— С такой могучей техникой вам нечего бояться, — сказал Антон.
— Боязнь? О нет! Вечно Идущие не поддаются чувству бессилия перед опасностью.
Великий Стратег устало опустил правую руку и тут же поднял левую, и все подняли руки в приветствии. Затем Великий Стратег и его спутники исчезли, словно растаяли на сером фоне сцены.
Марсиане расходились по ступеням зала и, подхваченные эскалаторами, покидали Дворец Великих решений.
— Уже пятьсот оборотов, как не было такого большого совета, — сказала Ли.
— И такого короткого? — спросил я. — Поэтому и все стояли?
— Было выражено необыкновенно много мыслей. Помимо присутствующих, все Вечно Идущие высказывали свои мнения.
— А результаты? — спросил я. — Что же решили предпринять?
— Пока только высказаны мнения, решат мыслящие машины не позднее завтрашнего дня. Будут учтены все желания.
«Такой простой вопрос, — подумал я, — разгонять облако или ждать, какие еще сюрпризы оно таит в себе? Так зачем же этот форум? Ведь здесь надо сказать „да“ или „нет“ — и только».
— Все сложнее, — ответила Ли. — Большое число проблем, связанных с каждым, и, чтобы ответить «да» или «нет», надо учесть бесконечное количество величин.
Нет, я ничего не понимал в такой структуре правления. Перед эскалатором образовалась небольшая очередь, и я пожалел, что не на что сесть, — сказывалась усталость от всего увиденного, хотелось отдохнуть, поразмыслить. Неожиданно подо мной оказалось кресло, не менее удобное, чем оранжевое, но Ли с Антоном уже стали на движущуюся ленту, и я вскочил с удобного сиденья и пустился вдогонку за ними. Пока я бежал к проходу, по обе стороны от меня торопливо выпрыгивали почему-то венские стулья, будто соблазняли меня сесть на одно из них. Из-за этого происходили заторы в проходах. Я побежал по эскалатору, пытаясь догнать Антона и Ли. Марсиане сторонились, ощупывая меня глазами.
Антон оглянулся.
— Это ты развлекаешься? — спросил он не без ехидства.
— Они выпрыгивают сами, я никакого отношения к ним не имею.
— Смотри, слева выскочил прямо царский трон! — Мой друг явно был доволен моим замешательством.
И трон русских царей, и садовая скамья, и табуретка, и нелепый диван, на котором я спал студентом, — все появлялось на ступенях Дворца, как только я воскрешал их в памяти. Я старался думать о другом, сосредоточиться, запоминал отделку зала, лица присутствующих, но не тут-то было, перед глазами с мельчайшими подробностями появилось вольтеровское кресло моей бабушки с продранной спинкой и перенеслось на ближайшую ступеньку. Марсиане с нескрываемым любопытством рассматривали мою мебель и, как мне показалось, издавали звуки одобрения.
— Прекрати! — сказал Антон. — Неужели ты не догадываешься, что материализуются предметы твоих желаний. Никогда не думал, что у тебя такое странное хобби. Ну, Ив, поднатужься. Думай о другом, о том, что не может превратиться в вещи.
Мои страдания прекратила Ли, всего лишь глянув на меня. Я обрел контроль над собой. Мебель исчезла.
— Вот и прекрасно, — сказал Антон, — а то могут невесть что подумать о нас. Скажи, почему ты выбрал для показа высот нашей материальной культуры эту рухлядь?
Снова меня выручила Ли. Она сказала:
— Ваш прилет воспринят как доброе предзнаменование. Настроение Вечно Идущих поднялось выше нормы. — Она подняла глаза к потолку, затянутому зеленоватым сумраком, там висели два больших желтых круга, которые я принял за светильники.
— Просто и здорово, — сказал Антон, — психологический индикатор. Все дело в яркости плафонов, хотя за этим бездна премудрости, — помнишь, как говорил наш учитель физики Герман Иванович Пряхин. Тот, что побледней, показывает норму эмоционального состояния жителей планеты, более яркий круг — психологический всплеск, в данном случае благодаря нашему появлению, хотя, как ты видишь, положение у них не из легких. Лилиана-Ли сказала, что такие индикаторы имеются у каждого из Стратегов, Колебания цвета в ту или другую сторону заставляют выяснять причины и, если снижается общий тонус, то немедленно принимать меры. Вот Ли добавляет, что настроение каждого является постоянной заботой.
— Правительства? — спросил я.
— Насколько я понял, власти, правительства в нашем понимании здесь нет. Поддержание нормального течения жизни — дело всех граждан.
— А Стратеги?
— Просто люди, добровольно взявшие на себя государственные заботы. У них к этому призвание, а возможно, они специально подготовлены… Нет, Ли говорит, что призвание и что специальная подготовка — один из видов насилия, если у человека нет расположения к данной области труда. Здесь только совершенствуются таланты, поощряется призвание. Вот Ли поправляет, что за срок жизни, который сейчас очень велик, что-то около восьмисот оборотов — то есть лет — и даже больше, говорит Ли, до тех пор пока не иссякнет инстинкт жизни, человек меняет десятки специальностей. Вот Ли, например, она космолингвист, моделирует языки, поэтому она так скоро освоилась с нашим диалектом, но она еще и… что, что? — Антон помолчал, вникая в беззвучную речь нашей спутницы, покрутил головой и повернулся ко мне: — Какая-то сложная, всеохватывающая отрасль знания, связанная с космологией. Затем она еще и врач и, ко всему, «слагатель звуков», ах да — композитор! Вот так, мой друг! — заключил Антон и снисходительно улыбнулся, словно не это непостижимое существо, а он сам напичкан такой уймой талантов.
Прежде за ним я этого не замечал.
— Прорыв из подсознания, — пояснила Ли. — Следы кого-то из предков.
— Что, что? Какие предки? — живо спросил Антон.
— Твои, конечно, — я усмехнулся.
— А, мои… При чем тут мои предки?
Ли вмешалась и погасила ссору, готовую возникнуть между ними.
— Кто-то из ваших предков, — она посмотрела и на меня, — был неуравновешен в своих суждениях.
— Мягко говоря, — поморщился Антон и признался. — Да, со мной что-то творится неладное, да и ты хорош.
Мы дружно засмеялись. Улыбнулась и Ли.
— Разрядка! — сказала она. — Отлично!
Мы вышли на небольшую площадь перед Дворцом Великих решений. Марсиане расходились по радиальным улицам. Не было толпы зевак, никто на нас не глазел даже исподтишка.
Я представил, как бы вели себя мои сопланетчики при появлении на Земле марсиан. И мне стало почему-то обидно такое «равнодушие» Вечно Идущих. «Какой нелюбопытный народ».
— Любопытны, очень, — сказала Ли. — Разве ты не ощущаешь, Ив, что вокруг тебя «поле внимания»?
Антон осуждающе посмотрел на меня и сказал:
— Просто они хорошо воспитаны, Ив. Не забывай, в какую древнюю цивилизацию ты попал. Неужели ты ожидал, что нам здесь не дадут проходу и станут рвать наши костюмы на сувениры?
В моей голове вяло проплыло:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50