— То есть?
— У нас студент из института журналистики проходил практику. Сейчас середина лета, почти половина сотрудников редакции в отпусках, вот мы и поручили ему вести хронику происшествий. Дело нехитрое: берешь сводки по городу, выбираешь наиболее серьезные события, излагаешь их стандартными фразами. Студент отлично справлялся с задачей, и его заметки практически не нужно было править. В субботу утром он, как всегда, изучал официальные отчеты за минувшие сутки. Происшествие с убийством и пожаром показалось ему неординарным. В райуправлении милиции, где заведено уголовное дело, работает его двоюродный брат. От него мальчишка получил кое-какие дополнительные сведения. Неофициально, конечно.
Юный писака пофантазировал немного на эту тему и решил, что схватил удачу за бороду. Шутка ли, засветиться в крупном общественно-политическом скандале? Он изложил на бумаге свои досужие домыслы и подсунул моему заму на подпись вместе с другими материалами. А мой зам, дубина стоеросовая, не глядя, подмахнул заметку в номер. Никто ведь не мог предположить… До этого парень работал идеально, я даже собирался предложить ему постоянную работу.
— Почему вы сразу мне об этом не рассказали? — Я непроизвольно снова перешла на «вы».
— Не думал, что для вас это так важно. — Генералов тоже предпочел вернуться в рамки приличия. — И к тому же кому охота расписываться в безалаберности своих подчиненных? Тут же не мальчишка виноват, а мой зам…
— Я могу поговорить с этим студентом? Вы можете его сейчас пригласить?
— Не могу, — отрезал главный редактор. — Даже если б я не прогнал его взашей из редакции еще утром, то ни за что бы не позволил вам развращать молодую журналистскую поросль своим полуголым видом.
Тут только я врубилась: на мне действительно отсутствует значительная часть одежды, а поскольку мы с Генераловым уже вернулись в рамки приличия, то меня немедленно посетило чувство стыда. Что за жизнь? Еще вчера в моем доме полуголый депутат ошивался, сегодня я в неглиже сижу в общественном учреждении. В таком виде никак нельзя высовываться из кабинета.
Я попробовала было прицепить оторванный кусок платья канцелярскими скрепками, но тонкий шифон то и дело выскальзывал, и в конце концов мне стало ясно, что мой туалет восстановлению не подлежит. Генералов с интересом наблюдал за моими манипуляциями и, скорее всего, пришел к такому же выводу.
— Что будем делать? — невесело спросил он.
— У меня в машине есть другая одежда. Вот ключи. Белая «Мазда» стоит возле входа в издательство. Возьмете пакет на заднем сиденье.
Главный редактор безропотно повиновался. Выйдя из кабинета, он запер за собой дверь на ключ, думаю, на тот случай, если я не удержусь-таки от соблазна и решу устроить дефиле по коридорам.
В его отсутствие я стерла с лица размазанную помаду и подкрасилась.
Спустя минут десять Генералов вернулся.
— Вот, держите. — Он протянул мне пакет. — Вы что, заранее собирались устраивать в моем кабинете светопреставление? Даже сменную одежду припасли…
— Ничего я не собиралась. А вы бы лучше порадовались, что вам не пришлось бегать по магазинам. Обождите за дверью, мне нужно переодеться.
— Мне бы вашу стеснительность… — Он попробовал улыбнуться, но тут же нарвался на мой испепеляющий взгляд и ретировался в приемную.
Переодевшись, я тоже выскользнула из кабинета. Секретарша на рабочем месте отсутствовала. Подозреваю, начальник специально спровадил ее от греха подальше. Что ж, тем лучше, можно спокойно продолжить дознание!
— Вы обещали мне адрес студента.
— Глупости, никакого адреса я вам не обещал.
— Ну, тогда пообещайте.
— На кой вам сдался этот юный фантазер? Или вы мне не верите? — недовольно уточнил он.
— Сергей Николаевич, речь идет не о моем личном доверии. Вдруг мальчишка не сам дров наломал? Что, если его кто-то надоумил?
— Вряд ли. Впрочем, давайте уговор: я найду адрес и даже проедусь с вами к этому студенту, а вы поклянетесь, что навсегда исчезнете из моей жизни.
— Овчинка стоит выделки. Но съездить к вашему практиканту я могу и сама.
— Нет уж, я противник насилия, а ваши методы получения информации заставляют меня беспокоиться о здоровье ребенка.
— Как хотите, — миролюбиво согласилась я, и мы направились в отдел кадров.
К счастью, горе-практикант обитал неподалеку, и через двадцать минут мы уже звонили в дверь его квартиры. Нам открыла приятная женщина лет сорока пяти и сообщила, что сына дома нет, но найти его можно в летнем кафе в двух кварталах от дома.
Разыскать кафешку удалось без труда. Синие зонтики приткнулись на углу крохотного сквера. Людей почти не было, что неудивительно, рабочий день еще не закончился.
— Вон он, — Генералов указал на один из столиков, за которым сидели двое, потягивая из массивных запотевших кружек пиво.
Студент, совсем молодой парнишка, со слегка оттопыренными ушами и очками на кончике носа, что-то возбужденно вещал своему собеседнику. Последний сидел к нам спиной.
Мы приблизились, и я без лишних церемоний опустилась на пластиковый стул возле них.
— Ой, Анна Дмитриевна, вы-то как здесь?.. — Сидевший спиной мужчина оказался не кем иным, как лейтенантом, который не так давно добывал в переходе футболку и сандалии для нас с Антониной. По совместительству он, вероятно, и был тем самым двоюродным братом, предоставившим практиканту сведения об убийстве на Салютной в неофициальном порядке. Теперь понятно, каким образом произошла утечка информации из райуправления. Мигом сориентировавшись в ситуации, я грозно заявила:
— Молодые люди, я провожу расследование относительно разглашения тайны следствия. У меня к вам возникли некоторые вопросы.
Генералов присел на свободный стул. У студента с перепуга глоток пива застрял в горле, и он разразился продолжительным кашлем. Лейтенант резко переменился в лице, жалобно заблеяв:
— Так я ж всего ничего рассказал. И даже фамилии вашей не называл… Скажи, Юрик?
Юрик, наконец, перестал кашлять и с видом затравленной собачонки опасливо поглядел на главного редактора. Тот назидательно произнес:
— Ты, братец, кашу заварил, ты и расхлебывай. Вот тебе руководящий представитель инвестиционной компании, — взглядом он указал на меня. — И этот самый представитель крайне возмущен твоими фантазиями на тему тайного вече. Причем возмущен настолько, что едва не разгромил мой рабочий кабинет.
— Извините… — промычал студент.
— Извинениями не отделаешься, — сурово заметила я. — А ну, живо выкладывайте оба: кто, кому, когда и как?
Перебивая друг друга, лейтенант и студент покаялись в содеянном, в целом подтвердив рассказ Генералова. Заметка в газете появилась случайно, вследствие творческого рвения Юрика и пренебрежительного отношения к должностным инструкциям его кузена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72