И что будет иметь? Всеобщее порицание. Все сочтут его чудовищем, грубым и неотесанным. Даже Черри – она-то уж в первую очередь! – никогда не простит ему такого поступка.
Когда оркестр заиграл менуэт, он с облегчением вздохнул. Танец с многочисленными поклонами и реверансами давал ему право предоставить ее самой себе, а ему несколько расслабиться. Однако спустя пару минут, к своему величайшему изумлению, он обнаружил, что его партнерша прекрасно танцует и держится совершенно раскованно.
Невероятно! Каким это образом она научилась грациозности и изяществу движений в своей забытой Богом глуши?
Когда фигура менуэта свела их вновь ближе, Фредерика бросила на него быстрый взгляд. Гейвин непроизвольно насторожился, увидав изумрудную зелень глаз, через секунду спрятавшихся под густыми ресницами. Мгновенно вспомнилась Черри, однако он. постарался поскорее успокоиться. Этого только не хватало! Мерещится повсюду все эти дни. Черри и мисс Честертон – как небо и земля!
Когда танец кончился, он усадил свою даму возле компаньонки. Отвесив обеим поклон, пообещал вернуться к танцу перед ужином. А после ужина удеру непременно! – решил лорд Сибрук.
Фредерика смотрела ему вслед с чувством сожаления и облегчения одновременно. Ничего не скажешь, попала в переплет! Разве можно очаровать мужчину, если нельзя заглянуть в глаза и поговорить по душам? А что делать? Едва лишь перехватил ее взгляд, сразу встрепенулся. Ох уж эти ее зеленые глаза, каких нет ни у кого! Наверняка решил, что она закомплексованная провинциалка. А в менуэте, между прочим, вся прелесть танца – в обмене взглядами! Нет, никакого обмена больше не будет, а иначе она пропала. Все это так, но удержаться просто невозможно: она его слишком давно не видела!
А вот у него взгляд потух. Впечатление такое, будто жизненные силы испарились. А всего-то прошла неделя. И похудел ужасно. Может, был нездоров?
Чувства, обостренные любовью, позволили ей сделать вывод, к какому никто из его друзей прийти просто не мог: лорд Сибрук несчастлив и страдает.
Танцуя кадриль с мистером Гершомом, она только и думала о своем открытии. То, что лорд Сибрук не горит желанием на ней жениться, ей было известно с самого начала. Но и в голову не приходило, что она ему безразлична до такой степени. Его просто не узнать! Последний раз, когда беседовали о его женитьбе, показалось, будто он почти примирился с предстоящими переменами. Однако теперь он выглядит так, словно его сердце разбито навеки! – подумала девушка.
Следующая мысль настолько огорошила ее, что она чуть было не сбилась с шага. Неужели он влюблен в нее, то есть не в нее, а в мисс Черристоун? Тогда получается, что ее внезапное исчезновение причинило ему боль. Похоже, так и есть! Это предположение наполнило душу ощущением вины, но никак не радости. Зачем заставила его страдать, будто сама не знает, каково это? Значит, случилось то, о чем она и мечтать не отваживалась. И что теперь делать?
Допустим, он любит мисс Черристоун. Каким образом она может теперь в этом убедиться?
Когда кадриль закончилась и начался контрданс, Фредерика даже не обратила внимания, что у нее другой партнер, настолько ушла в себя.
– Моя дорогая, поздравляю! Успех потрясающий! – воскликнула мисс Милликен в антракте, два часа спустя после начала бала, когда Фредерика села отдохнуть и попросила брата принести лимонад. – Леди Хэмфрис сказала, что твоя карточка была заполнена еще до начала танцев.
– Да, верно! – заметила Фредерика рассеянно, не обратив внимания на джентльмена возле Милли. – Однако лорд Сибрук пригласил меня всего на два танца, а между тем со своей невестой мог бы танцевать и побольше!
Она не выпускала из поля зрения графа и его дам, с которыми он танцевал в течение всего вечера.
– Ты не вправе на него сердиться! – заметила мисс Милликен. – Из твоих рассказов я поняла, что к тебе он сейчас относится так же, как ты к нему вначале.
Фредерика опешила и кинула быстрый взгляд на незнакомца, стоявшего возле мисс Милликен.
– Ах да! Позволь тебе представить мистера Вестлейка, – сказала Милли и улыбнулась не так, как всегда, что заставило Фредерику по-
смотреть на джентльмена более внимательно. – Мы с ним познакомились много лет тому назад и вот возобновили знакомство после весьма продолжительного перерыва.
– Да, это так! – сказал мистер Вестлейк. – Я хорошо помню Шарлотту, впервые появившуюся в свете в девяносто пятом году. – Он улыбнулся мисс Милликен. При этом выражение его лица Фредерика смело могла бы назвать ошалевшим. – Она единственная женщина, известная мне, которая воздает должное военной истории – предмету моей особой страсти. Когда она дебютировала в своем первом сезоне, поверьте, сверкала точно бриллиант, но исчезла прежде, чем многие, и я в том числе, сообразили, что этот драгоценный бриллиант заслуживает не менее дорогой оправы. Я счастлив, что она вновь с нами.
К крайнему изумлению Фредерики, мисс Милликен, выслушав эту тираду, зарделась как маков цвет.
– Чарльз, должна заметить, что твоя память явно потускнела от времени. Я ничего особенного собой не представляю – ни сейчас, ни прежде!
Мистер Вестлейк открыл было рот, чтобы возразить, но в это время пришел Томас с лимонадом, и довольно любопытная беседа прервалась на самом интересном месте.
– Силы небесные! – вздохнул он, промокая лоб носовым платком. – Леди Хэмфрис, вне всякого сомнения, на седьмом небе от успеха, но я – видит Бог – предпочел бы количество гостей наполовину меньшее. Фредди, охлади лимонадом свой пыл, а то вот-вот кончится антракт.
Фредерика залпом осушила бокал и только туг вспомнила, что следующий танец – последний перед ужином – обещан лорду Сибруку. Ах, какая досада, что попросила лимонад, а не шампанское! – подумала она. По крайней мере прибавилось бы храбрости, мелькнула запоздалая мысль.
В эту минуту, когда она корила себя за излишнюю робость, перед ней возник лорд Сибрук. И сразу же оркестр грянул вальс, отчего она впала в панику. А граф с присущей ему беспечностью заключил ее в объятия и повел в танце, при этом на его лице не отражалось ничего, кроме полнейшего безразличия.
Припомнив другие объятия, Фредерика непроизвольно подняла на него глаза. Тогда все было по-другому! Их опалял огонь страсти, а сейчас между ними всего лишь натянутая учтивость. Неужели нельзя достучаться до него?
– Милорд, а вы знаете, брат так много рассказывал о вас! Оказывается, вы сражались на Пиренеях, – сказала она кокетливо и взмахнула ресницами разок-другой. Именно так, она заметила, делали некоторые из его партнерш. Она буквально не дышала, и поэтому с губ срывался какой-то лепет. – Вы, должно быть, очень храбрый, да?
Он танцевал превосходно, она это сразу отметила, а хромота была совсем незаметна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Когда оркестр заиграл менуэт, он с облегчением вздохнул. Танец с многочисленными поклонами и реверансами давал ему право предоставить ее самой себе, а ему несколько расслабиться. Однако спустя пару минут, к своему величайшему изумлению, он обнаружил, что его партнерша прекрасно танцует и держится совершенно раскованно.
Невероятно! Каким это образом она научилась грациозности и изяществу движений в своей забытой Богом глуши?
Когда фигура менуэта свела их вновь ближе, Фредерика бросила на него быстрый взгляд. Гейвин непроизвольно насторожился, увидав изумрудную зелень глаз, через секунду спрятавшихся под густыми ресницами. Мгновенно вспомнилась Черри, однако он. постарался поскорее успокоиться. Этого только не хватало! Мерещится повсюду все эти дни. Черри и мисс Честертон – как небо и земля!
Когда танец кончился, он усадил свою даму возле компаньонки. Отвесив обеим поклон, пообещал вернуться к танцу перед ужином. А после ужина удеру непременно! – решил лорд Сибрук.
Фредерика смотрела ему вслед с чувством сожаления и облегчения одновременно. Ничего не скажешь, попала в переплет! Разве можно очаровать мужчину, если нельзя заглянуть в глаза и поговорить по душам? А что делать? Едва лишь перехватил ее взгляд, сразу встрепенулся. Ох уж эти ее зеленые глаза, каких нет ни у кого! Наверняка решил, что она закомплексованная провинциалка. А в менуэте, между прочим, вся прелесть танца – в обмене взглядами! Нет, никакого обмена больше не будет, а иначе она пропала. Все это так, но удержаться просто невозможно: она его слишком давно не видела!
А вот у него взгляд потух. Впечатление такое, будто жизненные силы испарились. А всего-то прошла неделя. И похудел ужасно. Может, был нездоров?
Чувства, обостренные любовью, позволили ей сделать вывод, к какому никто из его друзей прийти просто не мог: лорд Сибрук несчастлив и страдает.
Танцуя кадриль с мистером Гершомом, она только и думала о своем открытии. То, что лорд Сибрук не горит желанием на ней жениться, ей было известно с самого начала. Но и в голову не приходило, что она ему безразлична до такой степени. Его просто не узнать! Последний раз, когда беседовали о его женитьбе, показалось, будто он почти примирился с предстоящими переменами. Однако теперь он выглядит так, словно его сердце разбито навеки! – подумала девушка.
Следующая мысль настолько огорошила ее, что она чуть было не сбилась с шага. Неужели он влюблен в нее, то есть не в нее, а в мисс Черристоун? Тогда получается, что ее внезапное исчезновение причинило ему боль. Похоже, так и есть! Это предположение наполнило душу ощущением вины, но никак не радости. Зачем заставила его страдать, будто сама не знает, каково это? Значит, случилось то, о чем она и мечтать не отваживалась. И что теперь делать?
Допустим, он любит мисс Черристоун. Каким образом она может теперь в этом убедиться?
Когда кадриль закончилась и начался контрданс, Фредерика даже не обратила внимания, что у нее другой партнер, настолько ушла в себя.
– Моя дорогая, поздравляю! Успех потрясающий! – воскликнула мисс Милликен в антракте, два часа спустя после начала бала, когда Фредерика села отдохнуть и попросила брата принести лимонад. – Леди Хэмфрис сказала, что твоя карточка была заполнена еще до начала танцев.
– Да, верно! – заметила Фредерика рассеянно, не обратив внимания на джентльмена возле Милли. – Однако лорд Сибрук пригласил меня всего на два танца, а между тем со своей невестой мог бы танцевать и побольше!
Она не выпускала из поля зрения графа и его дам, с которыми он танцевал в течение всего вечера.
– Ты не вправе на него сердиться! – заметила мисс Милликен. – Из твоих рассказов я поняла, что к тебе он сейчас относится так же, как ты к нему вначале.
Фредерика опешила и кинула быстрый взгляд на незнакомца, стоявшего возле мисс Милликен.
– Ах да! Позволь тебе представить мистера Вестлейка, – сказала Милли и улыбнулась не так, как всегда, что заставило Фредерику по-
смотреть на джентльмена более внимательно. – Мы с ним познакомились много лет тому назад и вот возобновили знакомство после весьма продолжительного перерыва.
– Да, это так! – сказал мистер Вестлейк. – Я хорошо помню Шарлотту, впервые появившуюся в свете в девяносто пятом году. – Он улыбнулся мисс Милликен. При этом выражение его лица Фредерика смело могла бы назвать ошалевшим. – Она единственная женщина, известная мне, которая воздает должное военной истории – предмету моей особой страсти. Когда она дебютировала в своем первом сезоне, поверьте, сверкала точно бриллиант, но исчезла прежде, чем многие, и я в том числе, сообразили, что этот драгоценный бриллиант заслуживает не менее дорогой оправы. Я счастлив, что она вновь с нами.
К крайнему изумлению Фредерики, мисс Милликен, выслушав эту тираду, зарделась как маков цвет.
– Чарльз, должна заметить, что твоя память явно потускнела от времени. Я ничего особенного собой не представляю – ни сейчас, ни прежде!
Мистер Вестлейк открыл было рот, чтобы возразить, но в это время пришел Томас с лимонадом, и довольно любопытная беседа прервалась на самом интересном месте.
– Силы небесные! – вздохнул он, промокая лоб носовым платком. – Леди Хэмфрис, вне всякого сомнения, на седьмом небе от успеха, но я – видит Бог – предпочел бы количество гостей наполовину меньшее. Фредди, охлади лимонадом свой пыл, а то вот-вот кончится антракт.
Фредерика залпом осушила бокал и только туг вспомнила, что следующий танец – последний перед ужином – обещан лорду Сибруку. Ах, какая досада, что попросила лимонад, а не шампанское! – подумала она. По крайней мере прибавилось бы храбрости, мелькнула запоздалая мысль.
В эту минуту, когда она корила себя за излишнюю робость, перед ней возник лорд Сибрук. И сразу же оркестр грянул вальс, отчего она впала в панику. А граф с присущей ему беспечностью заключил ее в объятия и повел в танце, при этом на его лице не отражалось ничего, кроме полнейшего безразличия.
Припомнив другие объятия, Фредерика непроизвольно подняла на него глаза. Тогда все было по-другому! Их опалял огонь страсти, а сейчас между ними всего лишь натянутая учтивость. Неужели нельзя достучаться до него?
– Милорд, а вы знаете, брат так много рассказывал о вас! Оказывается, вы сражались на Пиренеях, – сказала она кокетливо и взмахнула ресницами разок-другой. Именно так, она заметила, делали некоторые из его партнерш. Она буквально не дышала, и поэтому с губ срывался какой-то лепет. – Вы, должно быть, очень храбрый, да?
Он танцевал превосходно, она это сразу отметила, а хромота была совсем незаметна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57