Он сорвал с пояса мёртвого босса ключи с брелком, вставил один из них в знакомую скважину, повернул. Картина отъехала в сторону, открыв сейф, забитый пачками купюр.
Перегрузить содержимое сейфа в заранее приготовленную сумку не получилось — помешал Шах.
— Нет, сударь, эти дела так не делаются, — сдвинув стволом шляпу на лоб, укоризненно проговорил он. — Только через бухгалтерию. С составлением соответствующих актов и ведомостей…
Ничего не поделаешь, приходится делиться, огорченный Пашка прислонился к стене рядом с сейфом…
Возвращались они домой грязные, оборванные, но довольные и радостные. Еще бы не радоваться! Мамыкина уже нет, битва за консервный завод выиграна… Почти выиграна, суеверно перекрестился Федечка. Все трое живы и здоровы. Синяк под глазом у «индийского слона» — мелочь, его можно заклеить пластырем или просто запудрить. Царапины у Федечки тоже легко поддаются лечению. А Лавр вообще целёхонек…
Санчо добродушно покосился на задумчивого друга. Мечтает о предстоящем бракосочетании, женишок? Ну, что ж, его можно понять, настоящая любовь не терпит разлук, а у Лавра с Ольгой она — настоящая!
Не хватает только приятной музыки, желательно из любимых опер.
Санчо включает радиоприёмник на максимальную громкость, принялся с удовольствием подпевать.
— Меломан хренов, нельзя ли сделать этого твоего Рамзеса потише? — не выдержал Лавр, доставая из кармана трубку телефона. — В ушах звенит!
Приходится понизить звук. После перенесенного в кабинете Мамы стресса нервы напряжены до предела, недолго взорваться. А ведь предстоит главное событие — регистрация брака. И всё же Санчо не удержался от «бодания».
— Это никакой не Рамзес, а боярин Шуйский, пугающий царя Бориса…
— Да? Пугает очень неразборчиво.
— Старенький боярин, — популярно объяснил меломан. — Наверно, еще и матерится… Это самое… Алчный…
Лавр не слушал его — тихо и ласково говорил что-то в трубку. Наверняка, объясняется в любви, обещает ни в коем случае не опаздывать. Дескать, правда, внешний вид у него не для свадебной церемонии, но ведь счастье не в тряпках и не в макияже — женском или мужском.
Санчо соболезнующе вздохнул. Действительно, видок у жениха и сопровождающих его лиц тот еще, для траурной процессии сойдет, а вот для регистрации брака — западло!
— Нет, господа товарищи, в таком обличьи да еще во дворец для новобрачных… это самое… моветон. По русски — западло. Давайте хоть как-то переоденемся в первом попавшемся придорожном универмаге. Почему не слышу… это самое… аплодисментов?
Аплодисментов не последовало, но и возражений тоже не было. Только Федечка пробурчал, что он, мол, вволю накупался в реке, смысл с себя не только грязь, но и все грехи — прошлые, настоящие и будущие.
— Поехали, поехали! — нетерпеливо воскликнул Лавр. — Время не терпит…
И все же пришлось задержаться. Санчо прав — бракосочетание не терпит ни грязи, ни синяков и царапин. Не зря придуманы белоснежная фата, воздушное свадебное платье. Увидит Ольга Сергеевна жениха и сопровождающих его лиц без галстуков, в помятой одежде, небритых — обидится, И будет права!
Троица посетила «салон красоты», потом переоделась в магазине «Одежда»…
Перед Дворцом бракосочетаний царило оживление. Женихи в чёрных костюмах, невесты в длинных белых платьях, взволнованные друзья, торжествующие свидетели, бегающие фотографы, множество разноцветных легковушек, объятия, поцелуи — все это создавало праздничную атмосферу.
Красный «кадет», остановившийся поодаль, ничем не выделялся среди своих собратьев. Дюбин распаковал сумку, окованную белыми полосами маску положил на сидение, достал обрез, затолкал в карманы плаща запасные патроны… Настала пора смертельного трюка акробата под куполом цирка… Или — клоуна?… Или мстителя, посланного Сатаной на Землю для свершения какой-то операции?…
Сейчас он завершит свой путь — от могилы в швейцарскую клинику, потом — В Москву. Поставит точку. Багрово красную, цвета крови.
Сознание ярко вспыхивало и почти угасало, пальцы рук подрагивали.
Когда Дюбин вошел в подъезд, рядом с его машиной остановилась другая. Из нее выскочил Иван, неловко выбрался Женька.
— Я ж говорил — опоздаем!
— Я тебя предупреждал — нельзя ехать по набережной. Тогда бы не попали в пробку… Ладно, беги в зал, я здесь подожду.
Иван увидел знакомую красную машину. Дюбин? Что он здесь делает? Охотится за мамой, дядей Лавром, Санчо? А мама поехала без охраны. В машине лежит зловещая маска…
— Что случилось? — озадачено спросил Женька. Торопился, подгонял и вдруг остановился.
— Он — здесь… Дверцу сможешь открыть?
— Зачем?
— Знаю зачем! Книг прочитал по психиатрии — хренову кучу… Напрасно, что ли? Откроешь?
— Попробую…
В это время сатанинский мститель бегал по лестницам, залам и комнатам дворца. Он не прятал под плащом обреза, не обращал внимания на сотрудников и участников торжества. Найти и покарать, найти и покарать! Его место в могиле должен занять другой. Лавр! Пустая усыпательница — нонсенс, абракадабра, чудовищная нелепость, которую он обязан исправить.
Лавра нигде не было. Испугался и сбежал? От невесты не бегают. Во всем виновна забытая в машине маска. Сейчас он возвратится к «кадету», застегнет маску и всё станет на свои места — появится Лавр, исчезнет боль в затылке. Акробат совершит свой головокружительный последний номер…
В машине маски не оказалось. Дюбин покопался в багажнике, проверил салон, даже под кресла заглянул. Бесполезно — маска исчезла. Придется обойтись без неё…
Из дверей дворца вышли торжественные и немного смущенные новобрачные. За ними — родственники и свидетели: Федечка об руку с Лерой, Клавдия с Санчо, Лиза и нарядно одетый Русик.
— Кажется, дождь начинается, — задумчиво проговорил Федечка.
— Как говаривал Вини Пух, помокреет, — согласилась Лерка, но, судя по лукавому взгляду, она хотела сказать что-то другое, не относящееся к погодным явлениям.
Лавриков-младший понимающе кивнул.
— Дождь — к счастью, Лавруша, — пообещала Клавдия. — Русик твою «вольву» пригнал из Обухова. Вот она, ожидает счастливчиков… Санчик, выполни мою просьбу. Ну, пожалуйста., спой романс об «осенней» любви.
— Без гитары? Западло!
— А капелла. Очень прошу.
— Только… это самое… без капель! Не выношу слёз. Замените их аплодисментами…
Не горюй, не надо, о листве зелённой,
А мгновенья эти с жадностью лови,
Ведь весна и лето — время для влюблённых,
Осень золотая — для большой любви…
По законам жанра новобрачный должен был прослезиться, облобызать исполнителя, но Лавр — не такой человек, он не способен умиляться, растекаться сладкой патокой. Санчо — ему подстать. Друзья ограничились «боданием» — столкнулись лбами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Перегрузить содержимое сейфа в заранее приготовленную сумку не получилось — помешал Шах.
— Нет, сударь, эти дела так не делаются, — сдвинув стволом шляпу на лоб, укоризненно проговорил он. — Только через бухгалтерию. С составлением соответствующих актов и ведомостей…
Ничего не поделаешь, приходится делиться, огорченный Пашка прислонился к стене рядом с сейфом…
Возвращались они домой грязные, оборванные, но довольные и радостные. Еще бы не радоваться! Мамыкина уже нет, битва за консервный завод выиграна… Почти выиграна, суеверно перекрестился Федечка. Все трое живы и здоровы. Синяк под глазом у «индийского слона» — мелочь, его можно заклеить пластырем или просто запудрить. Царапины у Федечки тоже легко поддаются лечению. А Лавр вообще целёхонек…
Санчо добродушно покосился на задумчивого друга. Мечтает о предстоящем бракосочетании, женишок? Ну, что ж, его можно понять, настоящая любовь не терпит разлук, а у Лавра с Ольгой она — настоящая!
Не хватает только приятной музыки, желательно из любимых опер.
Санчо включает радиоприёмник на максимальную громкость, принялся с удовольствием подпевать.
— Меломан хренов, нельзя ли сделать этого твоего Рамзеса потише? — не выдержал Лавр, доставая из кармана трубку телефона. — В ушах звенит!
Приходится понизить звук. После перенесенного в кабинете Мамы стресса нервы напряжены до предела, недолго взорваться. А ведь предстоит главное событие — регистрация брака. И всё же Санчо не удержался от «бодания».
— Это никакой не Рамзес, а боярин Шуйский, пугающий царя Бориса…
— Да? Пугает очень неразборчиво.
— Старенький боярин, — популярно объяснил меломан. — Наверно, еще и матерится… Это самое… Алчный…
Лавр не слушал его — тихо и ласково говорил что-то в трубку. Наверняка, объясняется в любви, обещает ни в коем случае не опаздывать. Дескать, правда, внешний вид у него не для свадебной церемонии, но ведь счастье не в тряпках и не в макияже — женском или мужском.
Санчо соболезнующе вздохнул. Действительно, видок у жениха и сопровождающих его лиц тот еще, для траурной процессии сойдет, а вот для регистрации брака — западло!
— Нет, господа товарищи, в таком обличьи да еще во дворец для новобрачных… это самое… моветон. По русски — западло. Давайте хоть как-то переоденемся в первом попавшемся придорожном универмаге. Почему не слышу… это самое… аплодисментов?
Аплодисментов не последовало, но и возражений тоже не было. Только Федечка пробурчал, что он, мол, вволю накупался в реке, смысл с себя не только грязь, но и все грехи — прошлые, настоящие и будущие.
— Поехали, поехали! — нетерпеливо воскликнул Лавр. — Время не терпит…
И все же пришлось задержаться. Санчо прав — бракосочетание не терпит ни грязи, ни синяков и царапин. Не зря придуманы белоснежная фата, воздушное свадебное платье. Увидит Ольга Сергеевна жениха и сопровождающих его лиц без галстуков, в помятой одежде, небритых — обидится, И будет права!
Троица посетила «салон красоты», потом переоделась в магазине «Одежда»…
Перед Дворцом бракосочетаний царило оживление. Женихи в чёрных костюмах, невесты в длинных белых платьях, взволнованные друзья, торжествующие свидетели, бегающие фотографы, множество разноцветных легковушек, объятия, поцелуи — все это создавало праздничную атмосферу.
Красный «кадет», остановившийся поодаль, ничем не выделялся среди своих собратьев. Дюбин распаковал сумку, окованную белыми полосами маску положил на сидение, достал обрез, затолкал в карманы плаща запасные патроны… Настала пора смертельного трюка акробата под куполом цирка… Или — клоуна?… Или мстителя, посланного Сатаной на Землю для свершения какой-то операции?…
Сейчас он завершит свой путь — от могилы в швейцарскую клинику, потом — В Москву. Поставит точку. Багрово красную, цвета крови.
Сознание ярко вспыхивало и почти угасало, пальцы рук подрагивали.
Когда Дюбин вошел в подъезд, рядом с его машиной остановилась другая. Из нее выскочил Иван, неловко выбрался Женька.
— Я ж говорил — опоздаем!
— Я тебя предупреждал — нельзя ехать по набережной. Тогда бы не попали в пробку… Ладно, беги в зал, я здесь подожду.
Иван увидел знакомую красную машину. Дюбин? Что он здесь делает? Охотится за мамой, дядей Лавром, Санчо? А мама поехала без охраны. В машине лежит зловещая маска…
— Что случилось? — озадачено спросил Женька. Торопился, подгонял и вдруг остановился.
— Он — здесь… Дверцу сможешь открыть?
— Зачем?
— Знаю зачем! Книг прочитал по психиатрии — хренову кучу… Напрасно, что ли? Откроешь?
— Попробую…
В это время сатанинский мститель бегал по лестницам, залам и комнатам дворца. Он не прятал под плащом обреза, не обращал внимания на сотрудников и участников торжества. Найти и покарать, найти и покарать! Его место в могиле должен занять другой. Лавр! Пустая усыпательница — нонсенс, абракадабра, чудовищная нелепость, которую он обязан исправить.
Лавра нигде не было. Испугался и сбежал? От невесты не бегают. Во всем виновна забытая в машине маска. Сейчас он возвратится к «кадету», застегнет маску и всё станет на свои места — появится Лавр, исчезнет боль в затылке. Акробат совершит свой головокружительный последний номер…
В машине маски не оказалось. Дюбин покопался в багажнике, проверил салон, даже под кресла заглянул. Бесполезно — маска исчезла. Придется обойтись без неё…
Из дверей дворца вышли торжественные и немного смущенные новобрачные. За ними — родственники и свидетели: Федечка об руку с Лерой, Клавдия с Санчо, Лиза и нарядно одетый Русик.
— Кажется, дождь начинается, — задумчиво проговорил Федечка.
— Как говаривал Вини Пух, помокреет, — согласилась Лерка, но, судя по лукавому взгляду, она хотела сказать что-то другое, не относящееся к погодным явлениям.
Лавриков-младший понимающе кивнул.
— Дождь — к счастью, Лавруша, — пообещала Клавдия. — Русик твою «вольву» пригнал из Обухова. Вот она, ожидает счастливчиков… Санчик, выполни мою просьбу. Ну, пожалуйста., спой романс об «осенней» любви.
— Без гитары? Западло!
— А капелла. Очень прошу.
— Только… это самое… без капель! Не выношу слёз. Замените их аплодисментами…
Не горюй, не надо, о листве зелённой,
А мгновенья эти с жадностью лови,
Ведь весна и лето — время для влюблённых,
Осень золотая — для большой любви…
По законам жанра новобрачный должен был прослезиться, облобызать исполнителя, но Лавр — не такой человек, он не способен умиляться, растекаться сладкой патокой. Санчо — ему подстать. Друзья ограничились «боданием» — столкнулись лбами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66