Вскоре после прибытия Бадера мы отправились в рейд силами двух эскадрилий. Мы должны были пересечь Ла-Манш с набором высоты, показаться над Булонью, снизиться к устью Соммы и вернуться. Хотя Люфтваффе перевели часть истребительных эскадрилий из северной Франции в Румынию для поддержки кампании на Балканах, перед нами еще оставалось достаточно много истребителей и бомбардировщиков. Ранней весной обе стороны считали Ла-Манш ничейной территорией, над которой «Спитфайры» и «Мессершмитты» вели жаркие бои.
У Бадера не было времени учить нас собственным теориям совместных действий и тактике. В этот раз мы должны были лететь старым строем — длинной сомкнутой колонной. Он сам возглавлял нашу эскадрилью.
Постепенно набирая высоту и держась в сомкнутом строю, мы пересекли Ла-Манш. Я летел номером третьим в звене Бадера. Впереди меня были Кокки и командир крыла. Позади меня на злосчастной позиции замыкающего держался мучимый дурными предчувствиями Нип. Внезапно я заметил тройку «мессеров» в паре сотен футов выше нашего строя. Они летели в том же направлении. Похоже, они нас не видели. Немцы были идеальной целью для 145-й эскадрильи, которая находилась выше них. Я должен был спокойно сообщить количество, тип и позицию вражеских самолетов командиру, но я был слишком возбужден и завопил:
«Смотри, Салага!».
Однако остальные пилоты нашего крыла не собирались ждать от меня новых сообщений. Для них вопль «Смотри! » означал немедленную опасность — выходящую в атаку крупную группу «мессеров». Поэтому наш строй немедленно рассыпался. Кто-то заложил вираж, кто-то бросился в пике. «Спитфайры» брызнули в разные стороны, как мальки разлетаются от брошенного в воду камня. Буквально в доли секунды строй крыла рассыпался начисто. Собрать звенья для продолжения запланированного полета уже не удалось. Я постарался приземлиться самым последним, так как полностью осознал свою ошибку и представлял, что меня ждет. Все пилоты уже собрались в домике на стоянке.
«Закрой дверь, Билли, — приказал Бадер. И продолжил: — А теперь выясним, какой болван заорал „Смотри!“
Я признался, что именно я стал виновником переполоха.
«Отлично. Теперь сообщи нам, по какому случаю ты закричал „Смотри!“ — раздраженно потребовал командир крыла.
«Видите ли, сэр, там была тройка „мессеров“. На сотню футов выше нас…»
«Три „мессера“! — взревел Бадер. — Мы прихлопнули бы их в момент. Но твой бабский визг заставил нас подумать, что на нас сзади заходит полсотни ублюдков!»
Народ был возмущен, и сразу признаюсь — совершенно справедливо. Наша первая совместная операция завершилась полным провалом из-за моей ошибки. Бадер использовал этот случай, чтобы прочесть краткую лекцию по тактике. Мы должны были освоить взаимную страховку и научиться кратко и четко рапортовать. В будущем запрещалось использовать слово «смотри». В крайнем случае следовало скомандовать: «Отрывайся влево, синее звено» или «Отрывайся вправо, Кен». Пилот, который приказывает отрываться, берет на себя ответственность за безопасность строя, пока угроза не исчезнет. В остальных случаях о вражеских самолетах следует докладывать во всех деталях, например: «Салага, от красного-2. 6 „мессеров“ на 2 часа, выше. Примерно 2000 ярдов».
Бадер завершил свою лекцию. Так как он уже успокоился, то, выходя из домика, подарил мне ободряющую улыбку. Я никогда не забуду этот урок.
Как-то утром, вскоре после этого инцидента, мы отдыхали после ночного патрулирования. Я ночью не летал, и Кен распорядился, чтобы я проверил «Спитфайры» нашего звена и опробовал их в воздухе, если это будет необходимо. Мы осматривали самолет вместе с сержантом-механиком, когда появился командир крыла. Мы тут же вытянулись.
«Спокойно, старики. Где парни?»
Я ответил:
«В постелях. Они все патрулировали ночью, и готовность отменена до 10.00».
«Как успехи?» — поинтересовался он.
«Никаких, сэр. Никто ничего не видел», — ответил я.
Бадер хмыкнул:
«Спитфайр» не так хорош для ночных полетов, как «Харрикейн». Более просторная кабина и лучший обзор. И «Спит» ночью посадить гораздо сложнее из-за его узкой колеи. — Он раскурил свою трубку и продолжил: — Я предпочел бы пересесть на «Харрикейн» для ночных полетов. Сэйлор сбил пару «Хейнкелей» за одну ночь в прошлом году. И я не вижу причин, почему бы нам не сбить еще несколько штук. — И после новой паузы: — А чем вы сейчас занимаетесь?»
«Капитан Холден послал меня проверить наши самолеты, сэр. Я отобрал пару для проверки в воздухе», — объяснил я.
«Отлично. Мы вместе с вами проскочим сквозь эти облака, слетаем через Ла-Манш, и я посмотрю, не удастся ли подстрелить пару фрицев к завтраку. Это будет приятным сюрпризом для капитана Холдена, так?»
Я ответил, что ничуть в этом не сомневаюсь.
Мы взлетели и прорезали несколько слоев облачности. Когда над нами засияло солнце, Бадер усмехнулся и сделал мне жест рукой, чтобы я занял позицию рядом с ним.
Я с трудом мог поверить, что лечу ведомым у легендарного пилота. Однако самолет с его инициалами находился всего в нескольких футах от меня, и на фюзеляже «Спитфайра» красовался вымпел командира авиакрыла. Я не мог позволить себе ошибиться с докладом на сей раз.
В наушниках потрескивали атмосферные разряды. Наконец офицер управления полетами в Тангмере прервал молчание:
«Салаге от Жука . Слышите?»
Бадер ответил так же кратко:
«Громко и четко».
Вскоре после этого снова вмешалась земля:
«Ваши намерения, Салага?»
Ответом было молчание. Бадер повернул свой «Спитфайр» на юг. Под нами мелькнул Бичи-Хед, через 10 минут мы пересечем французское побережье.
«Салага, снова спрашиваю, каковы ваши намерения? Комендант авиабазы хочет знать».
Это уже был приказ, игнорировать который было нельзя.
«Скажи ему, что звено Салаги, 2 самолета, намерено совершить небольшую прогулку над Ла-Маншем. Ничего особенного, обычный рутинный поиск. Конец связи».
Офицер управления полетами передал эту информацию дальше, но через несколько секунд снова вышел в эфир:
«Салага, вам запрещено продолжать полет. Вы должны немедленно вернуться. Я повторяю, немедленно возвращайтесь. Поняли?»
Бадер сказал, что все понял, и выпустил такую тираду, что офицер управления должен был оглохнуть. Как себя чувствовали девочки у планшетов в центре управления — не знаю, ведь динамики были включены. Но мы повернули назад и снова нырнули под облака, чтобы увидеть берега Сассекса.
«Пристраивайся сзади, Джонни. Я покажу, что следует делать, когда у тебя на хвосте „мессер“. Резко вверх, крутой вираж. Еще круче. Мы всегда можем развернуться внутри его виража. („Бу-бу-бу“, изображающее пулеметную очередь.) Все просто. Как на блюдечке, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91