СНОВА И СНОВА


Им следовало бы знать, что меня все равно не удержишь. Возможно, это
понимали, поэтому рядом всегда была Стелла.
Я смотрел на копну золотистых волос, на голову, лежавшую у меня на
руке. Для меня она не только жена, она - надзиратель. Как я был слеп!
Ну а что еще они сделали со мной?
Заставили забыть, кто я такой.
Потому что я был подобен им, но не из их числа, они приковали меня к
этому времени и к этому месту.
Меня принудили забыть. Меня пленили любовью.
Я встал и стряхнул последние звенья цепи.
На полу спальной камеры лежали лунные блики решетки. Я прошел через
нее к своей одежде. Где-то вдали тихо играла музыка. Вот что дало толчок.
Так давно не слышал я этой музыки...
Как они поймали меня?
Маленькое королевство века назад, где я изобрел порох... Да! Меня
схватили там, в другом месте, несмотря на монашеский капюшон и
классическую латынь.
Интересно, долго ли я живу здесь? Сорок пять лет памяти - но сколько
из них фальшивых?
Зеркало в прихожей отразило тучного, с редеющими волосами мужчину
средних лет в красной спортивной рубашке и в черных брюках.
Музыка звучала громче; музыка, которую лишь я мог слышать: гитары и
равномерный бой барабана.
Скрестите меня с ангелом и все равно не сделаете меня святым, друзья!
Я превратился снова в молодого и сильного и сбежал по лестнице в
гостиную. Сверху донесся звук. Проснулась Стелла.
Зазвонил телефон. Он висел на стене и звонил, звонил, звонил, пока я
не выдержал.
- Ты опять за свое... произнес хорошо знакомый голос.
- Не надо винить женщину, - сказал я. Она не могла наблюдать за мной
вечно.
- Лучше тебе оставаться на месте, - посоветовал голос. - Это избавит
нас обоих от лишних хлопот.
- Спокойной ночи, - ответил я и повесил трубку.
Трубка защелкнулась вокруг моего запястья, а провод превратился в
цепь, ведущую к кольцу на стене. Какое ребячество! Наверху одевалась
Стелла. Я сделал восемнадцать шагов в сторону отсюда, к месту, где моя
чешуйчатая конечность свободно выскользнула от оплетших ее виноградных
лоз.
Затем назад, в гостиную, за дверь. Из двух машин, стоявших в гараже,
я выбрал самую скоростную. Вперед, на ночное шоссе...
В зеркальце заднего вида появились огни.
Они?
Слишком быстро.
Это либо случайный попутный автомобиль, либо Стелла.
Я сместился. Меня несла низкая, более мощная машина.
Снова смещение.
Машина на воздушной подушке мчалась по разбитой и развороченной
дороге. Здания по сторонам были сделаны из металла. Ни дерева, ни кирпича,
ни камня.
Сзади на повороте высветились огни.
Я потушил фары и сместился. И снова, и снова, и снова.
Я летел, рассекая воздух высоко над равнинами. Еще смещение и я над
парящей землей, а гигантские рептилии поднимают из грязи свои головы.
Преследования не было...
Я снова сместился.
Лес - почти до самой вершины высокого холма, где стоял древний замок.
Одетый воителем, я восседал на летящем гиппогрифе. Приземлившись в лесу, я
приказал: "Стань конем!" - и произнес заветное слово.
Черный жеребец рысью нес меня по извилистой лесной тропе.
Остаться здесь, в дремучей чаще, и сразиться с ними волшебством или
двигаться дальше и встретить из в мире науки?
Или окольным путем - в Другое место, надеясь окончательно ускользнуть
от преследования?
Все решилось само.
Сзади раздалось клацанье копыт, и появился рыцарь на высоком
горделивом коне, закованный в сверкающую броню с красным крестом на щите.
- Достаточно! - скомандовал он. Бросай поводья!
Я превратил его вознесенный грозно меч в змею. Он разжал ладонь, и
змея зашуршала в траве.
- Почему ты не сдашься? - спросил рыцарь. - Почему не присоединишься
к нам, не успокоишься?
- Почему не сдаешься ты? Не бросишь их и не пойдешь со мной? Мы могли
бы вместе изменять...
Но он подобрался слишком близко, рассчитывая столкнуть меня щитом.
Я взмахнул рукой, и его лошадь оступилась, скинув рыцаря на землю.
- Мор и войны следуют по твоим пятам! - закричал он.
- Любой прогресс требует платы.
- Глупец! Никакого прогресса не существует! Нет прогресса, как ты его
представляешь. Что хорошего принесут все твои машины и идеи, если сами
люди остаются прежними?
- Человек не всегда поспевает за идеями, - ответил я, спешился и
подошел к нему. - Вечных Темных веков жаждете ты и тебе подобные. И все же
мне жаль, что приходится делать это.
Я отстегнул нож и вонзил его в забрало, но шлем был пуст. Тот, кто
скрывался под ним, ускользнул в Другое месть, еще раз преподав урок о
тщетности споров со сторонником этической революции.
Я сел на коня и снова двинулся в путь.
Через некоторое время сзади снова заклацали подковы. Я произнес
слово, посадившее меня на лоснящуюся спину единорога, молнией прорезающего
черный лес. Погоня продолжалась.
Наконец появилась маленькая поляна с пирамидой из камней в центре. Я
спешился и освободил немедленно исчезнувшего единорога.
Я забрался на пирамиду, закурил и стал ждать.
На поляну вышла серая кобыла.
- Стелла!
- Слезай оттуда! - крикнула она. - Они могут начать атаку в любой
момент!
- Я готов, - сказал я.
- Их больше! Они победят, как побеждали всегда. А ты будешь терпеть
поражения снова и снова, пока борешься. Спускайся и уходи со мной. Пока не
поздно!
Молния сорвалась с безоблачного неба, но у пирамиды дрогнула и зажгла
дерево поблизости.
- Они начали!
- Тогда уходи отсюда, девочка. Здесь тебе не место.
- Но ты мой!
- Я свой собственный и больше ничей! Не забывай об этом!
- Я люблю тебя!
- Ты предала меня.
- Нет. Ты говорил, что любишь человечество...
- Да.
- Не верю тебе! Не может быть - после того, что ты сделал.
Я поднял руку.
Изыди Отсюда в пространстве и времени, - молвил я и остался один.
Молнии били чередой, опаляя землю.
Я потряс кулаком.
- Ну неужели вы никогда не оставите меня в покое? Дайте мне век, и я
покажу вам мир, который по-вашему существовать не может!
В ответ земля задрожала и начала гудеть.
Я бился с ними. Я швырял молнии назад в их лица. Я выворачивал
наизнанку поднявшиеся ветры. Но земля продолжала дрожать, и в основании
пирамиды появились трещины.
- Покажитесь! - вскричал я. - Выйдите честно, один на один!
Но земля разверзлась, и пирамида рассыпалась.
Я падал во тьму.
Я бежал. Я был маленьким пушистым зверьком, а за мной по пятам
неслась, рыча, свора гончих псов; их глаза сверкали, как огненные
прожекторы, их клыки блестели, как мечи.
1 2