Они миновали тополиную аллею и оказались у входа в обсерваторию. На красном куполе была открыта створка, в которой виднелся темный силуэт телескопа, обращенного в ночное небо.
— Похоже, Паган наблюдает за Марсом. Идем.
— Ты заходи, а я пойду другим путем, — сказал Чиун.
С этими словами Чиун растворился во мраке.
Дверь оказалась не заперта.
Римо, крадучись, вошел под мрачные своды купола. Все чувства, все рефлексы его мгновенно обострились, и эти рефлексы подсказывали ему, что в обсерватории находится только один человек. Это упрощало задачу.
Глаза его, постепенно привыкая к темноте, сначала различили трубу телескопа. Затем появилась фигура человека, сидевшего на высоком стуле, приникнув к объективу.
Римо двигался абсолютно бесшумно и был уже рядом, как вдруг астроном резко дернулся и отпрянул.
Стул накренился и начал заваливаться назад. Римо подскочил, схватил астронома, который отчаянно размахивал руками, пытаясь удержать равновесие, и водрузил его на место.
— Спокойно, спокойно, — сказал Римо.
Паган прижал руки к груди и, набрав в грудь побольше воздуха, выдохнул:
— Я только что видел... видел...
— Что?
Откуда-то сверху раздался скрипучий голос:
— Меня.
Римо посмотрел наверх:
— Чиун, что ты там делаешь?
— Смотрю вниз.
С этими словами мастер Синанджу прыгнул в отверстую щель заслонки, легко, как бабочка, впорхнул на телескоп и соскользнул вниз по гладкой поверхности трубы.
— Мне показалось, я вижу пришельца из космоса, — пробормотал доктор Паган. — Кто вы такие?
— ФБР, — ответил Римо.
— Что от меня нужно ФБР? — сердито спросил Паган.
Римо с интересом заглянул в объектив:
— Что-то я не вижу здесь никакого Марса.
— Я же не все время наблюдаю за Красной планетой. А вы незаконно вторглись в частные владения. Прошу вас немедленно покинуть обсерваторию. Я не раздаю автографов.
Оторвавшись от телескопа, Римо пристально и недобро посмотрел в глаза Пагану:
— Нам известно, что Рубер Маворс — это вы.
Паган нервно сглотнул и пролепетал:
— По-латыни это означает Красная планета.
— Под этим именем вы перекачивали деньги на счет «Биобаббла». Но мы хотим знать, зачем вы это делали.
— Я не обязан вам отвечать.
— Неправильный ответ, — сказал Римо, а Чиун сзади схватил Пагана за загривок и сжал свои костлявые пальцы с длинными ногтями.
Космо Паган с красным, как кусок говядины, исказившимся от боли лицом упал перед Римо на колени.
— Я всемирно известный астроном и экзобиолог, — запричитал он.
— В настоящий момент, — сказал Римо, — вы мне больше всего напоминаете марсианина.
— Вы не имеете права так обращаться со мной.
— Почему нет?
— Это не по-американски. Я являю собой национальный символ. Я занимаю ответственный пост.
— Начнем с начала. Зачем вам нужен был контроль над «Биобабблом»?
— Кто-то же должен был о нем позаботиться. Изначально проект задумывался как прообраз марсианской колонии, а они отказались от этой идеи. «Биобаббл» — это было единственное, что могло подогреть общественный интерес к Марсу. Я должен был спасти его.
— Идея высадки на Марсе накрылась в тот самый момент, когда российская космическая программа приказала долго жить, — сказал Римо.
— Вы рассуждаете в человеческих категориях. В геологических сроках высадка на Марс — это дело ближайшего будущего. Другое дело, что нам, молекулярным организмам двадцатого века, не суждено дожить до этого события.
— Говори за себя, бледнолицый, — сказал Чиун. К тому времени он смилостивился, и лицо Пагана постепенно принимало здоровый розоватый оттенок.
— Я взялся за спасение этого проекта, чтобы сохранить мою мечту.
— В том числе закачивали туда кислород и готовили пиццу, — сказал Римо.
— Не важно. Это был мой проект и мои деньги.
— А когда он стал всеобщим посмешищем, вы его поджарили.
— Это не я!
— Вы можете это доказать?
— У меня нет ни средств, ни соответствующей технологии, чтобы вывести на орбиту такой аппарат.
— Какой аппарат? — спросил Чиун.
Паган колебался.
— Ну! — грозно произнес Чиун и сильнее сдавил шею Пагана. — Правду, поклонник Марса.
Паган покраснел пуще прежнего. На лице его проступили синие прожилки вен, и наконец оно стало решительно похоже на марсианский ландшафт. Из кармана у него вывалился батончик «Марс».
— Я говорю правду. — Звуки, которые он издавал, напоминали птичий клекот — Я знаю об этой штуковине только то, что мне рассказал приятель из штаб-квартиры СПЕЙСТРАК. Командование НОРАД считает, что это какой-то вражеский спутник.
Римо посмотрел в прищуренные глаза Чиуна, и оба, не сговариваясь, пришли к одному и тому же выводу, сделанному на основе показаний жизненно важных органов Пагана и его неспособности терпеть боль.
— Он говорит правду, — сказал Римо.
— Разумеется, я говорю правду. Зачем мне уничтожать свою собственную мечту?
— Мы слышали, что некая парагвайская компания заплатила русским, чтобы они при помощи своего «шаттла» вывели эту штуковину на орбиту. Вам что-нибудь об этом известно?
— А вы знаете, что Buran по-английски будет «снежная буря»?
— Да при чем здесь это? — буркнул Римо.
— Мне неплохо платят за то, что я собираю подобные сведения, — сказал Паган. Он подобрал с пола шоколадку и сунул ее в карман вельветового пиджака.
— Нам это неинтересно, — сказал Римо. — Чиун, отпусти его.
— Благодарю вас, — промолвил доктор Паган, поправляя ворот красной водолазки.
Римо вспомнил московскую секретаршу «Щита», которая пыталась пристрелить его из АК-47.
— Никогда не слышали о «Щите»? — спросил он.
— О щите? Ну, бывает, скажем, озоновый щит...
— Он ничего не слышал о «Щите», — сказал Римо.
— Если не возражаете, я был бы не прочь посмотреть на этот загадочный летательный аппарат. Он должен скоро пролететь.
— Без нас. Мы займемся делом.
— В верхней фазе Урана, — забормотал доктор Паган, вскарабкиваясь на стул и приставляя правый глаз к объективу телескопа. К тому моменту, когда Римо и Чиун подошли к выходу, он, казалось, начисто забыл об их существовании.
— Кстати, — уже с порога окликнул его Римо, — ваша жена просила кое-что передать вам.
— Что такое? — рассеянно спросил Паган.
— Вам снова звонили из «Кью-Эн-Эм». Они готовы удвоить гонорар.
— Скажите им, что меня это не интересует.
— Вот сами и скажите. Мы агенты ФБР, а не мальчики на побегушках, — сказал Римо, закрывая за собой дверь.
Не произнося ни слова, они сели в машину. По дороге к основному шоссе Римо сказал:
— Куда ни отправляемся, всюду упираемся в тупик.
— Марсиане — вот кого нам следует искать, — в ответ промолвил Чиун.
— Если так будет продолжаться, я вынужден буду согласиться с тобой.
Они выехали на шоссе и взяли курс на Тусон, чтобы там пересесть на самолет — перспектива, которая вовсе не радовала Римо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72