Люди великие не останавливаются даже перед непреодолимыми, казалось бы, препятствиями. Лицемер в сутане изобрел всего лишь историю о веревке, которой подпоясывался св. Франциск. Этой незамысловатой вещице надлежало изгонять все нечистое и плотское из тела воспитанницы, доводя ее до состояния экстаза. Тогда же на свет Божий была извлечена история о стигматах, подобных тем, что были когда-то на теле св. Франциска. Знаменитый наставник тайно переправил в Вольнот одну из своих бывших воспитанниц, которая начинала подобно Эрадис и теперь весьма могла пригодиться хитроумному духовнику. Ведь Эрадис была слишком захвачена желанием творить чудеса, и в обращении с ней требовалась предельная осторожность.
Помощница святого отца постаралась внушить моей подруге особую почтительность к св. Франциску, ее покровителю. Быстро и умело был приготовлен раствор, способный вызывать на теле человека язвы, неотличимые от знаменитых стигматов. В нужный день ноги Эрадис были омыты чудодейственной жидкостью, не замедлившей произвести необходимое действие.
Свершилось! Два дня спустя прелестная воспитанница демонстрировала раны, появившиеся на обеих ногах.
— Какая радость, какая слава для нас, — вскричала соратница духовника. — Св. Франциск передал вам свои стигматы. Богу угодно сделать вас великой святой. Подождем, может быть, Божественная милость дарует вам еще один несомненный знак вашей сопричастности чуду.
И она провела рукой, смоченной раствором, под левой грудью Эрадис. Утром появился новый стигмат.
Мечтавшая о чуде Эрадис не могла не поделиться великой радостью с мудрым наставником. Тот попросил хранить все в глубокой тайне. Но куда там! Эрадис, мечтавшая прослыть святой, поделилась секретом с подругами. Необычайная новость глубоко взволновала воспитанниц святого отца, и они возжелали быть отмеченными, подобно Эрадис.
Дирраг сразу почувствовал, что нужно поддержать свою репутацию и одновременно отвлечь общее внимание от Эрадис. Еще несколько послушниц, тем же способом, были отмечены Божественным поцелуем.
Эрадис тем временем окончательно посвятила себя св. Франциску. Наставник обещал ей всемерную помощь и поддержку. Вот тут-то и настало время куска веревки, что некогда подпоясывала св. Франциска, часть которой была якобы привезена духовному наставнику из Рима неким каноником. Духовник не преминул подчеркнуть, что святая реликвия способна изгонять самого дьявола, проникнув в любое естественное отверстие страждущего. Юной послушнице была продемонстрирована веревка (та самая реликвия), которая была ничем иным, как обрывком толстого каната восьми дюймов длиной. Предмет этот был обмазан тонким слоем смолы, придававшей ему гладкость и твердость. Был покрыт чехлом из темно-красного бархата. Это был один из тех предметов, которыми пользуются алчущие монахини и которые называются "годемише". Нет сомнения, что Дирраг вытребовал его в качестве подарка у какой-нибудь старой аббатисы. С чувством восторга Эрадис припала губами к драгоценной реликвии. Священник не сразу позволил сделать это.
Он объяснил воспитаннице, что даже легкое прикосновение непосвященного к сей драгоценности является страшным преступлением.
Теперь вы понимаете, дорогой граф, почему юная послушница на протяжении многих месяцев не только ни о чем не догадывалась, но стала живой игрушкой в руках отца Диррага и с радостью попадала в его жаркие объятия. Увы, она не замечала подмены духовного физическим.
Я берусь так утверждать, потому что обо всех подробностях узнала от самой Эрадис после судебного процесса, где разбиралось дело отца Диррага. Причиной краха наставника-златоуста стал некий молодой монах, сдернувший пелену с глаз обманутой Эрадис. Монашек тот был недурен собой, отменно сложен и, главное, страстно влюблен в соблазнительную воспитанницу Диррага. Подружившись с родителями Эрадис, часто посещая ее отчий дом, он быстро раскрыл ей глаза на ухищрения отца Диррага. Молодые люди подружились так крепко, что вскоре Эрадис уже кричала от восторга в объятиях монаха, который, не делая себе поблажек, трудился за двоих. Его настойчивость не могла не принести пользы, и в скором времени прекрасная Эрадис позабыла об унижениях, которым она подвергалась при встречах со старым сатиром.
Ощущая очередной раз, как в нее входит натуральный член монаха, Эрадис к своим сладостным стонам примешивала и горькие вздохи сожаления, понимая, как она была грубо одурачена. Тогда-то ее раненое самолюбие разбудило дремавшее дотоле мстительное чувство, заставившее девушку пойти на крайние меры, которые вам известны. В осуществлении этих планов самое деятельное участие принял верный монах, который не мог простить Диррагу того, что тот тоже пользовался милостями, недавно обретенными молодым человеком. Монах не желал делиться ни с кем и вообразил себя загодя ограбленным. Потому святой отец стал для него преступником, достойным самого сурового наказания. Монашеская фантазия остановилась на картине, где священник поджаривается на медленном огне.
...Напомню: в своих воспоминаниях я остановилась на том, что отец Дирраг покинул комнату Эрадис. Я удалилась к себе. В волнении, близком к исступлению, я упала на колени и вознесла мольбу Творцу, чтобы он послал мне милости, которые снизошли на мою подругу. Я молилась на коленях, потом вскакивала, металась по комнате и наконец, ничком упала на кровать. Образ неукротимого фаллоса, протыкающего Эрадис, царил в моем воспаленном мозгу. Но красный, вздувшийся член, который я так ясно себе представляла, не вязался в воображении с чем-то греховным и преступным, а тем более с органом, способным приносить острое наслаждение. Фаллос был чем-то независимым, никому не принадлежащим. И это чудо природы буравило и буравило мое трепетавшее тело...
Не отдавая себе отчета ни в чем, я незаметно приняла позу, в которой видела Эрадис, и, постепенно сползая вниз, прижалась задом к стойке кровати. Точкой опоры стала как раз та часть тела, где я испытывала непонятный зуд. Немного не рассчитав, я ударилась о стойку, но легкая боль не остановила меня. Зуд не прекращался. Надо было от него избавиться. Не отрываясь от стойки, я приподняла зад, опустила его и вновь приподняла вверх. Так, скользя, постоянно соприкасалась с входом в мою пещеру. Возбуждение, вызванное трением, стало волнообразно расти... Я еще прибавила и вдруг, словно потеряла голову; не меняя позы, не думая ни о чем, я начала с невероятной ловкостью двигать задом, скользя вдоль милого столбика... Поток наслаждения захватил меня, я лишилась чувств и погрузилась в глубокий сон.
Очнулась я не скоро. Я по-прежнему лежала на животе, столбик находился между ног, стыли оголенные ягодицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58