Доминик даже не пытался сдерживать лошадь, та плюхнулась в речушку, вода доходила до колен. Лежа, конь жадно пил, расталкивая глупых овец головой. Другие всадники, а всего их Сара насчитала семь человек, тоже поили лошадей. Теперь овцы никуда не побегут, они останутся возле ручья.
В конце концов, Доминик сильно натянул поводья, к явному неудовольствию лошади. Лошадь фыркала, не хотела подыматься, выгибала шею, пытаясь снова погрузить голову в воду. Похоже, что Доминик без особых усилий удерживал животное, Сара получила подтверждение своим прежним догадкам – он отлично знал лошадей и их повадки. Потом он заставил лошадь подняться на ноги и принялся выгонять из ручья овец, иначе глупые животные могут опиться. Остальные погонщики принялись ему помогать, громко крича и размахивая плетками. Теперь Доминик не мог поддерживать Сару, чтобы удержаться, ей пришлось обхватить его за пояс и крепко прижаться, чтобы не выпасть случайно из седла. Сара с удивлением разглядывала его плечи и шею, вдыхала мускусный запах его кожи, ощущала щекой прикосновение вьющихся пыльных волос на груди. Доминик беспрестанно двигался, приподнимался в седле, сердито кричал на овец, размахивал длинной плеткой.
Внезапно Сара буквально ужаснулась, обнаружив, что она слепо отвечает на его близость. Должно быть, однажды узнав тайные радости женщины, ее плоть автоматически отзывалась на присутствие мужчины, открывшего эти радости. Но, казалось, молодой человек ничего не замечает, а, может быть, он просто делал вид, что ничего не видит.
К тому времени, когда овцы были собраны неподалеку от ручья, совсем стемнело. Мужчины решили сторожить их по очереди. От одного к другому продвигался всадник, указывая очередность дежурств. Когда он подъехал к Саре и Доминику, то во время короткой беседы не сводил голодного взгляда с девушки. Сара невольно вздрогнула, разглядев небритое лицо с крупными, грубыми чертами, гнилые зубы были хорошо заметны во время разговора. Она спрятала лицо на груди Доминика. До нее только сейчас дошло, что она – единственная женщина во всей компании, беспомощная пленница восьми бандитов, каждый из которых, исключая Доминика, рассматривает ее с нескрываемым интересом. У Сары появилось подозрение, что все они намереваются развлечься с ней вечером, от подобной перспективы ей чуть не стало дурно…
– Я позабочусь, Дарби, – резко сказал Доминик, обрывая беседу. Сара догадалась, что человек по имени Дарби тянул беседу намеренно, чтобы построить ей глазки. И не успел Дарби затянуть очередную серию детальных наставлений, Доминик повернул лошадь и поехал туда, где мужчины, дежурство которых выпало на более позднее время, уже разложили костер и готовили в походном котелке чай.
– Спокойно, – сказал Доминик, когда пустил лошадь, и Сара почти упала на него. Она коротко взглянула на мужчину и снова отвела глаза, испуганно вглядываясь в ночную темноту.
– Ты в состоянии спуститься? – раздраженно спросил Галагер, глядя на неподвижно застывшую девушку.
Сара согласно кивнула, судорожно вздрогнула и осторожно выскользнула из седла. И тут, о унижение! Ноги непроизвольно подогнулись, отказываясь повиноваться. После почти двадцатичетырехчасовой поездки в седле ноги превратились в дрожащую массу. Сара подвернула ногу и скорчилась на земле, сжавшись в комок. Доминик коротко взглянул на нее, потом перекинул черед седло длинную ногу и спешился.
– Все нормально? – поинтересовался он, выражение лица было бесстрастным.
– Прекрасно, – отрывисто прохрипела Сара, проклиная и себя, и эту поездку, и Доминика одновременно. Хриплый голос, похожий на воронье карканье, сильно раздражал ее. Сара растерянно взглянула на мужчину и попыталась справиться с собственной слабостью.
Он не обращал на нее внимания, влез под коня, отстегнул подпругу, стащил седло и попону со спины животного. Потом сложил все снаряжение у подножия толстого серого эвкалипта, который рос в стороне от костра. Через несколько минут он вернулся, чтобы снять уздечку, и привязал лошадь к веревке рядом с тремя другими пасущимися лошадьми. Животные приветствовали друг друга тихим ржанием. Наконец Доминик вернулся к Саре.
– А как зовут эту лошадь? – вяло спросила Сара, указывая на Аппалузу. Слишком уж хорош был конь для бушрейнджеров. Похоже, его украли на какой-то ферме. Девушка презрительно фыркнула.
– Я зову его Килкени, – ответил Доминик, делая вид, что не понимает, почему она фыркает.
– Почему именно Килкени? – спросила Сара, поднимая голову. Ее вдруг на самом деле заинтересовал разговор.
Вначале ей показалось, что молодой человек не ответит. Но он пожал плечами, решая, стоит ли развлекать ее, и заговорил:
– Потому что, когда я впервые его увидел, он громко ржал и носился по кругу, никого не подпуская к себе. Он напомнил мне об одном месте в Ирландии. Оно называется Килкени – дикое, прекрасное в опасное место для тех, кто ведет себя неосторожно.
– Килкени, – тихо повторила Сара, почему-то это слово сразу же полюбилось ей. – Значит, ты оттуда родом?
– Из местечка неподалеку, – коротко ответил он и решил закончить беседу, протянув руку и поднимая Сару на ноги. Обняв девушку за плечи, он повел ее к лагерному костру. Сара только однажды взглянула на его лицо, принявшее непроницаемый вид и замолчала.
Они съели по тарелке бобов с маленькими кусочками бекона и выпили очень крепкого горьковатого чая из оловянных кружек. У каждого мужчины была собственная посуда, значит, Саре придется есть из одной тарелки с Домиником. Она чувствовала себя неловко, когда ела из его тарелки, к тому же его ложкой. Он управлялся ножом, который всегда носил с собой в чехле на поясе. Она с удивлением отметила, что он довольно ловко зачерпывает широким лезвием отварные бобы. Делить с ним кружку было гораздо труднее. Сара старалась не касаться губами того места, которого касался своим ртом Доминик. Она почувствовала, что он заметил это, но никак не прореагировал.
Поужинав, он оставил ее у костра, а сам направился к ручью, чтобы помыть посуду. Оставшись наедине с мужчинами, Сара почувствовала, как вокруг сгущается напряжение. Она растерянно огляделась, и ужаснулась, на нее уставились три пары мужских глаз.
Девушка быстро опустила глаза, мечтая о том, чтобы шляпа легкомысленно сдвинутая на затылок, оказалась надвинутой на лоб и широкие поля укрыли от любопытных взглядов.
Внезапно один из мужчин поднялся, обошел костер и направился к тому месту, где сидела она, опираясь спиной на ствол поваленного дерева. Мужчина явно собирался не просто побеседовать с ней.
Где же Доминик? Сара была в отчаянии. Но потом она удивилась собственным мыслям. С чего она решила, что он станет защищать ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
В конце концов, Доминик сильно натянул поводья, к явному неудовольствию лошади. Лошадь фыркала, не хотела подыматься, выгибала шею, пытаясь снова погрузить голову в воду. Похоже, что Доминик без особых усилий удерживал животное, Сара получила подтверждение своим прежним догадкам – он отлично знал лошадей и их повадки. Потом он заставил лошадь подняться на ноги и принялся выгонять из ручья овец, иначе глупые животные могут опиться. Остальные погонщики принялись ему помогать, громко крича и размахивая плетками. Теперь Доминик не мог поддерживать Сару, чтобы удержаться, ей пришлось обхватить его за пояс и крепко прижаться, чтобы не выпасть случайно из седла. Сара с удивлением разглядывала его плечи и шею, вдыхала мускусный запах его кожи, ощущала щекой прикосновение вьющихся пыльных волос на груди. Доминик беспрестанно двигался, приподнимался в седле, сердито кричал на овец, размахивал длинной плеткой.
Внезапно Сара буквально ужаснулась, обнаружив, что она слепо отвечает на его близость. Должно быть, однажды узнав тайные радости женщины, ее плоть автоматически отзывалась на присутствие мужчины, открывшего эти радости. Но, казалось, молодой человек ничего не замечает, а, может быть, он просто делал вид, что ничего не видит.
К тому времени, когда овцы были собраны неподалеку от ручья, совсем стемнело. Мужчины решили сторожить их по очереди. От одного к другому продвигался всадник, указывая очередность дежурств. Когда он подъехал к Саре и Доминику, то во время короткой беседы не сводил голодного взгляда с девушки. Сара невольно вздрогнула, разглядев небритое лицо с крупными, грубыми чертами, гнилые зубы были хорошо заметны во время разговора. Она спрятала лицо на груди Доминика. До нее только сейчас дошло, что она – единственная женщина во всей компании, беспомощная пленница восьми бандитов, каждый из которых, исключая Доминика, рассматривает ее с нескрываемым интересом. У Сары появилось подозрение, что все они намереваются развлечься с ней вечером, от подобной перспективы ей чуть не стало дурно…
– Я позабочусь, Дарби, – резко сказал Доминик, обрывая беседу. Сара догадалась, что человек по имени Дарби тянул беседу намеренно, чтобы построить ей глазки. И не успел Дарби затянуть очередную серию детальных наставлений, Доминик повернул лошадь и поехал туда, где мужчины, дежурство которых выпало на более позднее время, уже разложили костер и готовили в походном котелке чай.
– Спокойно, – сказал Доминик, когда пустил лошадь, и Сара почти упала на него. Она коротко взглянула на мужчину и снова отвела глаза, испуганно вглядываясь в ночную темноту.
– Ты в состоянии спуститься? – раздраженно спросил Галагер, глядя на неподвижно застывшую девушку.
Сара согласно кивнула, судорожно вздрогнула и осторожно выскользнула из седла. И тут, о унижение! Ноги непроизвольно подогнулись, отказываясь повиноваться. После почти двадцатичетырехчасовой поездки в седле ноги превратились в дрожащую массу. Сара подвернула ногу и скорчилась на земле, сжавшись в комок. Доминик коротко взглянул на нее, потом перекинул черед седло длинную ногу и спешился.
– Все нормально? – поинтересовался он, выражение лица было бесстрастным.
– Прекрасно, – отрывисто прохрипела Сара, проклиная и себя, и эту поездку, и Доминика одновременно. Хриплый голос, похожий на воронье карканье, сильно раздражал ее. Сара растерянно взглянула на мужчину и попыталась справиться с собственной слабостью.
Он не обращал на нее внимания, влез под коня, отстегнул подпругу, стащил седло и попону со спины животного. Потом сложил все снаряжение у подножия толстого серого эвкалипта, который рос в стороне от костра. Через несколько минут он вернулся, чтобы снять уздечку, и привязал лошадь к веревке рядом с тремя другими пасущимися лошадьми. Животные приветствовали друг друга тихим ржанием. Наконец Доминик вернулся к Саре.
– А как зовут эту лошадь? – вяло спросила Сара, указывая на Аппалузу. Слишком уж хорош был конь для бушрейнджеров. Похоже, его украли на какой-то ферме. Девушка презрительно фыркнула.
– Я зову его Килкени, – ответил Доминик, делая вид, что не понимает, почему она фыркает.
– Почему именно Килкени? – спросила Сара, поднимая голову. Ее вдруг на самом деле заинтересовал разговор.
Вначале ей показалось, что молодой человек не ответит. Но он пожал плечами, решая, стоит ли развлекать ее, и заговорил:
– Потому что, когда я впервые его увидел, он громко ржал и носился по кругу, никого не подпуская к себе. Он напомнил мне об одном месте в Ирландии. Оно называется Килкени – дикое, прекрасное в опасное место для тех, кто ведет себя неосторожно.
– Килкени, – тихо повторила Сара, почему-то это слово сразу же полюбилось ей. – Значит, ты оттуда родом?
– Из местечка неподалеку, – коротко ответил он и решил закончить беседу, протянув руку и поднимая Сару на ноги. Обняв девушку за плечи, он повел ее к лагерному костру. Сара только однажды взглянула на его лицо, принявшее непроницаемый вид и замолчала.
Они съели по тарелке бобов с маленькими кусочками бекона и выпили очень крепкого горьковатого чая из оловянных кружек. У каждого мужчины была собственная посуда, значит, Саре придется есть из одной тарелки с Домиником. Она чувствовала себя неловко, когда ела из его тарелки, к тому же его ложкой. Он управлялся ножом, который всегда носил с собой в чехле на поясе. Она с удивлением отметила, что он довольно ловко зачерпывает широким лезвием отварные бобы. Делить с ним кружку было гораздо труднее. Сара старалась не касаться губами того места, которого касался своим ртом Доминик. Она почувствовала, что он заметил это, но никак не прореагировал.
Поужинав, он оставил ее у костра, а сам направился к ручью, чтобы помыть посуду. Оставшись наедине с мужчинами, Сара почувствовала, как вокруг сгущается напряжение. Она растерянно огляделась, и ужаснулась, на нее уставились три пары мужских глаз.
Девушка быстро опустила глаза, мечтая о том, чтобы шляпа легкомысленно сдвинутая на затылок, оказалась надвинутой на лоб и широкие поля укрыли от любопытных взглядов.
Внезапно один из мужчин поднялся, обошел костер и направился к тому месту, где сидела она, опираясь спиной на ствол поваленного дерева. Мужчина явно собирался не просто побеседовать с ней.
Где же Доминик? Сара была в отчаянии. Но потом она удивилась собственным мыслям. С чего она решила, что он станет защищать ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94