В ней четверо. Моя фамилия... Ага, спасибо, спасибо...
Она вышла на балкон и увидела около своей машины тот белый "Пежо". Из него как раз выскакивали четверо.
- Эй, лаптежники! - крикнула она. - Я вызвала милицию! Убирайтесь отсюда побыстрее, а то всех мигом заберут. И номер ваш сообщила, и приметы ваши Глаза-то целы, стриженый?
Четверка помахала кулаками, села в свою машину и исчезла.
- Что им было надо? - удивлялся Дорохов. - Но вы-то, вы-то, я такого от вас не ожидал, Таня, какая вы отважная женщина.
- Отважная, дальше некуда, вы послушайте, как колотится сердце, приложите руку...
Он приложил руку к ее груди. Она вздрогнула от его прикосновения, невольно обняла его за плечи.
- В страхе человек творит несвойственные ему вещи... Газовик вот пригодился первый раз в жизни... Ужас какой-то... Принесите попить, Андрей Андреевич.
Он побежал на кухню, принес холодного сока.
Таня уже лежала на диване, вытянув ноги в черных колготках, рукой прикрыла лицо.
Он присел к ней, напоил соком.
- Спасибо, Андрей Андреевич. Никогда так не пугалась... В какую же жизнь нас втягивают...
Шагу спокойно ступить не дадут... Ой, пот градом течет от страха...
Но это приключение не было последним в этот вечер. Раздался телефонный звонок. Дорохов подошел.
- А? Что такое? Майор Гусев? Что? Сбежал?!
Вот это дела... Теперь мне кое-что понятно... Что?
Да ничего, спасибо за предупреждение...
Он положил трубку. Таня вопросительно глядела на него, лежа на диване.
- Сегодня днем бежал из-под стражи Виктор Александров, - медленно произнес Дорохов.
Глаза Тани округлились, в них проскользнул ужас. Но она быстро справилась с собой, присела на диване.
- Вот, кажется, и ответ на вопрос, Андрей Андреевич. Наш безумный Виктор, видимо, что-то имеет против вас. Ему мало бедной Ирки. Но ничего, мы вас в обиду не дадим, - сквозь, зубы сказала она.
Снова раздался телефонный звонок. Подошел Дорохов.
- Да.., да... Было нападение. Гражданка Гриневицкая вам звонила отсюда. Сейчас я вам дам ее. Таня, это по поводу нападения. Из милиции.
- Алло. Понятно. Понятно, - говорила Таня. - Жалко, жалко, что же вы так? Да ну.., вы не можете нас оградить от бандитов, как нам жить, скажите? Я дала номер машины, запомнила его в таком стрессе, приметы бандитов, а вы их потеряли... Я хочу поговорить с вашим начальником.
Имею право! - покраснела она от гнева. - Алло... Вы знаете, что на днях убили жену гражданина Дорохова Ирину Ивановну? Слышали? Так вот, нам только что звонил инспектор Гусев, он сказал, что предполагаемый убийца Александров Виктор сбежал из-под стражи. И у меня серьезные основания полагать, что именно он организовал это нападение на Дорохова. Ему мало...
А вы... Будете искать? Ладно, не верю я вам, каждый день кого-нибудь убивают, и хоть когда-нибудь нашли бы убийцу. Вот одного нашли, так он из-под стражи умудрился сбежать от нашей доблестной милиции. Я не оскорбляю, я констатирую факт... Да, хватит... Жить стало невозможно, это точно... До свидания, спасибо за участие...
Она швырнула трубку, встала с места и начала ходить туда-сюда по комнате.
- Кошмар какой-то, Андрей Андреевич, меня всю трясет. Вот что, я, пожалуй, сегодня останусь у вас, я не могу вас бросить в такую минуту. Этот маньяк может припереться сюда, невзирая на опасность...
- Да, как он не побоялся прислать этих людей прямо сюда, ко мне домой, - поражался Дорохов.
- Ну и что? Сам-то не приехал. Он сидел, у него могут быть давние связи. Да вы вспомните, кто приехал тогда к нам на дачу! Какие ужасные люди! Был он у них ночью или нет, какая разница, факт, что он их знает, он имеет тесную связь с уголовным миром. Опасный человек... И озлобленный из-за своей жуткой ревности... Ой, пойдемте курить на кухню, я не могу, меня всю трясет...
Они покурили, потом выпили водки, оставшейся от вчерашних поминок. Напряжение несколько спало, Таня как-то обмякла, стала даже задремывать за столом.
- Может быть, вам прилечь? - заволновался Дорохов.
- Я действительно лучше прилягу. Извините меня...
- Да это вы извините меня. Из-за меня у вас такие стрессы. - Он обнял ее за плечи. - Пойдемте в комнату.
Он отвел ее в комнату, уложил на диван, накрыл пледом.
- Ой, Андрей Андреевич, я не могу, мне жарко, я вся горю! - вскрикнула Таня.
- Давайте я вас раздену, - тихо произнес Дорохов, приподнял ее и стал снимать с нее платье, потом стянул колготки, разделся сам и прилег рядом с ней.
- Что вы делаете со мной? Это же стыдно...
Я не могу...
- Нет, нет, я ничего с вами не сделаю, если вы не хотите... Я просто полежу рядом с вами.
- Что теперь? Делайте со мной, что хотите.
Я, кажется, люблю вас... Как это все.., неожиданно, странно...
Возбужденный, весь дрожащий от волнения и страсти Дорохов снял с нее остатки одежды и стал покрывать ее тело поцелуями... Жуткое напряжение последних дней вдруг снова сделало его сильным мужчиной...
- Вы просто неотразимы, Андрей, - улыбалась Таня, лежа на спине. - Вам словно тридцать лет... А вы говорили... Вот мужчина так мужчина... У меня никогда ничего подобного не было...
- Ваш муж не удовлетворял вас?
- Не надо о нем в такую минуту, не надо...
Нет его, есть лишь вы и я... Только стыдно перед покойной Иркой. Так стыдно...
- Она бы поняла, она бы простила, - шептал Дорохов.
- А теперь пойдемте пить чай, Андрей. И, по-моему, нам пора переходить на "ты".
- Пойдем, Танечка, - шепнул Дорохов.
Они долго пили чай на кухне, ужинали. И уже за полночь Дорохов расстелил постель, и они легли спать. Но ему долго не спалось, он лежал на спине, глядел на мирно посапывающую во сне Таню и поражался перипетиям судьбы...
Глава 15
Опираясь на увесистую трость с массивным серебряным набалдашником, девяностовосьмилетний Жорж Дорохов тяжело передвигался по осеннему парку. Ноги совершенно отказывали, и если бы он не совершал два раза в день этот моцион, он давно бы слег в постель и уже не встал бы. За ним на почтительном расстоянии шел его старый слуга. Дорохов должен был дойти до любимой скамейки и сесть на нее. На скамейке он сидел двадцать минут, а уже потом шел завтракать. Сегодня ему было особенно трудно дойти, он чувствовал, что вот-вот упадет на покрытую красным гравием дорожку, по краям которой росли высокие платаны. Но он дошел, сделал над собой жуткое усилие и не уронил себя в глазах преданного слуги Жан-Пьера. Как только грузное тело Дорохова опустилось на белую скамеечку, к нему подбежали его любимые собаки. Два далматина, кривоногий английский бульдог и маленький веселенький мопс. Собак выпускали именно в то время, когда старик садился на скамейку. Он не любил, когда собаки мешали ему идти, путаясь под ногами. А вот когда садился, они ему доставляли удовольствие. Он гладил их своими крючковатыми пальцами, что-то бормотал ласково... То на французском, то на русском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80