— А куда тебе, собственно, торопиться? На самолет ты уже опоздала. Почему бы не расслабиться и не насладиться общением с дикой природой? Только представь, какую историю ты расскажешь друзьям в Лос-Анджелесе: «Как я выжила в одиночку, заблудившись в Великой Восточной Унылой Трясине!»
— Но я здесь не одна.
— Так будет увлекательнее.
— Хм… — задумчиво протянула она. Интересно, думал Лайон, на кого она будет похожа,
когда спадет опухоль? А еще интереснее, что она здесь делает? Придется при первой возможности заглянуть к ней в сумочку. Не слишком по-джентельменски, но он сейчас не в том положении, чтобы разводить церемонии.
— Но я ведь на самом деле не заблудилась? — с тревогой спросила Жасмин.
Лайону мгновенно захотелось сжалиться и отпустить ее на все четыре стороны. Ведь по-настоящему она ему не нужна. Черт, да она в нем нуждается куда больше, чем он в ней!
Но отпускать ее нельзя. Пока.
— Нет, не заблудилась. Я прекрасно знаю, где мы находимся.
Чтобы осознать, во что она вляпалась, Жасмин понадобилось несколько часов. Лайон ее не торопил. Пусть дойдет до всего своим умом. Тогда ей не в чем будет его винить.
— Так ты знал, что со стертыми руками я не смогу пробираться через заросли? — воскликнула Жасмин.
Лайон, не подумав, пожал плечами и поморщился, когда в спину ему словно вонзилась дюжина ножей.
— Зависит от того, насколько ты чувствительна к боли.
— Кстати, почему теперь, когда ты смазал мне руки какой-то гадостью и забинтовал, они болят сильнее?
Лайон хотел снова пожать плечами, но вовремя опомнился.
— Возможно, потому, что заживают. Выздоравливать всегда нелегко.
— Так, может быть, и у тебя спина заживает?
— Будем надеяться.
После завтрака Жасмин помогла ему надеть корсет. С ее помощью он стянул рубашку, а затем она надела на него корсет и затянула тугую нейлоновую шнуровку. К концу этой операции Лайон едва владел собой — и не только из-за боли в спине.
— И лодку я взять не могу, как же ты без нее? Только не говори, чтобы я оставила ее на том месте, где тебя нашла: во-первых, я ни за что не найду это место, во-вторых, ты в своем нынешнем состоянии ни за что туда не доберешься!
— Рад, что ты это заметила.
— И прекрати глазеть на меня как на дурочку! Я не дура! Ты с самого начала понимал, чем дело кончится, верно? А хочу я торчать на болоте или не хочу — на это тебе наплевать!
Она гневно уставилась на него. Боже, как же она хороша, когда сердится! Лайон и не подозревал, сколько оттенков можно насчитать у обычных карих женских глаз. А ведь он наблюдательный человек. И работает в такой сфере, где от наблюдательности зависит жизнь — твоя и твоих товарищей.
— Что ж, хочу или не хочу, а ничего больше не остается. Хорошо хоть, что я в отпуске! Но имей в виду: я не останусь здесь ни секунды дольше необходимого! Господи помилуй, мне нечем даже зубы почистить, все осталось в мотеле!
— Замечания приняты, — кивнул Лайон.
— Далеко ли отсюда шоссе?
— Понятия не имею.
Она смерила его недоверчивым взглядом.
— Не интересовался. Но, насколько я понимаю, ближайшая дорога проходит в двух-трех милях отсюда.
Лайон сознательно выбрал для лагеря место, подобраться к которому можно было лишь одним путем — по ручью. Идеальных убежищ не бывает, но стремиться к идеалу можно и нужно. Он прожил в лесу почти две недели — и до сих пор не встречался ни с кем, кроме этой загадочной женщины. Оно и понятно: что сейчас делать на болоте? Сезон охоты окончен, а сезон рыбной ловли еще не начинался. Что же до туристов, желающих пообщаться с природой, то они отправятся в какой-нибудь из близлежащих заповедников, а неприметный и ничем не знаменитый лесок обойдут стороной.
— Так что же ты здесь делаешь? Точно ни от кого не прячешься?
— Предположим, я знаменитость и скрываюсь от репортеров.
— Не верю. Будь ты знаменитостью, я бы тебя узнала.
— Хорошо, я миллионер и бегаю от налоговой инспекции.
— Ни один уважающий себя миллионер не поселится в таком, с позволения сказать, лагере. У тебя даже палатки приличной нет!
— В этих краях отличная охота и рыбалка.
— Где же твое ружье и удочка? В первый раз за долгое время Лайон едва не расхохотался. Можно, конечно, показать ей свой арсенал, но она сразу почует неладное. Ни «Глок», ни девятимиллиметровый «Зиг-Зауэр» на охотничье снаряжение не похожи.
— Что ж, теперь моя очередь, — нашелся он. — Что такая женщина, как ты, делает в этом богом забытом месте?
— Тебя надо спросить — ты меня сюда притащил.
— Если быть точным, то притащила меня ты. На этот раз улыбнулись оба. Удивительно приятное ощущение. Лайон уже забыл, когда в последний раз так тепло улыбался.
— Кстати, о кофе, — напомнил он. — Если ты принесешь воды, я займусь костром.
— Давай я. Тебе не стоит напрягать спину. В моих интересах, чтобы ты как можно скорее встал на ноги. А впрочем, так или иначе, но дольше суток я здесь не останусь!
Глава 4
— А ну, стой! Жасмин замерла у кромки воды.
— Черт побери, даже и не думай! — взревел он.
— О чем? — раздраженно откликнулась она.
— О том, чтобы украсть лодку и сбежать. Ты никогда не доберешься до цивилизации.
— И что? Боишься, что я сгину в лесах и моя смерть будет на твоей совести?
Жасмин уперла забинтованные руки в бока и бросила на обидчика взгляд, полный, как она надеялась, уничтожающего презрения. Но презрительный взгляд не давался ей даже перед камерой: слишком редко она испытывала это чувство в жизни.
— Разумеется, ты сгинешь в лесах, но совесть меня мучать не будет. У меня вообще нет совести.
Вот у него презрительный взгляд получается лучше некуда, хоть сейчас беги за «Оскаром»! Жасмин фыркнула.
— Совесть есть у каждого. У любого нормального, достойного члена общества.
— А почему ты думаешь, что я достойный член общества?
Она удивленно расширила глаза.
Как видно, такая мысль не приходила ей в голову. Лайон заметил, что опухоль — след ядовитого плюща — начала спадать. Левый глаз у нее открывается почти так же широко, как и правый. Заметное улучшение.
Нет уж, спасибо! Не надо ему улучшений в ее внешности. Она и в нынешнем своем виде с ума его сводит. Никогда бы Лайон не подумал, что мужская футболка и джинсы на несколько размеров больше необходимого могут так эротично смотреться на стройном женском теле.
— Помоги мне забинтовать это проклятое колено, идет? — Сначала ему показалось, что она готова сменить гнев на милость. В следующий миг он понял, что рано обрадовался. — Пожалуйста, угрюмо добавил он.
— Ладно, давай сюда свою ногу!
— Леди, если бы я мог встать и подойти, мне не требовалась бы ваша помощь.
Целую минуту Жасмин стояла в раздумье, затем приблизилась осторожно к нему.
— Не собиралась я угонять твою дырявую посудину.
— Знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31