Конечно, он может сказать Данилову, что надо еще раз сходить в Глуховку, поговорить с людьми, посмотреть. Но сама ложь претила ему, и он решил просто объяснить Ивану Александровичу все как есть, без уверток и глупой выдумки. Данилов поймет его, наверняка поймет.
Раненый застонал, сначала тихо, потом громче, заскрежетал зубами. Степан тронул сестру за руку.
— Ничего, — прошептала она, — так бывает, так часто бывает, почти всегда.
И снова наступила тишина, и снова будто остановилось время.
— Витя, — внятно и отчетливо произнес чей-то голос.
Полесов даже обернулся, но потом понял, что это сказал раненый.
— Я туда не доеду, — проговорил «мотоциклист», — у меня бензина не хватит.
Он застонал и затих.
— Бредит, — шепнула сестра, — он теперь все время будет бредить. Я их, обожженных, много видела.
Раненый опять начал стонать, иногда выговаривая отдельные фразы. Степан уловил несколько блатных словечек, которые обычно употребляют профессионалы, и понял, что «мотоциклист», как говорил Данилов, «самый сладкий их клиент».
Степан даже сел ближе, наклонился над ним, но тот заскрипел зубами и снова затих.
— Сейчас я ему укол сделаю, — сестра встала, загремела чем-то в темноте. — Пусть поспит спокойно. Ему сейчас главное — покой.
— Вы здесь начальник, — улыбнулся Степан, — вам видней.
— Вот скажите мне, — после паузы спросила сестра, — мы его вылечим, выходим, дорогих лекарств на него убьем массу, то есть отнимем их от раненых бойцов, а дальше?
— Что дальше?
— Ну вот, к примеру, мы бойца лечим или командира. Он за Родину пострадал. Встанет на ноги — ив бой. А этот куда? К стенке? Так зачем же его лечить? Только для того, чтобы он показания дал?
— Дело в том, что мы еще не знаем, кто он. Может, он случайно попал в банду. Вылечим, выясним.
— Ну, а если случайно?
— Значит, дадим возможность исправиться, вину искупить, и будет он таким же человеком, как все.
— А если все же не случайно?
— Это суд решит. Наше дело следствию материалы представить. Так сколько он спать будет?
— Я думаю, до утра.
— Тогда я пойду.
Степан вышел из палаты в темный коридор. Осторожно, стараясь не стучать сапогами, прошел мимо дремавшей у столика дежурной медсестры и спустился на первый этаж в прихожую, залитую синим светом. Здесь уже можно было закурить, и Степан достал папиросы, чиркнул спичкой. Из синего мрака выдвинулась фигура милиционера.
— Это вы, товарищ начальник?
— Я. Ты что, один здесь?
— Нет, у палаты второй дежурит.
— Молодцы, а я его и не заметил.
— Служба.
— Где телефон?
— Вот здесь, на столике.
Степан подошел, поднял трубку. С минуту она молчала, наконец, женский голос ответил: «Город». Полесов положил трубку, так и не назвав номера. Произошло что-то необъяснимое. Он пока и сам не мог догадаться, что именно. Но это слово «город»! Обычный отзыв телефонистки на коммутаторе. Он звонил Данилову из Глуховки, и ему ответили: «Город». Заворг райкома звонил Ерохину, и ему тоже так ответили. Значит, был третий человек, слышавший все эти разговоры. И он сидел на коммутаторе. Так, так. Неужели он нашел? Этот третий слушал и передавал четвертому. А тот… Вот на него-то и надо выходить через телефонистку на коммутаторе. И как он раньше не догадался? Ах, идиот! Степан даже зубами заскрипел.
— Вы что, товарищ начальник? — спросил дежурный.
— Ничего, — Степан потянулся к телефону, потом отдернул руку. — Вот что, ты знаешь, где мы разместились?
— Так точно.
— Поспеши туда, то есть пусть ко мне сюда бегут. Понял? Скажи: очень важное дело.
— А как же?..
— Я пока здесь побуду. Беги.
Он еще не верил сам, что нашел искомое. Слишком все это просто получилось: ведь тот, кого они ищут уже третий месяц, человек неглупый, точнее, умный и коварный. Хотя, может быть, потому и прибег к самому простому, а вместе с тем и необычному каналу связи: его ищут, шлют телефонограммы, а он обо всем этом получает исчерпывающую информацию.
Степан, забывшись, мерил шагами вестибюль больницы. Минут через двадцать распахнулась дверь и вбежал Сережа Белов.
— А где Данилов?
— Не знаю, ушел куда-то с Быковым.
— А Муравьев?
Белов пожал плечами.
— Вот что, Сергей, — Полесов вплотную приблизил лицо, — по-моему, я нашел связника, надо его установить.
— Я слушаю вас.
— Нет, пойдем вместе. Только вместе. Товарищ, — Полесов повернулся к милиционеру, — нам в Москву позвонить надо срочно, где у вас телефонный узел?
— На улице Коминтерна, это сразу за площадью, я бы вас проводил…
— Ничего, вы только объясните, как добраться побыстрее.
— Вы из больницы выйдете и сразу направо, потом мимо каменного дома. Правда, темно сейчас, это мы, здешние, все помним.
— Мы найдем. Если меня будут искать, скажите, куда пошел.
Город окутала плотная, без единого проблеска, темнота. Они шли по тротуару, иногда светя под ноги карманными фонарями. По дороге Степан рассказал Белову о своих подозрениях. Решение было принято одно: сегодня же ночью проверить всех, кто работал на коммутаторе шестого августа и вчера. О том, что должно это дать розыску, Полесов не думал. За время работы в милиции он приучил себя точно придерживаться первоначальной версии. Излишняя фантазия всегда ведет к горечи разочарований. А их у него было достаточно. Сейчас ему нужно, чтобы совпали два дежурства одного и того же человека. Только после этого он будет вправе выстраивать дальше цепочку предположений.
Они долго блуждали по темным улицам вокруг площади, мысленно кляня безлюдность ночного городка. Наконец Белов заметил узкую полоску света на крыльце одного из домов.
— Степан Андреевич, я пойду спрошу, — сказал он, — а то мы так до утра будем искать.
Сергей поднялся по ступенькам, толкнул дверь, она оказалась открытой. Полесов шагнул за ним. Они еще не успели переступить порог, как в маленьком, ярко освещенном тамбуре появился человек в форменной тужурке связиста, перетянутой ремнем с кобурой.
— Вам кого?
Глаза человека смотрели настороженно, рука лежала на кобуре.
— Мы из милиции, — Полесов достал удостоверение, — ищем телефонный узел.
— Он здесь находится, я его начальник.
— Нам бы хотелось поговорить с вами.
— Пойдемте.
Они вошли в большую комнату, заставленную огромными рамами с проводами, в центре ее блестела лаком и медью старая панель коммутатора, над которой горела маленькая лампочка. Какая-то женщина с полукружьем наушников на голове читала растрепанную книжку. Она на секунду повернула голову, но тут загорелся красный глазок.
— Город. Соединяю.
Что-то щелкнуло, и в металлическое кольцо плотно вошел штекер на гибком шнуре.
Вслед за начальником оперативники миновали зал и вошли в маленькую комнату с небольшим телефонным пультом и письменным столом в углу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50