— Вперед!
Вакар побежал. Нжи взревел и ринулся в контратаку. Избрав своей жертвой не Вакара, а Фуала, он бросился наперерез слуге принца. Фуал в ужасе отшвырнул меч и помчался к ограждению, видимо надеясь укрыться среди зрителей.
Когда обезьяночеловек пробегал мимо, Вакар попытался ударить его, но промахнулся. Тогда Вакар ринулся вдогонку, проклиная в душе трусливого слугу. Нжи настиг Фуала на самом краю арены и с нечеловеческой силой обрушил дубину на его голову. Череп треснул, мозги брызнули во все стороны. В тот же миг Вакар напал на Нжи сзади.
Принцу некогда было пялиться на мохнатую спину чудовища. Присев, Вакар нанес ему мощный удар по лодыжке. Нжи повернулся, но Вакар успел отпрыгнуть. Гигант перенес вес на раненую ногу, та подкосилась, и он грузно повалился на песок, даже арена содрогнулась от удара. Вакар снова подскочил к обезьяночеловеку, на сей раз с намерением перерубить глотку. Щелкнули огромные зубы, чудовище схватило Вакара рукой за лодыжку и опрокинуло наземь, едва не оторвав ногу.
Вакар попытался выкрутиться, но чудовище держало его мертвой хваткой. Почувствовав, что Нжи тянет его к себе, Вакар повернул голову и обнаружил, что обезьяночеловек запихивает его ногу в свою разверстую пасть. Лорск уперся другой ногой в грудь Нжи и толкнул, что было силы, — с таким же успехом можно толкать утес. Тогда принц вцепился в шерсть на плече чудовища и рубанул по волосатой руке, сжимающей его лодыжку.
Нжи пронзительно закричал и выпустил Вакара, но тут же схватил его одной лапищей за правую руку, а другой — за волосы. Теперь обезьяночеловек тащил к своим челюстям голову Вакара, одновременно царапая его и пиная огромной кривой ногой.
Вакар впился правой рукой в толстую шею Нжи. Задушить косматого великана ему было совершенно не под силу, он лишь удерживал на расстоянии смертоносные клыки, норовящие вцепиться ему в лицо. При этом его левая рука неистово тыкала мечом в грудь и брюхо Нжи. Принц колол снова и снова, но огромная сила обезьяночеловека как будто не убывала.
Худые мускулистые руки Вакара уподобились железным прутьям, но мало-помалу правая сгибалась под натиском чудовища. На нее текли кровь и слюна Нжи, из пасти прямо в лицо веяло зловонием, а клыки все приближались...
Вот Вакар воткнул меч в разинутую пасть, в малиновое небо. Все глубже, глубже погружалось острие...
Когда бронзовый клинок дошел до мозга, Нжи задрожал и обмяк. Вакар, израненный, измученный, еле дышал, лежа на раскаленном песке. Он был весь в крови — и обезьяночеловека, и своей собственной, волосы выдраны целыми клоками, а лодыжка на глазах распухала и менялась в цвете. Царапины от когтей Нжи на животе и ногах саднили, точно облепленные роем шершней. Бросив взгляд на Фуала, принц понял, что ему уже ничем не поможешь, и поплелся к выходу с арены.
К нему спешила толпа гамфазантов с сетями и веревками. Мелькнула мысль, не проложить ли дорогу мечом, но Вакар сразу отказался от этой затеи. Врагов было слишком много, убив двоих или троих, он только навредит себе. Через другую дверь — ту, в которую входил Нжи, — на арену высыпала точно такая же толпа.
— Ладно, я пойду спокойно, — пообещал он, коверкая гамфазантские слова.
— Где ты взял этот меч? — спросил мрачный тюремщик.
Вакар улыбнулся.
— Во сне меня посетили боги и подсказали, где копать. Теперь я буду палачом?
— Нет. Нжи был больше зверь, нежели человек, потому мы и решили, что он годится в палачи. Мы, гамфазанты, — всего-навсего люди. Мы не караем безмозглых свирепых животных, когда они по недомыслию нарушают законы. А ты не животное, ты человек, способный мыслить, а стало быть, понесешь наказание в полной мере, как только мы поймаем льва.
* * *
В камере исполненный отчаяния принц опустился на пол. Бедный Фуал никогда больше не увидит серебристых берегов Аремории. Да, коротышка был трусом и вором, и вдобавок нытиком, каких поискать. Но при всех своих недостатках он был верен своему господину. Вакару будет недоставать товарища. Никто не разделит с ним горести, не посмеется над его шутками, не послушает песни. Зря он бывал так суров с Фуалом, зря давал волю рукам. Что ни говори, в Торрутсейше Фуал спас ему жизнь... Ничего уже не исправишь, не отплатишь добром за добро.
По щекам Вакара безудержно текли слезы. И тут дверь отворилась, вошел Абеггу с кувшином и полотенцем.
— Ты совершил великий подвиг, — сказал гамфазант. — Очень жаль, что погиб твой слуга. Я пришел ненадолго. Кажется, меня подозревают в соучастии. Я попросил отца вмешаться, чтобы тебя освободили, но он сказал, что и пальцем не пошевелит. У него и так была уйма неприятностей из-за моего путешествия.
— Придумай что-нибудь, пока не поймали другого льва, — попросил Вакар.
— Попробую, но шансы невелики.
— Может, принесешь инструменты и я сделаю подкоп под стеной?
— Ничего не выйдет. Каждый день в камеру заходит тюремщик, и с тех пор, как сбежал Квазиган, тюремная стража не смыкает глаз. Но я подумаю.
И он ушел, а Вакар предался горьким мыслям о «друзьях», которые познаются в беде, но потом рассудил, что Абеггу уже спас его один раз, рискуя жизнью. Он не вправе без конца требовать помощи от несчастного гамфазанта.
* * *
Утром Вакара разбудил отдаленный шум. Все мышцы затекли, раны саднили, но сил заметно прибавилось. Принц позвал тюремщика.
— Эй, Наккул! В чем дело?
Тюрьма казалась брошенной. Вакар подошел к оконцу, но ничего особенного не увидел. Однако шум нарастал, и вскоре за окном замелькали головы бегущих гамфазантов. Донеслись крики боли и ужаса.
Жаль, что побиться об заклад было не с кем, а то бы принц поставил десять к одному, что пришли гведулийцы. Громыхнул засов, со скрипом отворилась дверь. В дверном проеме появился Абеггу.
— Нас убивают гведулийцы! Пока не поздно, беги! — закричал он.
— Хорошо, что ты про меня вспомнил! — Вакар кинулся к выходу.
— Сенат вышел к ним навстречу без оружия, чтобы поприветствовать, а эти демоны зарубили старейшин ятаганами...
Вакар заглянул в каморку тюремщика, надеясь вернуть хоть что-нибудь из своих пожиток. Непросто бежать по чужой стране без одежды, оружия и товаров. И принц не увидел ничего, кроме темного бесформенного предмета в углу.
— Тахах! — Он схватил упавшую звезду и вернулся в коридор, что вел на улицу.
В это мгновение в здание тюрьмы вошел гведулиец и остановился в нескольких шагах от Вакара и Абеггу. На нем была темная накидка, вуаль скрывала лицо. К левой руке был пристегнут маленький круглый щит, обтянутый страусиной кожей. В руках гведулиец держал длинное копье с медным наконечником. Не успел Вакар хорошенько рассмотреть незваного гостя, как раздался пронзительный крик, и наконечник копья утонул в коричневом животе Абеггу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58