Франческа поняла, что просить и настаивать бесполезно.
Наконец безумная женщина со вздохом поднялась на ноги. Франческа вздрогнула и открыла глаза, жажда и духота снова навалились на нее, она толком не понимала, ощущает ли все это наяву или только в своем воображении.
— Я упакую ваши вещи, — услышала она все тот же лишенный выражения голос. — Вы, как королева, отправитесь в морское путешествие, и сопровождать вас будет мой брат. Такая молодая и красивая женщина, как вы, сможет сделать его счастливым.
Тяжелые шаги горничной болью отдавались в голове Франчески, но она все-таки попыталась сосредоточиться и рассмотреть обстановку вокруг себя. В комнате почти ничего не было видно из-за опущенных жалюзи, но все же отдельным лучикам солнца удалось пробиться сквозь плотные шторы. Один такой луч упал на лицо Франчески, ослепив ее. Она попыталась отвернуться и застонала. Малейшее движение причиняло острую боль.
Монотонный голос произнес:
— Та женщина была чересчур стара и совсем выжила из ума со всеми своими туалетами, драгоценностями и наркотиками. Да и что хорошего вообще было в ней? Теперь он заполучил молодую тигрицу.
Она нагнулась к Франческе, и та ощутила ее тяжелое, прерывистое дыхание.
— Прекрасную юную тигрицу, да еще и деньги в придачу.
Наступила долгая пауза. Шаги удалились и снова вернулись. Миссис Шенер молчала, и это ее молчание казалось Франческе зловещим.
Потом хлопнула дверь и наступила тишина.
Поборов опять навалившуюся дурноту, Франческа смогла сосредоточиться настолько, чтобы осмыслить свое положение. Она поняла, что лежит на спине на пыльном китайском ковре в комнате Карлы Бладворт. Мебель в комнате была закрыта на летний период полотняными чехлами, что придавало ей призрачный вид, но кровать Карлы, застеленная розовыми простынями, стояла неубранная, словно на ней кто-то спал.
Отчаянно напрягая все мышцы, Франческа села и попыталась повернуть голову. Окна были закрыты, и в комнате стояла невыносимая жара. Она смутно вспомнила, что в неиспользуемых комнатах кондиционеры были сняты.
Все еще плохо соображая, Франческа встала на колени. Ей грозила опасность; она должна была бороться за свою жизнь и делать это как можно скорее, пока сумасшедшая горничная не вернулась.
Франческа оперлась на столик Карлы Бладворт. В полумраке она различила оправленные в серебро туалетные принадлежности, хрустальный пульверизатор для духов и фотографии в золотых рамках: ее отец в шоферской униформе и светловолосая женщина с нежным лицом. Светло-серые глаза улыбались Франческе. Ее мама.
Но она не могла позволить себе думать в такой момент об этом. Франческа повернула голову, и комната снова поплыла у нее перед глазами. Обгоревшее на ярком солнце во время свадебной церемонии лицо распухло и саднило, длинные волосы слиплись от пота.
Одной рукой она рванула прочь фату и тут же почувствовала острую боль — венок из роз, удерживавший фату на голове, был прочно пришпилен к волосам. Держась одной рукой за туалетный столик, Франческа крепко зажала в руке перед своего подвенечного платья и рванула его, понимая, что должна освободиться от стесняющего одеяния, чтобы не остаться здесь навсегда. Она снова схватилась за столик, чтобы устоять на ногах, и, всхлипывая, рванула платье на груди обеими руками.
Франческа сорвала наконец с себя то, что оставалось на ней от пышного подвенечного платья, тонкий шелк жалобно трещал под ее руками. Но она достигла цели только наполовину; пояс широкой пышной юбки не поддавался ее усилиям. Кровь прилила к голове, она чувствовала, что может снова потерять сознание. Перед глазами снова начали сгущаться цветные тени.
Окно! Это единственный для нее путь к спасению. Она попыталась сосредоточиться на этой мысли и, схватившись обеими руками за подоконник, выпрямилась. Раздвинув ставни, Франческа увидела залитую яркими лучами солнца выложенную плиткой террасу, стройные очертания корпуса «Фрейи», стоящей у причала, и аквамариновые воды Гольфстрима вдали на горизонте.
Окно было закрыто. Заперто. Наглухо. Франческа схватилась за ручку, попыталась распахнуть его и почувствовала, что силы покидают ее. Взор стала затягивать черная пелена, ноги подкосились, она медленно осела на колени, привалившись к стене и схватившись за подоконник обеими руками.
Франческа прижалась щекой к подоконнику и закрыла глаза. Ее охватила такая слабость, что она медленно сползла на ковер.
Дышать становилось все труднее, пыль забивала ноздри, в горле першило. Франческа прижалась к ковру, всхлипывая от боли, поползла к двери, слыша свое собственное судорожное дыхание. Наконец она из последних сил дотянулась до ручки двери и попыталась открыть ее.
Дверь была заперта.
— Курт, — прошептала она, охваченная отчаянием.
Она должна была выбраться из запертой комнаты, раз уж он не пришел за ней.
Темнота снова окутала ее.
Снова придя в сознание, Франческа ощутила прежде всего боль. Все тело ныло, словно она сражалась с этой лишенной всякого воздуха комнатой, и она поползла обратно к подоконнику, стараясь снова добраться до окна, успев забыть, что уже пыталась сделать до этого.
В комнате сгущались сумерки. Солнце опускалось за деревья, растущие вдоль береговой линии поместья.
Навалившись на туалетный столик, Франческа протянула руку, не обращая внимания на падающие хрустальные флаконы, и, схватив одну из стоящих там фотографий в тяжелых золотых рамках, принялась стучать ею в оконное стекло. В рамке оказалась фотография прекрасной светловолосой женщины.
— Ну хоть кто-нибудь, помогите мне, — глухо простонала она.
Подняв над головой золотую рамку, она с размаху ударила ею по окну и услышала звон стекла. Ударила снова, золотая рамка вырвалась у нее из рук и упала сквозь разбитое стекло наружу. В это мгновение тонкая струйка прохладного воздуха овеяла распухшее лицо и губы Франчески. Ей пришлось обеими руками ухватиться за подоконник, чтобы не упасть от нового приступа головокружения.
Вскоре под действием невыразимо чудесной прохлады, пришедшей с моря, взор ее прояснился, и сначала она ясно различила верхушки пальм, потом чистую синеву вечернего неба. Краем глаза Франческа заметила, что суда на воде изменили свое местоположение. «Фрейя» снялась со швартовов и теперь, напоминая привидение или пьяного, медленно дрейфовала в открытое море.
Зрение так часто в последнее время подводило ее, что Франческе показалось, что это только игра ее воображения. Но когда она вгляделась пристальнее, то увидела, что «Фрейя» постепенно набирает скорость. Кто-то, находящийся на борту, поставил носовой кливер, который медленно наполнился легким ветром. Хотя яхта и выглядела покинутой экипажем, это впечатление было обманчивым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82