Ему оставлено в наследство значительное состояние, и я уверена, что он будет очень благодарен за такое известие.
Женщина внимательно взглянула на Силвер:
– Это можно. А где вас искать в случае, если он сюда заглянет?
– Сегодня я остановлюсь в «Кресте и шпаге». Осталось очень мало времени, скоро срок документа о наследовании истечет, и он станет недействительным.
Женщина прищурилась:
– Понятно. Если он зайдет, я ему, конечно, скажу. – С этими словами она отвернулась и поманила к себе человека в черной повязке. Разговор был окончен.
Силвер вздохнула и повернула к выходу. А ей-то казалось, что все будет просто! Ведь Блэквуд, известный дурной славой, должен был сейчас либо грабить кареты, либо прожигать награбленное в одном из трех злачных мест Кингсдон-Кросса.
Вдруг Силвер заметила, что какой-то человек в малиновом жилете не отводит от нее взгляда. Ей очень не понравились похотливый блеск его глаз и плотно сжатые губы. Она отвернулась и решительно направилась к двери. Не стоит искушать судьбу.
«Черт возьми, какую же бедняжку Шеррингвейл сегодня наметил себе в добычу?» – подумал Блэквуд, увидев, как человек в малиновом жилете, ранее спокойно сидевший в элегантном зале кингсдонкросского борделя, вскочил и бросился следом за кем-то.
Женщине, похоже, было неприятно такое его поведение. «Естественно, – пронеслось в голове у Блэквуда. – Ведь у этого злодея репутация хуже не придумаешь».
Разбойник отодвинулся подальше в тень и окинул взглядом салон. Он редко здесь появлялся, а когда захаживал, то скорее был движим желанием узнать что-нибудь о богатых посетителях, чем страстью к женскому обществу. В те редкие часы, когда ему случалось тут бывать, он держался поближе к черному ходу и старался никому лишний раз не попадаться на глаза.
Блэквуд видел, как Шеррингвейл все ближе подбирается к жертве: на этот раз это была стройная женщина, одетая в черное платье и черную вуаль. Неужели молодая вдова? Похоже, омерзительным порокам Шеррингвейла не было предела.
Блэквуд сощурился.
Вдова! Неужели та самая, которая разыскивает его по всему городу?
Что-то в том, как женщина сжимала в руках ридикюль, показалось ему знакомым. Она остановилась и резко, без тени страха, повернулась к своему преследователю. Где-то он уже это видел.
Нет, не может быть! Блэквуд заметил, как Шеррингвейл схватил жертву за плечи и увлек ее к задней лестнице. Той самой, что вела в номера. Женщина изо всех сил сопротивлялась. Она ударила его по лодыжке ботинком. Блэквуд по опыту знал, как больно бьет эта маленькая ножка.
Это была она! Та самая женщина, которую он спас однажды ночью на вересковой пустоши! Которую ему никак не удавалось забыть.
Но что она здесь делает?
Нахмурившись, он надвинул налицо маску и направился к задней лестнице. Ему даже показалось, что он чувствует ее запах: от нее исходила смесь ароматов розы и лаванды. Внезапный боковой удар слева и короткая прямая затрещина решат дело, думал Блэквуд, шагая через две ступени. К своему удивлению, он вдруг понял, что мысль о предстоящей драке вызывает у него удовольствие. Ему было приятно, что он будет защищать честь леди.
Но когда Блэквуд добрался до верхней лестничной площадки, его взору предстало неожиданное зрелище. Он с удивлением воззрился на Шеррингвейла, корчившегося на полу от боли.
Женщина в черном стояла рядом и одергивала юбки.
– Что я вижу! Вы решились-таки выстрелить в него из пистолета?
– Это, конечно, была шутка.
Женщина вскинула на него глаза:
– Ну наконец-то! Где только я вас не искала!
Блэквуд укоризненно покачал головой:
– Зря вы сюда пришли. Таким, как вы, здесь не место. – Он посмотрел на Шеррингвейла: – А с ним что случилось? Он что, споткнулся и упал?
Силвер передернула плечами:
– Да нет, он просто отвратительно вел себя. Ну, я его и саданула в... э-э-э... деликатное место.
Блэквуд знал, о каком месте идет речь.
– Вы что, хотите сказать, что вы пнули его... ногой?.. – Он с трудом этому верил.
Женщина в черном теребила ридикюль, и виду нее был слегка виноватый.
– Мой дядя говорил мне, что о таких вещах знать не помешает. Я, правда, не думала, что это причинит бедняге такую боль. А что касается того, чтобы выстрелить в него, то я бы никогда не посмела. Хотя пистолет спрятан у меня в ботинке.
– Да неужели? – Блэквуд уже жалел, что хватил лишнего. Он почти ничего не понимал из того, что говорит эта женщина.
– Ну конечно. Я ведь не хочу, чтобы бедняга на всю жизнь остался калекой. Да и нельзя нападать на безоружного!
«Бедняга? Это Шеррингвейл-то? Тот самый, который не раз посягал на честь беззащитных женщин?»
– Вы что, правда так считаете?
– Разумеется! Ведь бедняга ни в чем не виноват. Он просто жертва неуемных страстей, свойственных каждому мужчине.
– Ясно. – Но на самом деле Блэквуд ничего не понял. Наверное, потому, что его мозг был затуманен парами бренди. Он встряхнул головой и попытался сообразить, что она имеет в виду. – Каких таких страстей? Кому свойственных? – Черт возьми, даже и не выговоришь сразу эту заковыристую фразу!
– Неуемных страстей. Ведь мужчин приходится защищать от них же самих. Они постоянно руководствуются низкими страстями, и дело женщин – их, мужчин, а не то, дай им волю, они такого натворят, что сами потом пожалеют. Мужчины тем и отличаются от женщин, что не умеют умерять свои аппетиты.
Похоже, она всерьез верила в эту нелепую теорию. Блэквуд не стал ее разубеждать. С ней вообще не стоило лишний раз ссориться.
– А я-то думал, мы не о еде говорим.
– Я вообще-то под «аппетитами» подразумевала нечто другое. Но и еды это тоже касается, – добавила она после некоторого раздумья.
– И кто же вбил вам в голову эту замечательную теорию относительно мужчин?
«Эх, встретил бы его – тут же придушил бы», – подумал он.
– Никто мне ничего в голову не вбивал! Я сама пришла к такому выводу.
Вот, значит, как.
– Ясно. – Но яснее ему по-прежнему не становилось. От этой ее женской логики у него голова шла кругом. Рождались ли еще где-нибудь на необъятных зеленых просторах земли столь упрямые и предубежденные женщины?
Тем временем Шеррингвейл начал подавать признаки жизни. Блэквуд взглянул на него и выругался.
– Господи, неужели я сделала что-то не так?
– Боюсь, напротив: вы все сделали так, только перестарались. Думаю, когда бедняга очухается, он будет не в восторге, – сухо ответил ей разбойник.
Сил вер закусила губу:
– Я тоже так думаю.
– Ну а теперь скажите, моя дорогая, почему вы так жаждали со мной встретиться? Везде, куда бы я ни заходил, мне говорили, что меня искала какая-то вдова, но мне даже в голову прийти не могло, что это окажетесь вы. Разумеется, я ни на минуту не поверил всем этим россказням о наследстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Женщина внимательно взглянула на Силвер:
– Это можно. А где вас искать в случае, если он сюда заглянет?
– Сегодня я остановлюсь в «Кресте и шпаге». Осталось очень мало времени, скоро срок документа о наследовании истечет, и он станет недействительным.
Женщина прищурилась:
– Понятно. Если он зайдет, я ему, конечно, скажу. – С этими словами она отвернулась и поманила к себе человека в черной повязке. Разговор был окончен.
Силвер вздохнула и повернула к выходу. А ей-то казалось, что все будет просто! Ведь Блэквуд, известный дурной славой, должен был сейчас либо грабить кареты, либо прожигать награбленное в одном из трех злачных мест Кингсдон-Кросса.
Вдруг Силвер заметила, что какой-то человек в малиновом жилете не отводит от нее взгляда. Ей очень не понравились похотливый блеск его глаз и плотно сжатые губы. Она отвернулась и решительно направилась к двери. Не стоит искушать судьбу.
«Черт возьми, какую же бедняжку Шеррингвейл сегодня наметил себе в добычу?» – подумал Блэквуд, увидев, как человек в малиновом жилете, ранее спокойно сидевший в элегантном зале кингсдонкросского борделя, вскочил и бросился следом за кем-то.
Женщине, похоже, было неприятно такое его поведение. «Естественно, – пронеслось в голове у Блэквуда. – Ведь у этого злодея репутация хуже не придумаешь».
Разбойник отодвинулся подальше в тень и окинул взглядом салон. Он редко здесь появлялся, а когда захаживал, то скорее был движим желанием узнать что-нибудь о богатых посетителях, чем страстью к женскому обществу. В те редкие часы, когда ему случалось тут бывать, он держался поближе к черному ходу и старался никому лишний раз не попадаться на глаза.
Блэквуд видел, как Шеррингвейл все ближе подбирается к жертве: на этот раз это была стройная женщина, одетая в черное платье и черную вуаль. Неужели молодая вдова? Похоже, омерзительным порокам Шеррингвейла не было предела.
Блэквуд сощурился.
Вдова! Неужели та самая, которая разыскивает его по всему городу?
Что-то в том, как женщина сжимала в руках ридикюль, показалось ему знакомым. Она остановилась и резко, без тени страха, повернулась к своему преследователю. Где-то он уже это видел.
Нет, не может быть! Блэквуд заметил, как Шеррингвейл схватил жертву за плечи и увлек ее к задней лестнице. Той самой, что вела в номера. Женщина изо всех сил сопротивлялась. Она ударила его по лодыжке ботинком. Блэквуд по опыту знал, как больно бьет эта маленькая ножка.
Это была она! Та самая женщина, которую он спас однажды ночью на вересковой пустоши! Которую ему никак не удавалось забыть.
Но что она здесь делает?
Нахмурившись, он надвинул налицо маску и направился к задней лестнице. Ему даже показалось, что он чувствует ее запах: от нее исходила смесь ароматов розы и лаванды. Внезапный боковой удар слева и короткая прямая затрещина решат дело, думал Блэквуд, шагая через две ступени. К своему удивлению, он вдруг понял, что мысль о предстоящей драке вызывает у него удовольствие. Ему было приятно, что он будет защищать честь леди.
Но когда Блэквуд добрался до верхней лестничной площадки, его взору предстало неожиданное зрелище. Он с удивлением воззрился на Шеррингвейла, корчившегося на полу от боли.
Женщина в черном стояла рядом и одергивала юбки.
– Что я вижу! Вы решились-таки выстрелить в него из пистолета?
– Это, конечно, была шутка.
Женщина вскинула на него глаза:
– Ну наконец-то! Где только я вас не искала!
Блэквуд укоризненно покачал головой:
– Зря вы сюда пришли. Таким, как вы, здесь не место. – Он посмотрел на Шеррингвейла: – А с ним что случилось? Он что, споткнулся и упал?
Силвер передернула плечами:
– Да нет, он просто отвратительно вел себя. Ну, я его и саданула в... э-э-э... деликатное место.
Блэквуд знал, о каком месте идет речь.
– Вы что, хотите сказать, что вы пнули его... ногой?.. – Он с трудом этому верил.
Женщина в черном теребила ридикюль, и виду нее был слегка виноватый.
– Мой дядя говорил мне, что о таких вещах знать не помешает. Я, правда, не думала, что это причинит бедняге такую боль. А что касается того, чтобы выстрелить в него, то я бы никогда не посмела. Хотя пистолет спрятан у меня в ботинке.
– Да неужели? – Блэквуд уже жалел, что хватил лишнего. Он почти ничего не понимал из того, что говорит эта женщина.
– Ну конечно. Я ведь не хочу, чтобы бедняга на всю жизнь остался калекой. Да и нельзя нападать на безоружного!
«Бедняга? Это Шеррингвейл-то? Тот самый, который не раз посягал на честь беззащитных женщин?»
– Вы что, правда так считаете?
– Разумеется! Ведь бедняга ни в чем не виноват. Он просто жертва неуемных страстей, свойственных каждому мужчине.
– Ясно. – Но на самом деле Блэквуд ничего не понял. Наверное, потому, что его мозг был затуманен парами бренди. Он встряхнул головой и попытался сообразить, что она имеет в виду. – Каких таких страстей? Кому свойственных? – Черт возьми, даже и не выговоришь сразу эту заковыристую фразу!
– Неуемных страстей. Ведь мужчин приходится защищать от них же самих. Они постоянно руководствуются низкими страстями, и дело женщин – их, мужчин, а не то, дай им волю, они такого натворят, что сами потом пожалеют. Мужчины тем и отличаются от женщин, что не умеют умерять свои аппетиты.
Похоже, она всерьез верила в эту нелепую теорию. Блэквуд не стал ее разубеждать. С ней вообще не стоило лишний раз ссориться.
– А я-то думал, мы не о еде говорим.
– Я вообще-то под «аппетитами» подразумевала нечто другое. Но и еды это тоже касается, – добавила она после некоторого раздумья.
– И кто же вбил вам в голову эту замечательную теорию относительно мужчин?
«Эх, встретил бы его – тут же придушил бы», – подумал он.
– Никто мне ничего в голову не вбивал! Я сама пришла к такому выводу.
Вот, значит, как.
– Ясно. – Но яснее ему по-прежнему не становилось. От этой ее женской логики у него голова шла кругом. Рождались ли еще где-нибудь на необъятных зеленых просторах земли столь упрямые и предубежденные женщины?
Тем временем Шеррингвейл начал подавать признаки жизни. Блэквуд взглянул на него и выругался.
– Господи, неужели я сделала что-то не так?
– Боюсь, напротив: вы все сделали так, только перестарались. Думаю, когда бедняга очухается, он будет не в восторге, – сухо ответил ей разбойник.
Сил вер закусила губу:
– Я тоже так думаю.
– Ну а теперь скажите, моя дорогая, почему вы так жаждали со мной встретиться? Везде, куда бы я ни заходил, мне говорили, что меня искала какая-то вдова, но мне даже в голову прийти не могло, что это окажетесь вы. Разумеется, я ни на минуту не поверил всем этим россказням о наследстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102