В его офисе, выходящем на улицу, было темно, но он открыл дверь после первого же стука. В складской комнате был виден свет.
– Где ты оставил машину? – Он говорил шепотом.
– Где было сказано.
– Хорошо, заходи. – Он закрыл дверь, запер ее и повел меня в склад. Когда мы вошли, при свете я заметил, что лицо его покрыто испариной.
– Где ты был последние три дня? – прошипел он.
– Работал.
– Предполагалось, что ты работаешь на меня.
– Там мне больше нечего делать. Хейек доволен. Все в порядке.
– Не все в порядке.
– Гутар не жаловался.
– Гутар! – Он произнес имя, как будто это было проклятие. – Тебе нужно было остановить его.
– Остановить? А что он такого сделал?
– Он пытался совратить девушек.
– Совратить их? – Заявление было настолько нелепым, что я даже хихикнул.
Геннадиу с размаху влепил мне оплеуху. Удар чуть не сбил мои очки, а в ушах зазвенело. Я прикрыл рот ладонью и уставился на него.
– Может, тебе не будет так весело, – рявкнул он, – когда я сообщу тебе, что полиция сегодня вечером заполучила ордер на твой арест! – Он перестал говорить шепотом.
– На мой арест!
– Твой и Гутара. Вас обоих обвинила женщина по имени Ирма Зигорис.
– Мадам Ирма? Я в это не верю.
– Лучше поверь. Уверяю, что информация у меня надежная. Я вспомнил, что у него брат служит в полиции, но даже после этого мне не верилось.
– Мадам Ирма никогда бы… Она просто не может этого сделать.
– Не обманывай себя. У нее в комиссариате хорошие дружки, и две девицы записались в свидетели. Тебя обвиняют, что ты склонял этих девиц к занятию проституцией.
– Ну это же абсурд. Они и так проститутки.
– Попробуй это доказать. А если даже и докажешь, что из того? Все равно ты поставщик, сводник. Смотри на вещи трезво. Дело в том, что Гутар сделал им предложение, а они рассказали мадам Ирме.
– Какое предложение?
Он нетерпеливо пожал плечами.
– Видно, он подбивал их устроить собственный бордель. Он назвал его кооперативным предприятием или еще чем-то в подобном роде. Какое это имеет значение?
Для меня это имело значение. Такого мадам Ирма никогда бы не забыла и не простила.
– Главное, дела уже не поправишь, – продолжал он, – и Хейек это понимает, хотя он весьма раздосадован всей историей, которая причинит ему неприятности и задержит съемку. Теперь мы должны действовать без промедления.
– Что с Гутаром?
– Он скрывается на яхте. Но долго он там не пробудет. Это слишком опасно. Так что Хейек решил выпроводить вас двоих отсюда тайком.
– Хейек решил! Уж не слишком ли он добр? – Я немножко оправился от первого шока и начал злиться.
– Что же ты предпочитаешь? Отправиться в тюрьму, чтобы тебя потом выслали официально? Не валяй дурака. Хейек и я – твоя единственная надежда.
Теперь он старался говорить практичным и деловым тоном, но капли пота продолжали выступать у него на лбу. Я представлял, что сейчас у него на уме. Мадам Ирма обвинила меня и Гутара, но ничего не сказала о Хейеке и его съемках. Если меня арестуют и начнут допрашивать, все выплывет наружу, включая роль самого Геннадиу во всем этом деле. Тогда и он оказался бы запачкан. Немудрено, что он хотел поскорее отделаться от меня.
Он вышел в переднюю комнату, оставив меня стоящим перед ящиком с говяжьей тушенкой. Мне очень хотелось куда-нибудь присесть. Он вернулся с конвертом в руках и протянул его мне.
– Здесь твой новый паспорт с въездной и выездной греческой визой плюс двести американских долларов и билет на пароход, отходящий рано утром в Порт-Саид. Вас обоих посадят на него сегодня ночью. – Он напустил на себя строгий вид: – Если учесть, сколько хлопот вы причинили мистеру Хейеку, он очень щедр.
– Все хлопоты причинил ему Гутар.
– Об этом вы с Гутаром можете поговорить в пути.
– Но я не могу отправиться просто так. – Мысли путались у меня в голове, и, хотя я старался контролировать себя, мой голос становился визгливым. – Моя квартира и машина… а моя жена, одежда? Я не могу взять и исчезнуть.
– Тебе будет лучше, если тебя сцапает полиция? У твоего дома сейчас дежурят двое, поджидая тебя. Что касается твоей жены, то ведь ты говорил, что она на гастролях. Ты сможешь написать ей из Порт-Саида. – Он протянул конверт. – Давай, забирай. Открывай, не стесняйся. – Он нетерпеливо щелкнул пальцами. – Убедись, все ли в ажуре, пересчитай деньги и проверь паспорт. Хватит морочить мне голову.
Все было в ажуре, как он сказал. Больше я не морочил ему голову.
Глава VII
В одиннадцать Геннадиу отвез меня в своей моторке к яхте Хейека. Ни его самого, ни кого-либо из его группы не было видно. Геннадиу приказал мне сидеть на месте. Сам он взобрался на борт яхты и что-то коротко сказал матросу, а затем спустился внутрь. Через минуту или две он появился вместе с Гутаром. На Гутаре была шляпа, в руке чемодан. Перебравшись в моторку, он ухмыльнулся мне, но ничего не сказал. Вслед за ним спустился матрос и сел за руль. Геннадиу остался на яхте. Больше он не хотел иметь с нами никакого дела.
Матрос пустил мотор на полную мощность и направил лодку ко входу в бухту. Эта бухта была старой пирейской рыбацкой гаванью и была отделена от глубоководного порта молом. За считанные минуты мы обогнули мол и взяли курс по черной зыби в сторону мерцавших вдали огоньков Пирея.
Готовый к отплытию «Волвертем», порт приписки – Монровия, стоял на якоре метрах в ста от одного из нефтяных пирсов. Это было старое, ржавое грузовое судно с высокой трубой и надстройкой посредине. На палубе к носу и корме торчал лес стоек и стрел для грузов. С одного борта был спущен трап, над которым горел свет, но для нас он, похоже, считался слишком на виду. Лодка проскользнула за кормой, сбавила ход и причалила к борту под открытым люком на нижней палубе. Струя воды из водостока в обшивке низвергалась вниз в паре метров от люка, и наш матрос выругался, стараясь обогнуть поток. Сверху падал тусклый свет, слышался гул машин.
Гутар встал и подхватил свой чемодан. Его грудь поравнялась с комингсом. Он перекинул через него чемодан и прыгнул вслед. Я попытался проделать то же самое, но лодку бросало на волнах, и у меня ничего не получалось. После третьей попытки две руки подхватили меня сверху под мышки и втянули на борт.
Тот, кто меня поднял, был в грязном комбинезоне котельщика. Он не потрудился помочь мне встать на ноги. Как только я оказался на палубе, он принялся задраивать две тяжелые створки, закрывавшие люк. Лодки уже не было.
Гутар закурил сигарету. Никто не сказал ни слова. Закончив задраивать люк, человек в комбинезоне жестом показал, чтобы мы шли за ним. Это был широкоплечий лысеющий мужчина с пучками курчавых седеющих волос над ушами. Он провел нас по узкому проходу, потом по трем железным трапам в другой проход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52