Иногда за вами ходило не меньше дюжины.
Б, все более и более восхищенная тем, что была объектом такого внимания: Хамба сенанг.
А, взрыв радости при воспоминании: Вы были такая смешная, дорогая!
Б, восхищенно: Юми?
А, весело: You, да!
М: А я в прошлом году, в один прекрасный день, направляюсь на Лионский вокзал.
Женщины удивленно смотрят друг на друга, затем спешат к мужчине.
М, продолжает: Я беру билет. Направление? Монте-Карло. Смотрю на билет: 17 августа, 21 час. Семнадцатого августа, в 21 час, я сажусь в поезд. Засыпаю. Забываю. Просыпаюсь. (обращаясь к женщинам) Где? В Монте-Карло.
А: Почему в Монте-Карло?
М: Потому что туда я и направлялся.
Б, заинтересованно: А-а-а?
М, обращаясь к Б: Вот именно. Причиной был транспорт, поезд. Следствием — Монте-Карло. Это было ясно.
А: А перед транспортом?
М, убежденно; показывает на голову: Идея.
Б, мягко и тихо: О, о, о, о…
Глубокое изумление. А м М смотрят на нее и ждут, пока это пройдет. Затем А поворачивается к М.
А, обращаясь к М: Все-таки, по-моему, слишком уж просто говорить задним числом: «Там, где я нахожусь, я и хотел оказаться».
М, решительно: Нет. В смысле «Там, где я нахожусь, я НЕ хотел оказаться», это вовсе не просто. (Проницательно) Стоит только поразмыслить.
Б, опять в сильном возбуждении, бежит к М: Копоа судрина натаган Монте-Карло.
М, обращаясь к Б: Нет, это не одно и то же. Что касается меня, то я вернулся. (Жест: я здесь) А вы… когда вернетесь вы?
Жест.
Б, внезапно восхищается: Юми ме ноа шага. (Но у меня все прекрасно, все прекрасно).
А, обращаясь у М: Она говорит, что не хочет возвращаться, что она очень-очень довольна.
М: Ну что ж, прекрасно, прекрасно… а я… я так понял, что…
А: Если она хочет, чтобы ее поняли, ей достаточно просто объясниться!
М: Совершенно верно!
Непродолжительная заминка. Затем Б высказывается.
Б, внезапно трагично, зловеще: Кабайе Монте-Карло зловестра, зловестра.
М: Что она говорит?
А: Что она хочет избежать СТРАДАНИЯ ВОЗВРАЩЕНИЙ. Она страдает от мысли, что вы вернулись из Монте-Карло.
М, удивленно: Да не от чего!.. Вовсе не от чего!.. Если я и вернулся из Монте-Карло, то лишь потому, что от меня там так воняло… До такой степени… (Обращаясь к Б, он вспоминает) О-ля-ля… Страдать тут не от чего, наоборот… (Пауза, тон становится резче) Пусть засунут себе в одно место свою СОЛНЕЧНУЮ РОДИНУ.
А: В случае с этой особой все не соaсем…
М перебивает А, тон становится еще резче: Они меня там видели!.. И увидели снова!.. А теперь кончено! говорю вам, клянусь вам: кончено.
Внезапно М начинает внушать им страх.
Б, с успокаивающим жестом: Юми натаган, юми натаган…
А, с успокаивающим жестом: Вам верят… вам верят… вам верят… вам верят…
М, обращаясь к Б: Спасибо.
Б, взрыв радости: Кабайе Монте-Карло вива, вива вива.
А, обращаясь к М: Она даже говорит, что очень рада, что вы ВЕРНУЛИСЬ из Монте-Карло, да, да… да… да, да.
М: Да ну?
А: Да. Да. Да. Да. Да. Да.
М, успокоившись: Спасибо.
Они успокаиваются. Все идет хорошо. Короткое молчание. Они смотрят друг на друга в недоумении, словно увидели друг друга впервые. Затем А направляется к М (который по мере ее приближения отступает).
А: Уже не в первый раз она просыпается, считая себя… где-то в другом месте… чем-то другим.
М: Вот как, вот как.
Б, невинно: Ойи? (Вы действительно так считаете?)
А: О, да. Вы совершили столько зигзагов, моя малышка…
Б, восхищенно: Зигзаго юми.
А, обращаясь к М: Она воображала себя механическими, железными предметами.
М: Как странно, ах как это странно.
А: Движущимися.
М: О, как это странно.
Б, низким голосом: Рррр. Рррр…
М: Дойти до такой крайности… вообразить себя железной… какая все-таки тяжелая штука — жизнь… как это печально, мадам… О, да.
Б, печально: Ойи.
М, дружелюбно: Теперь лучше, не правда ли?
Б, весело: Хамба сенанг.
М: Тем лучше… тем лучше…
Короткое молчание.
А: Она проделала такой большой путь, прежде чем дошла до этого.
М: Вот как?
А: Да. Кем только она не была. Столькими людьми она перебывала. Чем только и кем только она не была. (Быстро) Чем-толь-ко-кем-толь-ко.
Б и М поддакивают в ритм словам А, сначала медленно, затем очень быстро.
А: Мадам Дюблан.
М слегка печалится. Б непроницаема. Но вот А оказывается в плену бреда, она пытается произнести другие фамилии, но не может сказать ничего, кроме «Дюблан»
А: Мадам Дюблан, мадам Дюблан, мадам Дюблан (десять раз).
Ей страшно. Остальным тоже. Они пытаются спастись от этого безумия. Наконец, огромным усилием А удается победить столбняк:
А: Мадам Дюкс.
Ей стало явно легче. Услышав резкое, отрывистое «Дюкс», М и Б вздрагивают, но успокаиваются.
М: Надо же!
А продолжает, совершенно успокоившись: Мадам Дюво.
М и Б, опечаленные, слегка оседают.
А: Мадам Дюверже.
М «тронут» этим словом и улыбается.
М: У.
А: И еще, разумеется, самоe собой, время от времени.
Она показывает на Б, которая при словах «самоe собой» застывает, ее взгляд блуждает.
А: Смотрите, она вспоминает.
Короткое молчание. М подходит к Б.
М, словно спрашивает, из какой она страны: Вы симулянтка?
Б, шутливо: Ийа.
А: И тем не менее…
М: Что?
А, с комичной серьезностью: Так бывает, оказывается, бывает и так. (Жест: Ай-ай-ай).
М, обращаясь к Б, извиняется, непонятно, в связи с чем: Извините, я очень сожалею.
Б: Пер ката ан пер ката ан (Пустяки, ладно…)
М внезапно погружается в глубокое размышление. А и Б начинают удаляться, но М останавливает и-, прерывая им прогулку.
М: Но как же ТОГДА? Как же ТОГДА… была ли она хоть раз птицей?
Короткое молчание. Обе женщины реагируют одновременно. При словах «тогда» и «птицей» они останавливаются, затем оборачиваются.
Б, восхищенно: Манук?
А, ошалело и пронзительно: Почему птицей?
М, отчетливо: Мы не знакомы. Я говорю с вами. Я спрашиваю вас, была ли она хоть раз птицей?
А, так же: Почему? Почему птицей?
М: Раз вы спрашиваете: «Почему птицей», значит, вы не слышите, о чем спрашиваю я.
Б, преисполненная решимости выслушать: Юми судрина.
А: Послушаем. (Пауза) О чем вы спрашиваете?
М, отчетливо: Была ли она хоть раз птицей:
А: Какой?
М: Ах, да… (Пауза) Какой — не знаю.
А, все так же ошалело-пронзительно: Чайкой?
М: Где?
А, так же: На пляже?
М: Чайкой на пляже? Не знаю, может быть?
А, так же, обращаясь к Б: Вы были чайкой на пляже?
Б, чешет голову в раздумьи: Юми, хамба, хамба.
А: Она не помнит.
Б, зачарованно: Пер ката хан манук?
А: Она спрашивает, хотелось бы вам, чтобы она хоть раз была птицей.
М, глубокомысленно: Да.
Б: Судрина. (Очень сожалею).
М: Нет, нет, прошу вас…
Тут, в завершение этого поэтического момента, мужчина начинает чесать спину свободной рукой (в другой руке — бидон). Ему не слишком удобно, и это неудобство передается остальным, которые, в свою очередь, тоже начинают чесаться. Они чешутся до исступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Б, все более и более восхищенная тем, что была объектом такого внимания: Хамба сенанг.
А, взрыв радости при воспоминании: Вы были такая смешная, дорогая!
Б, восхищенно: Юми?
А, весело: You, да!
М: А я в прошлом году, в один прекрасный день, направляюсь на Лионский вокзал.
Женщины удивленно смотрят друг на друга, затем спешат к мужчине.
М, продолжает: Я беру билет. Направление? Монте-Карло. Смотрю на билет: 17 августа, 21 час. Семнадцатого августа, в 21 час, я сажусь в поезд. Засыпаю. Забываю. Просыпаюсь. (обращаясь к женщинам) Где? В Монте-Карло.
А: Почему в Монте-Карло?
М: Потому что туда я и направлялся.
Б, заинтересованно: А-а-а?
М, обращаясь к Б: Вот именно. Причиной был транспорт, поезд. Следствием — Монте-Карло. Это было ясно.
А: А перед транспортом?
М, убежденно; показывает на голову: Идея.
Б, мягко и тихо: О, о, о, о…
Глубокое изумление. А м М смотрят на нее и ждут, пока это пройдет. Затем А поворачивается к М.
А, обращаясь к М: Все-таки, по-моему, слишком уж просто говорить задним числом: «Там, где я нахожусь, я и хотел оказаться».
М, решительно: Нет. В смысле «Там, где я нахожусь, я НЕ хотел оказаться», это вовсе не просто. (Проницательно) Стоит только поразмыслить.
Б, опять в сильном возбуждении, бежит к М: Копоа судрина натаган Монте-Карло.
М, обращаясь к Б: Нет, это не одно и то же. Что касается меня, то я вернулся. (Жест: я здесь) А вы… когда вернетесь вы?
Жест.
Б, внезапно восхищается: Юми ме ноа шага. (Но у меня все прекрасно, все прекрасно).
А, обращаясь у М: Она говорит, что не хочет возвращаться, что она очень-очень довольна.
М: Ну что ж, прекрасно, прекрасно… а я… я так понял, что…
А: Если она хочет, чтобы ее поняли, ей достаточно просто объясниться!
М: Совершенно верно!
Непродолжительная заминка. Затем Б высказывается.
Б, внезапно трагично, зловеще: Кабайе Монте-Карло зловестра, зловестра.
М: Что она говорит?
А: Что она хочет избежать СТРАДАНИЯ ВОЗВРАЩЕНИЙ. Она страдает от мысли, что вы вернулись из Монте-Карло.
М, удивленно: Да не от чего!.. Вовсе не от чего!.. Если я и вернулся из Монте-Карло, то лишь потому, что от меня там так воняло… До такой степени… (Обращаясь к Б, он вспоминает) О-ля-ля… Страдать тут не от чего, наоборот… (Пауза, тон становится резче) Пусть засунут себе в одно место свою СОЛНЕЧНУЮ РОДИНУ.
А: В случае с этой особой все не соaсем…
М перебивает А, тон становится еще резче: Они меня там видели!.. И увидели снова!.. А теперь кончено! говорю вам, клянусь вам: кончено.
Внезапно М начинает внушать им страх.
Б, с успокаивающим жестом: Юми натаган, юми натаган…
А, с успокаивающим жестом: Вам верят… вам верят… вам верят… вам верят…
М, обращаясь к Б: Спасибо.
Б, взрыв радости: Кабайе Монте-Карло вива, вива вива.
А, обращаясь к М: Она даже говорит, что очень рада, что вы ВЕРНУЛИСЬ из Монте-Карло, да, да… да… да, да.
М: Да ну?
А: Да. Да. Да. Да. Да. Да.
М, успокоившись: Спасибо.
Они успокаиваются. Все идет хорошо. Короткое молчание. Они смотрят друг на друга в недоумении, словно увидели друг друга впервые. Затем А направляется к М (который по мере ее приближения отступает).
А: Уже не в первый раз она просыпается, считая себя… где-то в другом месте… чем-то другим.
М: Вот как, вот как.
Б, невинно: Ойи? (Вы действительно так считаете?)
А: О, да. Вы совершили столько зигзагов, моя малышка…
Б, восхищенно: Зигзаго юми.
А, обращаясь к М: Она воображала себя механическими, железными предметами.
М: Как странно, ах как это странно.
А: Движущимися.
М: О, как это странно.
Б, низким голосом: Рррр. Рррр…
М: Дойти до такой крайности… вообразить себя железной… какая все-таки тяжелая штука — жизнь… как это печально, мадам… О, да.
Б, печально: Ойи.
М, дружелюбно: Теперь лучше, не правда ли?
Б, весело: Хамба сенанг.
М: Тем лучше… тем лучше…
Короткое молчание.
А: Она проделала такой большой путь, прежде чем дошла до этого.
М: Вот как?
А: Да. Кем только она не была. Столькими людьми она перебывала. Чем только и кем только она не была. (Быстро) Чем-толь-ко-кем-толь-ко.
Б и М поддакивают в ритм словам А, сначала медленно, затем очень быстро.
А: Мадам Дюблан.
М слегка печалится. Б непроницаема. Но вот А оказывается в плену бреда, она пытается произнести другие фамилии, но не может сказать ничего, кроме «Дюблан»
А: Мадам Дюблан, мадам Дюблан, мадам Дюблан (десять раз).
Ей страшно. Остальным тоже. Они пытаются спастись от этого безумия. Наконец, огромным усилием А удается победить столбняк:
А: Мадам Дюкс.
Ей стало явно легче. Услышав резкое, отрывистое «Дюкс», М и Б вздрагивают, но успокаиваются.
М: Надо же!
А продолжает, совершенно успокоившись: Мадам Дюво.
М и Б, опечаленные, слегка оседают.
А: Мадам Дюверже.
М «тронут» этим словом и улыбается.
М: У.
А: И еще, разумеется, самоe собой, время от времени.
Она показывает на Б, которая при словах «самоe собой» застывает, ее взгляд блуждает.
А: Смотрите, она вспоминает.
Короткое молчание. М подходит к Б.
М, словно спрашивает, из какой она страны: Вы симулянтка?
Б, шутливо: Ийа.
А: И тем не менее…
М: Что?
А, с комичной серьезностью: Так бывает, оказывается, бывает и так. (Жест: Ай-ай-ай).
М, обращаясь к Б, извиняется, непонятно, в связи с чем: Извините, я очень сожалею.
Б: Пер ката ан пер ката ан (Пустяки, ладно…)
М внезапно погружается в глубокое размышление. А и Б начинают удаляться, но М останавливает и-, прерывая им прогулку.
М: Но как же ТОГДА? Как же ТОГДА… была ли она хоть раз птицей?
Короткое молчание. Обе женщины реагируют одновременно. При словах «тогда» и «птицей» они останавливаются, затем оборачиваются.
Б, восхищенно: Манук?
А, ошалело и пронзительно: Почему птицей?
М, отчетливо: Мы не знакомы. Я говорю с вами. Я спрашиваю вас, была ли она хоть раз птицей?
А, так же: Почему? Почему птицей?
М: Раз вы спрашиваете: «Почему птицей», значит, вы не слышите, о чем спрашиваю я.
Б, преисполненная решимости выслушать: Юми судрина.
А: Послушаем. (Пауза) О чем вы спрашиваете?
М, отчетливо: Была ли она хоть раз птицей:
А: Какой?
М: Ах, да… (Пауза) Какой — не знаю.
А, все так же ошалело-пронзительно: Чайкой?
М: Где?
А, так же: На пляже?
М: Чайкой на пляже? Не знаю, может быть?
А, так же, обращаясь к Б: Вы были чайкой на пляже?
Б, чешет голову в раздумьи: Юми, хамба, хамба.
А: Она не помнит.
Б, зачарованно: Пер ката хан манук?
А: Она спрашивает, хотелось бы вам, чтобы она хоть раз была птицей.
М, глубокомысленно: Да.
Б: Судрина. (Очень сожалею).
М: Нет, нет, прошу вас…
Тут, в завершение этого поэтического момента, мужчина начинает чесать спину свободной рукой (в другой руке — бидон). Ему не слишком удобно, и это неудобство передается остальным, которые, в свою очередь, тоже начинают чесаться. Они чешутся до исступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11