Как всегда. Поэтому решили обойтись без протокола.
— Да ничего он не поднимал, хоть обыщите! — сказал мужичок, невольно сделав деловое предложение. Которым незамедлительно воспользовались другие.
И солидный ткнул пальцем простаку в грудь.
— Обыщите, обыщите! Сам поднял и сам не отдает!
Буржуй внимательно слушал его высказывания и мотал себе на ус. Он сразу понял, что солидный просто так ничего предлагать не будет и отвечает за любые последствия. Он подошел к простаку вплотную и сжал кулаки. Видимо, готов был применить силу в случае сопротивления. Хотя простак и не думал сопротивляться. Он думал о том, какой черт дернул его зайти в этот салон. Не зашел бы, не вляпался бы в эту унизительную для него историю. И не стал бы объектом внимания со стороны каких-то деляг.
— Ну-ка, покажите, что у вас в карманах! — сказал довольно грозно и внушительно буржуй.
Простак тоскливо посмотрел на мужичка, опять спрашивая его молчаливого совета. Тот незаметно кивнул и показал рукой, что все нормально. Они, мол, ничего не найдут — пускай хоть весь магазин обыщут. Это и понятно, где же им найти то, чего уже как бы и нет.
Простак развел руками и покорно опустил голову.
— Пожалуйста! Обыскивайте, если вам так хочется. У меня ничего нет…
Он начал вынимать все из карманов брюк и пиджака: ключи, пропуск, расческу, записную книжку, какие-то безделушки. И кошелек. Впрочем, не очень толстый. И потрепанный. Так что сразу было ясно, что в этом кошельке больших сумм не носят. Но как раз этот предмет и привлек всеобщее внимание. Как будто собравшиеся граждане отродясь не видели кошельков и всегда хранили деньги в бумажных свертках.
Буржуй так оживился при виде кошелька, что забрал его себе, развернул и достал оттуда два десятка купюр самого разного достоинства.
— Это мои! — прошептал простак испуганно, так что его даже не услышали. Или не хотели услышать. И как бы он не тянулся за своими деньгами, которые, как ему казалось, вот-вот исчезнут навсегда, никто не собирался их ему возвращать.
— Сейчас проверим, чьи это деньги! — радостно сообщил буржуй и начал внимательно разглядывать купюры с двух сторон, переворачивая каждую по отдельности перед носом простака. Так он проглядел все купюры и, наконец, сделал экспертное заключение: — Да, похоже, это мои. У меня такие же были. И сотни такие же, и пятисотенные.
Как будто бы у него были какие-то особенные купюры, а вот у этого приезжего чудака они должны быть совсем другими.
— Ну-ка, дайте посмотреть! — сказал солидный. Он стал брать у буржуя купюры и разглядывать их на просвет, словно проверяя подлинность. А то вдруг они фальшивые, и стоит ли тогда комедию ломать?
Пока они увлеченно рассматривали деньги, мужичок пододвинулся к простаку и стал незаметно совать ему сверток в руку, шепча при этом:
— Бери и дуй к выходу! Жди меня там. Я твои деньги у них заберу.
Простак начал было энергично отказываться, но мужичок засунул сверток ему в боковой карман пиджака и стал подталкивать плечом к выходу. Простак мялся, нервничал и жалостливым взглядом смотрел на свои деньги в руках буржуя и солидного мужчины. Да, ничего не попишешь, жаль расставаться со своими кровными, даже если у тебя в кармане двадцать пять тысяч чужих! Вот она — коварная психология! Голова соображает, что надо брать и уходить, а руки так и тянуться за тем, что осталось.
— А может, это он поднял! — сказал вдруг солидный и показал на мужичка. — Надо у него посмотреть!
Денег простаку, естественно, никто так и не отдал. А зачем? И так уже получил свое. Довольно большую сумму, надо заметить, получил. Осталось только отсюда смыться, и сумма станет его собственной. Но простак, похоже, ещё не был в этом уверен. Иначе бы его отсюда как ветром сдуло. Он, наверное, полагал, что сейчас ему поменяют его деньги на этот сверток, и они вернуться к нему, и все встанет на свои места, и он ещё сможет выклянчить у мужичка стенку за половину её стоимости.
— Я! Да вы что?! — совершенно искренне начал возмущаться мужичок. — Можете меня тоже обыскать! Крохоборы!
Он незаметно показал простаку, чтобы тот сваливал. Простак все ещё продолжал мяться, надеясь как-то отыграть свои деньги назад. Ну, зачем, спрашивается, ему эта мелочь, когда у самого в кармане целый сверток более крупных бумажек? Все равно ведь не вернут, как ни проси.
Наконец, он бросил на свои деньги прощальный взгляд и боком, боком отошел, быстро направился к выходу. Наверное, все-таки решил, что двадцать пять тысяч чужих лучше, чем три-четыре своих. Честность, знаете ли, тоже имеет свои пределы, которые определяются величиной суммы. А сумма в каждом конкретном случае разная и зависит от честности конкретного индивида. В общем, такова диалектика единства противоположностей.
А экзекуция мужичка была уже неизбежна. Да он особенно и не сопротивлялся, будучи уверенным, что эти два головореза ничегошеньки не найдут. Поэтому принялся вытаскивать все из карманов довольно активно, словно давно собирался это сделать, да все не было подходящего повода.
— Выворачивай карманы! — кричал между тем солидный. Ему-то зачем все это было нужно, интересно? Он-то здесь вообще человек посторонний и никакой выгоды для себя не имеющий. Но такие люди всегда появляются там, где их никто не ждет. Хлебом не корми, дай только им покричать и покомандовать, когда дело их совершенно не касается.
— Покажите, покажите! — кричал буржуй. Ну, этому-то понятно зачем? Свои кровные отбивает. Если не будешь возмущаться, ничего и не добьешься. Скромно просящим обычно сразу указывают на дверь.
— Да нет у меня никакого свертка! — кричал мужичок. Ну, а ему, ясное дело, ничего не было нужно. Он свою роль уже сыграл. И остался ею удовлетворен.
Тем не менее, буржуй и солидный окружили мужичка в кепке, словно собрались его бить. Мужичок выворачивал карманы, вынимая оттуда всякий мусор. Ну, хоть бы мятая десятка завалялась, так нет, ни копейки не было у этого искателя на свою задницу приключений.
Тем временем на улице развивалась другая борьба противоположностей. В душе простака. А чужая душа, как известно, потемки. И что в ней происходит, порой не может понять даже сам обладатель этой души.
Выйдя из дверей салона на свежий воздух, простак остановился в раздумье, судорожно сунул руку в карман, достал сверток, ощупал его со всех сторон и спрятал обратно. Потом заглянул внутрь салона, проверяя, нет ли хвоста, и стал раздумывать, как ему поступить. Удрать или остаться? Остаться или удрать? И постепенно пришел к выводу, что, конечно, лучше всего удрать. С одной стороны это, конечно, непорядочно по отношению к мужичку, с которым надо бы поделить честно заработанную выручку. А с другой стороны, где вы видели порядочных?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Да ничего он не поднимал, хоть обыщите! — сказал мужичок, невольно сделав деловое предложение. Которым незамедлительно воспользовались другие.
И солидный ткнул пальцем простаку в грудь.
— Обыщите, обыщите! Сам поднял и сам не отдает!
Буржуй внимательно слушал его высказывания и мотал себе на ус. Он сразу понял, что солидный просто так ничего предлагать не будет и отвечает за любые последствия. Он подошел к простаку вплотную и сжал кулаки. Видимо, готов был применить силу в случае сопротивления. Хотя простак и не думал сопротивляться. Он думал о том, какой черт дернул его зайти в этот салон. Не зашел бы, не вляпался бы в эту унизительную для него историю. И не стал бы объектом внимания со стороны каких-то деляг.
— Ну-ка, покажите, что у вас в карманах! — сказал довольно грозно и внушительно буржуй.
Простак тоскливо посмотрел на мужичка, опять спрашивая его молчаливого совета. Тот незаметно кивнул и показал рукой, что все нормально. Они, мол, ничего не найдут — пускай хоть весь магазин обыщут. Это и понятно, где же им найти то, чего уже как бы и нет.
Простак развел руками и покорно опустил голову.
— Пожалуйста! Обыскивайте, если вам так хочется. У меня ничего нет…
Он начал вынимать все из карманов брюк и пиджака: ключи, пропуск, расческу, записную книжку, какие-то безделушки. И кошелек. Впрочем, не очень толстый. И потрепанный. Так что сразу было ясно, что в этом кошельке больших сумм не носят. Но как раз этот предмет и привлек всеобщее внимание. Как будто собравшиеся граждане отродясь не видели кошельков и всегда хранили деньги в бумажных свертках.
Буржуй так оживился при виде кошелька, что забрал его себе, развернул и достал оттуда два десятка купюр самого разного достоинства.
— Это мои! — прошептал простак испуганно, так что его даже не услышали. Или не хотели услышать. И как бы он не тянулся за своими деньгами, которые, как ему казалось, вот-вот исчезнут навсегда, никто не собирался их ему возвращать.
— Сейчас проверим, чьи это деньги! — радостно сообщил буржуй и начал внимательно разглядывать купюры с двух сторон, переворачивая каждую по отдельности перед носом простака. Так он проглядел все купюры и, наконец, сделал экспертное заключение: — Да, похоже, это мои. У меня такие же были. И сотни такие же, и пятисотенные.
Как будто бы у него были какие-то особенные купюры, а вот у этого приезжего чудака они должны быть совсем другими.
— Ну-ка, дайте посмотреть! — сказал солидный. Он стал брать у буржуя купюры и разглядывать их на просвет, словно проверяя подлинность. А то вдруг они фальшивые, и стоит ли тогда комедию ломать?
Пока они увлеченно рассматривали деньги, мужичок пододвинулся к простаку и стал незаметно совать ему сверток в руку, шепча при этом:
— Бери и дуй к выходу! Жди меня там. Я твои деньги у них заберу.
Простак начал было энергично отказываться, но мужичок засунул сверток ему в боковой карман пиджака и стал подталкивать плечом к выходу. Простак мялся, нервничал и жалостливым взглядом смотрел на свои деньги в руках буржуя и солидного мужчины. Да, ничего не попишешь, жаль расставаться со своими кровными, даже если у тебя в кармане двадцать пять тысяч чужих! Вот она — коварная психология! Голова соображает, что надо брать и уходить, а руки так и тянуться за тем, что осталось.
— А может, это он поднял! — сказал вдруг солидный и показал на мужичка. — Надо у него посмотреть!
Денег простаку, естественно, никто так и не отдал. А зачем? И так уже получил свое. Довольно большую сумму, надо заметить, получил. Осталось только отсюда смыться, и сумма станет его собственной. Но простак, похоже, ещё не был в этом уверен. Иначе бы его отсюда как ветром сдуло. Он, наверное, полагал, что сейчас ему поменяют его деньги на этот сверток, и они вернуться к нему, и все встанет на свои места, и он ещё сможет выклянчить у мужичка стенку за половину её стоимости.
— Я! Да вы что?! — совершенно искренне начал возмущаться мужичок. — Можете меня тоже обыскать! Крохоборы!
Он незаметно показал простаку, чтобы тот сваливал. Простак все ещё продолжал мяться, надеясь как-то отыграть свои деньги назад. Ну, зачем, спрашивается, ему эта мелочь, когда у самого в кармане целый сверток более крупных бумажек? Все равно ведь не вернут, как ни проси.
Наконец, он бросил на свои деньги прощальный взгляд и боком, боком отошел, быстро направился к выходу. Наверное, все-таки решил, что двадцать пять тысяч чужих лучше, чем три-четыре своих. Честность, знаете ли, тоже имеет свои пределы, которые определяются величиной суммы. А сумма в каждом конкретном случае разная и зависит от честности конкретного индивида. В общем, такова диалектика единства противоположностей.
А экзекуция мужичка была уже неизбежна. Да он особенно и не сопротивлялся, будучи уверенным, что эти два головореза ничегошеньки не найдут. Поэтому принялся вытаскивать все из карманов довольно активно, словно давно собирался это сделать, да все не было подходящего повода.
— Выворачивай карманы! — кричал между тем солидный. Ему-то зачем все это было нужно, интересно? Он-то здесь вообще человек посторонний и никакой выгоды для себя не имеющий. Но такие люди всегда появляются там, где их никто не ждет. Хлебом не корми, дай только им покричать и покомандовать, когда дело их совершенно не касается.
— Покажите, покажите! — кричал буржуй. Ну, этому-то понятно зачем? Свои кровные отбивает. Если не будешь возмущаться, ничего и не добьешься. Скромно просящим обычно сразу указывают на дверь.
— Да нет у меня никакого свертка! — кричал мужичок. Ну, а ему, ясное дело, ничего не было нужно. Он свою роль уже сыграл. И остался ею удовлетворен.
Тем не менее, буржуй и солидный окружили мужичка в кепке, словно собрались его бить. Мужичок выворачивал карманы, вынимая оттуда всякий мусор. Ну, хоть бы мятая десятка завалялась, так нет, ни копейки не было у этого искателя на свою задницу приключений.
Тем временем на улице развивалась другая борьба противоположностей. В душе простака. А чужая душа, как известно, потемки. И что в ней происходит, порой не может понять даже сам обладатель этой души.
Выйдя из дверей салона на свежий воздух, простак остановился в раздумье, судорожно сунул руку в карман, достал сверток, ощупал его со всех сторон и спрятал обратно. Потом заглянул внутрь салона, проверяя, нет ли хвоста, и стал раздумывать, как ему поступить. Удрать или остаться? Остаться или удрать? И постепенно пришел к выводу, что, конечно, лучше всего удрать. С одной стороны это, конечно, непорядочно по отношению к мужичку, с которым надо бы поделить честно заработанную выручку. А с другой стороны, где вы видели порядочных?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85