Судовой кок имел весьма слабые познания в штурманском деле; столь же неискусным рулевым оказался и «молодой полинезиец Ако, а покладистого Брена, который помогал привести в порядок такелаж, этой ночью нельзя было допускать к штурвалу хотя бы потому, что он был пьян.
Остальных и вовсе не стоило вызывать на палубу.
Капитан Хемсон был хорошим психологом. Он понимал, какая буря поднимется утром, когда экипаж, протрезвившись, уразумеет, что произошло. Хотя они и были всего навсего забубённые головушки с очень шаткими взглядами в вопросах общественной морали, однако в трезвом виде никто из них не сделался бы штрейкбрехером и не опозорил бы на веки вечные свое доброе имя в глазах прочих моряков. В конце пути, в Ливерпуле, они не посмеют показаться на берегу; их облают, а при случае и всыплют, клеймо предателей будет всю жизнь следовать за ними по пятам. Одурманенные вином, они рискнули, клюнули на приманки вербовщиков. Когда же пройдет хмель, начнется реакция. О, от них всего можно ожидать! В открытом море, где нечего надеяться на помощь с берега, дело может обернуться довольно неприятно. Хемсон имел в этом опыт, он не ожидал, пока события его застанут врасплох, но заранее предугадал их и застраховал себя от неожиданностей. И у него и у штурмана Севеджа были спрятаны в карманах заряженные револьверы. Брену, когда тот малость очухался на свежем воздухе, капитан сказал:
— На «Нимфе» пока что нет боцмана. Кого-нибудь придется произвести в это звание, например вас. Как вы на это смотрите?
Брен от неожиданности и благодарности сжался в комок, стал воплощенной покорностью.
— Что я должен сделать, капитан, чтобы вы сочли меня достойным этой чести?
— Помогите нам справиться с людьми. Скоро настанет утро. Ступайте сейчас в кубрик и просыпайтесь вместе со всеми, притворитесь таким же, как все. Если они станут что-либо замышлять, попытайтесь втолковать им, что не стоит поднимать шума. А если и это не поможет, то… вы ведь умеете обращаться с огнестрельным оружием?
— Так точно, капитан, но у меня при себе ничего такого нет.
— Я вам дам. Только не забывайте, что сначала надо попробовать по-хорошему.
— Есть, капитан. А что касается обязанностей боцмана, то, признаться, я их никогда не исполнял, но знать — знаю все. Вам не придется раскаиваться, что выбор ваш пал на Меня…
Хемсон вручил ему заряженный револьвер. Брен тотчас же направился в матросский кубрик, расположенный между фок— и грот-мачтой. Он завалился на койку и притворился спящим.
На рассвете зверская жажда разбудила великана Джефриса. Одурелый, он свесил ноги с койки и замигал, тараща глаза на яркий свет, который лился через иллюминаторы прямо ему в лицо. Корабль легонько покачивался. Кое-где раздавалось дребезжание. Слышался шум моря. Шатаясь, Джефрис дошел до двери, толчком открыл ее и высунулся наружу.
Тут зашевелился на своей койке и Брен. Приподнялся и протер глаза.
— Что такое, старина? Мы, должно быть, плывем?
— Плывем? — мрачно буркнул Джефрис. — Мы уже уплыли. Вокруг ничего, кроме соленой водь: Вот проклятый! Не думает ли он катать нас по морю, пока другие ребята сидят на берегу? Хэлло, братва! Хватит дрыхнуть! Старый Хемсон ждет не дождется, чтобы мы своротили ему шею.
Ворча и охая, люди пробуждались от сна. Брен завел исподволь:
— Джефрис, а что если нам немного обождать с этим тарарамом? Несколько миль туда или обратно не делают погоды, а хороший завтрак нам не помешает. Я схожу к старику. Может, и выжму из него бутылку-другую опохмелиться.
— Ты думаешь, он даст? — проворчал Джефрис.
— Отчего ж нет, если по-хорошему.
— Валяй, попробуй. По правде говоря, невелика радость, воевать на голодный желудок.
Брен отправился к капитану и возвратился вместе с коком, который нес кофе и жаркое. Под мышкой у Брена виднелись три бутылки.
— Приятного аппетита, братишки, — приветствовал кок. — Капитан славный малый, велит спросить, как у ребят здоровье.
— Пошел к дьяволу со своим капитаном! — отрезал Джефрис. Но аромат кофе и соблазнительные куски мяса заметна утихомирили его. Принесенные Бреном бутылки сделали свое дело, и настроение матросов заметно улучшилось.
— Что там ни говорите, а, насколько я разбираюсь, Хемсон довольно покладистый старик, — промолвил Брен. — «Это не дело, если у ребят болит голова, на вот, отнеси эти бутылки», — говорит. С такими стариками можно плавать. Когда я на «Поллуксе» плавал юнгой, там был такой капитан, что даже по воскресеньям бывало не расщедрится дать команде мяса. А что же для человека важнее хороших харчей!
— Честь важнее всего! — стукнул кулаком по столу Джефрис. — Кому мы теперь можем в глаза смотреть? Всякая мразь будет на нас показывать пальцем и измываться сколько влезет.
— Ну, браток, если мы станем кичиться такой побрякушкой, то лучше сразу отдать концы. О чем ты печалишься, Джефрис? Велика важность, если в Ливерпуле какой-нибудь бездельник позубоскалит. Пока мы туда доберемся, забастовка уже кончится и все о ней позабудут. А если и этого мало, мы можем раструбить всем, что Хемсон выполнил все наши требования и потому мы отчалили.
— Самое правильное, что мы могли бы сделать, это сейчас же пойти к капитану ,и потребовать, чтобы он немедленно повернул корабль обратно, — продолжал Джефрис. — Если не повернет добром, мы сами возьмемся за штурвал и пригоним к берегу. Все вместе мы это сможем .провернуть.
— А после этого — каталажка, кандалы и несколько годков в рудниках Тасмании, — напомнил Брен. — Насколько мне известно, там повар не подносит по утрам тушеного мяса и о том, чтобы дать тебе опохмелиться, никто не заботится. Но если Джефрис считает, что надо попытаться, то почему же сразу силой? Капитан славный малый. Пошли вдвоем-втроем, поговорим с ним.
Брен первый кончил есть и, пока другие спорили, что предпринять, тихо выскользнул на палубу. Хемсон ждал его под навесом трапа на корме корабля. У руля теперь стоял Севедж.
— Ну, что-нибудь затевают? — осведомился капитан.
— С остальными можно поладить, только Джефрис мутит воду. Но с ним надо считаться. Этот детина силен, как бык. Никто не осмелится в чем-либо перечить Джефрису.
— Олл раит! Становитесь за руль, пусть Севедж позавтракает. Кок, передайте Джефрису, что капитан желает с ним говорить.
С хмурым видом великан вышел из кубрика.
— Капитан, мне сдается, что корабль взял неправильный курс, — заявил он.
— Почему вы так думаете, Джефрис? — капитан удивленно вскинул брови.
— Новозеландский берег находится гораздо правее. Если мы будем продолжать путь в том же направлении, может случиться, что мы заблудимся в открытом море, и нам придется угробить немало времени, пока вернемся в порт. По-моему, было бы неразумно терять время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Остальных и вовсе не стоило вызывать на палубу.
Капитан Хемсон был хорошим психологом. Он понимал, какая буря поднимется утром, когда экипаж, протрезвившись, уразумеет, что произошло. Хотя они и были всего навсего забубённые головушки с очень шаткими взглядами в вопросах общественной морали, однако в трезвом виде никто из них не сделался бы штрейкбрехером и не опозорил бы на веки вечные свое доброе имя в глазах прочих моряков. В конце пути, в Ливерпуле, они не посмеют показаться на берегу; их облают, а при случае и всыплют, клеймо предателей будет всю жизнь следовать за ними по пятам. Одурманенные вином, они рискнули, клюнули на приманки вербовщиков. Когда же пройдет хмель, начнется реакция. О, от них всего можно ожидать! В открытом море, где нечего надеяться на помощь с берега, дело может обернуться довольно неприятно. Хемсон имел в этом опыт, он не ожидал, пока события его застанут врасплох, но заранее предугадал их и застраховал себя от неожиданностей. И у него и у штурмана Севеджа были спрятаны в карманах заряженные револьверы. Брену, когда тот малость очухался на свежем воздухе, капитан сказал:
— На «Нимфе» пока что нет боцмана. Кого-нибудь придется произвести в это звание, например вас. Как вы на это смотрите?
Брен от неожиданности и благодарности сжался в комок, стал воплощенной покорностью.
— Что я должен сделать, капитан, чтобы вы сочли меня достойным этой чести?
— Помогите нам справиться с людьми. Скоро настанет утро. Ступайте сейчас в кубрик и просыпайтесь вместе со всеми, притворитесь таким же, как все. Если они станут что-либо замышлять, попытайтесь втолковать им, что не стоит поднимать шума. А если и это не поможет, то… вы ведь умеете обращаться с огнестрельным оружием?
— Так точно, капитан, но у меня при себе ничего такого нет.
— Я вам дам. Только не забывайте, что сначала надо попробовать по-хорошему.
— Есть, капитан. А что касается обязанностей боцмана, то, признаться, я их никогда не исполнял, но знать — знаю все. Вам не придется раскаиваться, что выбор ваш пал на Меня…
Хемсон вручил ему заряженный револьвер. Брен тотчас же направился в матросский кубрик, расположенный между фок— и грот-мачтой. Он завалился на койку и притворился спящим.
На рассвете зверская жажда разбудила великана Джефриса. Одурелый, он свесил ноги с койки и замигал, тараща глаза на яркий свет, который лился через иллюминаторы прямо ему в лицо. Корабль легонько покачивался. Кое-где раздавалось дребезжание. Слышался шум моря. Шатаясь, Джефрис дошел до двери, толчком открыл ее и высунулся наружу.
Тут зашевелился на своей койке и Брен. Приподнялся и протер глаза.
— Что такое, старина? Мы, должно быть, плывем?
— Плывем? — мрачно буркнул Джефрис. — Мы уже уплыли. Вокруг ничего, кроме соленой водь: Вот проклятый! Не думает ли он катать нас по морю, пока другие ребята сидят на берегу? Хэлло, братва! Хватит дрыхнуть! Старый Хемсон ждет не дождется, чтобы мы своротили ему шею.
Ворча и охая, люди пробуждались от сна. Брен завел исподволь:
— Джефрис, а что если нам немного обождать с этим тарарамом? Несколько миль туда или обратно не делают погоды, а хороший завтрак нам не помешает. Я схожу к старику. Может, и выжму из него бутылку-другую опохмелиться.
— Ты думаешь, он даст? — проворчал Джефрис.
— Отчего ж нет, если по-хорошему.
— Валяй, попробуй. По правде говоря, невелика радость, воевать на голодный желудок.
Брен отправился к капитану и возвратился вместе с коком, который нес кофе и жаркое. Под мышкой у Брена виднелись три бутылки.
— Приятного аппетита, братишки, — приветствовал кок. — Капитан славный малый, велит спросить, как у ребят здоровье.
— Пошел к дьяволу со своим капитаном! — отрезал Джефрис. Но аромат кофе и соблазнительные куски мяса заметна утихомирили его. Принесенные Бреном бутылки сделали свое дело, и настроение матросов заметно улучшилось.
— Что там ни говорите, а, насколько я разбираюсь, Хемсон довольно покладистый старик, — промолвил Брен. — «Это не дело, если у ребят болит голова, на вот, отнеси эти бутылки», — говорит. С такими стариками можно плавать. Когда я на «Поллуксе» плавал юнгой, там был такой капитан, что даже по воскресеньям бывало не расщедрится дать команде мяса. А что же для человека важнее хороших харчей!
— Честь важнее всего! — стукнул кулаком по столу Джефрис. — Кому мы теперь можем в глаза смотреть? Всякая мразь будет на нас показывать пальцем и измываться сколько влезет.
— Ну, браток, если мы станем кичиться такой побрякушкой, то лучше сразу отдать концы. О чем ты печалишься, Джефрис? Велика важность, если в Ливерпуле какой-нибудь бездельник позубоскалит. Пока мы туда доберемся, забастовка уже кончится и все о ней позабудут. А если и этого мало, мы можем раструбить всем, что Хемсон выполнил все наши требования и потому мы отчалили.
— Самое правильное, что мы могли бы сделать, это сейчас же пойти к капитану ,и потребовать, чтобы он немедленно повернул корабль обратно, — продолжал Джефрис. — Если не повернет добром, мы сами возьмемся за штурвал и пригоним к берегу. Все вместе мы это сможем .провернуть.
— А после этого — каталажка, кандалы и несколько годков в рудниках Тасмании, — напомнил Брен. — Насколько мне известно, там повар не подносит по утрам тушеного мяса и о том, чтобы дать тебе опохмелиться, никто не заботится. Но если Джефрис считает, что надо попытаться, то почему же сразу силой? Капитан славный малый. Пошли вдвоем-втроем, поговорим с ним.
Брен первый кончил есть и, пока другие спорили, что предпринять, тихо выскользнул на палубу. Хемсон ждал его под навесом трапа на корме корабля. У руля теперь стоял Севедж.
— Ну, что-нибудь затевают? — осведомился капитан.
— С остальными можно поладить, только Джефрис мутит воду. Но с ним надо считаться. Этот детина силен, как бык. Никто не осмелится в чем-либо перечить Джефрису.
— Олл раит! Становитесь за руль, пусть Севедж позавтракает. Кок, передайте Джефрису, что капитан желает с ним говорить.
С хмурым видом великан вышел из кубрика.
— Капитан, мне сдается, что корабль взял неправильный курс, — заявил он.
— Почему вы так думаете, Джефрис? — капитан удивленно вскинул брови.
— Новозеландский берег находится гораздо правее. Если мы будем продолжать путь в том же направлении, может случиться, что мы заблудимся в открытом море, и нам придется угробить немало времени, пока вернемся в порт. По-моему, было бы неразумно терять время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89