— спросил Шубин Нестеровича. — Для меня это важно. Шпионы и террористы — две большие разницы, как говорят в Одессе... Я не хочу рисковать своими людьми.
— Ходжа принял план «Вирус». — пожав плечами, невпопад сообщил Нестерович. — Содержания выцарапать не удалось. Они съели нашего резидента.
— Как съели?! — удивился контрразведчик, достав большой платок и утирая лоб.
— Программу нашли и стерли. — уточнил капитан. — А вот «Гранит» уже реализован. Сто девятнадцать погибших, слыхали?
Они помолчали.
— У меня нет сведений о курьерах по террору. — Нестерович наконец-таки ответил на вопрос Шубина. — Им просто некуда ехать. По Питеру в настоящее время не вскрыто ни одной мало-мальски серьезной организованной тергруппы... Может быть, гражданин Рустиани даст нам их?
— Если их есть у него, — невесело пошутил заместитель начальника ОПС.
— В любом случае — вся надежда на ваших разведчиков, Сан Саныч. — тихо сказал Нестерович. — На ваши пехоту и кавалерию...
ГЛАВА 3
ЖАЛЬ, ЧТО НАМ ТАК И НЕ УДАЛОСЬ ПОСЛУШАТЬ НАЧАЛЬНИКА ТРАНСПОРТНОГО ЦЕХА...
Кира стояла в прихожей и, склонив голову набок, рассматривала свое лицо в зеркало.
Счастливые женщины в день рождения не изучают свою внешность с утра пораньше.
По крайней мере, так тщательно...
— Дураки твои начальники! — сказал ей муж, выглядывая из ванной и роняя с помазка хлопья пены на линолеум коридора. — В такой день должны были отпустить!
— Тридцать восемь — не бог весть какая радость. — вздохнула Кира.
— Тридцать девять. — педантично уточнил муж. — Давно тебе говорю — переходи к нам на фирму. Хоть семью бы обеспечила — при твоем трудолюбии и настырности…
«Ты-то почему не обеспечил?» — хотела спросить Кира, но вспомнила про свою постылую женскую мудрость и смолчала.
— Предки, не ссорьтесь! — просипела дочка, выйдя в пижаме и тапочках, с обмотанным теплым шарфом горлом.
Она, привстав на цыпочки, ткнулась горячим носом в Кирину щеку, шепнула на ухо:
— Мамулька, удачи тебе!
В который раз показалось Кире, что девочка говорит не просто так, а с особым смыслом.
— Ты опять берешь второе пальто? — спросил муж. — Зачем?
— Папочка, раз мама берет — значит, ей нужно! Мы же тебя не спрашиваем, зачем ты опять положил в карман штопор!
— Я? Штопор? — фальшиво изумился муж. — Не семья, а шпионы какие-то!
Он не рассердился и не обиделся. Он очень любил и дочку, и жену, и был совершенно незлобивым, но слишком мягкотелым человеком.
* * *
На углу квартала Киру, как обычно, поджидал в машине Старый.
Принял пальто, достал с заднего сидения букет роз. Кире приятнее было глядеться в его темные сонные зенки, чем в зеркало. Она ехала, спрятав в букет лицо, прикрыв глаза, вдыхая сладкий аромат, и думала, что, в целом, все не так уж плохо.
Когда оптимисту кажется, что хуже уже некуда, пессимист знает, что может быть гораздо хуже…
Они подобрали Кляксу на Литейном.
Капитан стоял на остановке, маленький, неприметный, в кепке, упрятав нос в воротник стоечкой, сменный ватник держал под мышкой. Со стороны Зимородок напоминал короткий крепкий гвоздь.
Сел, поздоровался, удивился:
— Цветы? Молодец! Для вокзала отличный элемент оперативной маскировки! Пойдешь первой, на перрон. Встречать дорогого гостя...
Разумеется, Костя Зимородок позабыл обо всем на свете, кроме предстоящей операции.
Кира, улыбаясь, немного понаблюдала за ним в зеркало заднего вида. Иногда он ей нравился, но чаще раздражал служебным педантизмом.
«А может, я просто завидую его жене?» — подумала она.
Перед собой она предпочитала быть беспощадно правдивой, до самооговора.
Зимородок в ее прекрасных, насмешливых глазах был прост, как правда.
Миша Тыбинь — другое дело.
Была в Старом какая-то темная, пугающая и манящая сила. Не всегда могла Кира угадать, как он поступит, а несколько раз он выкидывал фортели, с ее точки зрения необъяснимые и даже оскорбительные. Он был тем, что женщины называют ласково «эгоист», понимая под этим самые противоположные вещи.
* * *
По Невскому они подъехали к площади Восстания, приткнулись на стоянку у Московского вокзала.
Дежурный милицейский наряд, свято блюдущий интересы подшефных "отстойщиков<Отстойщик — таксист или частник, работающий на постоянном месте у вокзала.> " сунулся было прогнать нахального пришлого «чайника», но тотчас как из-под земли возникло прикрытие в усах и форме майора МВД, и парой ласковых фраз, приправленных для убедительности матерком, отогнало от постовой машины не в меру ретивую службу.
В организации дела чувствовалась рука Сан Саныча.
Вскоре и его вкрадчивый голос раздался в салоне:
— Старших групп попрошу на циркуляр — по порядочку.
— Первая есть! — пробасил Баклан. — На Старо-Невском.
— Вторая на месте! — со смешком отозвался Снегирь. — На Гончарной.
— Третья — подъезжаем! На Лиговке затор, — виновато крякнул Сим-Сим, большой спец по замкам и сейфам.
— Четвертая — на месте, у вокзала, к работе готовы. — сосредоточенно доложил Клякса.
— Пятая! Клара, где вы?
— Да здесь я, Шурик! Стою за вашим автобусом. Вы же меня видели...
— Давайте без фамильярностей. Доложить вы обязаны. — Шубин что-то тихо пробурчал в сторону одному из техников, обслуживавших пульт, на который были замкнуты стоявшие в машинах рации со скрэмблерами<Скрэмблер — устройство шифровки радиосигнала, предназначенное для закрытия переговоров от перехвата.> . — До начала операции пятнадцать минут. Поезд на этот раз не опаздывает. Удивительно, но сие есть факт... Клякса, вы начинаете. Какой план?
— Выходим с Коброй на перрон. Она проходит к четвертому вагону, я — к шестому. На хвост объекту садится тот, кого он не видел. Дальше — по обстановке.
— Хорошо. Обратите внимание, откуда идет нумерация вагонов. Вперед лучше бы пустить Кобру. У нее рука легкая...
— Тогда уж нога! — хмыкнув, проворчал Тыбинь.
Кира улыбалась. Она уже успокоилась и настроилась на работу.
— Сан Саныч, как назовем объект? По фамилии — слишком длинно.
— Объект будем называть… Гогой. — решил Шубин. — Так и в сводках пишите.
— Сан Саныч, мы на месте! — крикнул запоздалый Сим-Сим. — А что тут Чурбаков вертится? Демаскирует своей черной «волжанкой»... И кукиш мне показал.
— Чурбаков заберет волгоградских ребят, отвезет на базу передохнуть. Разрешаю показать ему кукиши всем сменным нарядом... До начала — десять минут. Клякса, выдвигайтесь на посты. Начали. С Богом!
— Принял, — Зимородок облизал верхнюю губу.
* * *
Они стояли на перроне среди встречающих: Клякса поближе к вокзалу, Кира — подальше.
Букет сосредоточенный исключительно на работе Зимородок у нее отобрал:
— Женщина с цветами — неправдоподобно! Лучше я рожу прикрою...
Кира дышала запахом железной дороги, вспоминала детство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Ходжа принял план «Вирус». — пожав плечами, невпопад сообщил Нестерович. — Содержания выцарапать не удалось. Они съели нашего резидента.
— Как съели?! — удивился контрразведчик, достав большой платок и утирая лоб.
— Программу нашли и стерли. — уточнил капитан. — А вот «Гранит» уже реализован. Сто девятнадцать погибших, слыхали?
Они помолчали.
— У меня нет сведений о курьерах по террору. — Нестерович наконец-таки ответил на вопрос Шубина. — Им просто некуда ехать. По Питеру в настоящее время не вскрыто ни одной мало-мальски серьезной организованной тергруппы... Может быть, гражданин Рустиани даст нам их?
— Если их есть у него, — невесело пошутил заместитель начальника ОПС.
— В любом случае — вся надежда на ваших разведчиков, Сан Саныч. — тихо сказал Нестерович. — На ваши пехоту и кавалерию...
ГЛАВА 3
ЖАЛЬ, ЧТО НАМ ТАК И НЕ УДАЛОСЬ ПОСЛУШАТЬ НАЧАЛЬНИКА ТРАНСПОРТНОГО ЦЕХА...
Кира стояла в прихожей и, склонив голову набок, рассматривала свое лицо в зеркало.
Счастливые женщины в день рождения не изучают свою внешность с утра пораньше.
По крайней мере, так тщательно...
— Дураки твои начальники! — сказал ей муж, выглядывая из ванной и роняя с помазка хлопья пены на линолеум коридора. — В такой день должны были отпустить!
— Тридцать восемь — не бог весть какая радость. — вздохнула Кира.
— Тридцать девять. — педантично уточнил муж. — Давно тебе говорю — переходи к нам на фирму. Хоть семью бы обеспечила — при твоем трудолюбии и настырности…
«Ты-то почему не обеспечил?» — хотела спросить Кира, но вспомнила про свою постылую женскую мудрость и смолчала.
— Предки, не ссорьтесь! — просипела дочка, выйдя в пижаме и тапочках, с обмотанным теплым шарфом горлом.
Она, привстав на цыпочки, ткнулась горячим носом в Кирину щеку, шепнула на ухо:
— Мамулька, удачи тебе!
В который раз показалось Кире, что девочка говорит не просто так, а с особым смыслом.
— Ты опять берешь второе пальто? — спросил муж. — Зачем?
— Папочка, раз мама берет — значит, ей нужно! Мы же тебя не спрашиваем, зачем ты опять положил в карман штопор!
— Я? Штопор? — фальшиво изумился муж. — Не семья, а шпионы какие-то!
Он не рассердился и не обиделся. Он очень любил и дочку, и жену, и был совершенно незлобивым, но слишком мягкотелым человеком.
* * *
На углу квартала Киру, как обычно, поджидал в машине Старый.
Принял пальто, достал с заднего сидения букет роз. Кире приятнее было глядеться в его темные сонные зенки, чем в зеркало. Она ехала, спрятав в букет лицо, прикрыв глаза, вдыхая сладкий аромат, и думала, что, в целом, все не так уж плохо.
Когда оптимисту кажется, что хуже уже некуда, пессимист знает, что может быть гораздо хуже…
Они подобрали Кляксу на Литейном.
Капитан стоял на остановке, маленький, неприметный, в кепке, упрятав нос в воротник стоечкой, сменный ватник держал под мышкой. Со стороны Зимородок напоминал короткий крепкий гвоздь.
Сел, поздоровался, удивился:
— Цветы? Молодец! Для вокзала отличный элемент оперативной маскировки! Пойдешь первой, на перрон. Встречать дорогого гостя...
Разумеется, Костя Зимородок позабыл обо всем на свете, кроме предстоящей операции.
Кира, улыбаясь, немного понаблюдала за ним в зеркало заднего вида. Иногда он ей нравился, но чаще раздражал служебным педантизмом.
«А может, я просто завидую его жене?» — подумала она.
Перед собой она предпочитала быть беспощадно правдивой, до самооговора.
Зимородок в ее прекрасных, насмешливых глазах был прост, как правда.
Миша Тыбинь — другое дело.
Была в Старом какая-то темная, пугающая и манящая сила. Не всегда могла Кира угадать, как он поступит, а несколько раз он выкидывал фортели, с ее точки зрения необъяснимые и даже оскорбительные. Он был тем, что женщины называют ласково «эгоист», понимая под этим самые противоположные вещи.
* * *
По Невскому они подъехали к площади Восстания, приткнулись на стоянку у Московского вокзала.
Дежурный милицейский наряд, свято блюдущий интересы подшефных "отстойщиков<Отстойщик — таксист или частник, работающий на постоянном месте у вокзала.> " сунулся было прогнать нахального пришлого «чайника», но тотчас как из-под земли возникло прикрытие в усах и форме майора МВД, и парой ласковых фраз, приправленных для убедительности матерком, отогнало от постовой машины не в меру ретивую службу.
В организации дела чувствовалась рука Сан Саныча.
Вскоре и его вкрадчивый голос раздался в салоне:
— Старших групп попрошу на циркуляр — по порядочку.
— Первая есть! — пробасил Баклан. — На Старо-Невском.
— Вторая на месте! — со смешком отозвался Снегирь. — На Гончарной.
— Третья — подъезжаем! На Лиговке затор, — виновато крякнул Сим-Сим, большой спец по замкам и сейфам.
— Четвертая — на месте, у вокзала, к работе готовы. — сосредоточенно доложил Клякса.
— Пятая! Клара, где вы?
— Да здесь я, Шурик! Стою за вашим автобусом. Вы же меня видели...
— Давайте без фамильярностей. Доложить вы обязаны. — Шубин что-то тихо пробурчал в сторону одному из техников, обслуживавших пульт, на который были замкнуты стоявшие в машинах рации со скрэмблерами<Скрэмблер — устройство шифровки радиосигнала, предназначенное для закрытия переговоров от перехвата.> . — До начала операции пятнадцать минут. Поезд на этот раз не опаздывает. Удивительно, но сие есть факт... Клякса, вы начинаете. Какой план?
— Выходим с Коброй на перрон. Она проходит к четвертому вагону, я — к шестому. На хвост объекту садится тот, кого он не видел. Дальше — по обстановке.
— Хорошо. Обратите внимание, откуда идет нумерация вагонов. Вперед лучше бы пустить Кобру. У нее рука легкая...
— Тогда уж нога! — хмыкнув, проворчал Тыбинь.
Кира улыбалась. Она уже успокоилась и настроилась на работу.
— Сан Саныч, как назовем объект? По фамилии — слишком длинно.
— Объект будем называть… Гогой. — решил Шубин. — Так и в сводках пишите.
— Сан Саныч, мы на месте! — крикнул запоздалый Сим-Сим. — А что тут Чурбаков вертится? Демаскирует своей черной «волжанкой»... И кукиш мне показал.
— Чурбаков заберет волгоградских ребят, отвезет на базу передохнуть. Разрешаю показать ему кукиши всем сменным нарядом... До начала — десять минут. Клякса, выдвигайтесь на посты. Начали. С Богом!
— Принял, — Зимородок облизал верхнюю губу.
* * *
Они стояли на перроне среди встречающих: Клякса поближе к вокзалу, Кира — подальше.
Букет сосредоточенный исключительно на работе Зимородок у нее отобрал:
— Женщина с цветами — неправдоподобно! Лучше я рожу прикрою...
Кира дышала запахом железной дороги, вспоминала детство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44