Трудно представить, чтобы они обходились без собственной монеты или какого-то эквивалента.
Из данных Приска мы знаем, что у Аттилы была какая-то письменность: имелись, например, списки беглецов, которых разыскивал Аттила и требовал их возвращения от Рима и Византии. Несомненно, что эта письменность существовала не только для списков беглецов. Чтобы управлять судьбами Европы, притом в течение стольких лет, нужна была организация, и она была.
Наконец, в «Истории гуннов» нельзя обойти молчанием и период упадка, который длился очень долго. Еще в 791 г. в одной из хроник сказано, что река Энс служит границей между баварцами и гуннами. Стало быть, влияние гуннов сказывалось еще в конце VIII в. И об этом в упомянутой книге — ни полсловечка. Естественно, что при таком положении дела мы долго еще не будем знать, кто такие были гунны и что они сделали. Мы нуждаемся в истории, а не в жонглировании слогами и звуками, которое ни на шаг не продвигает нас по пути знания. Книга Альтхейма — показатель упадка науки.
Вернемся, однако, к событиям 375 г. и ближайших годов. Когда «готы» в совершенной панике ринулись на север, атакованные с тыла, гунны, а именно кутригуры, последовали за ними и вскоре оказались в непосредственной близости к устью Днепра.
Здесь начиналась основная область «готов» Германариха, которая, по Иордану, занимала всю Скифию и Германию. Нет никакого сомнения, что Иордан преувеличил силы Германариха во много раз по сравнению с действительностью.
Силы гуннов сначала были незначительны и, конечно, не могли бы опрокинуть империю Германариха, если бы она была такой, какой ее описал Иордан. Однако удача в Крыму значительно усилила их материально, а главное — посеяла всюду панику. Ряд племен подчинился без боя, другие были деморализованы и потерпели неудачу в боях.
Гунны применили давнишнюю тактику номадов: они погнали только что покорившихся на передовую линию против следующих врагов, а сами оставались позади, подстегивая своих подчиненных и помогая им в самые решительные моменты. Это предохраняло их от значительных потерь в людях. Таким образом, нарастая, как снежный ком, появлялись они и в Средней Европе, захватили в своем движении на запад и среднеевропейские славянские племена, которые стали служить им буфером против их врагов на западе.
Эта роль славян была столь значительна, что славян стали называть «гуннами» по их подчиненности последним, что непременно следует иметь в виду при расшифровке этнических (а не политических) отношений в ходе исторических событий. Это отождествление славян с готами, гуннами и аварами (указания историков не косвенные, а прямые) создало огромную этническую путаницу, которую еще долго придется разбирать.
Непосредственно с гуннами сталкивались и южноруссы, но об этом в другом разделе.
Раздел 4.
Проблема славянской письменности
Глава 12.
Зачаточная письменность славян
На первый взгляд может показаться, что история развития письменности у славян имеет весьма отдаленную связь с историей славян. На деле это не так. Наоборот, правильно подойти к пониманию истории славян можно, лишь выяснив основные этапы письменности у них. В самом деле: для написания действительной истории необходимо использовать не только исторические хроники, грамоты, различные документы, но и отдельные, даже отрывочные записи на камнях, металлических предметах, глиняных сосудах и т.д. Уже одна находка предмета со славянской надписью часто доказывает, что в месте ее обнаружения жили славяне или, самое, малое, что жители этой местности были в общении со славянами. Такие отрывочные надписи, как правило, не датированы. Поэтому, хотя сопутствующие факты и обстоятельства говорят в пользу определенной эпохи, к которой относится находка, последнюю игнорируют, ссылаясь на то, что в ту эпоху «еще не было славянской письменности». В связи с этим находку относят либо к значительно более поздней эпохе, либо ее замалчивают, либо, что еще чаще бывает, квалифицируют ее как… подделку. Вследствие этого значительной ценности исторические данные стаются не включенными в ткань истории. В результате история оказывается беднее, чем она есть на самом деле, и ее развитие замедляется.
Ниже мы попытаемся изложить в самых общих чертах историю развития письменности у славян, не вдаваясь в подробности, ибо это — предмет особой монографии. Мы ограничимся лишь изложением того, что должно помочь пониманию и развитию истории.
Многое будет идти вразрез с крепко установившимися представлениями, но мы напомним, что в науках, и гуманитарных, и точных, случались и революции побольше, что это неизбежный этап в постепенном приближении к истине.
Мы подчеркиваем также необходимость беспристрастности в отношении славян: по способности к умственному развитию они были не ниже римлян, греков, германцев, кельтов и т.д., они такие же люди, как и другие, а главное то, что они издревле сталкивались с народами, имевшими письменность. Следовательно, у них была полная возможность создать и свою собственную. Если у нас появляются вполне законные основания думать, что в данную эпоху и в данном месте у славян не было письменности, то это надо доказать, а не отрицать находку по одному тому, что «в эту эпоху у славян еще не было своей письменности». В последнем случае исходят, как из аксиомы, из того, что еще необходимо доказать. Если когда-то Французская Академия наук отрицала падение метеоритов или существование вечной мерзлоты в Сибири, то это еще не значило, что метеориты перестали падать на землю, а вечная мерзлота исчезла. Надо подчиняться здравому смыслу, логике фактов.
В отношении прошлого нам свойственна одна, общая для всех народов черта: рассматривать минувшее, как нечто гораздо более примитивное, чем это было на самом деле. Нужно помнить, что даже в области техники мы не только не изобретаем нечто новое, но и забываем то, что когда-то умели делать превосходно. Несколько столетий тому назад в Западной Европе, в Голландии, например, умели изготовлять стекло, через которое все было видно изнутри и ничего — снаружи. Секрет забыт или утерян. Когда в конце минувшего столетия русская императрица, восхищенная находкой серег пантикапейской царицы, захотела получить копию их, лучший ювелир Европы Фаберже не мог ее изготовить в точности: мельчайшие золотые шарики по четыре, составлявшие орнамент одной из частей, сливались у него при паянии в один большой. То, что мог делать ювелир 1500 лет тому назад, ювелир конца XIX в. был не в состоянии повторить. Поэтому мы просим читателя отрешиться от затверженных истин, а попытаться совершенно независимо разобраться в имеющихся фактах.
В истории развития славянской письменности мы можем различать три этапа и три группы разных алфавитов с множеством вариантов, но это и не могло быть иначе, ибо нельзя ожидать единообразного решения проблемы на пространстве от Эльбы и до Дона, от северной Двины до Пелопоннеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Из данных Приска мы знаем, что у Аттилы была какая-то письменность: имелись, например, списки беглецов, которых разыскивал Аттила и требовал их возвращения от Рима и Византии. Несомненно, что эта письменность существовала не только для списков беглецов. Чтобы управлять судьбами Европы, притом в течение стольких лет, нужна была организация, и она была.
Наконец, в «Истории гуннов» нельзя обойти молчанием и период упадка, который длился очень долго. Еще в 791 г. в одной из хроник сказано, что река Энс служит границей между баварцами и гуннами. Стало быть, влияние гуннов сказывалось еще в конце VIII в. И об этом в упомянутой книге — ни полсловечка. Естественно, что при таком положении дела мы долго еще не будем знать, кто такие были гунны и что они сделали. Мы нуждаемся в истории, а не в жонглировании слогами и звуками, которое ни на шаг не продвигает нас по пути знания. Книга Альтхейма — показатель упадка науки.
Вернемся, однако, к событиям 375 г. и ближайших годов. Когда «готы» в совершенной панике ринулись на север, атакованные с тыла, гунны, а именно кутригуры, последовали за ними и вскоре оказались в непосредственной близости к устью Днепра.
Здесь начиналась основная область «готов» Германариха, которая, по Иордану, занимала всю Скифию и Германию. Нет никакого сомнения, что Иордан преувеличил силы Германариха во много раз по сравнению с действительностью.
Силы гуннов сначала были незначительны и, конечно, не могли бы опрокинуть империю Германариха, если бы она была такой, какой ее описал Иордан. Однако удача в Крыму значительно усилила их материально, а главное — посеяла всюду панику. Ряд племен подчинился без боя, другие были деморализованы и потерпели неудачу в боях.
Гунны применили давнишнюю тактику номадов: они погнали только что покорившихся на передовую линию против следующих врагов, а сами оставались позади, подстегивая своих подчиненных и помогая им в самые решительные моменты. Это предохраняло их от значительных потерь в людях. Таким образом, нарастая, как снежный ком, появлялись они и в Средней Европе, захватили в своем движении на запад и среднеевропейские славянские племена, которые стали служить им буфером против их врагов на западе.
Эта роль славян была столь значительна, что славян стали называть «гуннами» по их подчиненности последним, что непременно следует иметь в виду при расшифровке этнических (а не политических) отношений в ходе исторических событий. Это отождествление славян с готами, гуннами и аварами (указания историков не косвенные, а прямые) создало огромную этническую путаницу, которую еще долго придется разбирать.
Непосредственно с гуннами сталкивались и южноруссы, но об этом в другом разделе.
Раздел 4.
Проблема славянской письменности
Глава 12.
Зачаточная письменность славян
На первый взгляд может показаться, что история развития письменности у славян имеет весьма отдаленную связь с историей славян. На деле это не так. Наоборот, правильно подойти к пониманию истории славян можно, лишь выяснив основные этапы письменности у них. В самом деле: для написания действительной истории необходимо использовать не только исторические хроники, грамоты, различные документы, но и отдельные, даже отрывочные записи на камнях, металлических предметах, глиняных сосудах и т.д. Уже одна находка предмета со славянской надписью часто доказывает, что в месте ее обнаружения жили славяне или, самое, малое, что жители этой местности были в общении со славянами. Такие отрывочные надписи, как правило, не датированы. Поэтому, хотя сопутствующие факты и обстоятельства говорят в пользу определенной эпохи, к которой относится находка, последнюю игнорируют, ссылаясь на то, что в ту эпоху «еще не было славянской письменности». В связи с этим находку относят либо к значительно более поздней эпохе, либо ее замалчивают, либо, что еще чаще бывает, квалифицируют ее как… подделку. Вследствие этого значительной ценности исторические данные стаются не включенными в ткань истории. В результате история оказывается беднее, чем она есть на самом деле, и ее развитие замедляется.
Ниже мы попытаемся изложить в самых общих чертах историю развития письменности у славян, не вдаваясь в подробности, ибо это — предмет особой монографии. Мы ограничимся лишь изложением того, что должно помочь пониманию и развитию истории.
Многое будет идти вразрез с крепко установившимися представлениями, но мы напомним, что в науках, и гуманитарных, и точных, случались и революции побольше, что это неизбежный этап в постепенном приближении к истине.
Мы подчеркиваем также необходимость беспристрастности в отношении славян: по способности к умственному развитию они были не ниже римлян, греков, германцев, кельтов и т.д., они такие же люди, как и другие, а главное то, что они издревле сталкивались с народами, имевшими письменность. Следовательно, у них была полная возможность создать и свою собственную. Если у нас появляются вполне законные основания думать, что в данную эпоху и в данном месте у славян не было письменности, то это надо доказать, а не отрицать находку по одному тому, что «в эту эпоху у славян еще не было своей письменности». В последнем случае исходят, как из аксиомы, из того, что еще необходимо доказать. Если когда-то Французская Академия наук отрицала падение метеоритов или существование вечной мерзлоты в Сибири, то это еще не значило, что метеориты перестали падать на землю, а вечная мерзлота исчезла. Надо подчиняться здравому смыслу, логике фактов.
В отношении прошлого нам свойственна одна, общая для всех народов черта: рассматривать минувшее, как нечто гораздо более примитивное, чем это было на самом деле. Нужно помнить, что даже в области техники мы не только не изобретаем нечто новое, но и забываем то, что когда-то умели делать превосходно. Несколько столетий тому назад в Западной Европе, в Голландии, например, умели изготовлять стекло, через которое все было видно изнутри и ничего — снаружи. Секрет забыт или утерян. Когда в конце минувшего столетия русская императрица, восхищенная находкой серег пантикапейской царицы, захотела получить копию их, лучший ювелир Европы Фаберже не мог ее изготовить в точности: мельчайшие золотые шарики по четыре, составлявшие орнамент одной из частей, сливались у него при паянии в один большой. То, что мог делать ювелир 1500 лет тому назад, ювелир конца XIX в. был не в состоянии повторить. Поэтому мы просим читателя отрешиться от затверженных истин, а попытаться совершенно независимо разобраться в имеющихся фактах.
В истории развития славянской письменности мы можем различать три этапа и три группы разных алфавитов с множеством вариантов, но это и не могло быть иначе, ибо нельзя ожидать единообразного решения проблемы на пространстве от Эльбы и до Дона, от северной Двины до Пелопоннеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87