– Я больше не играю, ты знаешь. Я уже сто лет не играл.
– Два года, – поправила его женщина. – Ты не играешь в гольф уже два года, с тех пор как…
– Я помню, – оборвал ее Клод, плотно сжав челюсти. – Сейчас я очень занят.
– А-а! – протянула женщина, выразительно посмотрев на него и Флой.
Клод взглянул на Флой, и если бы она знала его лучше, то сразу бы поняла, что он в панике.
– Нам пора, – проговорил он и сделал шаг к выходу.
– Нет, подожди, – остановил его мужчина. – Мы сейчас идем обедать. Пойдемте с нами, – сказал он вежливо, дружелюбно поглядывая на Флой. Что-то в нем напомнило ей…
– Флой, – Клод провел рукой по щеке возле уха, стирая персиковую помаду, – познакомься. Помощник прокурора округа Энн Уиллис и ее муж Майлз Уиллис.
Помощник прокурора округа широко улыбнулась.
– Флой! Какое чудесное имя! – Она повернулась к Клоду. – А ты! Завел себе подружку, и даже слова не сказал.
– Гм… – Клод избегал взгляда Флой. – Да нет. Я просто ремонтирую ее дом.
– А-а! Деловые отношения. – Энн приподняла бровь, показывая, что заявление Клода звучало не очень убедительно. – Я понимаю.
– Нет, правда. – Клод переминался с одной ноги на другую. – Она мой клиент. – Его щеки слегка порозовели.
Флой смотрела на него как зачарованная. Клод краснел.
– Мы здесь по делу, – пытался объяснить он. Помощник прокурора внимательно изучала Клода, и ее глаза наливались гневом.
– Уж не собираешься ли ты сказать, что тебе некогда с нами пообедать?
– Да нет же! – Вспышка гнева Энн заставила Клода съежиться.
– Нет, ты посмотри на него! – обратилась она к мужу.
– Энн, я думаю, он заглянет к нам на днях и…
– Нет, не заглянет. Он такой упрямый.
– Ну ладно. Нам действительно пора. – Клод схватил Флой за локоть и потащил к ее выходу. – Приятно было увидеться.
Но не тут-то было. Энн решительно перегородила им путь.
– Ты что, хочешь скрыть от этой девушки, что мы твои родители? – Клод прикусил губу, а Энн победно улыбнулась.
И хотя Флой должна была предвидеть такую развязку, она раскрыла рот от изумления. Она уставилась на Клода.
– Ты сын судьи?
Клод вздохнул.
– Да.
– И помощника прокурора?
– Да.
– Ты смеешься!
– А что, это проблема? – спросила Энн, улыбка которой медленно сползла с лица.
– Нет, что вы, – ответила Флой. – Очень приятно с вами познакомиться.
Энн скрестила руки на груди.
– Что-то не очень верится.
– Да нет же! – вскричала Флой, от стыда готовая провалиться сквозь землю. Она уже представляла, как именно будет убивать Клода, когда они вернутся. – Просто ваш сын, – она кинула тяжелый взгляд в сторону Клода, – мог бы за два месяца знакомства сказать мне, кто его родители. Потому что… Как бы это объяснить… Ведь я сказала ему, что я дочь Эллы Рэйнальдс.
– Дочь мэра?
– Да, – ответила Флой, глядя на Клода, который по-прежнему не смотрел на нее.
– Гм… – Энн с интересом посмотрела на сына. – Понимаю.
– Мам…
– Смотрите, теперь я мама. – Она с улыбкой повернулась к Флой. – Честное слово, Флой. Я впервые вижу этого человека, а он называет меня мамой.
Флой весело рассмеялась, оценив легкий юмор Энн. Подумав, она решила, что таким и должен быть человек, вырастивший Клода. С каждый секундой ей открывалось все большее сходство между ними.
– Ну, так как? – спросил отец Клода. – Не пообедаете с нами?
Флой вопросительно посмотрела на Клода.
– Извините. – Он поцеловал родителей. Потом взял Флой за руку. – Нам надо идти. – С этими словами он потащил ее к выходу с такой скоростью, что у нее закружилась голова.
Когда грузовик Клода выехал с главной улицы, Флой сказала:
– Испугался, что я испорчу настроение твоим родителям?
– Скорее они бы испортили настроение тебе. Я люблю их, но, поверь мне, они ужасные сводники. – Он остановился возле Женщины, продающей гамбургеры.
– Один или два? – спросил он у Флой.
Флой не могла поверить своим ушам.
– Это про гамбургеры ты говорил, когда обещал угостить меня лакомством, от которого можно язык проглотить? – изумилась она.
– Один или два?
В Ньюри кафе и ресторанов было столько же, сколько и людей, и почти все они были очень высокого уровня. По выходным тысячи людей высыпали на улицы города, чтобы отведать какой-нибудь деликатес или просто поболтать с друзьями за чашечкой кофе. И хотя это было любимое времяпровождение Флой, уже несколько месяцев она не могла себе позволить обед в ресторане. А Клод, который за два месяца заработал добрую часть ее денег, собирался угостить ее гамбургером!
– Два, – буркнула она и заставила его купить ей пакетик жареной картошки в придачу.
Она не проронила ни слова, когда Клод, забрав гамбургеры, направился к ближайшей скамейке. Она молча проследовала за ним, что заставило ее спросить себя, когда в последний раз она следовала за мужчиной.
Они сели на скамейку в маленьком скверике, полном цветов на любой вкус и цвет. Высокие лиственные деревья блестели на солнце яркой зеленью. С наслаждением вдыхая пахучий аромат растений, Флой призналась себе, что испытывает благодарность по отношению к Клоду, который вытащил ее из темного пыльного лома на свежий воздух. Давно уже она не была на природе.
Клод протянул ей гамбургер.
– С кетчупом?
Отрицательно покачав головой, Флой откусила большой кусок. Как вкусно! – подумала она, чувствуя, как пышное тесто тает у нее на языке. На мгновение приятный вкус теплого гамбургера отравило горькое чувство досады. Она ненавидела, когда Клод оказывался прав.
– Так почему ты не сказал мне? – спросила она, прожевав первый кусок.
– О чем? – Клод сосредоточил свое внимание на гамбургере, стараясь не смотреть Флой в глаза.
– Что мы с тобой принадлежим к одному кругу людей.
– Это не так.
На секунду Флой представила Энн и Майлза Уиллис, чтобы удостовериться в правильности своего вывода.
– Ну да. Я только что видела…
– Ты видела двух самых любопытных и самых назойливых родителей на земле. Они любят меня. Но они никогда не отпускали меня от себя, контролируя мои поступки, желания, мечты. Она всю жизнь все пытались решать за меня. В своем маленьком, убогом домике на окраине Ньюри я часто думаю о них и скучаю, но только там я впервые почувствовал себя свободным человеком. – Он взял Флой за руку, посмотрев на нее своими бездонными глазами, в которые закралась тайная боль. – Я не думаю, что у тебя был подобный опыт в детстве.
При воспоминании о своем детстве глаза Флой заволокли слезы. Всю свою жизнь она чувствовала себя коровой на коньках, выступающей перед тысячной публикой, которая ждала, когда она опозорит свою семью, когда она упадет лицом вниз. И никто за всю ее жизнь даже не потрудился понять, каково ей. Только Алекс.
А Клод? Он смотрел на нее с таким сочувствием. Он понимал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37