Этот танец уносил их все дальше от реальности. Они парили в экстазе, медленно спускались на землю, крепко обнимали друг друга, наслаждаясь переполнявшим их блаженством.
– Глори!
– Гмм, – промурлыкала она, крепко прижавшись к нему.
– Ты до сих пор не назвала мне все причины разводов.
– Ах, это, – сонно протянула она. – Ну, две из них, думаю, к тебе, Брэм, никак не относятся. Если, конечно, твоя жена будет верить в вечную любовь, о которой ты говорил.
– Что же это за причины?
– Пятая причина заключается в том, что любовь проходит и чувства больше нет. Причина же девятая заключается в том, что один из партнеров влюбляется в кого-то еще. На первый взгляд кажется, что это одно и то же, но это не так.
– Я понимаю.
– Но, найдя свою вечную любовь, ты будешь очень счастлив… всегда. Я искренне надеюсь, что ты найдешь ее, Брэм.
Я уже нашел, подумал он. Да, в этот самый момент он держит в объятиях свою вечную любовь!
Но неужели Глори даже мысли не допускает, что она и есть вечная любовь? Неужели ему так и не удастся пробить эту проклятую стену между ними?!
Глава восьмая
Ночью Брэм больше бодрствовал, чем спал. Он вел бесконечный диалог с самим собой, обдумывая, как скажет Глори, что у них много общего, и попросит ее перестать играть роль исследователя.
О себе же он скажет, что, с тех пор как стал ее мужем, все, что он делает и говорит, совершенно серьезно и Брэм Бишоп никогда не переставал быть Брэмом Бишопом. Он сражался с призраками и воспоминаниями ее юности, оказавшимися сильными противниками. Ее сердце было скрыто за угнетающей, непроницаемой стеной.
Нет, лучше не раскачивать лодку, решил он ближе к рассвету. Если давить на Глори, она, скорее всего, откажется от эксперимента, и он потеряет ее навсегда. Лучше он использует каждую минуту оставшихся дней… и ночей… из обговоренных ранее двух недель, чтобы показать Глори, что между ними происходит нечто особенное и важное.
Вздохнув, Брэм наконец задремал.
* * *
Глори открыла глаза и встревоженно посмотрела на часы, стоящие на ночном столике.
– О Боже! Посмотри, который час! – Она скинула одеяло, вскочила с постели и принялась подбирать с пола свои вещи. – Брэм, проснись! Мы опаздываем! Ты видишь, сколько сейчас времени? Мне надо принять душ, заскочить домой, переодеться и успеть в офис. Я опаздываю. Я еще никогда не опаздывала на прием клиентов!
– Успокойся, Глори, – сказал Брэм.
– Некогда мне успокаиваться!
Она бросилась в ванную и захлопнула за собой дверь.
– День начинается просто замечательно, – пробормотал Брэм, свесив ноги с постели.
Дальше – больше. Глори подгоняла его. Он, сдерживая себя, спокойно возражал, что двигаться быстрее уже не может. Он даже поставил кофе, но Глори от него отказалась, заявив, что на кофе у нее нет времени.
Брэм возразил, что, если они все равно опаздывают, какое значение имеют лишние десять минут?
Глори посмотрела на него так, что он поднял обе руки и дал себе молчаливую клятву не произносить больше ни слова.
Когда они подъехали к ее дому, Глори открыла дверцу еще до того, как Брэм нажал на тормоза.
– Пока, – коротко бросила она.
– Эй, подожди секундочку, – возразил Брэм. – Разве так прощаются?
– Мне некогда играть в игрушки, Брэм.
Он придвинулся к ней, схватил за плечи, повернул к себе и крепко поцеловал.
– А я и не играю, – сказал он. – На то, чтобы попрощаться как следует, всегда найдется время. Счастливого тебе дня. Я заеду за тобой сюда после работы. Сегодня мы обедаем у моих родителей!
– Это еще зачем?
– Затем, что я увидел это в своем календаре, пока ты носилась по квартире, как угорелая кошка.
– Ты бы мог меня предупредить!
– Вот я и предупреждаю! Дело-то, в общем, пустяковое. Так, рядовой обед. Мы время от времени собираемся вместе.
– Я не могу вторгаться в чужую семью. Ты иди, а я останусь дома.
– Черт возьми, Глори, ты же моя жена! Я не могу пойти обедать к родителям без тебя.
– У меня нет времени обсуждать это!
– Хорошо. Договорились. Я забираю тебя, и мы едем.
– Как скажешь, – произнесла она, явно начиная сердиться. – До свидания, Брэм, до вечера.
Она захлопнула дверцу и побежала через лужайку к дому.
– Могу только повторить, – пробурчал Брэм, разворачивая машину, – что день начинается просто замечательно! – Он помолчал. – Черт бы все это побрал!
* * *
День начался со стресса, и к вечеру у Глори буквально разламывалась голова. Она решила сообщить Брэму, что не расположена идти на этот обед, и пожелать ему приятного вечера.
Хотя, как жена Брэма, она должна сделать над собой усилие и пойти на обед к его родителям. Она больше не одиночка, вольная поступать так, как ей заблагорассудится. Она замужняя женщина, которой требуется масса энергии и терпения, чтобы ужиться с мужем.
Надо согласиться пойти на этот обед, несмотря на усталость. А Брэм должен согласиться уйти оттуда пораньше. Вот как следует поступить.
Ставлю доллар, подумала Глори, прищурившись, с Брэмом случится припадок!
В этом далеко не радужном настроении Глори припарковалась на дорожке рядом с машиной Брэма. Войдя в гостиную, она сказала:
– Брэм…
– Глори…
Они одновременно заговорили и так же одновременно замолчали.
– Говори сначала ты, – сказал Брэм.
– Я только хотела сказать, что очень устала и у меня смертельно болит голова. Я хочу пойти на обед к твоим родителям, но настаиваю… нет, погоди… я была бы тебе очень признательна, если бы мы вернулись домой пораньше!
– Вот как?
Не сдавайся, Глори, говорила она себе. Брэм сейчас взорвется, можно не сомневаться. Но все-таки надо выдержать.
– Ты права, – произнес он. – Я как раз собирался сказать тебе, что с моей стороны было нечестно устраивать тебе этот «выход в свет», не предупредив заранее. Я хотел позвонить и все отменить. Мои поймут, да и я, конечно, тоже. У тебя был тяжелый день. Так что мы не идем!
Глори посмотрела на Брэма так, будто никогда раньше его не видела.
– Ты бы сделал это для меня? – спросила она наконец. – Ты очень стараешься быть хорошим мужем, да?
– Да, разумеется. Поверь, эти две недели даются мне нелегко. – Брэм пристально посмотрел на нее. – Ты ведь тоже стараешься быть хорошей женой, не так ли?
– Да, если подумать, пожалуй, ты прав, – слегка нахмурилась Глори. – Знаешь, мне бы очень не хотелось, чтобы из-за меня ты не смог повидаться с родителями.
– Что ж, это прекрасно. Так, значит, мы идем?
* * *
Об усталости и головной боли Глори забыла через несколько минут после того, как переступила порог дома старших Бишопов. Ее встретили теплыми, приветливыми улыбками. Джана и Эйб Бишоп очаровали Глори своей искренностью и еще чем-то, не поддающимся определению.
Джана, несмотря на возраст, оказалась прелестной женщиной, ее окружала почти неземная аура, и она, казалось, парила в облаке природной грациозности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
– Глори!
– Гмм, – промурлыкала она, крепко прижавшись к нему.
– Ты до сих пор не назвала мне все причины разводов.
– Ах, это, – сонно протянула она. – Ну, две из них, думаю, к тебе, Брэм, никак не относятся. Если, конечно, твоя жена будет верить в вечную любовь, о которой ты говорил.
– Что же это за причины?
– Пятая причина заключается в том, что любовь проходит и чувства больше нет. Причина же девятая заключается в том, что один из партнеров влюбляется в кого-то еще. На первый взгляд кажется, что это одно и то же, но это не так.
– Я понимаю.
– Но, найдя свою вечную любовь, ты будешь очень счастлив… всегда. Я искренне надеюсь, что ты найдешь ее, Брэм.
Я уже нашел, подумал он. Да, в этот самый момент он держит в объятиях свою вечную любовь!
Но неужели Глори даже мысли не допускает, что она и есть вечная любовь? Неужели ему так и не удастся пробить эту проклятую стену между ними?!
Глава восьмая
Ночью Брэм больше бодрствовал, чем спал. Он вел бесконечный диалог с самим собой, обдумывая, как скажет Глори, что у них много общего, и попросит ее перестать играть роль исследователя.
О себе же он скажет, что, с тех пор как стал ее мужем, все, что он делает и говорит, совершенно серьезно и Брэм Бишоп никогда не переставал быть Брэмом Бишопом. Он сражался с призраками и воспоминаниями ее юности, оказавшимися сильными противниками. Ее сердце было скрыто за угнетающей, непроницаемой стеной.
Нет, лучше не раскачивать лодку, решил он ближе к рассвету. Если давить на Глори, она, скорее всего, откажется от эксперимента, и он потеряет ее навсегда. Лучше он использует каждую минуту оставшихся дней… и ночей… из обговоренных ранее двух недель, чтобы показать Глори, что между ними происходит нечто особенное и важное.
Вздохнув, Брэм наконец задремал.
* * *
Глори открыла глаза и встревоженно посмотрела на часы, стоящие на ночном столике.
– О Боже! Посмотри, который час! – Она скинула одеяло, вскочила с постели и принялась подбирать с пола свои вещи. – Брэм, проснись! Мы опаздываем! Ты видишь, сколько сейчас времени? Мне надо принять душ, заскочить домой, переодеться и успеть в офис. Я опаздываю. Я еще никогда не опаздывала на прием клиентов!
– Успокойся, Глори, – сказал Брэм.
– Некогда мне успокаиваться!
Она бросилась в ванную и захлопнула за собой дверь.
– День начинается просто замечательно, – пробормотал Брэм, свесив ноги с постели.
Дальше – больше. Глори подгоняла его. Он, сдерживая себя, спокойно возражал, что двигаться быстрее уже не может. Он даже поставил кофе, но Глори от него отказалась, заявив, что на кофе у нее нет времени.
Брэм возразил, что, если они все равно опаздывают, какое значение имеют лишние десять минут?
Глори посмотрела на него так, что он поднял обе руки и дал себе молчаливую клятву не произносить больше ни слова.
Когда они подъехали к ее дому, Глори открыла дверцу еще до того, как Брэм нажал на тормоза.
– Пока, – коротко бросила она.
– Эй, подожди секундочку, – возразил Брэм. – Разве так прощаются?
– Мне некогда играть в игрушки, Брэм.
Он придвинулся к ней, схватил за плечи, повернул к себе и крепко поцеловал.
– А я и не играю, – сказал он. – На то, чтобы попрощаться как следует, всегда найдется время. Счастливого тебе дня. Я заеду за тобой сюда после работы. Сегодня мы обедаем у моих родителей!
– Это еще зачем?
– Затем, что я увидел это в своем календаре, пока ты носилась по квартире, как угорелая кошка.
– Ты бы мог меня предупредить!
– Вот я и предупреждаю! Дело-то, в общем, пустяковое. Так, рядовой обед. Мы время от времени собираемся вместе.
– Я не могу вторгаться в чужую семью. Ты иди, а я останусь дома.
– Черт возьми, Глори, ты же моя жена! Я не могу пойти обедать к родителям без тебя.
– У меня нет времени обсуждать это!
– Хорошо. Договорились. Я забираю тебя, и мы едем.
– Как скажешь, – произнесла она, явно начиная сердиться. – До свидания, Брэм, до вечера.
Она захлопнула дверцу и побежала через лужайку к дому.
– Могу только повторить, – пробурчал Брэм, разворачивая машину, – что день начинается просто замечательно! – Он помолчал. – Черт бы все это побрал!
* * *
День начался со стресса, и к вечеру у Глори буквально разламывалась голова. Она решила сообщить Брэму, что не расположена идти на этот обед, и пожелать ему приятного вечера.
Хотя, как жена Брэма, она должна сделать над собой усилие и пойти на обед к его родителям. Она больше не одиночка, вольная поступать так, как ей заблагорассудится. Она замужняя женщина, которой требуется масса энергии и терпения, чтобы ужиться с мужем.
Надо согласиться пойти на этот обед, несмотря на усталость. А Брэм должен согласиться уйти оттуда пораньше. Вот как следует поступить.
Ставлю доллар, подумала Глори, прищурившись, с Брэмом случится припадок!
В этом далеко не радужном настроении Глори припарковалась на дорожке рядом с машиной Брэма. Войдя в гостиную, она сказала:
– Брэм…
– Глори…
Они одновременно заговорили и так же одновременно замолчали.
– Говори сначала ты, – сказал Брэм.
– Я только хотела сказать, что очень устала и у меня смертельно болит голова. Я хочу пойти на обед к твоим родителям, но настаиваю… нет, погоди… я была бы тебе очень признательна, если бы мы вернулись домой пораньше!
– Вот как?
Не сдавайся, Глори, говорила она себе. Брэм сейчас взорвется, можно не сомневаться. Но все-таки надо выдержать.
– Ты права, – произнес он. – Я как раз собирался сказать тебе, что с моей стороны было нечестно устраивать тебе этот «выход в свет», не предупредив заранее. Я хотел позвонить и все отменить. Мои поймут, да и я, конечно, тоже. У тебя был тяжелый день. Так что мы не идем!
Глори посмотрела на Брэма так, будто никогда раньше его не видела.
– Ты бы сделал это для меня? – спросила она наконец. – Ты очень стараешься быть хорошим мужем, да?
– Да, разумеется. Поверь, эти две недели даются мне нелегко. – Брэм пристально посмотрел на нее. – Ты ведь тоже стараешься быть хорошей женой, не так ли?
– Да, если подумать, пожалуй, ты прав, – слегка нахмурилась Глори. – Знаешь, мне бы очень не хотелось, чтобы из-за меня ты не смог повидаться с родителями.
– Что ж, это прекрасно. Так, значит, мы идем?
* * *
Об усталости и головной боли Глори забыла через несколько минут после того, как переступила порог дома старших Бишопов. Ее встретили теплыми, приветливыми улыбками. Джана и Эйб Бишоп очаровали Глори своей искренностью и еще чем-то, не поддающимся определению.
Джана, несмотря на возраст, оказалась прелестной женщиной, ее окружала почти неземная аура, и она, казалось, парила в облаке природной грациозности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23