А головы львов из чеканного золота, разве это не непревзойденное произведение искусства?
– Из чеканного золота? Потрясающе! Это понравится нашим читателям, бормотал репортер. Потом он показал на спинку трона: – И эти фигуры тоже…
– Да, черт возьми, тоже из золота! И я не знаю лучшего изображения царственных супругов во всем искусстве последних тысячелетий. Слева сидит в непринужденной позе сам фараон Тутанхамон, прекрасный, как молодой бог. Перед ним стоит его супруга – царица Анхесенамон, умащивая его плечо. – Картер говорил так, как будто хотел передать слепому свое впечатление от мастерства древних художников. – Как изумительно жизненно передано движение руки. Юная царица почтительно и робко касается плеча своего божественного супруга. В другой руке она держит чашу с благовониями. А над ними – божественное солнце. Его дающие жизнь руки-лучи как бы осеняют царственную чету. Посмотрите, лица обоих покрыты красной эмалью, словно они разгорелись. Головное украшение лазоревой фаянсовой работы. Обратите внимание на серебристый блеск одежды, вставки из цветного стекла и сердолика в орнаментах. Как ослепительно выглядел этот трон, когда из мастерской художника его несли во дворец.
Картер видел, что репортер что-то прилежно записывает, и это примирило его с ним.
– Не забудьте сообщить, что этот трон и украшающие его изображения дают нам представление о политических и религиозных спорах во времена правления Тутанхамона. На нем встречаются оба имени царя – Тутанхатон и Тутанхамон. Атон, диск солнца, был единственный бог, которого почитал царь-еретик Эхнатон. Следовательно, вполне возможно, что молодой фараон все еще был последователем культа солнца, когда трон был изготовлен.
– Очень интересно, – пробормотал репортер и поднял глаза от блокнота. И вы говорите, что кресло бесценно? Думаю, все-таки должна быть какая-то продажная цена.
– Я уже говорил вам, что ее не существует. Трон нашли здесь, и, следовательно, он принадлежит, как и все остальные вещи, Каирскому музею.
– Да, но нашли-то его вы, а лорд Карнарвон финансировал раскопки.
– Мы не кладоискатели, сэр, а археологи, которые работают на благо науки.
Репортер задумчиво качал головой:
– Этого я никогда не пойму. Никакой награды за столько лет труда.
– Моя награда больше, чем вы думаете, – улыбнулся Картер. – Я люблю искусство. А такого вели колепия, какое передо мной предстало, никому еще не привелось увидеть. И возможно, это еще не все. Газетчик опять схватился за блокнот:
– Вы надеетесь найти еще драгоценности? Его прыгающий карандаш нервировал Картера.
– Я не рассчитываю на золотые сокровища, о которых вы, возможно, думаете. Их уже вынес Менафт. И все-таки, может быть, вид некоторых произведений искусства доставит мне радость.
Репортер сердито прищурился и откланялся. Выйдя на улицу и постукивая карандашом по губам, он завел разговор с самим собой: «Должен ли я ему верить? Невероятно, чтобы такой умный человек столько лет копался в земле ради парочки древностей. Надо думать, он нашёл что-то такое, о чем не хочет говорить. Да, да. Так и есть – он валит все на этого проклятого Менафта. И тот определенно не покойник. Сидит где-нибудь и радуется, что Картер помогает ему дурачить весь мир».
ЗОЛОТАЯ СТЕНА
Еще несколько минут, и замурованный вход в погребальный покой будет пробит. Приглашенные уселись на заранее приготовленные кресла. Шум передвигаемых кресел, покашливание, шарканье ног – так бывает в классе перед началом урока.
Перед опечатанной стеной, за которой скрывалось неизвестное еще помещение, воздвигли похожий на лестницу помост. Вошел Картер, сопровождаемый Коллендером и Мейсом. Наступила тишина. Лорд Карнарвон встал. Он хотел почтить своих верных сотрудников. Но надежда лорда на то, что прочие гости последуют его примеру, не оправдалась.
Седобородый мужчина в очках с золотой оправой наклонился к соседу:
– Спектакль великолепен. Картер знает, как повысить напряжение в зале. Я чувствую себя как театрал на премьере.
Его собеседник с орденом на груди затрясся от смеха.
– Будем надеяться, что премьера не провалится!
Никто не знает, какое разочарование ждет нас, когда рухнет стена.
– Ну, я всегда готов к наихудшему, ваше превосходительство, но вся эта помпа ни к чему. Добряк Картер, кажется, надеется по крайней мере на нетронутый саркофаг. А его уже больше нет. Это подтвердит любой серьезный египтолог.
Человек с орденом вяло поднял руку, как будто хотел выразить свое согласие и попросить тишины.
Говард Картер схватил молот. Он обменялся быстрым взглядом со своими помощниками, который означал примерно «Молитесь за удачу», и с силой ударил по стене. Полетела штукатурка. Гости в передних рядах испуганно зажмурились, некоторые откинули голову.
Мейс наклонился к Коллендеру и прошептал:
– Если Менафт хозяйничал в погребальном покое, как в этой комнате, душа его вечно будет жариться в аду для осквернителей могил.
– А мне жаль, что я не держу его за шиворот. Если он там все разрушил, я мигом свернул бы ему шею.
Мейс сжал губы. Первый камень с грохотом упал. Стена подалась. Картер позвал помощников. Существовала опасность, что следующие камни упадут внутрь погребального покоя. Кладку нужно было разбирать с величайшей осторожностью, камень за камнем. Каждый раз, когда Картер ударял молотом, раздавался звук, напоминающий треск ломающихся костей.
Проходили минуты… Куча щебня на полу медленно росла.
Седобородый зритель преувеличенно громко зевнул.
– Я прошу не мешать мистеру Картеру, – прошептал лорд Карнарвон возмущенно.
Старик иронически улыбнулся и сделал небрежный жест рукой, который должен был означать: к чему такое волнение?
Удары молота зазвучали сильнее. Коллендер и Мейс поднялись выше к Картеру, помогая ему аккуратно вынуть из стены тяжелый обломок. Не успели они опустить груз, как услышали тихий возглас и почти одновременно подняли головы. Картер, слегка наклонившись вперед, напряженно вглядывался во что-то, что находилось за пробитой им брешью. Потом он подтянул к себе шнур лампы и посветил внутрь. На его лицо упал отблеск золота.
Присутствующие вскочили. Раздались крики удивления. Узкая полоска стены из золота сияла им в лицо!
Лорд Карнарвон бросился вперед:
– Что это? Картер! Что значит эта стена?
Картер медленно повернулся к нему. Его лицо выражало необычайное волнение. Он хотел ответить, пытался найти слова, но голос изменил ему.
Гости окружили помост, кричали, жестикулировали. Каждый хотел узнать, что означала золотая стена. Мейс и Коллендер вскарабкались наверх. При виде золотого чуда у них перехватило дыхание.
Картер быстрее стал бить по стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– Из чеканного золота? Потрясающе! Это понравится нашим читателям, бормотал репортер. Потом он показал на спинку трона: – И эти фигуры тоже…
– Да, черт возьми, тоже из золота! И я не знаю лучшего изображения царственных супругов во всем искусстве последних тысячелетий. Слева сидит в непринужденной позе сам фараон Тутанхамон, прекрасный, как молодой бог. Перед ним стоит его супруга – царица Анхесенамон, умащивая его плечо. – Картер говорил так, как будто хотел передать слепому свое впечатление от мастерства древних художников. – Как изумительно жизненно передано движение руки. Юная царица почтительно и робко касается плеча своего божественного супруга. В другой руке она держит чашу с благовониями. А над ними – божественное солнце. Его дающие жизнь руки-лучи как бы осеняют царственную чету. Посмотрите, лица обоих покрыты красной эмалью, словно они разгорелись. Головное украшение лазоревой фаянсовой работы. Обратите внимание на серебристый блеск одежды, вставки из цветного стекла и сердолика в орнаментах. Как ослепительно выглядел этот трон, когда из мастерской художника его несли во дворец.
Картер видел, что репортер что-то прилежно записывает, и это примирило его с ним.
– Не забудьте сообщить, что этот трон и украшающие его изображения дают нам представление о политических и религиозных спорах во времена правления Тутанхамона. На нем встречаются оба имени царя – Тутанхатон и Тутанхамон. Атон, диск солнца, был единственный бог, которого почитал царь-еретик Эхнатон. Следовательно, вполне возможно, что молодой фараон все еще был последователем культа солнца, когда трон был изготовлен.
– Очень интересно, – пробормотал репортер и поднял глаза от блокнота. И вы говорите, что кресло бесценно? Думаю, все-таки должна быть какая-то продажная цена.
– Я уже говорил вам, что ее не существует. Трон нашли здесь, и, следовательно, он принадлежит, как и все остальные вещи, Каирскому музею.
– Да, но нашли-то его вы, а лорд Карнарвон финансировал раскопки.
– Мы не кладоискатели, сэр, а археологи, которые работают на благо науки.
Репортер задумчиво качал головой:
– Этого я никогда не пойму. Никакой награды за столько лет труда.
– Моя награда больше, чем вы думаете, – улыбнулся Картер. – Я люблю искусство. А такого вели колепия, какое передо мной предстало, никому еще не привелось увидеть. И возможно, это еще не все. Газетчик опять схватился за блокнот:
– Вы надеетесь найти еще драгоценности? Его прыгающий карандаш нервировал Картера.
– Я не рассчитываю на золотые сокровища, о которых вы, возможно, думаете. Их уже вынес Менафт. И все-таки, может быть, вид некоторых произведений искусства доставит мне радость.
Репортер сердито прищурился и откланялся. Выйдя на улицу и постукивая карандашом по губам, он завел разговор с самим собой: «Должен ли я ему верить? Невероятно, чтобы такой умный человек столько лет копался в земле ради парочки древностей. Надо думать, он нашёл что-то такое, о чем не хочет говорить. Да, да. Так и есть – он валит все на этого проклятого Менафта. И тот определенно не покойник. Сидит где-нибудь и радуется, что Картер помогает ему дурачить весь мир».
ЗОЛОТАЯ СТЕНА
Еще несколько минут, и замурованный вход в погребальный покой будет пробит. Приглашенные уселись на заранее приготовленные кресла. Шум передвигаемых кресел, покашливание, шарканье ног – так бывает в классе перед началом урока.
Перед опечатанной стеной, за которой скрывалось неизвестное еще помещение, воздвигли похожий на лестницу помост. Вошел Картер, сопровождаемый Коллендером и Мейсом. Наступила тишина. Лорд Карнарвон встал. Он хотел почтить своих верных сотрудников. Но надежда лорда на то, что прочие гости последуют его примеру, не оправдалась.
Седобородый мужчина в очках с золотой оправой наклонился к соседу:
– Спектакль великолепен. Картер знает, как повысить напряжение в зале. Я чувствую себя как театрал на премьере.
Его собеседник с орденом на груди затрясся от смеха.
– Будем надеяться, что премьера не провалится!
Никто не знает, какое разочарование ждет нас, когда рухнет стена.
– Ну, я всегда готов к наихудшему, ваше превосходительство, но вся эта помпа ни к чему. Добряк Картер, кажется, надеется по крайней мере на нетронутый саркофаг. А его уже больше нет. Это подтвердит любой серьезный египтолог.
Человек с орденом вяло поднял руку, как будто хотел выразить свое согласие и попросить тишины.
Говард Картер схватил молот. Он обменялся быстрым взглядом со своими помощниками, который означал примерно «Молитесь за удачу», и с силой ударил по стене. Полетела штукатурка. Гости в передних рядах испуганно зажмурились, некоторые откинули голову.
Мейс наклонился к Коллендеру и прошептал:
– Если Менафт хозяйничал в погребальном покое, как в этой комнате, душа его вечно будет жариться в аду для осквернителей могил.
– А мне жаль, что я не держу его за шиворот. Если он там все разрушил, я мигом свернул бы ему шею.
Мейс сжал губы. Первый камень с грохотом упал. Стена подалась. Картер позвал помощников. Существовала опасность, что следующие камни упадут внутрь погребального покоя. Кладку нужно было разбирать с величайшей осторожностью, камень за камнем. Каждый раз, когда Картер ударял молотом, раздавался звук, напоминающий треск ломающихся костей.
Проходили минуты… Куча щебня на полу медленно росла.
Седобородый зритель преувеличенно громко зевнул.
– Я прошу не мешать мистеру Картеру, – прошептал лорд Карнарвон возмущенно.
Старик иронически улыбнулся и сделал небрежный жест рукой, который должен был означать: к чему такое волнение?
Удары молота зазвучали сильнее. Коллендер и Мейс поднялись выше к Картеру, помогая ему аккуратно вынуть из стены тяжелый обломок. Не успели они опустить груз, как услышали тихий возглас и почти одновременно подняли головы. Картер, слегка наклонившись вперед, напряженно вглядывался во что-то, что находилось за пробитой им брешью. Потом он подтянул к себе шнур лампы и посветил внутрь. На его лицо упал отблеск золота.
Присутствующие вскочили. Раздались крики удивления. Узкая полоска стены из золота сияла им в лицо!
Лорд Карнарвон бросился вперед:
– Что это? Картер! Что значит эта стена?
Картер медленно повернулся к нему. Его лицо выражало необычайное волнение. Он хотел ответить, пытался найти слова, но голос изменил ему.
Гости окружили помост, кричали, жестикулировали. Каждый хотел узнать, что означала золотая стена. Мейс и Коллендер вскарабкались наверх. При виде золотого чуда у них перехватило дыхание.
Картер быстрее стал бить по стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71