– Но нельзя всю жизнь бояться потерять счастье. Нам ничего не гарантировано. Мы можем только как можно лучше сделать свой выбор. И пусть будет то, что должно быть.
– Ты молодец, Лора, – искренне сказала Эстер. – Ты заслуживаешь всего самого хорошего. От всей души надеюсь, что твой муж понимает, что за сокровище его жена. Не всякая женщина может так все понять и простить.
– Ну, не знаю, – нервно усмехнулась Лора. – Не такая уж я всепрощающая. Если когда-нибудь увижу его с другой женщиной, я за себя не ручаюсь.
11
– Что-то случилось, Дирк? – спросила Лора как-то вечером.
Дирк круто повернулся к ней от бара, где только что наливал себе в стакан шотландского виски.
– Почему ты спрашиваешь?
– Ты обычно не пьешь на неделе. По пятницам – да. И в выходные. Но только не в понедельник.
Он криво улыбнулся.
– Хочешь сказать, что я настолько ясен и понятен?
– Как раз наоборот. Ты необыкновенно загадочная личность.
Она с улыбкой подошла к нему, положила руки ему на грудь и посмотрела в его глаза долгим любящим взглядом.
– Но я тебя хорошо знаю и немного изучила твои привычки.
– Это звучит многообещающе.
Но когда он нагнулся, чтобы поцеловать ее, она отступила, расстроенная тем, что с его стороны это стало единственным способом общения с ней.
За последнее время они, наконец, немного успокоились и стали вести более упорядоченный образ жизни, большинство ночей теперь проводили дома, но страсть Дирка ни в коей мере не ослабела. Несмотря на то, что каждый вечер Лора с восторгом принимала его любовь, бывали моменты, как сейчас, например, когда ей просто хотелось поговорить по душам.
– Пожалуйста, Дирк, мне больше хочется, чтобы ты поговорил со мной, а не целовал.
– Ты начала разговаривать, как заправская жена, – упрекнул он ее с сухим смешком и повернулся за своим стаканом.
– Наверное, это потому, что я и есть твоя жена, – возразила она дрогнувшим голосом, и в сердце закралась тревога. Что за совместная жизнь у них такая, если муж не может – или не хочет – поделиться с ней своими неприятностями? Вряд ли подобный вид брака из разряда долговечных.
– Ты обращаешься со мной, как с любовницей, Дирк, – продолжала она взволнованно. – Мне это не нравится.
Он снова повернулся и, не отрывая от нее взгляда, медленно поднес виски к губам. Его глаза сурово смотрели поверх края стакана. Что означал этот взгляд – она не могла понять, и это сводило ее с ума.
Но Лора поняла одно – он не собирается рассказывать ей о том, что его тревожит. Ни слова.
– Ты не любишь меня, Дирк? – с трудом выговорила она.
Темное облако промелькнуло в его глазах, и они стали серо-голубыми. Так бывало, когда он сердился, или когда прокурор ставил его в тупик, и вероятность победы становилась сомнительной.
– Разумеется, люблю, – резко ответил он и осушил стакан до дна.
Могла ли она верить ему? А что если это всего лишь пустые слова? Тогда она просто умрет!
– Лора… – отчуждение в его глазах исчезло, когда он вгляделся в ее изменившееся лицо. – Не мучай себя. Конечно, я тебя люблю. Разве я не говорил это уже сотни раз за последний месяц. Что еще я должен сказать или сделать?
Лора в замешательстве покачала головой и опустила глаза. Она не была уверена, что слово «любовь» для Дирка означает то же, что и для нее.
– Нам не следовало возвращаться к совместной жизни так поспешно, – пробормотал он. – Это было ошибкой.
Сердце Лоры сжалось от испуга.
– Нет-нет, неправда!
Она стремительно обхватила его руками и крепко прижала к себе.
– Не говори таких вещей, Дирк. Я буду думать, что ты опять уйдешь от меня, а этого я не вынесу!
Вздохнув, он тоже обнял ее, но сдержаннее.
– Этого я никогда не сделаю. Никогда…
Он взял ее за плечи и улыбнулся нежно и успокаивающе.
– А теперь можно мне узнать, чем это так вкусно пахнет из кухни? А после ужина не сыграть ли нам в "каракули"?
Лора чуть не подпрыгнула от радости. Эту игру изобрел Дирк, когда помогал ей осваивать правильное чтение. Слова, составленные из больших, четких букв, отпечатывались в ее голове ярче, чем обычная книжная страница. Лора постоянно восхищалась терпением, с которым Дирк играл с ней в одну игру за другой, хотя понимала, как ему это должно быть скучно. Но он никогда не выглядел скучающим. Единственным способом сравнять их шансы, было предоставить ей преимущество, но и несмотря на это, Дирк всегда выигрывал.
– Я даю тебе пятьдесят очков вперед, – предложил он.
– Всего пятьдесят? Пусть даже сто, все равно ты победишь. Победитель моет посуду!
– Отлично. Эй погоди! – закричал он ей вслед, когда она быстро исчезла в кухне. – Ты перепутала. Это проигравший моет посуду.
Лора шаловливо улыбнулась ему через плечо.
– Ну нет! Надо лучше слушать, мистер Модник. Если ты выиграешь, посуду придется мыть тебе. Конечно, ты можешь проиграть, и тогда выиграю я – в первый раз, хочу тебе напомнить!
– Мне кажется, мои таланты оборачиваются против меня, – проворчал он.
– А ты как думал!
Это был чудесный вечер, главным образом потому, что они получали удовольствие от общения друг с другом и не предаваясь чувственным наслаждениям. На ужин они откупорили бутылку вина, а потом сыграли в «каракули», и не один, а три раза.
Записав себе вперед сто очков, Лора легко выиграла в первой игре. Вообще-то ее словарный запас очень обогатился с того времени, как они играли последний раз, так же как окрепла ее уверенность в себе. И никогда раньше она не получала такого удовольствия от мытья посуды.
Во второй раз Лора начала с пятидесяти очков, а Дирк сосредоточился всерьез. Но она опять победила, подловив его на том, что буква «Z» не пишется в конце слова.
– Ну уж в следующий раз я разделаю тебя под орех, – объявил он сердито, переворачивая карточки с буквами для следующей игры. – Больше никаких очков вперед, играем на равных, маленькая ты мошенница.
– Я никогда не мошенничаю!
– Тогда каким это чудом ты так внезапно поумнела?
– Я часто разгадывала кроссворды, – призналась она. – Там много таких коротких простых словечек.
– Теперь все ясно. Ну начали, коварная ты змея.
– Ого! Ты выражаешься прямо как Джеймс Канье.
– Джеймс – кто?
– А ты его не знаешь? – засмеялась она. – А я-то все время считала тебя сверхинтеллектуалом. Сейчас я начинаю думать, что ваши знания весьма выборочны, Дирк Торнтон.
– А я начинаю думать, что ты притворщица. Держу пари, ты всегда умела читать как следует.
– Может быть, – ответила она лукаво, и составила слово из семи букв, с первой попытки набрав пятьдесят очков. Дирк уставился на стол, затем на его лице появилось такое упрямое и решительное выражение, что Лора едва удержалась от желания пошутить. Таким она видела его, когда сначала отказалась выйти за него замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Ты молодец, Лора, – искренне сказала Эстер. – Ты заслуживаешь всего самого хорошего. От всей души надеюсь, что твой муж понимает, что за сокровище его жена. Не всякая женщина может так все понять и простить.
– Ну, не знаю, – нервно усмехнулась Лора. – Не такая уж я всепрощающая. Если когда-нибудь увижу его с другой женщиной, я за себя не ручаюсь.
11
– Что-то случилось, Дирк? – спросила Лора как-то вечером.
Дирк круто повернулся к ней от бара, где только что наливал себе в стакан шотландского виски.
– Почему ты спрашиваешь?
– Ты обычно не пьешь на неделе. По пятницам – да. И в выходные. Но только не в понедельник.
Он криво улыбнулся.
– Хочешь сказать, что я настолько ясен и понятен?
– Как раз наоборот. Ты необыкновенно загадочная личность.
Она с улыбкой подошла к нему, положила руки ему на грудь и посмотрела в его глаза долгим любящим взглядом.
– Но я тебя хорошо знаю и немного изучила твои привычки.
– Это звучит многообещающе.
Но когда он нагнулся, чтобы поцеловать ее, она отступила, расстроенная тем, что с его стороны это стало единственным способом общения с ней.
За последнее время они, наконец, немного успокоились и стали вести более упорядоченный образ жизни, большинство ночей теперь проводили дома, но страсть Дирка ни в коей мере не ослабела. Несмотря на то, что каждый вечер Лора с восторгом принимала его любовь, бывали моменты, как сейчас, например, когда ей просто хотелось поговорить по душам.
– Пожалуйста, Дирк, мне больше хочется, чтобы ты поговорил со мной, а не целовал.
– Ты начала разговаривать, как заправская жена, – упрекнул он ее с сухим смешком и повернулся за своим стаканом.
– Наверное, это потому, что я и есть твоя жена, – возразила она дрогнувшим голосом, и в сердце закралась тревога. Что за совместная жизнь у них такая, если муж не может – или не хочет – поделиться с ней своими неприятностями? Вряд ли подобный вид брака из разряда долговечных.
– Ты обращаешься со мной, как с любовницей, Дирк, – продолжала она взволнованно. – Мне это не нравится.
Он снова повернулся и, не отрывая от нее взгляда, медленно поднес виски к губам. Его глаза сурово смотрели поверх края стакана. Что означал этот взгляд – она не могла понять, и это сводило ее с ума.
Но Лора поняла одно – он не собирается рассказывать ей о том, что его тревожит. Ни слова.
– Ты не любишь меня, Дирк? – с трудом выговорила она.
Темное облако промелькнуло в его глазах, и они стали серо-голубыми. Так бывало, когда он сердился, или когда прокурор ставил его в тупик, и вероятность победы становилась сомнительной.
– Разумеется, люблю, – резко ответил он и осушил стакан до дна.
Могла ли она верить ему? А что если это всего лишь пустые слова? Тогда она просто умрет!
– Лора… – отчуждение в его глазах исчезло, когда он вгляделся в ее изменившееся лицо. – Не мучай себя. Конечно, я тебя люблю. Разве я не говорил это уже сотни раз за последний месяц. Что еще я должен сказать или сделать?
Лора в замешательстве покачала головой и опустила глаза. Она не была уверена, что слово «любовь» для Дирка означает то же, что и для нее.
– Нам не следовало возвращаться к совместной жизни так поспешно, – пробормотал он. – Это было ошибкой.
Сердце Лоры сжалось от испуга.
– Нет-нет, неправда!
Она стремительно обхватила его руками и крепко прижала к себе.
– Не говори таких вещей, Дирк. Я буду думать, что ты опять уйдешь от меня, а этого я не вынесу!
Вздохнув, он тоже обнял ее, но сдержаннее.
– Этого я никогда не сделаю. Никогда…
Он взял ее за плечи и улыбнулся нежно и успокаивающе.
– А теперь можно мне узнать, чем это так вкусно пахнет из кухни? А после ужина не сыграть ли нам в "каракули"?
Лора чуть не подпрыгнула от радости. Эту игру изобрел Дирк, когда помогал ей осваивать правильное чтение. Слова, составленные из больших, четких букв, отпечатывались в ее голове ярче, чем обычная книжная страница. Лора постоянно восхищалась терпением, с которым Дирк играл с ней в одну игру за другой, хотя понимала, как ему это должно быть скучно. Но он никогда не выглядел скучающим. Единственным способом сравнять их шансы, было предоставить ей преимущество, но и несмотря на это, Дирк всегда выигрывал.
– Я даю тебе пятьдесят очков вперед, – предложил он.
– Всего пятьдесят? Пусть даже сто, все равно ты победишь. Победитель моет посуду!
– Отлично. Эй погоди! – закричал он ей вслед, когда она быстро исчезла в кухне. – Ты перепутала. Это проигравший моет посуду.
Лора шаловливо улыбнулась ему через плечо.
– Ну нет! Надо лучше слушать, мистер Модник. Если ты выиграешь, посуду придется мыть тебе. Конечно, ты можешь проиграть, и тогда выиграю я – в первый раз, хочу тебе напомнить!
– Мне кажется, мои таланты оборачиваются против меня, – проворчал он.
– А ты как думал!
Это был чудесный вечер, главным образом потому, что они получали удовольствие от общения друг с другом и не предаваясь чувственным наслаждениям. На ужин они откупорили бутылку вина, а потом сыграли в «каракули», и не один, а три раза.
Записав себе вперед сто очков, Лора легко выиграла в первой игре. Вообще-то ее словарный запас очень обогатился с того времени, как они играли последний раз, так же как окрепла ее уверенность в себе. И никогда раньше она не получала такого удовольствия от мытья посуды.
Во второй раз Лора начала с пятидесяти очков, а Дирк сосредоточился всерьез. Но она опять победила, подловив его на том, что буква «Z» не пишется в конце слова.
– Ну уж в следующий раз я разделаю тебя под орех, – объявил он сердито, переворачивая карточки с буквами для следующей игры. – Больше никаких очков вперед, играем на равных, маленькая ты мошенница.
– Я никогда не мошенничаю!
– Тогда каким это чудом ты так внезапно поумнела?
– Я часто разгадывала кроссворды, – призналась она. – Там много таких коротких простых словечек.
– Теперь все ясно. Ну начали, коварная ты змея.
– Ого! Ты выражаешься прямо как Джеймс Канье.
– Джеймс – кто?
– А ты его не знаешь? – засмеялась она. – А я-то все время считала тебя сверхинтеллектуалом. Сейчас я начинаю думать, что ваши знания весьма выборочны, Дирк Торнтон.
– А я начинаю думать, что ты притворщица. Держу пари, ты всегда умела читать как следует.
– Может быть, – ответила она лукаво, и составила слово из семи букв, с первой попытки набрав пятьдесят очков. Дирк уставился на стол, затем на его лице появилось такое упрямое и решительное выражение, что Лора едва удержалась от желания пошутить. Таким она видела его, когда сначала отказалась выйти за него замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37