Просо мы сами купили бы, взяли бы на себя и расходы на резника...
Пекарша Лея засучила рукава и принялась за изготовление сдобы для роженицы, а жена меламеда Фрума побежала к своему мужу, к меламеду реб Хаим-Хоне, и упросила написать на листках охранные заклятья - талисманы от нечистого, чтобы развесить их вокруг роженицы.
И меламед реб Хаим-Хоне засучил рукава и написал такие охранные заклятья, каких не увидеть у самой богатой роженицы. На середине листка была изображена затейливая пирамида:
Адам | и Ева
Авраам | и Сарра
Исаак | и Ревекка
Иаков | и Лия
С обеих сторон были написаны известные заклинания:
Ведьму сживи со свету
Со свету ведьму сживи
Сживи ведьму со свету
А внизу буквами покрупнее:
Сини весосини усмананглаф.
Знаменитые таинственные слова, которые являются средством от сглазу и всяких иных напастей. В общем, было сделано все, что следовало.
Роженица лежала и дивилась в душе на этих женщин: "Да вознаградит их бог! Чем заслужила я такое? Какими такими добрыми делами?.."
А когда мужчины управились со своей работой, они завели разговор о том, чтобы справить обрезание.
Столяр Генех, хотя он не богач и в собственных сыновьях у него нет недостатка, тем не менее заявил, что, поскольку торжество происходит у него в доме, он хочет выполнить святой долг и взять этот брис на себя. Тогда все остальные сочли себя оскорбленными.
– Почему ему одному должна достаться честь выполнить святой долг? Он лучше всех нас, что ли? Этот брис - наш общий брис!
Когда дошло до распределения почетных обязанностей в совершении обряда, произошла небольшая заминка.
Столяр Генех полагал, что, поскольку он хозяин, его, вероятно, удостоят обязанности сандика[2], но он постыдно ошибся. Обязанность сандика, сказали все, причитается меламеду реб Хаим-Хоне из того соображения, что меламед реб Хаим-Хоне - человек, который, понимаете ли, понаторел в талмуде. Тут столяру Генеху уже ничего не оставалось, как со всеми сообща впрячься, так сказать, в телегу и заявить, что он и сам иначе не думал...
Словом, с распределением почетных обязанностей кое-как уладили.
Осталась только одна забота, самая приятная: где раздобыть хмельного?
– Хмельного? - откликнулась бабка Соре-Рохл. - Пусть у вас вовеки не будет забот более тяжких, чем эта!
И Соре-Рохл, накинув на себя свой кошачий бурнус, отправилась к своему зятю виноделу Юдлу, изготовляющему сладкие вина, и привела его на брис с двумя бутылями красной водки, которую называют "крамбамбули". Сразу все ожили, повеселели, и полетели здравицы.
– Лехаим! - проговорил меламед реб Хаим-Хоне, человек с черным лоснящимся платком на шее и выщипанной с одной стороны бородой. - Лехаим! Пусть нам, с божьей помощью, приведется пить на его совершеннолетии.
– Лехаим! - сказал столяр Генех. - Лехаим! Дай нам бог дожить и пить на его свадьбе!
А муж Асны Куролапы, отставной николаевский солдат с толстыми черными губами, опрокинул одну за другой подряд три рюмки и пошел в своих пожеланиях еще дальше:
– Лехаим! Дай нам бог дожить и пить на брисах, на совершеннолетиях и на свадьбах у него, и у его детей, и у его внуков, и у его прапраправнуков!
Приложились к рюмке в меру и женщины, они стали румяны и безудержно говорливы, лопотали все вместе, словно гусыни.
Потом мужчины вынесли столы и скамьи, скинули с себя кафтаны и, в одних, извините, портках пустились в пляс, как, простите за сравнение, в праздник торы.
А на кровати, за старой рваной простыней с нацепленными сверху донизу охранными листками-талисманами сидела роженица Рейзл, прижимая к груди крошечного, завернутого в лохмотья ребенка. Она смотрела на этих добрых людей, которые пожелали ей столько добра, - она сама не знает, за какие такие заслуги, - и любовалась своим ребенком, своим единственным утешением.
– Вылитый он! Как две капли!
И две слезы из ее красивых синих глубоких глаз покатились по бледному измученному лицу и упали на белую молодую грудь.
ПРИМЕЧАНИЯ
Впервые напечатано в еженедельнике "Дер юд", Варшава, 1901.
1
Мессия (по-еврейски: мошиах, машиах - помазанник) - мифический "избавитель", "спаситель", который, по представлениям верующих евреев, должен прийти на землю для "избавления" еврейского народа и всего человечества.
2
...обязанности сандика... - Сандик - человек, играющий роль приемного отца, держащий на коленях ребенка во время операции (функция сандика считается самой почетной в этом акте).
1 2
Пекарша Лея засучила рукава и принялась за изготовление сдобы для роженицы, а жена меламеда Фрума побежала к своему мужу, к меламеду реб Хаим-Хоне, и упросила написать на листках охранные заклятья - талисманы от нечистого, чтобы развесить их вокруг роженицы.
И меламед реб Хаим-Хоне засучил рукава и написал такие охранные заклятья, каких не увидеть у самой богатой роженицы. На середине листка была изображена затейливая пирамида:
Адам | и Ева
Авраам | и Сарра
Исаак | и Ревекка
Иаков | и Лия
С обеих сторон были написаны известные заклинания:
Ведьму сживи со свету
Со свету ведьму сживи
Сживи ведьму со свету
А внизу буквами покрупнее:
Сини весосини усмананглаф.
Знаменитые таинственные слова, которые являются средством от сглазу и всяких иных напастей. В общем, было сделано все, что следовало.
Роженица лежала и дивилась в душе на этих женщин: "Да вознаградит их бог! Чем заслужила я такое? Какими такими добрыми делами?.."
А когда мужчины управились со своей работой, они завели разговор о том, чтобы справить обрезание.
Столяр Генех, хотя он не богач и в собственных сыновьях у него нет недостатка, тем не менее заявил, что, поскольку торжество происходит у него в доме, он хочет выполнить святой долг и взять этот брис на себя. Тогда все остальные сочли себя оскорбленными.
– Почему ему одному должна достаться честь выполнить святой долг? Он лучше всех нас, что ли? Этот брис - наш общий брис!
Когда дошло до распределения почетных обязанностей в совершении обряда, произошла небольшая заминка.
Столяр Генех полагал, что, поскольку он хозяин, его, вероятно, удостоят обязанности сандика[2], но он постыдно ошибся. Обязанность сандика, сказали все, причитается меламеду реб Хаим-Хоне из того соображения, что меламед реб Хаим-Хоне - человек, который, понимаете ли, понаторел в талмуде. Тут столяру Генеху уже ничего не оставалось, как со всеми сообща впрячься, так сказать, в телегу и заявить, что он и сам иначе не думал...
Словом, с распределением почетных обязанностей кое-как уладили.
Осталась только одна забота, самая приятная: где раздобыть хмельного?
– Хмельного? - откликнулась бабка Соре-Рохл. - Пусть у вас вовеки не будет забот более тяжких, чем эта!
И Соре-Рохл, накинув на себя свой кошачий бурнус, отправилась к своему зятю виноделу Юдлу, изготовляющему сладкие вина, и привела его на брис с двумя бутылями красной водки, которую называют "крамбамбули". Сразу все ожили, повеселели, и полетели здравицы.
– Лехаим! - проговорил меламед реб Хаим-Хоне, человек с черным лоснящимся платком на шее и выщипанной с одной стороны бородой. - Лехаим! Пусть нам, с божьей помощью, приведется пить на его совершеннолетии.
– Лехаим! - сказал столяр Генех. - Лехаим! Дай нам бог дожить и пить на его свадьбе!
А муж Асны Куролапы, отставной николаевский солдат с толстыми черными губами, опрокинул одну за другой подряд три рюмки и пошел в своих пожеланиях еще дальше:
– Лехаим! Дай нам бог дожить и пить на брисах, на совершеннолетиях и на свадьбах у него, и у его детей, и у его внуков, и у его прапраправнуков!
Приложились к рюмке в меру и женщины, они стали румяны и безудержно говорливы, лопотали все вместе, словно гусыни.
Потом мужчины вынесли столы и скамьи, скинули с себя кафтаны и, в одних, извините, портках пустились в пляс, как, простите за сравнение, в праздник торы.
А на кровати, за старой рваной простыней с нацепленными сверху донизу охранными листками-талисманами сидела роженица Рейзл, прижимая к груди крошечного, завернутого в лохмотья ребенка. Она смотрела на этих добрых людей, которые пожелали ей столько добра, - она сама не знает, за какие такие заслуги, - и любовалась своим ребенком, своим единственным утешением.
– Вылитый он! Как две капли!
И две слезы из ее красивых синих глубоких глаз покатились по бледному измученному лицу и упали на белую молодую грудь.
ПРИМЕЧАНИЯ
Впервые напечатано в еженедельнике "Дер юд", Варшава, 1901.
1
Мессия (по-еврейски: мошиах, машиах - помазанник) - мифический "избавитель", "спаситель", который, по представлениям верующих евреев, должен прийти на землю для "избавления" еврейского народа и всего человечества.
2
...обязанности сандика... - Сандик - человек, играющий роль приемного отца, держащий на коленях ребенка во время операции (функция сандика считается самой почетной в этом акте).
1 2