Родериго сейчас четырнадцать, он в США в школе-интернате.
— Наверное, вы по нему скучаете, — сочувственно сказала Доминик.
— Конечно, — кивнула Алисия. — Но я без труда заполняю мои дни. В Бела-Виста можно сделать немало, если не жалеть сил. Вы плаваете, мисс Мэллори?
— Да.
— Тогда вы должны как-нибудь прийти поплавать в нашем бассейне, — твердо сказала Алисия. — Мне будет приятно ваше общество, и ведь скоро мы будем соседями, нет?
Доминик с энтузиазмом согласилась, и они все еще продолжали разговаривать, когда Появился Сальвадор.
— Сеньор Сантос здесь? — спросил он. 8!
— Нет, Сальвадор, — ответил Фредерик Ривас. — Он был с Клаудией. Но, похоже, они оба исчезли!
Сальвадор взглянул на Доминик, потом кивнул.
— Си, сеньор.
Сальвадор вернулся в дом, а Доминик сделала глубокую затяжку. Сальвадор сделал это специально? Может, он нарочно привлек ее внимание к тому, что и Винсенте Сантос, и та девушка исчезли вместе?
Она почувствовала, что нервы ее снова напряглись. Где сейчас Винсенте? С Клаудией? Какую роль она играет в его жизни? Может, как раз сейчас он где-то сжимает ее в объятиях?
Облегчение, которое она почувствовала, когда Винсенте неожиданно появился в дверях, было почти нестерпимым. Он лениво приближался к ним, по дороге перекидываясь парой слов с другими гостями. Подойдя к их группе, он остановился, глядя на них сверху вниз. Взгляд его задержался на Доминик, к великому ее смущению.
— Ну, друзья мои, — спросил он, — вам здесь нравится?
Фредерик Ривас улыбнулся.
— Ну, конечно же, Винсенте. Обед, как обычно, был несравненный.
— Это хорошо. Я доволен. — Винсенте бросил на землю докуренную сигарету, наступив на окурок. — Мисс Мэллори, можно вас пригласить потанцевать со мной?
Доминик взглянула на внезапно напрягшееся лицо Джона.
— Мне… мне не хотелось бы, — запинаясь, проговорила она.
— Но вы должны! — лениво воскликнул он. — Я — хозяин дома, и это мой приказ. — Он смягчил свои слова улыбкой.
— Вам лучше бы согласиться, — заметила, улыбаясь, Алисия. — Винсенте умеет убеждать!
Доминик одну секунду колебалась, потом, как и ожидали окружающие, встала и позволила ему провести себя в гостиную.
Оказавшись на натертом полу, освобожденном для танцев, на котором сейчас почти никого не было — все гости отправились подкрепиться или освежиться, — он тесно прижал ее к себе, заключив в крепкие объятия.
— Так танцевать не принято, — запротестовала она, кладя руки ему на грудь.
— А я не смотрю на то, что принято, — лениво ответил он, касаясь губами ее волос. — Ах, Доминик, вы прелестны!
— Винсенте, — пробормотала она, больше не пытаясь обращаться к нему официально, — Джон может нас увидеть.
— Вы думаете, я боюсь вашего мистера Хардинга?
— Нет. Но я боюсь.
— Нет. Вы счастливы здесь, в моих объятиях. Вы бы хотели, чтобы я поцеловал вас.
На мгновение он прикусил зубами мочку ее уха.
Доминик казалось, что все тело ее пылает.
— Не надо, — умоляюще прошептала она. — Не надо!
Он лениво рассмеялся.
— Однако вы теперь более послушны, — негромко проговорил он, — вам не понравилось смотреть, как я танцую с Клаудией.
Доминик высокомерно посмотрела на него.
— Ваши отношения меня не касаются, — сердито ответила она.
— Касаются, Доминик, — настаивал он, разрешив своей руке ласкающе скользнуть по ее спине.
— Как вы можете так говорить? Когда всего несколько минут назад вы, должно быть… — Она осеклась. — Меня от вас тошнит!
— Несколько минут назад — что? — резко спросил он.
— Вы исчезли. И Клаудиа тоже!
— Ах! — Он кивнул. — И вы думаете, я ласкал ее?
Доминик вспыхнула.
— Это очевидно, правда? Вы сказали, что заставите меня ревновать!
Наклонив голову, он прижался губами к изгибу ее шеи.
— Клаудиа вон там — видите? С Хосе Бианка, моим менеджером.
Доминик отстранилась от его губ.
— И вы не ласкали ее?
— Нет. Есть только одна женщина здесь, которую я хотел бы ласкать, — хрипловато прошептал он. — Неужели вы думаете, что я кем-то ее заменю?
Доминик трудно было дышать.
— Так что, вы действительно пригласили нас сюда из-за того утра, — нервно проговорила она.
— Из-за того утра — и да, и нет. Да, я хотел снова вас видеть, но это началось гораздо раньше, чем в то утро. Это началось, когда я увидел вас в аэропорту.
Доминик осмотрелась, увидев, что они одни.
— Я… я должна вернуться к Джону! — нетвердо запротестовала она.
Винсенте чуть ослабил объятия и взял ее за руку.
— Идемте со мной, — сказал он. — Я хочу поговорить с вами — наедине! — Нет. Мы не должны!
— Я должен, — пробормотал он хрипло, и она не сопротивлялась.
Он провел ее через дверной проем в виде арки в широкий холл, откуда пологая мраморная лестница вела к верхним этажам здания. Обшитый деревянными панелями, выкрашенными в белый цвет, холл казался одновременно и светлым, и прохладным. На огромном сундуке стояла ваза с необычайно яркими орхидеями. В двери на другой стороне холла появился Сальвадор, сразу же увидевший их.
— Вам что-то требуется, сеньор? — любезно спросил он.
— Только… чтобы нам не мешали, — красноречиво ответил Винсенте.
— Конечно, сеньор. — Сальвадор чуть поклонился и исчез в том же направлении, откуда появился.
Глава 5
Появление Сальвадора отрезвило Доминик, как холодный душ. Что он подумал? — с отчаянием спрашивала она себя. Ему известно, что она помолвлена с Джоном. Воспринял ли он ее внешнюю покорность Винсенте Сантосу как нечто вполне предсказуемое? Может быть, он уже не раз наблюдал подобные сцены? Доминик душил стыд.
Вырвав у Винсенте свою руку, она подошла к вазе с орхидеями и, достав одну из них, прижала к губам. Ее лепестки были нежно-фиолетового цвета, но их обрамляла более темная полоса — почти черная. Форма их была верхом изящества. Доминик заметила, что дрожит, и собственная слабость разозлила ее.
Она оглядела холл — почти украдкой, подсознательно ища путь к спасению. Балюстрадой лестницы, изгибом ведущей к верхним этажам, была тончайшей работы чугунная узорчатая решетка. Она поняла, что именно по этой лестнице он и собирался вести ее. Он уже подошел к самой нижней ступеньке. Незаметно осматриваясь, Доминик увидела, что он облокотился на перила, лениво наблюдая за нею.
— Сколько вам лет, Доминик? — спросил он почти невольно.
Доминик закусила губу.
— Двадцать два, — неловко ответила она.
— Двадцать два? — недоверчиво повторил он. — Невероятно!
Доминик резко повернулась к нему, разъяренная его отношением.
— Почему? Потому что у меня все еще остались моральные принципы? Потому что я не бросаюсь в ваши объятия?
Винсенте ответил полуулыбкой.
— Ваши слова так же старомодны, как и ваши предубеждения, — насмешливо заметил он.
— По крайней мере у меня их осталось хоть немного!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Наверное, вы по нему скучаете, — сочувственно сказала Доминик.
— Конечно, — кивнула Алисия. — Но я без труда заполняю мои дни. В Бела-Виста можно сделать немало, если не жалеть сил. Вы плаваете, мисс Мэллори?
— Да.
— Тогда вы должны как-нибудь прийти поплавать в нашем бассейне, — твердо сказала Алисия. — Мне будет приятно ваше общество, и ведь скоро мы будем соседями, нет?
Доминик с энтузиазмом согласилась, и они все еще продолжали разговаривать, когда Появился Сальвадор.
— Сеньор Сантос здесь? — спросил он. 8!
— Нет, Сальвадор, — ответил Фредерик Ривас. — Он был с Клаудией. Но, похоже, они оба исчезли!
Сальвадор взглянул на Доминик, потом кивнул.
— Си, сеньор.
Сальвадор вернулся в дом, а Доминик сделала глубокую затяжку. Сальвадор сделал это специально? Может, он нарочно привлек ее внимание к тому, что и Винсенте Сантос, и та девушка исчезли вместе?
Она почувствовала, что нервы ее снова напряглись. Где сейчас Винсенте? С Клаудией? Какую роль она играет в его жизни? Может, как раз сейчас он где-то сжимает ее в объятиях?
Облегчение, которое она почувствовала, когда Винсенте неожиданно появился в дверях, было почти нестерпимым. Он лениво приближался к ним, по дороге перекидываясь парой слов с другими гостями. Подойдя к их группе, он остановился, глядя на них сверху вниз. Взгляд его задержался на Доминик, к великому ее смущению.
— Ну, друзья мои, — спросил он, — вам здесь нравится?
Фредерик Ривас улыбнулся.
— Ну, конечно же, Винсенте. Обед, как обычно, был несравненный.
— Это хорошо. Я доволен. — Винсенте бросил на землю докуренную сигарету, наступив на окурок. — Мисс Мэллори, можно вас пригласить потанцевать со мной?
Доминик взглянула на внезапно напрягшееся лицо Джона.
— Мне… мне не хотелось бы, — запинаясь, проговорила она.
— Но вы должны! — лениво воскликнул он. — Я — хозяин дома, и это мой приказ. — Он смягчил свои слова улыбкой.
— Вам лучше бы согласиться, — заметила, улыбаясь, Алисия. — Винсенте умеет убеждать!
Доминик одну секунду колебалась, потом, как и ожидали окружающие, встала и позволила ему провести себя в гостиную.
Оказавшись на натертом полу, освобожденном для танцев, на котором сейчас почти никого не было — все гости отправились подкрепиться или освежиться, — он тесно прижал ее к себе, заключив в крепкие объятия.
— Так танцевать не принято, — запротестовала она, кладя руки ему на грудь.
— А я не смотрю на то, что принято, — лениво ответил он, касаясь губами ее волос. — Ах, Доминик, вы прелестны!
— Винсенте, — пробормотала она, больше не пытаясь обращаться к нему официально, — Джон может нас увидеть.
— Вы думаете, я боюсь вашего мистера Хардинга?
— Нет. Но я боюсь.
— Нет. Вы счастливы здесь, в моих объятиях. Вы бы хотели, чтобы я поцеловал вас.
На мгновение он прикусил зубами мочку ее уха.
Доминик казалось, что все тело ее пылает.
— Не надо, — умоляюще прошептала она. — Не надо!
Он лениво рассмеялся.
— Однако вы теперь более послушны, — негромко проговорил он, — вам не понравилось смотреть, как я танцую с Клаудией.
Доминик высокомерно посмотрела на него.
— Ваши отношения меня не касаются, — сердито ответила она.
— Касаются, Доминик, — настаивал он, разрешив своей руке ласкающе скользнуть по ее спине.
— Как вы можете так говорить? Когда всего несколько минут назад вы, должно быть… — Она осеклась. — Меня от вас тошнит!
— Несколько минут назад — что? — резко спросил он.
— Вы исчезли. И Клаудиа тоже!
— Ах! — Он кивнул. — И вы думаете, я ласкал ее?
Доминик вспыхнула.
— Это очевидно, правда? Вы сказали, что заставите меня ревновать!
Наклонив голову, он прижался губами к изгибу ее шеи.
— Клаудиа вон там — видите? С Хосе Бианка, моим менеджером.
Доминик отстранилась от его губ.
— И вы не ласкали ее?
— Нет. Есть только одна женщина здесь, которую я хотел бы ласкать, — хрипловато прошептал он. — Неужели вы думаете, что я кем-то ее заменю?
Доминик трудно было дышать.
— Так что, вы действительно пригласили нас сюда из-за того утра, — нервно проговорила она.
— Из-за того утра — и да, и нет. Да, я хотел снова вас видеть, но это началось гораздо раньше, чем в то утро. Это началось, когда я увидел вас в аэропорту.
Доминик осмотрелась, увидев, что они одни.
— Я… я должна вернуться к Джону! — нетвердо запротестовала она.
Винсенте чуть ослабил объятия и взял ее за руку.
— Идемте со мной, — сказал он. — Я хочу поговорить с вами — наедине! — Нет. Мы не должны!
— Я должен, — пробормотал он хрипло, и она не сопротивлялась.
Он провел ее через дверной проем в виде арки в широкий холл, откуда пологая мраморная лестница вела к верхним этажам здания. Обшитый деревянными панелями, выкрашенными в белый цвет, холл казался одновременно и светлым, и прохладным. На огромном сундуке стояла ваза с необычайно яркими орхидеями. В двери на другой стороне холла появился Сальвадор, сразу же увидевший их.
— Вам что-то требуется, сеньор? — любезно спросил он.
— Только… чтобы нам не мешали, — красноречиво ответил Винсенте.
— Конечно, сеньор. — Сальвадор чуть поклонился и исчез в том же направлении, откуда появился.
Глава 5
Появление Сальвадора отрезвило Доминик, как холодный душ. Что он подумал? — с отчаянием спрашивала она себя. Ему известно, что она помолвлена с Джоном. Воспринял ли он ее внешнюю покорность Винсенте Сантосу как нечто вполне предсказуемое? Может быть, он уже не раз наблюдал подобные сцены? Доминик душил стыд.
Вырвав у Винсенте свою руку, она подошла к вазе с орхидеями и, достав одну из них, прижала к губам. Ее лепестки были нежно-фиолетового цвета, но их обрамляла более темная полоса — почти черная. Форма их была верхом изящества. Доминик заметила, что дрожит, и собственная слабость разозлила ее.
Она оглядела холл — почти украдкой, подсознательно ища путь к спасению. Балюстрадой лестницы, изгибом ведущей к верхним этажам, была тончайшей работы чугунная узорчатая решетка. Она поняла, что именно по этой лестнице он и собирался вести ее. Он уже подошел к самой нижней ступеньке. Незаметно осматриваясь, Доминик увидела, что он облокотился на перила, лениво наблюдая за нею.
— Сколько вам лет, Доминик? — спросил он почти невольно.
Доминик закусила губу.
— Двадцать два, — неловко ответила она.
— Двадцать два? — недоверчиво повторил он. — Невероятно!
Доминик резко повернулась к нему, разъяренная его отношением.
— Почему? Потому что у меня все еще остались моральные принципы? Потому что я не бросаюсь в ваши объятия?
Винсенте ответил полуулыбкой.
— Ваши слова так же старомодны, как и ваши предубеждения, — насмешливо заметил он.
— По крайней мере у меня их осталось хоть немного!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44