Так что либо Дарвин, либо Хьюз. Честно говоря, я предпочитаю первое. А теперь, Бэбкок, твоя очередь.
Люис Бэбкок прочистил горло и начал:
— Я пошел в армию после колледжа, где изучал право. Но затем я перевелся из военно-юридической службы в десантно-диверсионные войска и проходил обучение по программе “Дельта Флайт”. У нас преподавали и вы, сэр. Простите, я хотел сказать, господин Хьюз. Я участвовал в событиях на Гренаде. Это мой единственный боевой опыт. Я рад, что меня взяли в эту команду. По крайней мере, я так думаю.
Хьюз улыбнулся. Его правая бровь приподнялась.
— Хорошо. Файнберг, теперь ты.
Джефф Файнберг встал. Он был, пожалуй, самый молодой среди них, как решил Кросс. У него был нью-йоркский акцент.
— Я, еврей. С террористами я уже сталкивался. Я пошел в морскую пехоту после средней школы, а затем перевелся оттуда. Мне хотелось в десантно-диверсионные или какие-нибудь другие специальные войска, И я попал в команду, проходившую обучение по программе “Дельта Флайт”. У меня нет боевого опыта. Но я надеюсь, что скоро избавлюсь от этого недостатка.
Кроссу казалось, что он сотни раз встречался с Файнбергом, но не был с ним знаком. Он закрыл глаза и просто слушал, о чем говорит Дарвин Хьюз. Эйб знал, что теперь его очередь, но он представления не имел, о чем говорить.
— Эйб Кросс имеет длинный послужной список, и многое из него засекречено. Перед всеми нами он имеет явное преимущество, о котором я скажу, опередив его. Он был заложником у террористов и выжил.
— Он тот... — это был голос Файнберга, и Кросс открыл глаза.
— Да, я именно тот.
— О, извини!
В этот момент их прервал Хьюз:
— Он ушел из военно-морских сил пять лет назад в должности командира группы. Он участвовал в пяти операциях за линией фронта, которые проводились в Северном Вьетнаме по заданию военной разведки. Его привлекали для участия в операциях в Латинской Америке и на Ближнем Востоке. Он с отличием окончил университет. Во время одной из загранэкскурсий его сбили. Пилот был ранен. И Эйб тащил его на себе. Шесть недель они добирались до своих. У Кросса почти столько же благодарностей, сколько и у меня. Он будет тактическим руководителем группы.
Кросс выпрямился, сидя на диване.
— И еще последние пять лет я пил много пива и разных других напитков из хлебного спирта. Вот теперь все. Аминь.
Бэбкок засмеялся. А вслед за ним засмеялся и Кросс.
Глава 6
Винтовка ССГ в его руках творила чудеса. Но способности Бэбкока в искусстве стрельбы на дальние дистанции у Кросса с лихвой компенсировались искусством владения личным оружием. Вероятно, благодаря большому опыту.
Официально тренировка на сегодня закончилась. Но они все вчетвером стояли на рубеже двадцати пяти метров, все еще продолжая стрелять. Кросс открыл для себя, что такие ни к чему не обязывающие стрельбы были для него наилучшим способом расслабиться. Оба пистолета, которые он должен будет взять с собой на операцию, лежали перед ним на скамейке. Эйб выбрал “Беретту 92Ф”. Взяв магазин, рассчитанный на двадцать патронов, Эйб вставил его в пистолет, большим пальцем снял с предохранителя. Он навел пистолет на мишень, убрал палец с кожуха и выстрелил.
Кросс взял пистолет обеими руками и стал стрелять одиночными на скорость. Наконец кожух отбросило и он зафиксировался: произведено двадцать выстрелов. Кросс взял трубу и посмотрел на мишень. Голова стандартной ростовой мишени разлетелась в клочья, а точнее, она просто перестала существовать.
Кросс высвободил пустой магазин и, оставив кожух в открытом положении, положил пистолет на скамью.
Люис Бэбкок похлопал Эйба по правому наушнику, и Кросс повернулся.
— Почему ты всегда стреляешь в голову? — спросил Бэбкок.
— Это наилучший способ тренировки. Цель небольшая. Труднее попасть, чем в середину тела, — ответил Кросс, понимая, что кричит, как это было всегда, когда на нем находятся наушники. Они глушили звуки извне, поэтому он во время разговора неосознанно пытался компенсировать это криком.
Бэбкок кивнул и продолжил стрелять из своей “Беретты”.
Кросс взял заказной “смит-и-вессон”. Барабан был открытый. Сейчас Эйб вспомнил замечание Бэбкока и кивнул себе. Он подставил зарядное приспособление к барабану, надавил им ось выбрасывателя, и шесть патронов скользнули на свои места.
Кросс снова стрелял, а затем освободил барабан от пустых гильз. Снова зарядил его и снова стрелял.
Эйб держал револьвер стволом под углом 45 градусов к земле. Теперь он убрал палец со спускового крючка. Ему не нужна была труба. В центре мишени просвечивалось отверстие величиной с грейпфрут. Эйб подумал, что если бы он стрелял так же хорошо тогда, в супермаркете, та пожилая негритянка осталась бы жива.
Кросс закрыл глаза.
Теперь вечера проходили в изучении тактики проведения операции, новых элементов утренних занятий, в отработке приемов преодоления препятствий. Дом Хьюза великолепно подходил для этой цели. Тренирующиеся продвигались по коридорам, вниз и вверх по лестничным клеткам, из одной комнаты в другую. В дверных проемах появлялись мишени, соединенные со специальными пистолетами, используемыми в учениях по выживанию. Такой же пистолет был у Хьюза. Когда какая-нибудь из мишеней появлялась без прикрытия, Хьюз стрелял в голову или ее сердце, поэтому на нем были надеты специальные наушники и очки для защиты от неожиданной струи краски.
В конце третьей недели, в субботу, когда Кросс курил одну из редких теперь сигарет, Бэбкок и Файнберг играли в дальнем углу комнаты в шахматы. Кросс играл лучше Файнберга. А с Бэбкоком у него складывались интересные партии тогда, когда они играли без учета времени, тщательнейшим образом продумывая стратегию каждого хода.
Хьюз держал руки в карманах серых брюк. Он был без обуви, большой палец левой ноги выглядывал из дырки в носке.
— Я думаю, пришло время поговорить о нашей цели.
Кросс услышал звук упавшей шахматной фигуры и отодвигаемого кресла. Он взглянул в сторону шахматного столика. Файнберг стоял. Бэбкок повернулся к Хьюзу лицом.
Кросс не стал тушить сигарету. Те несколько сигарет, которые он теперь мог себе позволить, были слишком дороги ему.
— Давайте поговорим, — пробормотал он.
Под мышкой Хьюз держал видеокассету. Он бросил ее через всю большую комнату. Кросс, сидя на диване, наклонился вперед, чтобы поймать ее. С кассеты на него смотрело лицо Шона Коннери, популярного киноактера. По обе стороны стояли красивые девушки с пистолетами “Вальтер П5” — с одной стороны настоящая, а с другой — отражение в зеркале.
— Мне нравится фильм “Никогда не говори никогда”. И девушки там приятные, и Ким, и Барбара, — улыбнулся Кросс.
— Ставь кассету в аппарат, парень.
Кросс сделал то, о чем его попросили и задержался у видеомагнитофона, чтобы отрегулировать громкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Люис Бэбкок прочистил горло и начал:
— Я пошел в армию после колледжа, где изучал право. Но затем я перевелся из военно-юридической службы в десантно-диверсионные войска и проходил обучение по программе “Дельта Флайт”. У нас преподавали и вы, сэр. Простите, я хотел сказать, господин Хьюз. Я участвовал в событиях на Гренаде. Это мой единственный боевой опыт. Я рад, что меня взяли в эту команду. По крайней мере, я так думаю.
Хьюз улыбнулся. Его правая бровь приподнялась.
— Хорошо. Файнберг, теперь ты.
Джефф Файнберг встал. Он был, пожалуй, самый молодой среди них, как решил Кросс. У него был нью-йоркский акцент.
— Я, еврей. С террористами я уже сталкивался. Я пошел в морскую пехоту после средней школы, а затем перевелся оттуда. Мне хотелось в десантно-диверсионные или какие-нибудь другие специальные войска, И я попал в команду, проходившую обучение по программе “Дельта Флайт”. У меня нет боевого опыта. Но я надеюсь, что скоро избавлюсь от этого недостатка.
Кроссу казалось, что он сотни раз встречался с Файнбергом, но не был с ним знаком. Он закрыл глаза и просто слушал, о чем говорит Дарвин Хьюз. Эйб знал, что теперь его очередь, но он представления не имел, о чем говорить.
— Эйб Кросс имеет длинный послужной список, и многое из него засекречено. Перед всеми нами он имеет явное преимущество, о котором я скажу, опередив его. Он был заложником у террористов и выжил.
— Он тот... — это был голос Файнберга, и Кросс открыл глаза.
— Да, я именно тот.
— О, извини!
В этот момент их прервал Хьюз:
— Он ушел из военно-морских сил пять лет назад в должности командира группы. Он участвовал в пяти операциях за линией фронта, которые проводились в Северном Вьетнаме по заданию военной разведки. Его привлекали для участия в операциях в Латинской Америке и на Ближнем Востоке. Он с отличием окончил университет. Во время одной из загранэкскурсий его сбили. Пилот был ранен. И Эйб тащил его на себе. Шесть недель они добирались до своих. У Кросса почти столько же благодарностей, сколько и у меня. Он будет тактическим руководителем группы.
Кросс выпрямился, сидя на диване.
— И еще последние пять лет я пил много пива и разных других напитков из хлебного спирта. Вот теперь все. Аминь.
Бэбкок засмеялся. А вслед за ним засмеялся и Кросс.
Глава 6
Винтовка ССГ в его руках творила чудеса. Но способности Бэбкока в искусстве стрельбы на дальние дистанции у Кросса с лихвой компенсировались искусством владения личным оружием. Вероятно, благодаря большому опыту.
Официально тренировка на сегодня закончилась. Но они все вчетвером стояли на рубеже двадцати пяти метров, все еще продолжая стрелять. Кросс открыл для себя, что такие ни к чему не обязывающие стрельбы были для него наилучшим способом расслабиться. Оба пистолета, которые он должен будет взять с собой на операцию, лежали перед ним на скамейке. Эйб выбрал “Беретту 92Ф”. Взяв магазин, рассчитанный на двадцать патронов, Эйб вставил его в пистолет, большим пальцем снял с предохранителя. Он навел пистолет на мишень, убрал палец с кожуха и выстрелил.
Кросс взял пистолет обеими руками и стал стрелять одиночными на скорость. Наконец кожух отбросило и он зафиксировался: произведено двадцать выстрелов. Кросс взял трубу и посмотрел на мишень. Голова стандартной ростовой мишени разлетелась в клочья, а точнее, она просто перестала существовать.
Кросс высвободил пустой магазин и, оставив кожух в открытом положении, положил пистолет на скамью.
Люис Бэбкок похлопал Эйба по правому наушнику, и Кросс повернулся.
— Почему ты всегда стреляешь в голову? — спросил Бэбкок.
— Это наилучший способ тренировки. Цель небольшая. Труднее попасть, чем в середину тела, — ответил Кросс, понимая, что кричит, как это было всегда, когда на нем находятся наушники. Они глушили звуки извне, поэтому он во время разговора неосознанно пытался компенсировать это криком.
Бэбкок кивнул и продолжил стрелять из своей “Беретты”.
Кросс взял заказной “смит-и-вессон”. Барабан был открытый. Сейчас Эйб вспомнил замечание Бэбкока и кивнул себе. Он подставил зарядное приспособление к барабану, надавил им ось выбрасывателя, и шесть патронов скользнули на свои места.
Кросс снова стрелял, а затем освободил барабан от пустых гильз. Снова зарядил его и снова стрелял.
Эйб держал револьвер стволом под углом 45 градусов к земле. Теперь он убрал палец со спускового крючка. Ему не нужна была труба. В центре мишени просвечивалось отверстие величиной с грейпфрут. Эйб подумал, что если бы он стрелял так же хорошо тогда, в супермаркете, та пожилая негритянка осталась бы жива.
Кросс закрыл глаза.
Теперь вечера проходили в изучении тактики проведения операции, новых элементов утренних занятий, в отработке приемов преодоления препятствий. Дом Хьюза великолепно подходил для этой цели. Тренирующиеся продвигались по коридорам, вниз и вверх по лестничным клеткам, из одной комнаты в другую. В дверных проемах появлялись мишени, соединенные со специальными пистолетами, используемыми в учениях по выживанию. Такой же пистолет был у Хьюза. Когда какая-нибудь из мишеней появлялась без прикрытия, Хьюз стрелял в голову или ее сердце, поэтому на нем были надеты специальные наушники и очки для защиты от неожиданной струи краски.
В конце третьей недели, в субботу, когда Кросс курил одну из редких теперь сигарет, Бэбкок и Файнберг играли в дальнем углу комнаты в шахматы. Кросс играл лучше Файнберга. А с Бэбкоком у него складывались интересные партии тогда, когда они играли без учета времени, тщательнейшим образом продумывая стратегию каждого хода.
Хьюз держал руки в карманах серых брюк. Он был без обуви, большой палец левой ноги выглядывал из дырки в носке.
— Я думаю, пришло время поговорить о нашей цели.
Кросс услышал звук упавшей шахматной фигуры и отодвигаемого кресла. Он взглянул в сторону шахматного столика. Файнберг стоял. Бэбкок повернулся к Хьюзу лицом.
Кросс не стал тушить сигарету. Те несколько сигарет, которые он теперь мог себе позволить, были слишком дороги ему.
— Давайте поговорим, — пробормотал он.
Под мышкой Хьюз держал видеокассету. Он бросил ее через всю большую комнату. Кросс, сидя на диване, наклонился вперед, чтобы поймать ее. С кассеты на него смотрело лицо Шона Коннери, популярного киноактера. По обе стороны стояли красивые девушки с пистолетами “Вальтер П5” — с одной стороны настоящая, а с другой — отражение в зеркале.
— Мне нравится фильм “Никогда не говори никогда”. И девушки там приятные, и Ким, и Барбара, — улыбнулся Кросс.
— Ставь кассету в аппарат, парень.
Кросс сделал то, о чем его попросили и задержался у видеомагнитофона, чтобы отрегулировать громкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61