– Но он любит гостей, – продолжала леди Линетт. – И ему нет равных за карточным столом. Мне говорили, что сэр Чатсуорт бывает очень рад, если кто-нибудь находит время сыграть с ним партию-другую.
Хорошо было бы узнать, какие карточные игры он предпочитает. Кэтрин весьма неплохо играла в большинство игр. Возможно, ей удастся найти способ встретиться с этим странным господином и разузнать о его прошлом.
Но ее тревожила мысль о том, что человек, который страдает «зеленой цветобоязнью», может оказаться ее отцом.
– А что вы можете сказать о джентльмене, которого зовут Роберт Бичман? – спросила Кэтрин.
Лицо леди Линетт нахмурилось в задумчивости.
– Да, господин Бичман. Должна сказать, что он тоже личность довольно странная.
«Стоит ли спрашивать?»
– И что же в нем странного?
– Мне о нем известно не очень много, но я знаю совершенно определенно, что он передвигается исключительно пешком. Он отказывается ездить в коляске или верхом. Несмотря на свой суровый нрав, он, пожалуй, три-четыре раза за сезон посещает званые вечера, если только идти туда не слишком далеко.
– Как странно. Почему же он не ездит в коляске или верхом?
– Похоже, никто не знает причины. Мне сказали, что теперь он никогда больше не бывает в своем поместье в Кенте, – Линетт внезапно широко раскрыла глаза. – И еще я слышала, что у него исключительная коллекция табакерок. – Она склонилась к самому уху Кэтрин: – Вы ведь понимаете, о чем я.
Кэтрин нахмурила брови, расстроенная полученными об этих людях сведениями.
– Что? Нет, я не понимаю.
– На некоторых изображены обнаженные леди и джентльмены, и иногда очень близко друг к другу.
– Вы хотите сказать… – Кэтрин замолчала. Что имеет в виду Линетт, говоря о человеке, который, возможно, был ее отцом? Что бы это ни значило, Кэтрин не была уверена, что хочет это знать. И она продолжила: – Это все на самом деле не так уж и странно. Большинство художников, например Микеланджело или да Винчи, рисовали обнаженные фигуры, и мужские и женские, и иногда очень близко друг к другу. Разве не так? – спросила Кэтрин, не совсем уверенная в том, что правильно поняла Линетт.
Брови леди Линетт в удивлении поднялись. Она немного помедлила, затем сказала:
– Да, пожалуй.
Виктория была права, сказав, что дочь герцога знает всех. Кэтрин почти боялась спрашивать о третьем мужчине, но поскольку ее новоявленная подруга была такой сведущей, это было необходимо сделать. Кэтрин не сомневалась, что один из этих мужчин является ее отцом, и, независимо от обстоятельств, она хотела узнать, кто именно.
– А что вы можете сказать о…
– Леди Линетт, как любезно с вашей стороны, что вы так много времени уделили моей сестре, – произнесла Виктория, подойдя к ним.
«Какое невезение!»
Кэтрин знала, что теперь она не сможет расспросить еще об одном джентльмене. Но незнакомец из парка и двое эксцентричных мужчин, о которых ей рассказала леди Линетт, и так давали достаточную пищу для размышлений.
***
Джон и Эндрю в холле перед большим бальным залом сняли свои пальто, шляпы и перчатки и отдали их слугам. Они побывали уже на всех вечерах в Лондоне, на которые был приглашен Джон, и оставался только этот.
Если он не найдет ее и здесь, на этом он поставит точку. Сегодня вечером над ним уже достаточно смеялись и подшучивали. Обычно он не обращал особого внимания на сплетни бульварных листков. Потому что благодаря им он преуспевал в течение многих лет – чем больше о нем говорили, тем было лучше, но сегодня вечером, казалось, все только и обсуждали леди, которую видели скачущей на его коне.
Если бы он знал, кто написал эти заметки, он смог бы ее найти. Репортеры, похоже, узнали все буквально через несколько минут после того, как это случилось. Некто из парка отправился прямиком к лорду Труфитту – кто бы ни скрывался под этим именем – и насплетничал о произошедшем в парке.
Джон полагал, что это мог быть Уилкинс, хотя и Филлипс мог бы рассказывать эту историю снова и снова. Под подозрением были и Мэллори, и Уэстерленд. Без сомнения, все они от души посмеялись. Несколько его друзей уже спрашивали Джона о заметке, которая появилась в дневном выпуске ежедневной колонки светской хроники.
До сих пор у него оставалась надежда найти очаровательную конокрадку, но пока поиски на балах были столь же безуспешными, как и утром в парке. Все утро они с Эндрю прочесывали парк по периметру, объехали все тропинки и пруд Серпентайн, но все было безрезультатно.
Не зная, как ее отыскать, он пребывал в растерянности.
Сегодня вечером Джон повторял всем одно и то же:
– Я никогда не обращаю внимания на бульварные листки, тем более что с Генералом все в порядке.
Ему очень хотелось и самому быть в этом уверенным.
– Что будешь делать, если мы не найдем ее? – спросил Эндрю.
– Хотел бы я знать, дьявол побери, – пробормотал Джон, но тут же добавил: – Мой человек проверяет все платные конюшни в городе, но я ведь не могу проверить частные. Я найму кого-нибудь с Боу-стрит. Она словно растворилась в воздухе.
– Мы оба знаем, что это невозможно. Он повернулся и посмотрел на Эндрю – в этот момент они направлялись в бальный зал.
– Конечно. Она просто уехала из парка, но куда?
– И почему? Зачем ей понадобился твой Генерал? Вот что мы должны выяснить. Понятно, что она не сможет даже попытаться продать его. Этот жеребец слишком хорошо известен.
– Нет. Ничего подобного, в этом я уверен. Она говорила о каком-то деле и о том, что ей необходимо взять его на время.
Эндрю бросил на него лукавый взгляд:
– Уверен, что ты сможешь ее узнать? Может быть, ты уже видел ее сегодня вечером и не узнал. Я хочу сказать, что в парке ведь было довольно темно.
Перед глазами Джона всплыло лицо девушки: голубые глаза, полные губы. Он вспомнил ее острый язычок и необычайную твердость характера.
– Ну, нет, Эндрю. Я бы непременно узнал ее. Она не из тех, кого легко можно забыть.
– Гм-м… Понимаешь, это может быть весьма проблематично.
– Почему?
– Если эта леди не просто хорошенькое личико, а нечто большее, ты оказываешься в сложном положении.
– Думаешь, это именно тот случай?
– А разве нет?
– Да нет же, дьявол побери! – возразил Джон с преувеличенным раздражением. – Сложность лишь в том, что она ускакала на моей лошади как раз в тот момент, когда я пытался ей помочь. Надо мной подшучивают весь вечер.
– И это задело твое самолюбие.
– Эндрю! – осадил Джон решительно, зная, что одного этого слова бывает достаточно, если его друг заходит слишком далеко.
Они остановились у входа в зал и оглядели гостей. Здесь были все те, кто был вхож в светское общество. Как правило, они не пропускали ни одного вечера и оставались на балах до тех пор, пока была музыка и напитки.
– Похоже, что эта толкотня будет продолжаться, пока хозяева нас не выставят, – усмехнувшись, сказал Эндрю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64