Я понимаю то, что лучше не будет. А врачи даже боялись делать операцию, потому что он совсем слабый. И я настояла. Я говорю — сделайте операцию. Я всю ответственность беру на себя. Никто не брал ответственность. Никто. Я говорю — я отвечаю, что все будет нормально. И тем более я чувствовала, я рыба по знаку зодиака, я интуит и я знала, что все будет нормально. Как бы плохо вот ни было. И вот сделали операцию. И все — слава Богу. Я сама действительно объездила семь церквей. Поставила везде свечки, помолилась и... А почему я объездила? Потому что когда я его привезла на операцию — там была часовенка у нас в центре — часовенка на первом этаже. И как раз в этот день она не работала. Быстро-быстро его повезли на операцию, а я быстро-быстро поехала поставить свечки, помолиться. Вот и дома сижу, жду у телефона результата операции. Понятно — мое состояние, наверное — да? Я пригласила подругу, потому что не могла быть одна. И вдруг звонок. Звонит Ярмольник. Говорит: Нина — все в порядке. Ой!.. Ой, это вообще не перескажешь. Ой! жуть! Но это было такое счастье! Я не могу говорить...
Конечно, театр мне пришлось оставить. Я не могла не бросить. Потому что я в другом случае могла просто Леню потерять. Сейчас это уже три года, три сезона. И я надеюсь вернуться, потому что я уже могу его оставить на три-четыре часа, может быть даже чуть-чуть побольше. Я уже спокойна. Очень надеюсь, что скоро вернусь в театр.
Из интервью с Дмитрием Золотухиным (март 2000 года)
— Когда пришел Леня, он заставил меня заниматься спортом, научил подтягиваться, отжиматься. Я отжимался больше всех. На мои 90 килограммов подтягивался 28 раз. Это самое яркое воспоминание...
Леня заставил меня читать книги. Причем главным основанием для чтения были как раз девочки, в которых я влюблялся. Он мне говорил, что я буду им неинтересен, если я буду мало чего-то знать, что говорит один-два вечера — и все. Он приходил каждый день, каждый вечер в мою комнату и мы с ним подолгу разговаривали обо всем: об искусстве, литературе, о религии. Я готовился стать режиссером, поступил даже во ВГИК, хотя не без его поддержки, проучился там два года и ушел. Почему же ушел? Я ушел из ВГИКа, потому что пришел в церковь. Хотя прямо эти два момента не связаны. Я не могу однозначно сказать, что именно из-за этих разговоров произошло — то, что я ушел из ВГИКа, скорее — вопреки все-таки ему. Эти разговоры были направлены на более глубокое осмысление действительности, художественной реальности, видимо, вообще искусства. А на меня они повлияли прежде всего бытийно. Я пришел в церковь..., но Леня не одобрил мой выбор. Да, по-моему до сих пор не одобряет.. Конечно, в качестве искушения очень хотелось бы снять фильм, но одно дело мое желание, а другое возможности. Это желание на уровне чего-то такого... ностальгического. Леня в меня вживил любовь к кинематографу. Я люблю кино. И это мне между прочим, в чем-то мешает... По совести возвратиться в кинематограф я бы не хотел, ну а, если так можно выразиться по чувственной ностальгии хотелось бы снять фильм. Леня для меня прежде всего не писатель, не актер. Он для меня родной человек, которым я привык гордиться... с тех еще пор, когда не понимал, что в общем-то гордиться кем-то, своими родителями — это в общем-то не... большая доблесть.... Леня сделал для меня в жизни то, что делает родной отец, на ноги меня поставил...
ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ СКВОРЦОВ
«Средний план — взрывается аппаратура,
Средний план — взрывается аппаратура,
Средний план — взрывается цветомузыка».
Этот отрывок из монтажных листов фильма «Экипаж» чем-то напоминает военные действия, однако эти «военные» события происходят на личном фронте. И производят должное впечатление на зрителя, давая ему насладиться «отомщением злодею». «Злодей» этот не кто иной, как летчик, инженер авиации Игорь Скворцов, которого играет Филатов.
В 1980 году режиссер Александр Митта приглашает Леонида Филатова сняться в фильме «Экипаж». Как говорится в таких случаях, на следующий день после завершения работы над этим фильмом Леонид проснулся известным. Его начали активно приглашать сниматься в кино, его стали заваливать письмами благодарные зрители. Вполне возможно, что известность пришла бы к артисту и без фильма «Экипаж», но судьбе было угодно так распорядиться. Почти случайно Леонид оказался на этой картине, из-за болезни Олега Даля, который начинал работать над ролью Скворцова. Случай, но в то же время есть в этом некая высшая закономерность: Леониду был нужен этот успех, который неоднозначно сказался на его судьбе.
Фильм А. Митты можно отнести к разряду «фильмов-катастроф», которые у нас в кинокультуре не имели ни своих традиций, ни просто опыта осуществления, так как долгое время подобная продукция Запада считалась крайне вредной нашему зрителю. Именно А. Митта, с его необычайной энергией, пониманием зрелищной силы кинематографа, мог осуществить такой замысел. Любой фильм надо судить по его законам. Митта справился со своей задачей: «катастрофа» была сделана по всем правилам игры: со взрывами, плачущими детьми, землетрясением, селями, взрывом нефтезавода и, конечно же, с подвигом. Но это не просто «фильм-катастрофа», в нем есть попытка киноромана — в первой серии мы как бы привыкаем к своим героям, их жизненным ситуациям. Каждая семейная пара, как и сами герои, — определенная модель типов людей, жизненных ситуаций, несколько упрощенная, без лишних психологических изысков, иногда утрированная. В этом моделировании не слабость, а сила картины, потому что это ее эстетический принцип. Вторая серия — предельно экстремальная ситуация, уводящая от однозначности в понимании героев и дающая им возможность реализовать свой личностный потенциал. Модель строится по принципу: «обычные люди, оказавшиеся героями», что зрителю всегда импонирует. К тому же наш зритель бесконечно устал от героя, раскрывающегося в бытовых условиях. А. Митта — мастер жанра мелодрамы, он точно улавливает ее и всегда усиливает в необходимых местах для достижения наибольшего эффекта. Российский зритель, как никакой другой, любит и ценит мелодраму, это подмечали еще классики литературы. Прекрасно об этом писал А.П.Чехов: «Наш зритель любит „пустить слезу“ и на ситуацию крайне искусственную обронить: „Как в жизни!“, хотя в жизни такое если и бывает, то только раз в сто лет, не чаще, а то и вообще не происходит». Однако секреты нашего восприятия и привязанностей пока мало изучены. Важно учитывать и национальный характер, и культурные принципы народа, а не только говорить о дурном вкусе и необразованности, это слишком просто. К тому же и образованные, и со вкусом ловятся на те же мелодрамы, только на порядок выше. Фильм «Экипаж» вызывает много раздумий, но одно бесспорно—колоссальный зрительский успех, львиная доля которого приходится на роль Леонида Филатова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Конечно, театр мне пришлось оставить. Я не могла не бросить. Потому что я в другом случае могла просто Леню потерять. Сейчас это уже три года, три сезона. И я надеюсь вернуться, потому что я уже могу его оставить на три-четыре часа, может быть даже чуть-чуть побольше. Я уже спокойна. Очень надеюсь, что скоро вернусь в театр.
Из интервью с Дмитрием Золотухиным (март 2000 года)
— Когда пришел Леня, он заставил меня заниматься спортом, научил подтягиваться, отжиматься. Я отжимался больше всех. На мои 90 килограммов подтягивался 28 раз. Это самое яркое воспоминание...
Леня заставил меня читать книги. Причем главным основанием для чтения были как раз девочки, в которых я влюблялся. Он мне говорил, что я буду им неинтересен, если я буду мало чего-то знать, что говорит один-два вечера — и все. Он приходил каждый день, каждый вечер в мою комнату и мы с ним подолгу разговаривали обо всем: об искусстве, литературе, о религии. Я готовился стать режиссером, поступил даже во ВГИК, хотя не без его поддержки, проучился там два года и ушел. Почему же ушел? Я ушел из ВГИКа, потому что пришел в церковь. Хотя прямо эти два момента не связаны. Я не могу однозначно сказать, что именно из-за этих разговоров произошло — то, что я ушел из ВГИКа, скорее — вопреки все-таки ему. Эти разговоры были направлены на более глубокое осмысление действительности, художественной реальности, видимо, вообще искусства. А на меня они повлияли прежде всего бытийно. Я пришел в церковь..., но Леня не одобрил мой выбор. Да, по-моему до сих пор не одобряет.. Конечно, в качестве искушения очень хотелось бы снять фильм, но одно дело мое желание, а другое возможности. Это желание на уровне чего-то такого... ностальгического. Леня в меня вживил любовь к кинематографу. Я люблю кино. И это мне между прочим, в чем-то мешает... По совести возвратиться в кинематограф я бы не хотел, ну а, если так можно выразиться по чувственной ностальгии хотелось бы снять фильм. Леня для меня прежде всего не писатель, не актер. Он для меня родной человек, которым я привык гордиться... с тех еще пор, когда не понимал, что в общем-то гордиться кем-то, своими родителями — это в общем-то не... большая доблесть.... Леня сделал для меня в жизни то, что делает родной отец, на ноги меня поставил...
ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ СКВОРЦОВ
«Средний план — взрывается аппаратура,
Средний план — взрывается аппаратура,
Средний план — взрывается цветомузыка».
Этот отрывок из монтажных листов фильма «Экипаж» чем-то напоминает военные действия, однако эти «военные» события происходят на личном фронте. И производят должное впечатление на зрителя, давая ему насладиться «отомщением злодею». «Злодей» этот не кто иной, как летчик, инженер авиации Игорь Скворцов, которого играет Филатов.
В 1980 году режиссер Александр Митта приглашает Леонида Филатова сняться в фильме «Экипаж». Как говорится в таких случаях, на следующий день после завершения работы над этим фильмом Леонид проснулся известным. Его начали активно приглашать сниматься в кино, его стали заваливать письмами благодарные зрители. Вполне возможно, что известность пришла бы к артисту и без фильма «Экипаж», но судьбе было угодно так распорядиться. Почти случайно Леонид оказался на этой картине, из-за болезни Олега Даля, который начинал работать над ролью Скворцова. Случай, но в то же время есть в этом некая высшая закономерность: Леониду был нужен этот успех, который неоднозначно сказался на его судьбе.
Фильм А. Митты можно отнести к разряду «фильмов-катастроф», которые у нас в кинокультуре не имели ни своих традиций, ни просто опыта осуществления, так как долгое время подобная продукция Запада считалась крайне вредной нашему зрителю. Именно А. Митта, с его необычайной энергией, пониманием зрелищной силы кинематографа, мог осуществить такой замысел. Любой фильм надо судить по его законам. Митта справился со своей задачей: «катастрофа» была сделана по всем правилам игры: со взрывами, плачущими детьми, землетрясением, селями, взрывом нефтезавода и, конечно же, с подвигом. Но это не просто «фильм-катастрофа», в нем есть попытка киноромана — в первой серии мы как бы привыкаем к своим героям, их жизненным ситуациям. Каждая семейная пара, как и сами герои, — определенная модель типов людей, жизненных ситуаций, несколько упрощенная, без лишних психологических изысков, иногда утрированная. В этом моделировании не слабость, а сила картины, потому что это ее эстетический принцип. Вторая серия — предельно экстремальная ситуация, уводящая от однозначности в понимании героев и дающая им возможность реализовать свой личностный потенциал. Модель строится по принципу: «обычные люди, оказавшиеся героями», что зрителю всегда импонирует. К тому же наш зритель бесконечно устал от героя, раскрывающегося в бытовых условиях. А. Митта — мастер жанра мелодрамы, он точно улавливает ее и всегда усиливает в необходимых местах для достижения наибольшего эффекта. Российский зритель, как никакой другой, любит и ценит мелодраму, это подмечали еще классики литературы. Прекрасно об этом писал А.П.Чехов: «Наш зритель любит „пустить слезу“ и на ситуацию крайне искусственную обронить: „Как в жизни!“, хотя в жизни такое если и бывает, то только раз в сто лет, не чаще, а то и вообще не происходит». Однако секреты нашего восприятия и привязанностей пока мало изучены. Важно учитывать и национальный характер, и культурные принципы народа, а не только говорить о дурном вкусе и необразованности, это слишком просто. К тому же и образованные, и со вкусом ловятся на те же мелодрамы, только на порядок выше. Фильм «Экипаж» вызывает много раздумий, но одно бесспорно—колоссальный зрительский успех, львиная доля которого приходится на роль Леонида Филатова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55