Тори молчала, по-прежнему сидя на коленях посреди кровати в старой ночной рубашке с кружевной отделкой и хлопчатобумажных панталонах, доходивших до колен. Она ничего не сказала, когда он подошел к окну и открыл его. Девушка закуталась в одеяло. В комнату ворвался холодный влажный ветер, и шторы затрепетали.
— Чьими деньгами ты заплатишь за разбитую дверь? — язвительно спросила она, когда Ник повернулся. — Теми, что украл у моего отца?
— С какого момента это стало тебя беспокоить? Я помню, какое-то время ты почти держала их в своих маленьких липких ручках. И держала бы сейчас, если бы я не оказал тебе услугу и не избавил от них.
— Оказал мне услугу? Негодяй! Ты не имеешь права говорить мне такие вещи, потому что не знаешь правду… Тебе не пришло в голову, что это — мое единственное наследство? Ты использовал меня! У тебя нет никаких чувств… Ты поступил подло!
Он изучающе поглядел на ее гневное лицо и рассердился на себя. Его голова безжалостно болела. Будь проклято виски, которым угощал его Кейси. Этот умник должен был запастись более качественным спиртным.
— Пока ты не начала докучать мне моралью, Тори, следует напомнить тебе, что я знаю, откуда взялись эти деньги. Мне известно гораздо больше, чем ты полагаешь, поэтому, если ты собираешься изливать праведный гнев, прими во внимание, что люди вроде Патрика Райена, продающие оружие наемникам и индейцам, повинны в смерти многих людей. Дельцы вроде твоего отца и дяди способствуют возникновению мелких междоусобных стычек, а иногда и серьезных войн.
— Как ты благороден! Я видела, как хладнокровно ты убивал Такетта и индейцев. Какая разница между убийством многих людей и одного человека? По-моему, никакой. В любом случае речь идет о смерти.
— К твоему сведению, — отчеканил он, — убитые мной индейцы были вооружены новейшими ружьями. Хочешь ты знать это или нет, но они стреляли из точно таких же винтовок, сотни которых были найдены в винном погребе твоего отца. Шошоны не могли случайно оказаться на таком расстоянии от своих территорий и открыть огонь, когда мы неожиданно натолкнулись на них.
Тори помолчала, краска возмущения отхлынула от ее лица. Нику стало жаль ее, но ему, черт возьми, надоели обвиняющие взгляды девушки.
— Это не оправдывает похищения денег моего отца.
— Для тебя имеют значение только деньги?
Она удивленно посмотрела на него и покачала головой:
— Нет. Почему ты вечно заставляешь меня защищаться? Ты не прав, однако ставишь все с ног на голову, и виноватой оказываюсь я.
— Послушай, мне не хочется спорить. Я хочу спать. Если ты желаешь поспорить, советую тебе отправиться в салун. Там немало мужчин, которые пойдут тебе навстречу. Конечно, они захотят оказать тебе и другие услуги, но ты, наверно, не станешь возражать. Во всяком случае, до утра. Тогда ты вытащишь из шкафа свою мораль, стряхнешь с нее пыль и наденешь на себя снова.
Бросившись на Ника, она застала его врасплох. Ногти девушки вонзились в его лицо, и он отступил на несколько шагов. Когда он снова обрел равновесие, то, рассердившись, стиснул ее руки и безжалостно завел назад. Потом грубо толкнул Тори на кровать, навалился на вырывающуюся девушку, вдавил ее руки в тонкий матрас.
— Успокойся, дикая кошка! Quien llama el torn aguanta la cornada — тот, кто дразнит быка, должен ждать его рогов. Вспомни об этом в следующий раз, когда захочешь обвинить меня. Правда — обоюдоострое оружие.
— Избавь меня от твоих выражений.
— Хорошо. А ты избавь меня от нравоучений.
Тори вырывалась и ерзала, изумляя Ника своей яростью. Она пыталась ударить его. Подержав ее несколько минут, он тихо выругался. Что на нее нашло? Он думал, что застанет Тори спящей, а не такой буйной. Ник с раздражением почувствовал, что ее едва прикрытое одеждой тело пробудило в нем невольное возбуждение.
Должно быть, она почувствовала это, потому что внезапно замерла и посмотрела на техасца широко раскрытыми глазами.
— Отпусти меня, Ник.
Уступая загадочной дьявольской силе, которую он не желал игнорировать, Ник наклонил голову и прижался губами ко рту девушки, прежде чем она успела увернуться. Господи, она была такой нежной и сладкой. Он проклинал ее за то, что она завела его.
— О, почему ты так поступаешь? — простонала Тори, когда он поцеловал маленькую, пульсирующую на шее жилку. Однако принимала его ласки с готовностью, которую не могла скрыть. — Клянусь, я ненавижу тебя…
Возможно, она иногда ненавидела Ника, но не могла отрицать, что хотела его, жаждала этих ощущений, вздрагивала от его прикосновений. В этом заключается некая справедливость, подумал Ник, компенсация за то проклятое желание, которое он испытывал.
Он улыбнулся, глядя на нее:
— Можешь ненавидеть меня, Венера, только делай это так же хорошо, как сейчас…
Снова заявив о своей ненависти, она обняла его за шею и подставила свои губы. Он заглушил ее слова ртом, забывая обо всем, кроме облегчения, которое сулило ее тело. Позже он уткнулся лицом в душистую ямку между ее плечом и шеей. Дыхание Ника шевелило влажные локоны Тори. Наконец он почувствовал, что она сделала движение.
— Пожалуйста, позволь мне встать.
Через мгновение Ник отпустил ее и стал молча наблюдать за тем, как она вскочила с кровати, надела нижнее белье, затем юбку и блузку, которые он купил ей в Санта-Кларе. Ее движения были быстрыми, немного неловкими. Расчесав волосы, девушка надела чулки и туфли, нахмурилась из-за того, что хлопчатобумажная ткань еще не просохла.
Ник молча вытянулся на постели, положил руки под голову и смотрел, как Тори отодвигает тяжелый стол от двери. Он не предложил ей помощь и почувствовал, что она скорее умрет, чем обратится к нему. Наконец Тори удалось оттащить стол в сторону и приоткрыть дверь. Бросив на Ника полный ненависти взгляд, она выскочила в коридор и хлопнула дверью, которая тотчас со скрипом распахнулась снова. Ник посмотрел на дверь и подумал, следует ли ему догонять девушку.
Люди, сидевшие в салуне Кейси, были недостаточно цивилизованными, некоторые из них давно не видели хорошеньких женщин, не считая преждевременно постаревшей от жизненных тягот Салли. Эффектная, полная огня Тори обязательно привлечет ненужное внимание.
Но там все еще находился благоразумный Кейси, который не допустит ничего плохого, потому что Тори приехала с его другом. Может быть, ей дать понять, что Ник не напрасно ограждал ее от толпы похотливых старателей? Она скоро вернется назад после нескольких столкновений с мужчинами, которых он там видел.
Ник поднялся с кровати и закрыл дверь.
Глава 24
Огорченная тем, что ему удалось с такой легкостью преодолеть ее сопротивление, Тори помчалась по узкому коридору, едва освещенному масляными лампами, которые шипели и издавали неприятный запах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102