– Что это? – спросил он, не делая попытки взять конверт и заглянуть в него.
Его глаза подозрительно сощурились. Казалось, он уже жалел о том, что впустил в кабинет эту незнакомую особу. И Роберта почувствовала желание поторопить события.
– Это для вас. Если не боитесь, можете взглянуть.
Затем откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Вид у нее был одновременно удовлетворенный и сочувствующий. Это озадачивало, но ее подначка подействовала.
Мужчина осторожно вытряхнул на стол содержимое конверта. Его брови удивленно поползли вверх, когда он увидел несколько цветных негативов и такое же количество фотографий. Он развернул снимки к себе и стал внимательно их рассматривать. Над столом повисло тяжелое молчание.
Роберта внимательно наблюдала за реакцией Хауэлла. Лицо того окаменело, потом на нем отразилась брезгливость. Он отодвинул от себя фотографии и холодно посмотрел на посетительницу. Та встретила его взгляд спокойно и не отвела глаз.
Кончиками красивых удлиненных пальцев Хауэлл принялся нервно постукивать по столу. Потом левой рукой, с широким обручальным кольцом, он выдвинул верхний ящик стола и достал оттуда чековую книжку. Правая же тем временем вооружилась ручкой с золотым пером.
– Сколько? – отрывисто бросил Хауэлл. Теперь он не смотрел в ее сторону. Роберта грустно усмехнулась: ее приняли за шантажистку. Не дождавшись ответа, хозяин кабинета уставился на женщину тяжелым взглядом, не сулившим ничего хорошего. Она сняла очки и потерла переносицу, ее большие серые глаза рассеянно смотрели сквозь собеседника.
Неожиданно Роберта резко поднялась со стула и направилась к выходу. Но не успела пройти и двух шагов, как Хауэлл преградил ей путь.
– Я спросил: сколько? – еле сдерживая гнев, жестко произнес он и довольно резко развернул женщину к себе лицом. – Что за игру вы ведете? Ну, говорите, что вам от меня нужно?!
– Я отдаю вам это даром. Пустите, мне пора. – Упрямство Роберты вполне могло соперничать с его властностью. – Скажите «спасибо» и разойдемся.
– За что я должен вас благодарить? За то, что вы вот так, одним махом, разрушили мою семейную жизнь?
– Мне это не доставило удовольствия, уверяю вас. Мои действия сродни хирургической операции: гниющую часть тела надо отсечь одним ударом. Я знаю, сама прошла через такое. А с фотографиями поступайте, как сочтете нужным, можете даже сжечь их, если таково ваше желание. Наверное, я напрасно пришла сюда. Просто не выношу лжи, особенно между близкими людьми. Если я ранила вас в самое сердце, простите. Я хотела сделать как лучше.
Она была так спокойна и невозмутима, что он ей поверил. Оставался только один вопрос. И Хауэлл поспешил его задать:
– А вам-то это зачем было нужно? Каким образом это касается лично вас?
Он напряженно ждал ответа, по-прежнему преграждая ей путь. Роберта снова водрузила на нос свои нелепые очки и поправила воротник свитера, задержав руку у горла. Когда же заговорила, Хауэлл различил нотки горечи в ее голосе:
– Как вы думаете, с кем ваша жена развлекается на этих фото? С моим бывшим мужем. Бывшим, потому что я уже пустила снимки в ход. Но не беспокойтесь, публичный скандал вам не угрожает. Всего доброго, мистер Хауэлл… И удачи вам!
Роберта решительно двинулась вперед, и ему пришлось поспешно освободить ей дорогу. Когда она вышла из кабинета, он продолжал неподвижно стоять возле двери, осмысливая ее последние слова. Размышления длились ровно столько времени, сколько женщине потребовалось для того, чтобы сесть в лифт.
Хауэлл выбежал из кабинета в тот момент, когда двери лифта плавно закрылись. Послышалось ровное гудение, и чудо современной техники унесло прочь возмутительницу спокойствия.
Мисс Карпински во все глаза смотрела на своего начальника, удивляясь нарушению установленного порядка. Ее железный босс, который и чихал-то всегда именно три раза, ни больше ни меньше, провел десять минут с незапланированным визитером, а потом выскочил из кабинета как ошпаренный.
Еще больше секретарша удивилась, когда он потребовал пригласить к себе начальника юридического отдела фирмы, причем немедленно. Металлические ноты в голосе босса подстегнули подчиненную. В течение нескольких минут мистер Харрисон был найден и обещал явиться незамедлительно.
В ожидании юриста президент компании прохаживался по кабинету, избегая смотреть на фотографии, которые так и остались лежать на столе. Иногда Хауэлл останавливался и задумывался о чем-то, очевидно, не слишком приятном, так как в такие моменты хмурился и что-то бормотал себе под нос.
Юрист вошел в кабинет. Босс махнул рукой в сторону фотографий, и Харрисон стал внимательно разглядывать их, сверяя с негативами. Окончив это занятие, он поднял голову и обменялся с Хауэллом понимающим взглядом, затем собрал негативы и фотографии в желтый конверт. Мужчины пожали друг другу руки, и Харрисон исчез так же бесшумно, как и появился.
А президент компании сел в кресло и развернулся лицом к огромному, во всю стену, окну, за стеклом которого шумел и бурлил большой город со своими проблемами и бедами, радостями и неожиданностями…
Роберта ехала домой на такси. Она радовалась, что с неприятной миссией было покончено. Ей не доставило никакого удовольствия наблюдать за унижением красивого преуспевающего мужчины, внезапно обнаружившего измену собственной жены. Правда, тот держался совсем неплохо, почти так же хорошо, как и она сама. Но у нее была целая неделя, чтобы взять себя в руки и распорядиться собственной судьбой. Ему же еще только предстояло свыкнуться с неприятным известием.
Интересно, а что он сделает с фотографиями? Спрячет их в сейф и придержит до удобного момента или пустит в ход сразу? На месте его жены Роберта не стала бы спорить, если бы он предложил развестись без огласки, и подписала бы любые документы. Впрочем, она не стала бы и изменять такому привлекательному мужчине. В нем чувствовалась сила и страсть. Но, возможно, он вкладывает все это в бизнес, а на долю жены ничего не остается?
Однако это ее не касается, незачем и думать об этом. Чем таять при воспоминании о выразительных карих глазах Хауэлла, лучше заняться налаживанием собственной жизни. Теперь Роберта сама по себе и отвечает только за себя…
Такси остановилось. Она вышла, расплатилась и направилась ко входу в дом. В холле Роберта подошла к стойке консьержа и поздоровалась с Эндрю Чиверсом. Хотя он работал в этой должности совсем недавно, жильцы дома относились с уважением к коренастому сорокапятилетнему мужчине.
Чиверс мог помочь в любой житейской ситуации. К нему обращались, когда нужно было полить цветы в отсутствие хозяев, покормить аквариумных рыбок, вызвать электрика или водопроводчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39