Не важно, что будет завтра, главное, что сейчас они вместе, снова соединенные общим голодом и влечением, которое нисколько не поддалось времени…
Он с легкостью подхватил Луизу на руки и понес обратно к дому. Не прерывая поцелуя, внес ее в кухню, вышел в холл. Только в спальне Андреас поставил жену на пол.
– А как же твои дела? – спросила она в слабой попытке ретироваться.
– Я ошибся. – Его пальцы уже расстегивали молнию на ее юбке. – Мы должны удовлетворить наши желания, а потом уж надеяться, что сможем обсуждать дела, не теряя здравого смысла.
– Ты снова о сексе. – Юбка упала на пол к ее ногам. – Когда он перестанет быть приоритетом в наших отношениях?
Андреас снял с нее топ.
– Никогда больше не говори, что между нами только секс! То, что у тебя бегут мурашки при одном воспоминании о том далеком дне на этом пляже, доказывает, что мы разделили нечто особенное. И если бы не твои ожоги, я бы взял тебя прямо там, на улице, на той же самой гальке, чтобы ты вспомнила, как это было!
– Даже особенный секс – всего лишь секс, Андреас.
– Правда? Тогда, жена моя, давай займемся сексом.
Луиза отступила, но каким-то чудесным образом Андреасу удалось опустить ее на постель. Он склонился над ней и впился губами в ее рот.
И целовал ее до тех пор, пока она не стала задыхаться от желания.
– Сними это, – вцепившись руками в его футболку, выдохнула Луиза, когда они наконец насытились поцелуем.
Андреас повиновался. Он оставил ее лежать на постели, пока снимал свою одежду, глядя в ее голодные глаза, которые так и пожирали его.
У него лицо надменного греческого правителя, а тело олимпийского атлета, решила Луиза. Такой большой, такой высокий, такой сексуальный, что Луиза невольно замерла, когда он снял шорты.
– Мне нужно было запереть тебя в клетку много лет назад. Когда ты стала так очевидно выражать свои желания?
– Ты научил меня, – отозвалась Луиза.
– Надеюсь, что только я…
Луиза хотела было что-то ответить, но тут Андреас снова опустился к ней, покрывая поцелуями ее тело. И молодая женщина потерялась в горячем безумии страсти. Она издала протяжный стон, когда Андреас стал ласкать ее грудь, слегка прикусывая дрожащие от возбуждения соски.
Его глаза стали темными, как полуночное небо, а тело отливало бронзой в лучах позднего солнца.
– Скажи мне, чего ты хочешь, – попросил он.
– Ты знаешь… – простонала Луиза в ответ. Его ласки стали смелее. Андреас возбуждал ее медленно, мастерски, терпеливо, пока не почувствовал, что Луиза сходит с ума от желания, что она готова предложить ему всю себя…
Он впился в ее пухлые губы, лаская ее рукой меж бедер, там, где пульсировала желанием распаленная плоть. Она впилась ногтями в его спину, царапая его до крови.
– Прошу тебя, Андреас, – шептала она, – пожалуйста…
Но мужчина не торопился. В сладостной томительной муке они распаляли свои тела до тех пор, пока терпеть стало невыносимо. И тогда он вошел в нее одним резким движением, пронзая ее плоть своим мечом.
И тела обоих закружились в страстном танго. Его руки лежали на ее ягодицах, когда она обвила ногами его мощный торс. В тишине спальни раздавалось лишь их прерывистое дыхание да стоны и обрывки имен…
Луиза почувствовала себя так, словно оказалась на другой планете. Она даже дышала с трудом: Андреас лежал сверху, горячий и тяжелый, и все еще содрогался от наслаждения.
Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он лег рядом и убрал влажные волосы с ее лица.
– Сейчас, – он нежно поцеловал ее, – это было больше, чем просто секс…
Открыв глаза, Луиза заглянула ему в лицо. Погладила пальцами загорелую кожу. Ей нравилось заниматься с ним любовью. И он знал это.
– Почему ты так смотришь?
– Потому что… – произнесла она, нахмурившись, пытаясь решить, что же ответить после этого «потому что».
Снова взглянув в его лицо, Луиза глубоко вдохнула. Она чувствовала его запах. Андреас, подумала девушка, ее первый мужчина. Ее единственный мужчина. Мужчина, которого она пыталась забыть пять долгих лет. Но сейчас, лежа с ним рядом, Луиза думала, как могла жить без него так долго…
– Не знаешь, что ты чувствуешь?
– Нет, все было просто потрясающе.
– Но в твоих глазах я все же вижу неуверенность. Поэтому думаю, нам лучше попробовать снова, на этот раз медленнее – чтобы продлить томительные муки удовольствия и чтобы ты молила меня еще больше.
– Я не умоляла тебя!
– Нет, умоляла.
– Что с тобой, Андреас? – поддела она его. – Или ты больше не уверен в своих силах?
– Может, я теряю сноровку…
– Ты с ума сошел!
Если бы ревность могла убивать, то Андреас уже лежал бы мертвый.
Он-то знал, что беспокоило его: Макс Ландрю. Думала ли о нем Луиза, лежа в постели с Андреасом? Сравнивала ли она Макса с ним?
Луиза толкнула его в грудь.
– Выпусти меня.
– Ни за что. – Андреас завел ее руки за голову.
– Ты мне не нравишься в таком настроении, – выдохнула она, зашевелившись под ним.
– Ты обожаешь меня в таком настроении. – Андреас поцеловал ее в губы. – Дикость и примитивность не оставляют тебе шансов. Еще несколько таких дней – и ты снова станешь моей женщиной.
– Что значит «несколько таких дней»?
– Ну, ты не особо отталкиваешь меня…
Это была насмешка, ранившая гордость Луизы и ее эго, потому что она и правда не спешила уходить – ни с этой виллы, ни из этой постели… ни от Андреаса.
– Мне понравится смотреть, как ты будешь бороться с собой, когда паром снова войдет в порт…
Луиза вспыхнула, когда поняла, что он имеет в виду.
– Если ты смеешь думать, что я останусь здесь с тобой, когда неделя подойдет к концу, то…
Слишком поздно – слишком поздно, заключила Луиза, когда он заглушил ее протест поцелуем и снова самым примитивным способом отправил ее к вершинам наслаждения. Бороться с ним не было ни сил, ни желания.
Это было ее самое большое преступление, хотя Луиза не спешила признаваться в нем.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Дневной свет проникал сквозь шторы в комнату и на постель, в которой лежала Луиза. Она чувствовала такую сладкую леность, что даже не хотелось шевелиться. Однако солнце уже стояло высоко, пора вставать.
Она села в постели, поправив взъерошенные волосы, и простонала, чувствуя, что каждое движение приносит боль. Три дня в сексуальном рабстве у Андреаса приносят свои плоды. Они занимались любовью, ели, занимались любовью, загорали или играли на солнце и снова занимались любовью. Они занимались любовью, думала Луиза с загадочной полуулыбкой на лице. Они не сидели на этой сладостной диете лишь по утрам, когда Андреас уезжал на семейную виллу на пару часов, чтобы уладить дела на работе и побыть на связи с внешним миром.
Реальным миром, уточнила Луиза, вылезая из постели, потому что этот мир, без сомнения, был лишь плодом ее воображения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27