В его доме лучшие комнаты были предоставлены кошкам. Кошки бродили по плантациям, и горе было тому невольнику, который нечаянно наступал на лапу котенку или неуважительно обращался с кошками: Паркер немедленно наказывал провинившегося.
Любимец Паркера черный кот Прист спал вместе с хозяином и всюду ходил за ним следом.
Негры относились к коту с суеверным страхом, они были уверены, что это злой дух, обернувшийся котом. Старая тетка Харри клялась и божилась, что она видела собственными глазами, как кот надевал хозяйскую шляпу и пояс с револьверами. Паркер не разуверял негров: ему нравилось, что невольники боятся Приста.
– Прист, не хочешь ли покушать чего-нибудь вкусненького? – спрашивал он, встав на четвереньки перед своим любимцем.
Кот выгибал черную спину и громко мурлыкал.
– Он хочет свиной грудинки, – говорил Паркер. – Эй, кто-нибудь, сбегайте на кухню и скажите стряпухе, что Прист заказывает к завтраку свиную грудинку.
День и ночь пылал в кухне большой очаг. День и ночь варились и жарились в кухне кушанья для Паркера и его кошек. Для негров Джен стряпала отдельно то, что приказывал Паркер. А приказывал он обычно одно и то же:
– Свари им бобовую похлебку! Негры спрашивали Джен:
– Что, сегодня нам опять дадут суп из гнилой крупы?
Джен прикладывала к губам палец:
– Тише: хозяин может услышать. И негры грозили черными кулаками:
– Ну погоди, придет и наш час, Паркер!
ДЖИМ БЭНБОУ
Один из невольников очень нравился Джен. Это был веселый молодой мулат со светлой кожей апельсинового оттенка. Звали его Джим Бэн-боу, он был родом из Алабамы. Мулат носил широкие белые брюки и красный шарф, повязанный узлом вокруг крепкой мускулистой шеи.
Джим не верил ни в чох, ни в сон, не боялся ни злых духов, ни черных котов. Он смеялся над суевериями негров и спрашивал:
– Какого еще злого духа вы ищете? Разве вам не довольно одного Паркера?
Негры удивлялись его смелости. Джим отваживался громко высказывать свои мысли, и это сходило ему с рук, потому что Паркер его побаивался и не решался бить гордого мулата.
– Эй, хозяин, дайте нам немного кошачьей еды, а то человечья совсем протухла! – насмешливо кричал Джим Маркеру.
Тот грозил хлыстом: – Ты у меня дождешься плетей, проклятый черный болтун! Я велю тебя выпороть…
Паркер давно бы уже выполнил свою угрозу, но Джим был искусным механиком: он один умел чинить хлопкоочистительную машину, когда с ней что-нибудь случалось, без него пришлось бы работать на ручных «джинах», поэтому калечить мулата побоями было невыгодно.
У Джима была гитара. Когда хозяин уезжал в гости или на охоту, Джим приходил к кухонному крыльцу и начинал тихонько наигрывать и напевать:
Я родился – у большой реки.
Хейо! О хейо!
Джен подхватывала:
Берега ее отсюда далеки.
Хейо! О хейо!
И на той большой реке живет –
Хейо! О хейо! –
Черный и свободный мой народ.
Хейо! О хейо!
К кухонному крыльцу отовсюду стекались усталые после дневной работы негры. Они хором пели грустные негритянские песни:
Белому – все дано,
Черному – горе одно.
Белый – хозяин земли и неба,
Черный мечтает о корке хлеба.
Белый родился и стал господином,
Черный родился и гнет свою спину.
Белому – все дано,
Черному – горе одно…
Понемногу гитара оживлялась, мотив делался веселее, и Джим Бэнбоу пускался в пляс.
– Джен, Джен, брось свою кухню, иди плясать! – кричал он.
И Джен – с суповой ложкой в руке, размахивая кухонным полотенцем, как шарфом, – кружилась по двору.
Негры азартно хлопали в ладоши и хором подпевали плясовую песенку:
Снял очки свои близорукий Том,
И увидел он: на холме крутом
Машет миcс ему носовым платком.
Улыбнулся Том, поклонился Том,
Замахал в ответ носовым платком.
Нацепил очки и увидел Том:
Белый бык стоит и вертит хвостом…
Вдруг раздавался испуганный возглас:
– Хозяин едет!
Негры рассыпались, как вспугнутые птицы. Один Джим Бэнбоу продолжал пощипывать струны гитары. Он ничуть не боялся встречи с Кошачьим Паркером.
Хозяин тяжело слезал с лошади, и за ним, как черная тень, спрыгивал Прист.
– Марш спать! – командовал Паркер слугам, и кот Прист сердито фыркал на невольников.
ВЕСНОЙ В ВИРГИНИИ
Весной в Виргинии все цветет. Цветут азалия и камедное дерево, в горах распускается рододендрон. Теплый, пряный запах идет от жасмина. На полях уже зеленеют маис, табак и хлопок. Когда наступает вечер, на небе появляются крупные яркие звезды.
Весной Джен и Джим Бэнбоу поженились. Все негры поздравляли молодую пару. Они были счастливы, если только могут быть счастливы негры в неволе.
Вскоре у Джен родилась дочка, которую родители назвали Салли. Это был смешной темно-шоколадный шарик с круглым носом и торчащими во все стороны курчавыми волосами. Джен очень боялась за свою маленькую Салли и тщательно прятала ее от хозяина. Паркер заставил Джен, кроме работы на кухне, еще шить на рабочих. Правда, это было несложное дело, потому что весь костюм невольников состоял из холщовой рубахи и бумажных брюк. На ногах негры носили грубые деревянные сандалии, от которых у детей распухали ноги. Джен и Джим мечтали скопить немного денег, чтобы купить своей Салли, когда та подрастет, кожаные туфельки.
Прошло несколько лет. Салли быстро росла, и становилось трудно скрывать ее от хозяина. Она уже не хотела тихо сидеть за печкой в кухне и всюду совала свой шоколадный носик. И вот однажды Салли попалась-таки на глаза хозяину.
Как-то под вечер Джен рвала на огороде салат к ужину, Салли подставляла корзинку, а Джим Бэнбоу, сидя на крыльце, покуривал трубку. Неожиданно появился Паркер. Салли подбежала к нему.
– Откуда эта новость? – буркнул Паркер. – Всюду эти цветные лезут под ноги!
– Это моя девочка, сэр, – залепетала Джен, – она маленькая, сэр.
– Нечего даром есть мой хлеб! Пускай девчонка тоже работает, – приказал хозяин. – Негры и мулы должны работать наравне, – прибавил он свою любимую поговорку.
Пока он разглядывал Салли, Прист, мурлыкая, терся о ноги девочки. Паркер с удивлением поглядел на кота.
– Прист, поди ко мне, – позвал он. Но Прист продолжал ласкаться к Салли.
– Что за пропасть, кот никогда не любил черномазых! – изумился Паркер. – Прист, тебе нравится эта девчонка? Хочешь ее в служанки?
Прист замурлыкал еще громче. Паркер обратился к Джиму:
– Твоя девчонка будет ходить за Пристом. Каждое утро она должна его причесывать, выбивать его матрац, мыть его тарелку, готовить ему еду…
Джим бросил трубку; щеки его посерели.
– Нет, хозяин, – сказал он хрипло, – моя девочка не станет прислуживать кошкам. Девчонка годится на что-нибудь получше.
Паркер вытаращил глаза. Ему впервые осмеливались противоречить.
– Что такое?! – заревел он. – Бунтовать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Любимец Паркера черный кот Прист спал вместе с хозяином и всюду ходил за ним следом.
Негры относились к коту с суеверным страхом, они были уверены, что это злой дух, обернувшийся котом. Старая тетка Харри клялась и божилась, что она видела собственными глазами, как кот надевал хозяйскую шляпу и пояс с револьверами. Паркер не разуверял негров: ему нравилось, что невольники боятся Приста.
– Прист, не хочешь ли покушать чего-нибудь вкусненького? – спрашивал он, встав на четвереньки перед своим любимцем.
Кот выгибал черную спину и громко мурлыкал.
– Он хочет свиной грудинки, – говорил Паркер. – Эй, кто-нибудь, сбегайте на кухню и скажите стряпухе, что Прист заказывает к завтраку свиную грудинку.
День и ночь пылал в кухне большой очаг. День и ночь варились и жарились в кухне кушанья для Паркера и его кошек. Для негров Джен стряпала отдельно то, что приказывал Паркер. А приказывал он обычно одно и то же:
– Свари им бобовую похлебку! Негры спрашивали Джен:
– Что, сегодня нам опять дадут суп из гнилой крупы?
Джен прикладывала к губам палец:
– Тише: хозяин может услышать. И негры грозили черными кулаками:
– Ну погоди, придет и наш час, Паркер!
ДЖИМ БЭНБОУ
Один из невольников очень нравился Джен. Это был веселый молодой мулат со светлой кожей апельсинового оттенка. Звали его Джим Бэн-боу, он был родом из Алабамы. Мулат носил широкие белые брюки и красный шарф, повязанный узлом вокруг крепкой мускулистой шеи.
Джим не верил ни в чох, ни в сон, не боялся ни злых духов, ни черных котов. Он смеялся над суевериями негров и спрашивал:
– Какого еще злого духа вы ищете? Разве вам не довольно одного Паркера?
Негры удивлялись его смелости. Джим отваживался громко высказывать свои мысли, и это сходило ему с рук, потому что Паркер его побаивался и не решался бить гордого мулата.
– Эй, хозяин, дайте нам немного кошачьей еды, а то человечья совсем протухла! – насмешливо кричал Джим Маркеру.
Тот грозил хлыстом: – Ты у меня дождешься плетей, проклятый черный болтун! Я велю тебя выпороть…
Паркер давно бы уже выполнил свою угрозу, но Джим был искусным механиком: он один умел чинить хлопкоочистительную машину, когда с ней что-нибудь случалось, без него пришлось бы работать на ручных «джинах», поэтому калечить мулата побоями было невыгодно.
У Джима была гитара. Когда хозяин уезжал в гости или на охоту, Джим приходил к кухонному крыльцу и начинал тихонько наигрывать и напевать:
Я родился – у большой реки.
Хейо! О хейо!
Джен подхватывала:
Берега ее отсюда далеки.
Хейо! О хейо!
И на той большой реке живет –
Хейо! О хейо! –
Черный и свободный мой народ.
Хейо! О хейо!
К кухонному крыльцу отовсюду стекались усталые после дневной работы негры. Они хором пели грустные негритянские песни:
Белому – все дано,
Черному – горе одно.
Белый – хозяин земли и неба,
Черный мечтает о корке хлеба.
Белый родился и стал господином,
Черный родился и гнет свою спину.
Белому – все дано,
Черному – горе одно…
Понемногу гитара оживлялась, мотив делался веселее, и Джим Бэнбоу пускался в пляс.
– Джен, Джен, брось свою кухню, иди плясать! – кричал он.
И Джен – с суповой ложкой в руке, размахивая кухонным полотенцем, как шарфом, – кружилась по двору.
Негры азартно хлопали в ладоши и хором подпевали плясовую песенку:
Снял очки свои близорукий Том,
И увидел он: на холме крутом
Машет миcс ему носовым платком.
Улыбнулся Том, поклонился Том,
Замахал в ответ носовым платком.
Нацепил очки и увидел Том:
Белый бык стоит и вертит хвостом…
Вдруг раздавался испуганный возглас:
– Хозяин едет!
Негры рассыпались, как вспугнутые птицы. Один Джим Бэнбоу продолжал пощипывать струны гитары. Он ничуть не боялся встречи с Кошачьим Паркером.
Хозяин тяжело слезал с лошади, и за ним, как черная тень, спрыгивал Прист.
– Марш спать! – командовал Паркер слугам, и кот Прист сердито фыркал на невольников.
ВЕСНОЙ В ВИРГИНИИ
Весной в Виргинии все цветет. Цветут азалия и камедное дерево, в горах распускается рододендрон. Теплый, пряный запах идет от жасмина. На полях уже зеленеют маис, табак и хлопок. Когда наступает вечер, на небе появляются крупные яркие звезды.
Весной Джен и Джим Бэнбоу поженились. Все негры поздравляли молодую пару. Они были счастливы, если только могут быть счастливы негры в неволе.
Вскоре у Джен родилась дочка, которую родители назвали Салли. Это был смешной темно-шоколадный шарик с круглым носом и торчащими во все стороны курчавыми волосами. Джен очень боялась за свою маленькую Салли и тщательно прятала ее от хозяина. Паркер заставил Джен, кроме работы на кухне, еще шить на рабочих. Правда, это было несложное дело, потому что весь костюм невольников состоял из холщовой рубахи и бумажных брюк. На ногах негры носили грубые деревянные сандалии, от которых у детей распухали ноги. Джен и Джим мечтали скопить немного денег, чтобы купить своей Салли, когда та подрастет, кожаные туфельки.
Прошло несколько лет. Салли быстро росла, и становилось трудно скрывать ее от хозяина. Она уже не хотела тихо сидеть за печкой в кухне и всюду совала свой шоколадный носик. И вот однажды Салли попалась-таки на глаза хозяину.
Как-то под вечер Джен рвала на огороде салат к ужину, Салли подставляла корзинку, а Джим Бэнбоу, сидя на крыльце, покуривал трубку. Неожиданно появился Паркер. Салли подбежала к нему.
– Откуда эта новость? – буркнул Паркер. – Всюду эти цветные лезут под ноги!
– Это моя девочка, сэр, – залепетала Джен, – она маленькая, сэр.
– Нечего даром есть мой хлеб! Пускай девчонка тоже работает, – приказал хозяин. – Негры и мулы должны работать наравне, – прибавил он свою любимую поговорку.
Пока он разглядывал Салли, Прист, мурлыкая, терся о ноги девочки. Паркер с удивлением поглядел на кота.
– Прист, поди ко мне, – позвал он. Но Прист продолжал ласкаться к Салли.
– Что за пропасть, кот никогда не любил черномазых! – изумился Паркер. – Прист, тебе нравится эта девчонка? Хочешь ее в служанки?
Прист замурлыкал еще громче. Паркер обратился к Джиму:
– Твоя девчонка будет ходить за Пристом. Каждое утро она должна его причесывать, выбивать его матрац, мыть его тарелку, готовить ему еду…
Джим бросил трубку; щеки его посерели.
– Нет, хозяин, – сказал он хрипло, – моя девочка не станет прислуживать кошкам. Девчонка годится на что-нибудь получше.
Паркер вытаращил глаза. Ему впервые осмеливались противоречить.
– Что такое?! – заревел он. – Бунтовать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35