Предлагаем его вашему вниманию.
На экране появился довольно молодой стройный следователь в светло-сером костюме.
— Пока о каких-нибудь результатах следствия говорить рано. Могу сказать только одно — в момент взрыва двое из находившихся в автомобиле «Ауди» были уже мертвы. Это директор банка «Роскапиталинвест» Павленко и директор охранного агентства «Барс» Волокушин. Смерть Павленко наступила в результате пулевого ранения в сердце, предположительно, из пистолета «ТТ». Волокушин же был задушен верёвкой. Смерть Фефилова и его водителя наступила в результате взрыва.
— А что вы можете сказать о насильственной смерти на Ореховом бульваре водителя банка «Роскапиталинвест» Конышева? Случайное ли это совпадение, на ваш взгляд, или тут можно говорить о планомерной акции?
— Пока трудно ответить на этот вопрос. Мы отрабатываем несколько версий этого беспрецедентного чудовищного преступления. Уголовные дела возбуждены, следствие ведётся активно, оно находится под контролем Генерального прокурора, — нахмурился следователь, давая понять корреспонденту, что у него нет времени на разговоры.
— Спасибо.
Алла, Таня и Олег снова переглянулись.
— С ума сойти, — прошептал Олег.
— Это что-то совершенно невероятное, — добавила Алла.
Таня молчала, на её губах застыла какая-то странная улыбка. Потом она прошептала что-то невнятное.
— Ты что-то сказала? — спросила Алла.
— Нет, — улыбнулась Таня. — Просто мне показалось, что Валерик слышит все, что он знает обо всем, что произошло… И мне стало легче на душе.
Но удивляться им пришлось и ещё раз. Только на следующий день.
Они так и не выходили из дома, кое-какие запасы продуктов в квартире были, но им особенно и не хотелось есть. Олег время от времени выпивал маленькую рюмочку коньяка, а от телевизора они так и не отходили.
На следующее утро они включили телевизор совсем рано. И снова услышали нечто очень интересное.
— Дело о взрыве на Ленинском проспекте приобретает иной оборот. Один западный корреспондент, который просил не называть его имени, сообщил, что у него есть неопровержимые доказательства, что банк «Роскапиталинвест» занимался отмыванием грязных денег, нажитых преступным путём, доказательства наличия огромных банковских счётов директора банка Павленко, погибшего при взрыве, других крупных сотрудников банка, а также высокопоставленных чиновников из правительства России. Он сказал, что через некоторое время обязательно обнародует полученные им данные.
Не успели они переварить полученную новую информацию, как зазвонил мобильный телефон Олега.
— Алло, я слушаю, — схватил аппарат Олег.
— Привет, Олежка, — услышал он голос Андрея. — Как вы там, с голоду ещё не померли?
— Нет, что ты, мы сыты… впечатлениями от просмотра телевизора.
— А что там такое передают? — спокойно спросил Андрей. — А то мне совершенно некогда смотреть телевизор.
— Да так, передают про взрыв на Ленинском, про труп на чердаке дома неподалёку от нас…
— Да? В наше время вряд ли кого-нибудь этим удивишь… Криминальная революция, сам знаешь, — усмехнулся Андрей. — Ладно, вот что я тебе скажу. Моя помощь тебе и Алле не закончена. Главное ещё впереди. Завтра или послезавтра получите паспорта, визы и билеты на самолёт. Подумай, куда бы тебе лучше улететь.
— Безусловно, в Нью-Йорк. Там живёт Володя Кулагин, мой университетский товарищ. Он давно приглашал меня к себе.
— Значит, полетите в Нью-Йорк, — согласился Андрей. — Так, я помню, ты говорил, что у Аллы есть дочь.
— Да, Надя, ей двенадцать лет. Она не может оставить её здесь…
— Сделаем и для неё документы. Нужны только три фотографии. Остальное моё дело. Твоя у меня есть, так что только две фотографии. Вам никуда выходить не надо, пусть Таня поедет к Алле на квартиру и привезёт мне фотографии. И дочку надо подготовить. Главное, чтобы вы все правильно себя держали. И ничего не бойтесь. Мы тоже кое-что умеем.
— Сами знаем, — произнёс Олег.
— Ну и славно. Так доверяйте мне и впредь, я постараюсь не подвести и в дальнейшем… Переговори с Аллой и Таней о том, что я тебе сказал. Только учти — это не пожелание, это приказ. Приказ выжить. Другого шанса у тебя нет. Ни малейшего. И действовать надо более чем оперативно, на опережение, как говорится. Я перезвоню минут через двадцать. Это максимум, что я могу дать вам на размышления…
— Ну что? — спросила Алла.
— Говорит, надо срочно улетать, — растерянным голосом ответил Олег. — Я сказал, что предпочитаю лететь в Нью-Йорк.
— А как же ты думал? Ты думал, что нам так просто это сойдёт с рук? Раз он говорит, значит, надо уезжать. Только каким образом?
— Андрей предлагает сделать документы для нас и для твоей дочери Нади. Ему нужны ваши фотографии. Он предлагает, чтобы Таня съездила к вам домой, а потом встретилась с Андреем и передала ему фотографии.
— Значит, так и надо сделать. Мы полностью зависим от его решений и действий, значит, надо следовать его указаниям беспрекословно. Только вот мама… Как с мамой быть, как я её оставлю одну?!
— Не знаю, Аллочка, не знаю… Вряд ли сейчас возможно взять с собой и её, — вздохнул Олег. — И так я не очень-то верю в успех… А уж в случае удачи она приедет к нам позже.
— Наверное, ты прав. Она не сможет играть в эти опасные игры, — согласилась Алла.
Уже через два часа фотографии были у Андрея. А через два дня он позвонил в дверь Таниной квартиры.
Таня поглядела в «глазок». Андрей снова был загримирован под старика, с седыми пышными усами. Но она узнала его. Более того, она чувствовала, что за дверью стоит именно он, ещё до того, как поглядела в «глазок». Она находилась под сильным впечатлением от этого человека. Он просто заворожил её.
— Спасибо вам, — прошептала она, когда они встретились около метро «Университет» для передачи фотографий.
— За что? — Он поглядел на неё пристальным взглядом.
— За все. А особенно за то, что вы лазили по чердакам домов на Ореховом бульваре. — С этими словами она слегка дотронулась до его плеча.
— Да что вы… — махнул рукой Андрей.
Она стояла перед ним, высокая, стройная женщина с большими печальными зелёными глазами, и вдруг он ощутил какое-то давно забытое чувство. Он даже забыл, как называется это чувство. Оно было у него к покойной матери, к Олегу. А теперь… Вот к бывшей жене он его не ощущал. Он увлёкся ею, он хотел её, ему казалось, что он любил её. Но это что-то другое. Ему захотелось обнять Таню, поцеловать её. Только не в губы яростным крепким поцелуем, а как-то иначе, тихо, мягко, нежно. Вот именно нежно… Нежность, это было забытое им слово, забытое им понятие. Он жил другими понятиями уже давно. Борьба, осторожность, решительность. Но только не нежность.
И от осознания этого чувства на душе у него вдруг стало светло и радостно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63