А сейчас Ольга сидела около вытащенных из батареи двенадцати тысяч долларов и не вполне представляла, что с ними сделает. Сначала у неё возникла мысль сохранить их на случай, если снова вернётся муж. Но потом она подумала, что это — деньги, утаённые Геннадием от семьи, от неё с детьми. Он уехал от них в самое трудное время, когда зарплату просто не платили, Петя заканчивал выпускной класс, а Павлик был совсем ребёнком. И она не могла купить Пете даже на выпускной бал ни туфель, ни костюма, а за несколько месяцев он так вытянулся, что все старое стало ему мало. Именно тогда она в первый раз подумала, насколько же унизительно это состояние бедности, о которой говорят, что она — не порок. А Геннадий в это время слонялся по заграницам, якобы прячась от рэкетиров, прогуливал прихваченные с собой доллары, и уж, понятное дело, к нему в тамошние квартиры не проникали настоящие бандиты, чтобы пытать его утюгом, как это случилось с ней!
Сев за кухонный стол, Ольга Васильевна, пока кошка Пунечка тёрлась около её ног, быстро составила список необходимых покупок. У неё самой, например, были до того сношенные сапоги, что их уже стало неприлично надевать. У мальчиков тоже с обувью плохо. Обоим к тому же надо купить по новому костюму и куртке, а ей хорошо бы сменить секонд-хэндовский плащ-пальто с тёплой подкладкой — честно сказать, ужасающую хламиду! — на что-нибудь более приличное. Боже мой, а уж о нижнем бельё и говорить нечего! Носить такое — это просто не уважать себя!
А ещё — купить бы Интернета столько, чтобы не трястись над каждой потраченной минутой.
Но не меньше всего этого ей захотелось оборудовать свой школьный класс новейшей техникой. Тогда можно было бы привлечь старшеклассников к настоящим экспериментальным работам, а не к тем пустякам, которыми приходилось их занимать. Недавно в школе среди родителей объявился было богатый спонсор, и она уже составила для него смету — по самому минимуму, на пять тысяч баксов.
Спонсор несколько раз приходил, пил кофе в директорском кабинете и серьёзно обсуждал, как он это оборудование станет приобретать. Причём разговор с ним повторялся один и тот же, как на рекламном ролике. А потом и ученик и его родители исчезли, а разведка в лице других учеников сообщила, что фазер устроил своего сына в спортивную школу олимпийского резерва и купил им то ли брусья, то ли коня. И если коня, то неизвестно какого — живого или спортивного, в зал.
На этом наивные мечты об устройстве настоящего кабинета у Ольги оборвались, но теперь она сама могла стать собственным спонсором.
И все же Ольга была как-никак педагогом, поэтому решила втянуть своих сыновей в процесс разумных трат вытащенного из батареи богатства. Вечером, когда все трое собрались на кухне, она выложила перед сыновьями по листу чистой бумаги и объявила:
— Вредная задача Григория Остера. Бог послал вашей матери две тысячи баксов. И повелел потратить их на семью с разумением. Я грею котлеты с макаронами, а вы — пишете решение, как потратить их на нас самым разумным способом. Только не подглядывайте!
— Это что, шутка такая? — спросил изумлённый Петя.
— Абсолютно серьёзно. Могу даже деньги показать.
— Так я же не знаю, почём сегодня доллар, — пожаловался Павлик.
— Во, смотри. — И старший брат вывел основополагающую сумму. — Понял? Из неё и исходи.
Парни, склонившись над листками, принялись составлять списки приоритетных приобретений, что-то вычёркивали, дописывали, а мать с любовью наблюдала, как они трудятся.
Списки и ужин были готовы одновременно. Ольга сходила в комнату за своим списком и, выложив его на середину стола, предложила:
— Будем сопоставлять. Мягкое рейтинговое голосование.
Все-таки не зря она гордилась своими мальчишками: можно было подумать, что списки составлял один и тот же человек. Только у Петра на первом месте стояли покупки ей и Павлику, а у Павлика — ей и Петру. Из «немного лишнего» Павлик себе приписал гитару и пометил в скобках: дешёвую. А Пётр — несколько дорогих книг, которые она и сама мечтала иметь.
— Теперь как? — поинтересовался Пётр. — Мы в самом деле это пойдём покупать?
— Естественно, — подтвердила Ольга так спокойно, словно постоянно тратила за один приём по две тысячи долларов и это ей даже наскучило.
— Тогда, если можно, вместо моих вещей, — смущённо проговорил Пётр, — Дашкиному отцу подарок на день рождения, а мне через две недели обещают заплатить в фирме…
Против этого никто не выступил — Дашу они хорошо знали. Как-никак, она была в прошлом ученицей Ольги, а не так Давно проявила себя надёжным и верным соратником — помогла вырвать Петю из рук ментов, схвативших его по нелепому подозрению.
ИТОГИ БОЛЬШОЙ РАБОТЫ
Начальник службы безопасности международного аэропорта Картахены действовал молниеносно. Прежде всего он отпустил так ничего, к счастью, и не понявшего перетрусившего пассажира, у ног которого стояла сумка с мёртвым младенцем. Затем в присутствии сержанта, который доставил эту сумку, он приказал доктору надеть резиновые перчатки и произвести вскрытие. По словам доктора, девочка-младенец была лишь искусной подделкой под человеческого ребёнка. Шумейкер примерно представлял, что обнаружит доктор внутри этой куклы, и не ошибся. Док извлёк запаянный контейнер из лёгкого металла.
— Неужели бомба, сеньор? — поразился сержант. — Тогда в ней должен тикать часовой механизм. Или она радиоуправляемая? — он не зря занимался на вечерних курсах.
— Все может быть, мальчик. — Шумейкер повернулся к растерянному доктору. — Вы свободны, док. Только запеленайте снова эту выпотрошенную игрушку и верните её в сумку. Пусть все будет так, как было. И я уверен в вашей сдержанности — о кукле не должен слышать никто.
— Сеньор, так вы считаете, что это не бомба? — спросил еержант, едва доктор прикрыл за собой дверь. — Неужели наркотик?
— Я в этом уверен, мой мальчик. — Сержант начинал ему нравиться все больше. — Так они перевозят героин. Способ простой и надёжный. Ты, естественно, тоже нигде ни полслова, но у тебя сейчас будет интересная работа.
Уже через пятнадцать минут началась операция, которую Шумейкер мог назвать звёздным часом своей жизни. Пользуясь почти неограниченными полномочиями, данными ему правительством, он вызвал несколько десятков тайных агентов и среди них — четырех миловидных женщин. Эксперты к этому моменту подтвердили, что в контейнере был самый настоящий родной колумбийский героин.
Едва аэропорт снова открылся, на контроль хлынула лавина пассажиров. Но для тех, кто улетал с грудными детьми, был выделен специальный проход.
Миловидные контролёрши действовали чётко и быстро. А ещё, ласково улыбаясь, они на мгновение, как бы невзначай, притрагивались ко лбу, щеке или обнажённой руке младенца и всем, кто вызывал подозрение, наклеивали едва заметный, размером с пылинку радиомаячок — последнее и очень дорогое приобретение спецслужб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105