Только один поцелуй. Но тогда… он не сможет остановиться.
— Джулиан, — обеспокоено окликнула его Лиза, — что с тобой?
Сен-Клер остановился возле валунов, скрывавших от глаз озеро. Он провел рукой по волосам.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты так смотришь на меня…
Джулиан опустил голову. На языке вертелись слова восхищения ее грацией, ее красотой, но подобные слова нелегко давались такому человеку, как он, и вообще он не говорил комплиментов ни одной женщине, кроме Мелани.
— Извини, я просто… устал.
— Может быть, мы все вернемся в Кастл-Клер? — нерешительно предложила Лиза.
— Да, — ответил он, хотя на самом деле хотел сказать «нет».
Лиза повернулась и пошла обратно. Сжав кулаки, Джулиан, сжигаемый желанием догнать ее и обнять, провожал ее глазами. Раздираемый противоречивыми чувствами, он пошел следом. Сен-Клер смотрел на Лизу, на ее прямую спину, высоко поднятую голову. Ему следовало остаться в Лондоне, возвращение в Кастл-Клер было ошибкой. Джулиан хотел ее так неистово — он не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь желал так другую женщину. Кроме Мелани. Возможно, потому, что у него не было ни одной женщины за эти десять бесконечно долгих, одиноких лет. Ни одной за десять проклятых лет.
Глава 9
Джулиан появлялся только за ужином. Он сидел, запершись в своей библиотеке, или скакал верхом не жеребце по острову. После своей неудавшейся попытки соблазнения Лиза не осмеливалась мешать ему, когда он был занят делами, или присоединяться к нему, когда он уезжал из дома. Она смотрела на него из окна своей спальни, на его великолепную фигуру, на то, как он прекрасно сидит в седле, и ее сердце замирало в груди. Горе Джулиана было и ее горем — она не могла вынести его страданий. Если бы только он позволил ей помочь ему, если бы сделал хотя бы один шаг ей навстречу!
Лиза представляла себе, как страсть захлестывает их обоих — страсть и любовь. Чтобы заглушить боль в сердце и отвлечься от мрачных мыслей, Лиза сосредоточила свое внимание на восстановлении Кастл-Клера. Через О'Хара Джулиан соглашался с ее указаниями, хотя Лиза не была уверена, что он действительно обращал на них внимание. Она и Роберт наняли плотников и горничных, нескольких садовников и еще на восемь человек увеличили штат прислуги. Теперь каждое утро Лиза просыпалась не под пение птиц, а под стук молотков и визг пил.
Она сидела в бальном зале, наблюдая за кипевшей вокруг работой. По окончании ремонта Джулиан согласился устроить бал. На одной стене полностью заменили панели: первые, деревянные, давно прогнили. Горничные натирали паркетные полы. Гобелены вынесли, чтобы вытрясти из них пыль и где надо починить. Двое слуг стояли на лестнице и усердно чистили все висюльки на люстре времен Людовика Четырнадцатого.
— Ты должна гордиться собой, сестренка, — услышала Лиза голос Роберта за своей спиной. — Кастл-Клеру давно была нужна заботливая женская рука.
Но Лиза едва слушала его. Она думала о Джулиане. Где он сейчас? Она видела, как рано утром он ускакал из замка. Неужели он так презирал ее, что не мог оставаться с ней в собственном доме? Или его искушало ее присутствие, и он так отчаянно старался избегать ее?
— Ты должна гордиться собой, — повторил Роберт.
Лиза выжала из себя улыбку:
— Я полюбила Кастл-Клер, и мне радостно видеть, как восстанавливается его красота.
Роберт пристально взглянул на нее и мягко сказал:
— Джулиан скоро вернется.
Девушка закусила губу. Он прочел ее мысли.
— Он не обращает на меня никакого внимания с тех пор, как мы вернулись с пикника. Не замечает даже перемен в собственном доме, — всхлипнула она.
— Я уверен, что он все замечает, — возразил Роберт. — Тебе пора сделать еще одну попытку, Лиза.
— И что теперь я должна делать? Надеюсь, не…
— На этот раз, когда войдешь в его комнату, надень пеньюар. У меня есть для тебя великолепный пеньюар из Парижа.
Лиза покраснела:
— Я не смогу.
— Сможешь, — сказал Роберт. — Сможешь, и на этот раз, моя красавица, я уверен, ты приручишь этого дикого зверя.
Лиза испугалась. Она знала, что из нее никудышная соблазнительница, но что же делать? Она никогда не была так несчастна. Нельзя жить рядом с мужем, будучи отвергнутой им. Нужно как-то привлечь внимание Джулиана.
Кто-то вошел в зал. Лиза подняла голову. Эдит Таррингтон стояла на пороге. Она, нахмурившись, смотрела на них. В своем костюме для верховой езды Эдит была потрясающе красива.
Роберт не поздоровался с гостьей, но Лиза, радостно улыбаясь, направилась к ней. Она однажды слышала, как служанки сплетничали о ее неразделенной любви к маркизу. Очевидно, она утешала Джулиана после смерти Мелани, когда ей самой было только пятнадцать лет.
— Здравствуйте, Эдит. Как мило с вашей стороны заглянуть к нам! Эдит кивнула ей.
— Вы занялись хорошим делом, Лиза, давно надо было все здесь обновить, — сказала она, оглядывая комнату.
Наконец она обратилась к Роберту:
— Здравствуй, Роберт.
Тот криво усмехнулся.
— Боюсь, Эдит, что Джулиан уже ускакал. Ты опоздала, — сказал он вместо приветствия. Его серые глаза зло сверкнули.
Эдит вертела в руках хлыст.
— Я… я слышала, что в замке делают ремонт, и мне было любопытно взглянуть, — сказала она, но выражение ее лица говорило о том, что она лжет и делает это не слишком умело.
Роберт фыркнул. Хотя Лиза грустила еще больше, чем раньше, она любезно предложила:
— Буду рада показать вам все, Эдит.
Но Роберт решительно встал между ними:
— Разве тебе не нужно пойти на кухню, Лиза? Я хочу прогуляться. Почему бы мне не проводить тебя обратно в Таррингтон-Холл, Эдит?
Эдит побледнела. Роберт крепко сжал ее локоть.
— Идем.
Не дожидаясь ответа, он начал выпроваживать ее из комнаты. Когда они ушли, Лиза поблагодарила провидение за Роберта, настоящего друга и союзника.
— Ты делаешь мне больно! — Эдит вырвала руку. Они стояли возле конюшен. Лошадь Эдит была привязана рядом.
— Извини, — процедил Роберт.
Губы Эдит дрожали, а глаза сверкали.
— Грубиян. Не знаю, почему дамы находят тебя привлекательным. Вести себя совершенно не умеешь.
Роберт сощурился:
— Мне нет дела до того, что ты думаешь обо мне, Эдит.
— Ты это ясно даешь понять. — И она отвернулась.
Он резко повернул ее к себе.
— Но мне надоело, что ты преследуешь моего брата, — прошипел Роберт.
Эдит обомлела. И в ту же секунду ее рука взметнулась вверх. Несмотря на мягкую лайку, пощечина получилась громкой. Они в оцепенении смотрели друг на друга. Эдит сделала шаг назад и прошептала:
— Извини, я…
Но он не дал ей договорить. Выругавшись, Роберт схватил ее за плечи, притянул к себе и прижался к ее губам. Эдит была так потрясена, что не могла пошевелиться.
Раздвинув языком ее губы, он проник в ее рот и, прерывисто дыша, стал целовать грубо и требовательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Джулиан, — обеспокоено окликнула его Лиза, — что с тобой?
Сен-Клер остановился возле валунов, скрывавших от глаз озеро. Он провел рукой по волосам.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты так смотришь на меня…
Джулиан опустил голову. На языке вертелись слова восхищения ее грацией, ее красотой, но подобные слова нелегко давались такому человеку, как он, и вообще он не говорил комплиментов ни одной женщине, кроме Мелани.
— Извини, я просто… устал.
— Может быть, мы все вернемся в Кастл-Клер? — нерешительно предложила Лиза.
— Да, — ответил он, хотя на самом деле хотел сказать «нет».
Лиза повернулась и пошла обратно. Сжав кулаки, Джулиан, сжигаемый желанием догнать ее и обнять, провожал ее глазами. Раздираемый противоречивыми чувствами, он пошел следом. Сен-Клер смотрел на Лизу, на ее прямую спину, высоко поднятую голову. Ему следовало остаться в Лондоне, возвращение в Кастл-Клер было ошибкой. Джулиан хотел ее так неистово — он не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь желал так другую женщину. Кроме Мелани. Возможно, потому, что у него не было ни одной женщины за эти десять бесконечно долгих, одиноких лет. Ни одной за десять проклятых лет.
Глава 9
Джулиан появлялся только за ужином. Он сидел, запершись в своей библиотеке, или скакал верхом не жеребце по острову. После своей неудавшейся попытки соблазнения Лиза не осмеливалась мешать ему, когда он был занят делами, или присоединяться к нему, когда он уезжал из дома. Она смотрела на него из окна своей спальни, на его великолепную фигуру, на то, как он прекрасно сидит в седле, и ее сердце замирало в груди. Горе Джулиана было и ее горем — она не могла вынести его страданий. Если бы только он позволил ей помочь ему, если бы сделал хотя бы один шаг ей навстречу!
Лиза представляла себе, как страсть захлестывает их обоих — страсть и любовь. Чтобы заглушить боль в сердце и отвлечься от мрачных мыслей, Лиза сосредоточила свое внимание на восстановлении Кастл-Клера. Через О'Хара Джулиан соглашался с ее указаниями, хотя Лиза не была уверена, что он действительно обращал на них внимание. Она и Роберт наняли плотников и горничных, нескольких садовников и еще на восемь человек увеличили штат прислуги. Теперь каждое утро Лиза просыпалась не под пение птиц, а под стук молотков и визг пил.
Она сидела в бальном зале, наблюдая за кипевшей вокруг работой. По окончании ремонта Джулиан согласился устроить бал. На одной стене полностью заменили панели: первые, деревянные, давно прогнили. Горничные натирали паркетные полы. Гобелены вынесли, чтобы вытрясти из них пыль и где надо починить. Двое слуг стояли на лестнице и усердно чистили все висюльки на люстре времен Людовика Четырнадцатого.
— Ты должна гордиться собой, сестренка, — услышала Лиза голос Роберта за своей спиной. — Кастл-Клеру давно была нужна заботливая женская рука.
Но Лиза едва слушала его. Она думала о Джулиане. Где он сейчас? Она видела, как рано утром он ускакал из замка. Неужели он так презирал ее, что не мог оставаться с ней в собственном доме? Или его искушало ее присутствие, и он так отчаянно старался избегать ее?
— Ты должна гордиться собой, — повторил Роберт.
Лиза выжала из себя улыбку:
— Я полюбила Кастл-Клер, и мне радостно видеть, как восстанавливается его красота.
Роберт пристально взглянул на нее и мягко сказал:
— Джулиан скоро вернется.
Девушка закусила губу. Он прочел ее мысли.
— Он не обращает на меня никакого внимания с тех пор, как мы вернулись с пикника. Не замечает даже перемен в собственном доме, — всхлипнула она.
— Я уверен, что он все замечает, — возразил Роберт. — Тебе пора сделать еще одну попытку, Лиза.
— И что теперь я должна делать? Надеюсь, не…
— На этот раз, когда войдешь в его комнату, надень пеньюар. У меня есть для тебя великолепный пеньюар из Парижа.
Лиза покраснела:
— Я не смогу.
— Сможешь, — сказал Роберт. — Сможешь, и на этот раз, моя красавица, я уверен, ты приручишь этого дикого зверя.
Лиза испугалась. Она знала, что из нее никудышная соблазнительница, но что же делать? Она никогда не была так несчастна. Нельзя жить рядом с мужем, будучи отвергнутой им. Нужно как-то привлечь внимание Джулиана.
Кто-то вошел в зал. Лиза подняла голову. Эдит Таррингтон стояла на пороге. Она, нахмурившись, смотрела на них. В своем костюме для верховой езды Эдит была потрясающе красива.
Роберт не поздоровался с гостьей, но Лиза, радостно улыбаясь, направилась к ней. Она однажды слышала, как служанки сплетничали о ее неразделенной любви к маркизу. Очевидно, она утешала Джулиана после смерти Мелани, когда ей самой было только пятнадцать лет.
— Здравствуйте, Эдит. Как мило с вашей стороны заглянуть к нам! Эдит кивнула ей.
— Вы занялись хорошим делом, Лиза, давно надо было все здесь обновить, — сказала она, оглядывая комнату.
Наконец она обратилась к Роберту:
— Здравствуй, Роберт.
Тот криво усмехнулся.
— Боюсь, Эдит, что Джулиан уже ускакал. Ты опоздала, — сказал он вместо приветствия. Его серые глаза зло сверкнули.
Эдит вертела в руках хлыст.
— Я… я слышала, что в замке делают ремонт, и мне было любопытно взглянуть, — сказала она, но выражение ее лица говорило о том, что она лжет и делает это не слишком умело.
Роберт фыркнул. Хотя Лиза грустила еще больше, чем раньше, она любезно предложила:
— Буду рада показать вам все, Эдит.
Но Роберт решительно встал между ними:
— Разве тебе не нужно пойти на кухню, Лиза? Я хочу прогуляться. Почему бы мне не проводить тебя обратно в Таррингтон-Холл, Эдит?
Эдит побледнела. Роберт крепко сжал ее локоть.
— Идем.
Не дожидаясь ответа, он начал выпроваживать ее из комнаты. Когда они ушли, Лиза поблагодарила провидение за Роберта, настоящего друга и союзника.
— Ты делаешь мне больно! — Эдит вырвала руку. Они стояли возле конюшен. Лошадь Эдит была привязана рядом.
— Извини, — процедил Роберт.
Губы Эдит дрожали, а глаза сверкали.
— Грубиян. Не знаю, почему дамы находят тебя привлекательным. Вести себя совершенно не умеешь.
Роберт сощурился:
— Мне нет дела до того, что ты думаешь обо мне, Эдит.
— Ты это ясно даешь понять. — И она отвернулась.
Он резко повернул ее к себе.
— Но мне надоело, что ты преследуешь моего брата, — прошипел Роберт.
Эдит обомлела. И в ту же секунду ее рука взметнулась вверх. Несмотря на мягкую лайку, пощечина получилась громкой. Они в оцепенении смотрели друг на друга. Эдит сделала шаг назад и прошептала:
— Извини, я…
Но он не дал ей договорить. Выругавшись, Роберт схватил ее за плечи, притянул к себе и прижался к ее губам. Эдит была так потрясена, что не могла пошевелиться.
Раздвинув языком ее губы, он проник в ее рот и, прерывисто дыша, стал целовать грубо и требовательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22