Есть определенная прелесть в том, чтобы узнать, что находится за этой горной грядой, потом за следующей и так далее. Видишь новые места и новые лица, огромный мир вокруг тебя, и ты в самом центре. А иногда я ехал недели, не встречая другого человеческого существа. Только я, лошадь и небо. Временами, когда я долго бываю в городе, мне не хватает этого.
— Но ты нанялся к мистеру Беллами. Ты собираешься остаться?
— Я нанялся, чтобы немного отдохнуть от странствий и заработать сколько-нибудь денег. Я пробыл здесь почти два месяца и пока доволен. Мне нравится этот город. Мне нравятся такие спокойные, благополучные городки.
Она заметила, что он не ответил на ее вопрос, но не хотела настаивать. Что могло заставить его осесть на одном месте? Женитьба? Он не сказал этого, и она сделала бы глупость, поверив, что он имел такое намерение. Возможно, с ее стороны наивно даже думать о возможности брака с ним.
Но он восхищал ее, как никто другой. Она взглянула на его загорелое худое лицо, любуясь чудесными тонкими чертами. От него веяло опасностью, но по отношению к себе она не ощущала угрозы. Наоборот, когда его теплый, темный взгляд касался ее, она чувствовала себя бесконечно обожаемой и спокойной, как если бы он собирался всегда стоять между ней и чем-либо, пугавшим ее.
Снова прогремел гром, на этот раз ближе. Луис выглядел огорченным.
— Нам лучше повернуть назад.
Здравый смысл подсказывал согласиться с ним, но ей хотелось погрозить небу кулаком. Почему дождь не мог подождать еще час или два? Гроза вообще могла пройти стороной. Улыбнувшись разочарованию на ее лице, Луис подъехал ближе и наклонился, чтобы подарить ей долгий поцелуй. Ее губы ответили ему без малейшего колебания. Но это сладостное занятие пришлось прервать, потому что лошадь нервно отступила в сторону.
Одного поцелуя достаточно, подумал он, иначе их обязательно застанет гроза. Они развернули лошадей и отправились в обратный путь.
— Я не знаю, когда снова выберусь в город, — сказал он через некоторое время. — Но мы увидимся, как только у меня это получится.
Она хотела спросить его, как он свяжется с ней, но промолчала, поняв, каким обидным показался бы вопрос, намекавший на то, что его положение не позволяло просто прийти к ней в дом и позвать ее. Им приходилось скрываться, поскольку ее родители не одобрили бы их знакомства.
Ей следовало рассказать им, думала Оливия, и объяснить, что она… что? Обдумывала возможность брака с Луисом? Не зная, где и как они бы жили? Опора заболела бы от волнения. Конечно, ее родители скорее потакали, чем диктовали ей, и она не боялась, что они запретили бы ей встречаться с Луисом, Она была двадцатипятилетней, а не легкомысленной семнадцатилетней девушкой, чтобы ее держали взаперти. Но такое сообщение расстроило бы их, а она не хотела этого.
Похоже, что ей оставалось или огорчить их, или продолжать прятаться, как если бы она делала что-то дурное, но ни одни из этих вариантов не устраивал ее. Единственным разумным решением было прекратить свидания с Луисом, но она сразу отвергла его. Один короткий день развеял пелену безысходного отчаяния, которая так долго окружала ее. Она чувствовала себя ожившей, и ее сердце восхищенно билось каждый раз, когда она думала о Луисе.
До сих пор она всегда поступала так, как подобает настоящей леди, существуя строго в границах условностей. С Луисом она переступала эти границы и находила это опьяняющим. И если она была обречена, следовало смириться с этим, поскольку чувствовала, что ей необходима его любовь, как Луису необходимы его странствия.
Ди подняла голову, услышав стук дождя по железной крыше. Быстро усилившись до монотонного грохота, он поглощал все другие звуки. С дождем пришла прохлада, но ей не хотелось разжигать огонь, поэтому сит взяла с постели стеганое одеяло и, завернувшись в него, уселась в своем большом кресле. Тепло одеяла успокаивало ее, она взяла книгу, но не могла сосредоточиться на чтении. Откинув голову и закрыв глаза, Ди позволила навеянной дождем дреме овладеть ею.
Лукас не приехал сегодня. Весь день она нервничала, ожидая, что увидит пронзительный взгляд его глаз, который, как она теперь знала, означал желание. Он был достаточно самоуверенным, чтобы ожидать, что она ляжет с ним в любой момент, когда он этого захочет, но она еще не обдумала сложившееся положение.
Она призналась себе, что полюбила Лукаса, поэтому простого решения не существовало. Любовь делала ее уязвимой. Он не любил ее, а только это сделало бы его столь же уязвимым. Несмотря на свои чувства, Ди трезво оценивала Лукаса. Он был жестоким человеком, проявлявшим беспощадность, добиваясь своей цели. Он хотел ее физически, он даже по-своему заботился о ней, но это совсем не было любовью.
Если бы она решила прервать их отношения, Лукас не сдался бы без борьбы, а Ди сомневалась в своей способности противостоять ему. Полюбив Лукаса с глубокой природной силой, она боялась своего чувства, поскольку знала, что, подчинившись этой силе, она теряла контроль над собой. Возможно, со временем ее чувство ослабеет, но она не была уверена в этом. Лукас всегда бросал ей вызов, одновременно приводя в ярость и вдохновляя, но никогда не вызывал у нее скуку. Раньше она не испытывала любви, потому что не встречала мужчину со столь же сильной волей, как у нее. Пока не появился Лукас. И она все сильнее и сильнее влюблялась в него.
Несмотря на его уверения в том, что существуют способы предотвратить беременность, Ди знала, что каждый раз, занимаясь с ним любовью, она подвергается риску. Появление незаконного ребенка, даже любимого ею, разрушило бы ее отношения с горожанами. Она ценила уважение, которым пользовалась сейчас, поскольку только она одна знала, как трудно ей было заслужить его. Некоторым людям она не нравилась, и, возможно, большинство из них считали ее странной, но никто не мог сказать, что она падшая женщина.
Поэтому она была вынуждена считаться с возможностью беременности. При этом она испытывала такую душевную боль, которую никогда не знала раньше. Ди была чрезвычайно женственной, жизнелюбивой и земной. Мысль о ребенке развеяла ее прежнюю уверенность в себе. Она поняла, что в жизни существовала такая важная и необходимая ей, Ди Сван, сторона, как материнство. И понимание этого пришло к ней тогда, когда она встретила Лукаса Кохрана. Да, она хотела ребенка, хотела чувствовать внутри себя его рост, хотела прижимать его маленький жадный рот к своей груди, хотела увидеть, как он вырастет, преуспеет и когда-нибудь подарит ей внуков. Ди хотела детей от Лукаса.
Может быть, если бы она ждала ребенка, он решил бы жениться на ней. Но она сразу же отбросила эту мысль. Ди Сван не выйдет замуж даже за Лукаса Кохрана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Но ты нанялся к мистеру Беллами. Ты собираешься остаться?
— Я нанялся, чтобы немного отдохнуть от странствий и заработать сколько-нибудь денег. Я пробыл здесь почти два месяца и пока доволен. Мне нравится этот город. Мне нравятся такие спокойные, благополучные городки.
Она заметила, что он не ответил на ее вопрос, но не хотела настаивать. Что могло заставить его осесть на одном месте? Женитьба? Он не сказал этого, и она сделала бы глупость, поверив, что он имел такое намерение. Возможно, с ее стороны наивно даже думать о возможности брака с ним.
Но он восхищал ее, как никто другой. Она взглянула на его загорелое худое лицо, любуясь чудесными тонкими чертами. От него веяло опасностью, но по отношению к себе она не ощущала угрозы. Наоборот, когда его теплый, темный взгляд касался ее, она чувствовала себя бесконечно обожаемой и спокойной, как если бы он собирался всегда стоять между ней и чем-либо, пугавшим ее.
Снова прогремел гром, на этот раз ближе. Луис выглядел огорченным.
— Нам лучше повернуть назад.
Здравый смысл подсказывал согласиться с ним, но ей хотелось погрозить небу кулаком. Почему дождь не мог подождать еще час или два? Гроза вообще могла пройти стороной. Улыбнувшись разочарованию на ее лице, Луис подъехал ближе и наклонился, чтобы подарить ей долгий поцелуй. Ее губы ответили ему без малейшего колебания. Но это сладостное занятие пришлось прервать, потому что лошадь нервно отступила в сторону.
Одного поцелуя достаточно, подумал он, иначе их обязательно застанет гроза. Они развернули лошадей и отправились в обратный путь.
— Я не знаю, когда снова выберусь в город, — сказал он через некоторое время. — Но мы увидимся, как только у меня это получится.
Она хотела спросить его, как он свяжется с ней, но промолчала, поняв, каким обидным показался бы вопрос, намекавший на то, что его положение не позволяло просто прийти к ней в дом и позвать ее. Им приходилось скрываться, поскольку ее родители не одобрили бы их знакомства.
Ей следовало рассказать им, думала Оливия, и объяснить, что она… что? Обдумывала возможность брака с Луисом? Не зная, где и как они бы жили? Опора заболела бы от волнения. Конечно, ее родители скорее потакали, чем диктовали ей, и она не боялась, что они запретили бы ей встречаться с Луисом, Она была двадцатипятилетней, а не легкомысленной семнадцатилетней девушкой, чтобы ее держали взаперти. Но такое сообщение расстроило бы их, а она не хотела этого.
Похоже, что ей оставалось или огорчить их, или продолжать прятаться, как если бы она делала что-то дурное, но ни одни из этих вариантов не устраивал ее. Единственным разумным решением было прекратить свидания с Луисом, но она сразу отвергла его. Один короткий день развеял пелену безысходного отчаяния, которая так долго окружала ее. Она чувствовала себя ожившей, и ее сердце восхищенно билось каждый раз, когда она думала о Луисе.
До сих пор она всегда поступала так, как подобает настоящей леди, существуя строго в границах условностей. С Луисом она переступала эти границы и находила это опьяняющим. И если она была обречена, следовало смириться с этим, поскольку чувствовала, что ей необходима его любовь, как Луису необходимы его странствия.
Ди подняла голову, услышав стук дождя по железной крыше. Быстро усилившись до монотонного грохота, он поглощал все другие звуки. С дождем пришла прохлада, но ей не хотелось разжигать огонь, поэтому сит взяла с постели стеганое одеяло и, завернувшись в него, уселась в своем большом кресле. Тепло одеяла успокаивало ее, она взяла книгу, но не могла сосредоточиться на чтении. Откинув голову и закрыв глаза, Ди позволила навеянной дождем дреме овладеть ею.
Лукас не приехал сегодня. Весь день она нервничала, ожидая, что увидит пронзительный взгляд его глаз, который, как она теперь знала, означал желание. Он был достаточно самоуверенным, чтобы ожидать, что она ляжет с ним в любой момент, когда он этого захочет, но она еще не обдумала сложившееся положение.
Она призналась себе, что полюбила Лукаса, поэтому простого решения не существовало. Любовь делала ее уязвимой. Он не любил ее, а только это сделало бы его столь же уязвимым. Несмотря на свои чувства, Ди трезво оценивала Лукаса. Он был жестоким человеком, проявлявшим беспощадность, добиваясь своей цели. Он хотел ее физически, он даже по-своему заботился о ней, но это совсем не было любовью.
Если бы она решила прервать их отношения, Лукас не сдался бы без борьбы, а Ди сомневалась в своей способности противостоять ему. Полюбив Лукаса с глубокой природной силой, она боялась своего чувства, поскольку знала, что, подчинившись этой силе, она теряла контроль над собой. Возможно, со временем ее чувство ослабеет, но она не была уверена в этом. Лукас всегда бросал ей вызов, одновременно приводя в ярость и вдохновляя, но никогда не вызывал у нее скуку. Раньше она не испытывала любви, потому что не встречала мужчину со столь же сильной волей, как у нее. Пока не появился Лукас. И она все сильнее и сильнее влюблялась в него.
Несмотря на его уверения в том, что существуют способы предотвратить беременность, Ди знала, что каждый раз, занимаясь с ним любовью, она подвергается риску. Появление незаконного ребенка, даже любимого ею, разрушило бы ее отношения с горожанами. Она ценила уважение, которым пользовалась сейчас, поскольку только она одна знала, как трудно ей было заслужить его. Некоторым людям она не нравилась, и, возможно, большинство из них считали ее странной, но никто не мог сказать, что она падшая женщина.
Поэтому она была вынуждена считаться с возможностью беременности. При этом она испытывала такую душевную боль, которую никогда не знала раньше. Ди была чрезвычайно женственной, жизнелюбивой и земной. Мысль о ребенке развеяла ее прежнюю уверенность в себе. Она поняла, что в жизни существовала такая важная и необходимая ей, Ди Сван, сторона, как материнство. И понимание этого пришло к ней тогда, когда она встретила Лукаса Кохрана. Да, она хотела ребенка, хотела чувствовать внутри себя его рост, хотела прижимать его маленький жадный рот к своей груди, хотела увидеть, как он вырастет, преуспеет и когда-нибудь подарит ей внуков. Ди хотела детей от Лукаса.
Может быть, если бы она ждала ребенка, он решил бы жениться на ней. Но она сразу же отбросила эту мысль. Ди Сван не выйдет замуж даже за Лукаса Кохрана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66