Сканирование — BiblioNet, распознавание и вычитка — Black Jack
«Нолль И. Мертвый петух: Роман»: АСТ, ВЗОИ; М.; 2004
ISBN 5-17-021257-7
Оригинал: Ingrid Noll, “Der hahn ist tot”, 1991
Перевод: О. А. Соколова
Аннотация
Как ИЗБАВИТЬСЯ ОТ СОПЕРНИЦЫ, которая мешает завоевать мужчину, созданного именно для вас? Как УСТРАНИТЬ женщину, стоящую на пути долгожданного счастья? Отравить? Застрелить? Стереть в порошок?
А если — о ужас! — соперниц несколько? Тогда придется действовать еще более изобретательно, выбирать средства еще более необычные.
И пусть только «счастливый» избранник попробует пикнуть — не поздоровится и ему!
Ингрид НОЛЛЬ
МЕРТВЫЙ ПЕТУХ

Бабье лето
Сентябрь — это золото осени ранней,
Сентябрь — вино молодое.
Иметь я хотела бы сердце из камня,
Но сердце мое — золотое.
Октябрь — цвет алый, яркий и зрелый.
На зайцев охотиться любо!
Любовь — мертва. Бездыханное тело.
И злость утратили губы…
Ноябрь — это серый туман над крышей,
Мертвым — спокойно, глухо.
Седеют волосы, — я их крашу
В цвет голубой, как старуха…

Глава 1
В школе у меня были две учительницы — типичные старые девы, которые уверяли, что их женихи погибли на войне. Сегодня, как и в те далекие дни, если женщина, как я, не замужем, не вдова, не разведена и не имеет спутника жизни или поклонника, не говоря уже о детях, если она не может похвастаться даже краткими знакомствами с представителями противоположного пола, на нее наклеивают этот жуткий ярлык. Но я не во всем похожа на моих учительниц. Некоторые даже считают, что мне повезло. Замужние коллеги часто завидуют моей независимости, моим путешествиям и карьерному росту. Они подозревают, что отпуск у меня не обходится без романтических приключений, и я многозначительно улыбаюсь в ответ на их вопросы.
Я хорошо зарабатываю, слежу за собой и в свои пятьдесят два года выгляжу лучше, чем в молодости. Господи, мне даже страшно смотреть на свои старые фотографии! Лишних килограммов десять, нелепые очки, дурацкие ботинки на шнурках и кошмарная широкая юбка. В то время мне больше всего подходило выражение «рубаха-парень». На женщину я действительно была мало похожа. Ума не приложу, почему мне тогда никто не сказал, что можно жить по-другому! Косметику я презирала, но при этом моя естественность ни на кого впечатления не производила. У меня была куча комплексов. Теперь я подтянута и ухожена, покупаю дорогие духи, одежду и обувь. Но какой от этого толк?
Да, когда-то я носила широкую юбку с оборками и училась на юридическом факультете… Почему именно там? Возможно, потому, что у меня не было особого таланта к изучению иностранных языков, да и ко всему остальному тоже. Я наивно полагала, что хорошо устроилась, поступив на этот нейтральный факультет. Много лет я дружила с Хартмутом. Мы познакомились еще на первом курсе. Это нельзя было назвать пламенной страстью — с утра до ночи мы вместе зубрили, и однажды засиделись так, что было слишком поздно возвращаться домой. Мы начали встречаться, и все шло к свадьбе, рождению двоих детей и открытию совместной юридической практики. Незадолго до выпускных экзаменов, когда в голове у меня были только статьи и параграфы, Хартмут написал, что скоро женится. За крахом моей личной жизни последовал провал на экзаменах. Хартмут экзамены выдержал и вскоре после этого стал отцом. Время от времени я могла наблюдать, как он с женой и коляской гуляет по нашему парку.
Тогда мне было очень плохо, я резко прибавила в весе, а потом опять похудела. Я ни за что не хотела пересдавать экзамены. В то время умерла мать, а отца уже давно не было в живых. Братьев и сестер у меня нет, и я была очень одинока.
На каникулах я часто подрабатывала в одной страховой компании — там мне предложили место делопроизводителя. Не могу сказать, чтобы работа была потрясающе интересной, да и платили мало. Но все-таки я согласилась, потому что пора было, наконец, самой зарабатывать деньги, хотя от матери и досталось небольшое наследство. Так обстояли мои дела двадцать семь лет назад.
Я прожила в Берлине восемь лет и даже сделала карьеру в своей страховой компании; я трудилась, как пчелка, мое честолюбие не уступало честолюбию людей с законченным высшим образованием, но кроме работы, в моей жизни ничего не было. Карьерный рост пошел мне на пользу, я даже похорошела, стала более уверенной в себе, начала посещать парикмахера и косметолога, покупать дорогие английские костюмы. В последние годы жизни в Берлине один из начальников обратил на меня внимание и помог моему продвижению.
После пятилетнего перерыва у меня появился второй мужчина. Возможно, я даже немного влюбилась, но главным было то, что он признался мне в любви. Этот человек находил меня умной, элегантной, милой и даже хорошенькой, и я по-настоящему расцвела. Меня совершенно не волновал тот факт, что он был женат. Когда через два года все, включая самого последнего курьера в офисе, уже знали о наших отношениях, слухи наконец-то дошли и до его жены. Этот роман уже начинал сходить на нет, когда разразилась буря. По ночам я вскакивала от телефонных звонков, а днем находила в почтовом ящике анонимные письма с угрозами и соскребала с машины прилипшую жвачку. А однажды она выдавила в замочные скважины в дверях моей машины целый тюбик универсального клея. В том, что это сделала она, не было никаких сомнений. У меня он больше не ночевал, и я не могла понять одного — как она ухитрялась тайком от мужа звонить из дома в четыре часа утра? Но вскоре все стало ясно: он уже завел себе новую любовницу, у которой и оставался на ночь. Жене, которая лежала в постели в полном одиночестве, хотелось помешать ему хотя бы звонками. Она ведь была уверена, что он спит со мной.
В те дни я искала работу одновременно в нескольких страховых фирмах в разных городах, но устроиться удалось только через год. Мне было безразлично куда ехать, лишь бы оказаться подальше от Берлина и начать все заново.
В тридцать с небольшим я переехала в Мангейм. Я не знала ни города, ни людей. Правда, через полгода мне пришло в голову, что моя школьная подруга Беата должна жить где-то поблизости, в маленьком городке в Бергштрассе. С тех пор как я окончила школу и переехала в Берлин, мы больше не общались и только однажды виделись на встрече одноклассников.
Когда мы учились в школе в Касселе, Беата жила в конце моей улицы. Трудно сказать, стали бы мы подругами, живи она где-нибудь еще. Дорога в школу пролегала мимо ее дома. Там я останавливалась и свистела. Я всегда была очень пунктуальна, чего нельзя было сказать о Беате. Иногда мне казалось, что я будила ее своим свистом. Приходилось долго ждать, прежде чем она наконец появлялась, и нередко я из-за нее опаздывала. Но я никогда не уходила одна и терпеливо стояла перед ее домом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55