Александр вовремя почувствовал, как напряглась шея Колесникова, как участилось его дыхание, задрожало колено. Он чуть сильнее нажал на курок, а затем вдавил его, заметив движение полковника. Страшный груз упал на больное плечо. В это время другая пуля, посланная с той стороны, сильно дернула в сторону правую руку, но прямого попадания Александр не почувствовал. Каким-то странным образом пуля Сыча попала прямо в беретту, с глухим звоном отбросив ее в сторону.
Теперь организм Турчина работал только на ненависти к этой жизни, к этим людям, к предательству и подлости. Перед глазами мерцал черно - белый экран, боль мешала даже говорить.
От толчка он отлетел от своей спинки дивана, но нечеловеческим усилием рванулся обратно. Еще две пули застряли в кожаной обивке.
- Ну что, Саша, неужели снова цел? Пережил таки эту жирную свинью.
- Цел, Дима, цел. Ты еще не победил.
- Да я и не хотел тебя побеждать. Я все время давал тебе шанс бежать. Там, в балке, когда я пристрелил двоих ментов. Ты уже был по ту сторону, но я вытащил тебя. И все равно бесполезно. Застрелил на твоих глазах того наркомана, а ты продолжил копаться в этом деле. Ты мог уйти, я давал тебе шанс.
- А Павлику ты дал такой шанс? А Рыжику? А охранникам банка.
- Это жизнь, Саша, это жизнь! Выживают сильнейшие, -Сыч кричал. Оба забыли про охранников, сидящих в будке. Эта комната выходила на другую сторону, но выстрел беретты без глушителя могли услышать.
Александр плакал. Боль, обида, поруганная дружба, все слилось в этом плаче. Правой рукой, которая осталась в относительном порядке, он достал немецкий подарок Адольфа, заставляя непослушные пальцы другой руки намертво вцепиться в кольцо. Сыч не знал точного положения дел, не заметил отлетевшего в сторону пистолета, и не делал попытки атаковать первым.
- Чья это была идея, твоя, или тебе ее принесли.
- Идею придумал Олег, которого все считали полным дураком. Потом подключились мы с Колесниковым. Я разработал все детали. Сработали четко, без шансов, но твоя удача спасла тебя и обосрала все дело.
- А почему они выбрали тебя. Не Павлика, не меня, а? Наркотики?
Сыч молчал. Александр задел его за живое. Вот как ты познакомился с Олегом. Вот почему твоя Ленка села на иглу. Рыжик узнал тебя по описанию химика, поэтому ты убил сначала одного, а потом второго. - Александр говорил не переставая. Слова помогали заглушить боль, они освобождали переполнившееся сердце.
- Ты всегда ненавидел наркоманов. Это патологический страх, он тебя мучил. Тебе всегда хотелось попробовать, но ты держался. А потом сдался. И это наверняка была твоя идея, снять маску, расстреливая братву возле банка. И выстрелил как всегда грамотно, профессионально. Чтобы сразу не убить. Я долго ломал голову: почему в нападавших человек Ивана признал нас. Еще и свидетели были, которые издалека видели кого-то без маски. А я не мог все это увязать. Он же видел твое лицо, видел еще двоих, нашей с Павликом комплекции, сомнений не было. Красиво придумал.
- А ты думал, что только сам можешь составлять планы, кичиться интеллектом, руководить. Ты всегда был у нас главным. Заводилой. Авторитетом. И плевать тебе было на наше мнение, ты всегда все делал по-своему. Даже моду другу набить ради девки был готов, которая тебя потом бросила.
- Дима, ты же знаешь, что это неправда. Я всегда учитывал все ваши замечания. Не отвергал даже самые идиотские, просто подводил вас к пониманию, что это загубит дело. Я всегда ценил вас, как друзей, а не как коллег по бизнесу. А насчет Олеси, поверь, я счастлив, что ее встретил. И особенно счастлив, что она не досталась такому подонку, да еще и сидящему на системе.
- Чушь.
- Не ври сам себе. Расскажи, как вы поделили перспективы, а? Олег становится новым паханом, Колесников получает генерала и уезжает руководить более лакомой областью. А ты, ты что получал с этого?
- Два миллиона долларов, вот что?
- Но они же могли тебя кинуть. И кинули бы. Кто ж захочет делиться такими деньгами. Колесников первый сдал бы тебя братве после моей смерти. А Олег никуда не денется. Если бы всплыло, что он виновен в смерти отца, его разорвали бы на куски. Как лихо он убедил меня в твоей смерти. И там, в Холодной балке, когда понял, что ему грозит, он уже хотел расколоться. Но тогда я не дал ему шанса. Почему так произошло? Неужели ради этого последнего разговора с тобой?
- Не думай, что я идиот. Я записал все на пленку, описал на бумаге и оставил на вокзале в одной из камер хранения. Если бы со мной что-то случилось, Денис Ткачев опубликовал бы все материалы в своей газете. Не бесплатно, конечно, но и для него материал стал бы сенсацией.
Как похоже они мыслили и действовали. Даже в камере хранения оба побывали.
- Лихой ты парень. Убиваешь одних одноклассников, а с помощью других страхуешься от собственной смерти. Когда же ты стал таким подонком?
Сыч не слышал его слов. Его захватила осознание собственной гениальности.
- Это был супер план, конфетка. Я предусмотрел все нюансы. Я давал тебе шанс бежать, не хотел убивать. Ты сам все испортил, мушкетер хренов. Теперь у меня нет выбора. Придется вышибить тебе мозги.
- А свою долю ты уже получил?
- Сейчас получу. Деньги здесь, на даче, под общим контролем. Только теперь я заберу все. Я еще могу тебя отпустить, уходи, я поверю твоему слову не следить за мной.
- Дима, кем ты стал. Наркотики сделали тебя зверем. Ты забыл о дружбе, потерял человеческое лицо, скоро ты перестанешь даже девушками интересоваться, просто не сможешь.
- Я вылечусь. С такими деньгами мне помогут в Швейцарии лучшие врачи. Я еще поживу по полной программе. - Он сделал паузу и сказал другим голосом. -Это из-за Ленки, из-за нее суки подсел.
- А наша клятва? Ради нее я остался в городе, ради нее я подставлял свою глову, головы других людей. Они помогали мне ради нас, нас всех, меня, Павлика, и тебя, между прочим. Ты никогда не вылечишься. Тебе слишком понравилась легкая жизнь. А по ночам будут мучить кошмары. Будем приходить мы с Павликом, Рыжик, твоя Лена, менты, Виталик-Химик, все. Мы не отпустим тебя, ты сможешь спастись только в наркоте. И деньги тебя не спасут, ты сам себя убьешь. Трус, дерьмо, баба.
Рев Сыча огласил комнату. Александр, собрав все мужество, согнул для устойчивости ноги в коленях и резко вынырнул из-за спинки дивана. Профессионал Сыч в этот раз стрелял без перерыва, почти не целясь. Александр пригнулся и бросился на противника головой вперед. Он дважды почувствовал пролетевшую рядом свинцовую смерть, до того как с размаха врезался в старого друга. Пули Сыча прошли мимо, раздробив красивый паркетный пол и оставив сюрреалистический глазок посреди большого телевизионного экрана.
Бросок Александра напоминал корриду, только тореадор Сыч в этот раз не смог увернуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47