— Наверно, он уговорил своего отца не трогать склад, — пожав плечами, равнодушно проговорила Джорджина. — Станки принадлежат Маллони. Папа говорил, что мануфактура заложена многократно. Мне стыдно показаться туда. — Заметив в глазах Дженис тоску, Джорджина торопливо прибавила: — Но Питер обещал, что вновь откроет фабрику, и как можно скорее. Я позабочусь о том, чтобы он взял на работу тебя и Одри. Сегодня он, кажется, впервые прислушался к тому, что я ему говорила.
Дженис ожидала продолжения, которое должно было все ей объяснить, но так и не дождалась. Нахмурившись, она проронила:
— Эган пропал. Вчера его видели в трущобах, он пытался собрать ренту, а вечером их видели вместе с Эмори. Они ужинали и оба говорили очень нехорошие вещи про тебя и Дэниела. Потом Эган исчез.
Джорджине стало страшно, но она сказала по-прежнему спокойно:
— Может быть, он увязался за Дэниелом, когда тот уезжал?
Дженис непонимающе посмотрела на нее:
— Уезжал? Я уже давно его не видела. Как он?
— Лучше и быть не может, — уверенно отозвалась Джорджина. — Дэниел в своей стихии. Опасности, приключения и все такое. Сидит сейчас где-нибудь на крыше и смеется от радости. Никогда не влюбляйся, Дженис, от мужчин одни только неприятности.
Обычно суровая Дженис вдруг показала свою белозубую улыбку.
— Я запомню твои слова, — сказала она. — Но я и сама знаю, что с вооруженными до зубов ковбоями лучше не связываться.
— Вот-вот, — горячо закивала головой Джорджина. — Найди себе какого-нибудь милого клерка в «Маллони» с белым воротничком и чистыми руками. И непременно такого, какой рад был бы исполнить все твои желания.
На этот раз Дженис не выдержала и от души рассмеялась. Правда, тут же спохватилась, вскочила со стула и направилась к двери. У самого порога обернулась и сказала:
— Завтра четвертое. Праздничное шествие.
— Прекрасно… — пробормотала Джорджина, мгновенно забыв о гостье, за которой тихо закрылась дверь. В голове ее зароилось множество идей.
Глава 38
— Отец обо всем позаботится, ты не беспокойся, — сказала Долли Хановер, похлопав дочь по руке через одеяло. — Питер — очень милый молодой человек. О» прислал нам телеграмму, и я уверена, что он не оставит тебя в беде. До сих пор не могу понять, почему ты не вышла за него замуж.
Джорджина терпеливо ждала, когда мать уйдет. Она рада была узнать, что отец не отослал ее в лечебницу и они вернулись домой вместе. Джорджина нежно любила ее, но сейчас у нее голова была занята другими вещами.
— Питер никогда не прислушивался к моему мнению, мама, — сдержанно ответила она. — К тому же я нужна Дэниелу.
— Что ж, это, конечно, существенно, — проговорила Долли, хотя выражение недоумения и осталось на ее лице. — Ну ладно. Спи. Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Ни о чем не волнуйся. Теперь мы дома и будем рядом.
Именно это и беспокоило Джорджину. Придет ли Дэниел, зная, что ее родители вернулись? Потому что, если не придет, ей придется самой пойти искать его, а она представления не имела, с чего начать. Тем более что типографию, как она знала, теперь занял Питер.
Она прислушивалась к шелесту листвы за окном, с надеждой вздрагивая при каждом шорохе. Она весь день пролежала в постели, ожидая от него известий, но он так и не объявился.
«Если он не придет сегодня, я его повешу! — Она коснулась кружева на легком шелковом халате, который надела после ванны. Это была часть ее приданого, но она надела этот халат в первый раз. Специально для Дэниела. — С ума сошла! Надо быть последней дурой, чтобы стараться сделать приятное человеку, который тебя бросил!»
Мужчины всю жизнь только баловали ее, ей никогда не приходилось ни о чем беспокоиться, и Джорджина привыкла к такому положению вещей. Но теперь… Может быть, маму эта ситуация и устраивает, но Джорджину перестала устраивать. Она начала понимать, что мужчины точно так же нуждаются в ее помощи и поддержке, как и она в их. И эта мысль не была ей неприятна. Напротив, Джорджине очень хотелось заботиться о Дэниеле. Если только он даст ей такую возможность, черт его возьми!
Дом укладывался спать, и вскоре внизу все стихло. Джорджина поморщилась. Чего ждать от собственного замужества, особенно учитывая, как оно началось? Нормальная семья — что это вообще за штука? Если считается, что у ее родителей нормальная семья, то Джорджине такого «счастья» не нужно. Ей нужен только Дэниел.
Выключив лампу, она забралась под одеяло и откинула голову на свежие подушки. Она хочет, чтобы ее муж спал с ней в одной постели. Разве она многого просит? Она уже успела привыкнуть к близости теплого и сильного тела Дэниела. Ей хотелось протянуть руку и коснуться его плеча. Хотелось закинуть на него ногу, потому что у него были такие стройные и мускулистые ноги… Хотелось поймать загоревшийся огонь в его глазах. Чтобы он наклонился и обнял ее. Чтобы их тела соединились в одно целое.
Ей хотелось этого всеми фибрами души.
Джорджина зажмурилась, стыдясь своих мыслей. Ветер за окном явно посвежел — по стеклу царапнула ветвь клена.
Ветвь клена… Ресницы ее вспорхнули. Она родилась и выросла в этом доме, но ветер, какой бы он ни был, никогда не пригибал ветви деревьев настолько близко к окну ее спальни!
Джорджина вскочила с постели и подбежала к окну. Она подняла вверх скользящую раму и выглянула наружу — так и есть! На самой макушке старого клена устроилась долговязая фигура. Этот нахал улыбался сначала застенчиво, но когда Джорджина отыскала в полумраке его глаза, улыбка стала радостной и уверенной.
— Дэниел Эван Маллони, ты самый неисправимый, глупый и жалкий человек на земле! Неужели так трудно войти в двери, как принято у всех нормальных людей? Какой черт занес тебя на это несчастное дерево? Учти, ты свалишься с него и свернешь себе шею! Ну? Лезь сюда немедленно или ты, может быть, хочешь, чтобы я утром отыскала в саду твои жалкие останки?
Дэниел нащупал ногой подоконник, ухватился руками за оконную раму и мгновенно перебросил свое тренированное тело в спальню. Они встали так близко друг от друга, что он едва не наступил Джорджине на ногу. Девушка только тихо охнула, когда он запустил свои холодные руки ей под халатик и отыскал ее груди, прикрытые лишь тонкой сорочкой.
— Ты испугалась за меня или мне это только показалось? Может, мне действительно стоило рухнуть оттуда, сломать себе шею и наконец оставить тебя в покое?
— Идиот! — Джорджина притворилась, что хочет освободиться, но она лукавила. Ей не хотелось, чтобы Дэниел убирал руки от нее. Теплые груди словно сами просились в его ладони, лоно увлажнилось. • — До сих пор не могу понять, что меня заставило выйти замуж за потенциального самоубийцу!
— Винтовка, которая была в руках у твоего дружка и из которой он целился в меня, — со смехом пробормотал Дэниел, уткнувшись ей в шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102