и поднялся к себе глотнуть виски.
Лучше было бы, конечно, ехать трезвым, но это все равно было исключено. Раз уж меня ожидала новая работа, я не хотел бы приступать к ней, если спиртное у меня в желудке при последнем издыхании. Стаканчик меня взбодрил. Я налил про запас во фляжку, сунул ее в карман и спустился в такси.
Дом Илайхью Уилсона был освещен сверху донизу. Не успел я притронуться к звонку, как секретарь открыл дверь. Он трясся всем тощим телом под голубой пижамой и синим халатом. Худое лицо его пылало от возбуждения.
— Скорее! — сказал он. — Мистер Уилсон вас ждет. И, пожалуйста, уговорите его, чтобы он разрешил убрать тело.
Я пообещал уговорить и пошел за секретарем в спальню к старику.
Старик Илайхью был по-прежнему в постели, но теперь на одеяле, возле его пухлой руки, лежал черный автоматический пистолет.
Едва я появился, старик оторвал голову от подушек, выпрямился и гаркнул на меня:
— Есть у вас храбрость или одно только нахальство?
Лицо его было нездорового багрового цвета. Пленка с глаз исчезла. Они были жесткие и злобные.
Я подождал с ответом, разглядывая труп, распростертый на полу, между дверью и кроватью.
Невысокий коренастый человек в коричневом костюме лежал на спине, уставив в потолок мертвые глаза из-под козырька серой кепки. Выстрелом у него снесло кусок челюсти. Под задранным подбородком виднелся след второй пули, которая пробила галстук, воротничок и продырявила шею. Одна рука была подвернута, другая сжимала дубинку величиной с молочную бутылку. Вокруг было много крови.
Я перевел взгляд с этой некрасивой картинки на старика. Он глупо и злобно ухмылялся.
— Болтать вы мастер, — сказал он. — Это мне известно. На словах все вы горазды кулаками махать. А что у вас за душой? Храбрость или одно нахальство? Или все в болтовню ушло?
Урезонивать его не было смысла. Я нахмурился и напомнил:
— Я ведь просил меня не беспокоить, пока вы не захотите для разнообразия поговорить толково.
— Вот именно, мой мальчик. — В его голосе звучало дурацкое торжество. — Будем говорить толково. Мне нужен человек, который смог бы очистить отравиллский свинарник, выкурить отсюда крыс, больших и малых. Это мужская работа. Вы мужчина?
— Не стоит ударяться в поэзию, — проворчал я. — Если у вас есть честная работенка по моей специальности и вы согласны прилично заплатить, может, я и возьмусь. Но все эти глупые слова насчет выкуривания крыс и очистки свинарников для меня пустой звук.
— Ладно. Я хочу, чтобы Отервилл был очищен от мошенников и взяточников. Так вам понятно?
— Сегодня утром вы этого не хотели, — заметил я. — Почему захотели теперь?
Он объяснил мне — громко, бурно и пространно, большей частью в непечатных выражениях. Общий смысл сводился к тому, что он построил Отервилл буквально по кирпичу, собственными руками, и намеревался оставить его в своем полном владении, а в противном случае — стереть с горного склона. Как ему посмели угрожать в его собственном городе?! Он их не трогал, но когда некоторые стали указывать ему, Илайхью Уилсону, что ему можно, а чего нельзя, он решил показать, кто есть кто. К концу речи он указал на труп и хвастливо произнес:
— Теперь увидят, что старик еще не совсем выдохся.
Шутовство Уилсона сбивало меня с толку. Мне не удавалось нащупать, что за этим скрывалось.
— Это ваши дружки его подослали? — спросил я, кивнув на мертвеца.
— Я с ним говорил только на этом языке, — сказал он, похлопывая по пистолету. — Но думаю, что они.
— Как это случилось?
— Как, как — очень просто. Я услышал, как открылась дверь, зажег свет, увидел его, выстрелил, и вот он, любуйтесь.
— Когда?
— Около часу ночи.
— И с тех пор он тут валяется?
— Вот именно. — Старик свирепо захохотал и снова принялся за свое: — Вам что, вид мертвеца действует на нервы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47