Вихляющий бедрами журналист мог еще пригодиться.
В темноте Киро положил гаечный ключ мимо капота, и тот свалился прямо на ногу Богдану.
— О, ё-ё! — Чирилов схватился за ступню. — Киро, разуй глаза!
— Извини! — толстячок засуетился. — Очень больно?
— А ты как думаешь? Прямо по пальцам…
— Не видно ни черта.
— Ладно, — боль отпустила, и Богдан вернулся к работе. — Ты стопорную шестерню снял?
— Почти…
— Давай быстрее, — македонец посмотрел вниз, где в трех сотнях метров светились фонари возле ворот базы и прогуливался часовой с М-16. — Остался час.
— Управимся, — мороженщик стукнул ладонью по борту строительного агрегата. — Заблокируй пока рычаги.
Из темноты выскользнула Элена, держащая палку с обернутым вокруг нее полотнищем.
— Достала? — обрадовался Богдан.
— Ага. Посадила на живую нитку, но сойдет…
— Отлично. Ристо готов?
— Давно. Ждет сигнала.
— Ты ракетницу захватила?
— Вот, — девушка подала сумку.
— Поставь ее пока сюда, — Богдан указал на освещенное маломощным фонариком пространство, — я сейчас рычаги закреплю и спущусь.
Киро попал себе гвоздодером по большому пальцу и зашипел.
— Осторожнее! — попросил Богдан. — Ты так только себя покалечишь. Не торопись, снимай фиксатор аккуратно.
— Сорвалось, — прохрипел мороженщик, налегая на рукоять инструмента.
Металлическая пластина сошла с креплений и глухо ударилась об асфальт.
— Готово!
Темная масса чуть сдвинулась вперед.
— Киро, посвети! — Богдан обошел агрегат спереди.
Мороженщик схватил фонарик.
— Нормально! — валуны, положенные под направляющие, надежно удерживали многотонную машину на месте. — Крепите флаг, а я займусь рычагами.
Техник выдал серию пуков и расплылся в блаженной улыбке. Сидящие метрах в сорока от него морские пехотинцы захохотали.
«Смейтесь, смейтесь, — Рокотов сделал надрез на конце рейки и убрал нож. — Скоро будет не до веселья… Так, периодичность у этого пердуна примерно раз в пять минут. Для контроля засечем время».
Следующий приступ настиг техника спустя четыре минуты тридцать одну секунду.
«Не было бы этих козлов, дал бы по башке да спрятал бы под брезентом, — подумал Влад, — а теперь приходится выдумывать разные экзотические способы, чтобы устранить препятствие. Нет в жизни счастья. Мысль не нова, но полностью отражает положение вещей… Так, до времени „Ч“ — полчаса. Десять минут на минирование, еще столько же — на размотку бикфордова шнура, остальное — на то, чтобы смыться по коллектору…»
План был довольно примитивен.
Македонцы должны были устроить заваруху у ворот, Рокотов подрывал боеприпасы на складе и по трубам убегал к противоположному концу базы, где рядком стояли мощные грузовики и бронетранспортеры. На одном из них можно было пробить ограждение и по грунтовой дороге уйти на восток, размолотив при необходимости выставленные полицейские посты.
Днем на пути вероятного прорыва побывал Киро и доложил, что восточное направление перекрыто слабо, силами всего нескольких десятков полицейских. Видимо, македонские власти и американцы исходили из того, что диверсант не будет прорываться в глубь страны, а попытается уйти на север или запад, к границе с Косовом.
Без подрыва склада ракет тоже было не обойтись. В этом случае американцы отвлеклись бы на спасение своей базы, и тогда у них не было бы возможности поднять вертолеты для преследования беглеца.
Но человек предполагает, а Бог располагает.
Толстый техник извлек из пачки новую сигарету.
«Пора», — решился Рокотов, вытащил из кармана позаимствованное у Богдана «Мальборо», прикурил и вставил фильтр в разрез на рейке.
Потом осторожно высунул свое «удилище» из укрытия и начал медленно придвигать тлеющий огонек к массивному заду американца.
Зажженное «Мальборо» не тухнет само по себе. Сигарета медленно горит, пока не сгорает дотла. Это вам не «Беломор», который приходится прикуривать раз в полминуты! И не полусырой «Кэмел» турецкого производства с торчащими во все стороны бревнами плохо нарезанного табака.
Толстяк заерзал.
Биолог приготовился.
Техник вытащил зажигалку и поднес огонь к концу своей сигареты.
«Ну! — нетерпеливо подбодрил Владислав, с трудом удерживая дрожащую пятиметровую рейку. — Давай!»
Техник словно услышал телепатический призыв и, приподняв одну ягодицу, выпустил мощную струю газов.
В ту же секунду биолог поднес тлеющее «Мальборо» к туго обтянутой штанами заднице.
Из-под седалища американца вылетел полуметровый язык голубоватого пламени. Раздался хлопок, как у потухшей газовой горелки, и огненная змейка скользнула под материю униформы.
Газ из кишечника выходит со скоростью метр в секунду. Но внутренняя детонация метано-сероводородной смеси значительно выше. Поэтому огонь мгновенно распространился через прямую кишку до сфинктера и подорвал полтора литра сжатого кишечного газа в животе у несчастного техника.
Расчет Рокотова оказался верным.
Американца подбросило вверх, сноп огня со звуком артиллерийского салюта вырвался у него из ануса, прожигая брюки. Тело грохнулось обратно об скамью, извернулось и заорало.
«Пять секунд — полет нормальный!» Влад мстительно хихикнул и втянул рейку под брезент.
— О, puta! — тонким голосом заверещал техник, катаясь по земле.
К визжащему толстяку подскочили несколько пехотинцев. Из дверей ангара вылетел рослый негр и наклонился над раненым.
Один из свидетелей что то быстро шепнул на ухо сержанту.
— Не is an idiot! — заревел негр. — Carry him to the hospital!
Морские пехотинцы засуетились, подхватили техника за руки и за ноги и бегом потащили по дорожке между ангарами.
Черный сержант быстро осмотрел место для курения, поднял выпавшую из пальцев техника зажигалку и злобно сплюнул. Слова, которыми он мысленно охарактеризовал толстого пердуна, отчетливо прочитывались на его широком лице.
Кретин, олигофрен, даун, шизанутый! Полный дегенерат, опустивший руку с зажженной сигаретой именно в тот момент, когда сам же и пёрнул!
Владислав приложил приклад «Хеклер-Коха» к плечу.
Не дай Бог сержанту придет в голову заглянуть под брезент.
Негр постоял несколько секунд, развернулся и пошел прочь.
Рокотов выдохнул воздух. Опасный момент миновал.
Путь был свободен.
Биолог полежал еще пару минут, убедился в том, что американцы ушли, выскользнул из своего укрытия и протиснулся в полуоткрытую дверь ангара, набитого ящиками с ракетами AGM-114А «Хеллфайр».
Изумрудная «девятка» припарковалась в конце второго дома на Придорожной аллее. Из машины выбрался молодой человек в светлом костюме с кейсом в руке, хлопнул дверцей, поставил автомобиль на сигнализацию и вошел в подъезд.
— Он? — угрюмо спросил сидящий на пассажирском месте потрепанного «Москвича-412» прыщавый юнец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
В темноте Киро положил гаечный ключ мимо капота, и тот свалился прямо на ногу Богдану.
— О, ё-ё! — Чирилов схватился за ступню. — Киро, разуй глаза!
— Извини! — толстячок засуетился. — Очень больно?
— А ты как думаешь? Прямо по пальцам…
— Не видно ни черта.
— Ладно, — боль отпустила, и Богдан вернулся к работе. — Ты стопорную шестерню снял?
— Почти…
— Давай быстрее, — македонец посмотрел вниз, где в трех сотнях метров светились фонари возле ворот базы и прогуливался часовой с М-16. — Остался час.
— Управимся, — мороженщик стукнул ладонью по борту строительного агрегата. — Заблокируй пока рычаги.
Из темноты выскользнула Элена, держащая палку с обернутым вокруг нее полотнищем.
— Достала? — обрадовался Богдан.
— Ага. Посадила на живую нитку, но сойдет…
— Отлично. Ристо готов?
— Давно. Ждет сигнала.
— Ты ракетницу захватила?
— Вот, — девушка подала сумку.
— Поставь ее пока сюда, — Богдан указал на освещенное маломощным фонариком пространство, — я сейчас рычаги закреплю и спущусь.
Киро попал себе гвоздодером по большому пальцу и зашипел.
— Осторожнее! — попросил Богдан. — Ты так только себя покалечишь. Не торопись, снимай фиксатор аккуратно.
— Сорвалось, — прохрипел мороженщик, налегая на рукоять инструмента.
Металлическая пластина сошла с креплений и глухо ударилась об асфальт.
— Готово!
Темная масса чуть сдвинулась вперед.
— Киро, посвети! — Богдан обошел агрегат спереди.
Мороженщик схватил фонарик.
— Нормально! — валуны, положенные под направляющие, надежно удерживали многотонную машину на месте. — Крепите флаг, а я займусь рычагами.
Техник выдал серию пуков и расплылся в блаженной улыбке. Сидящие метрах в сорока от него морские пехотинцы захохотали.
«Смейтесь, смейтесь, — Рокотов сделал надрез на конце рейки и убрал нож. — Скоро будет не до веселья… Так, периодичность у этого пердуна примерно раз в пять минут. Для контроля засечем время».
Следующий приступ настиг техника спустя четыре минуты тридцать одну секунду.
«Не было бы этих козлов, дал бы по башке да спрятал бы под брезентом, — подумал Влад, — а теперь приходится выдумывать разные экзотические способы, чтобы устранить препятствие. Нет в жизни счастья. Мысль не нова, но полностью отражает положение вещей… Так, до времени „Ч“ — полчаса. Десять минут на минирование, еще столько же — на размотку бикфордова шнура, остальное — на то, чтобы смыться по коллектору…»
План был довольно примитивен.
Македонцы должны были устроить заваруху у ворот, Рокотов подрывал боеприпасы на складе и по трубам убегал к противоположному концу базы, где рядком стояли мощные грузовики и бронетранспортеры. На одном из них можно было пробить ограждение и по грунтовой дороге уйти на восток, размолотив при необходимости выставленные полицейские посты.
Днем на пути вероятного прорыва побывал Киро и доложил, что восточное направление перекрыто слабо, силами всего нескольких десятков полицейских. Видимо, македонские власти и американцы исходили из того, что диверсант не будет прорываться в глубь страны, а попытается уйти на север или запад, к границе с Косовом.
Без подрыва склада ракет тоже было не обойтись. В этом случае американцы отвлеклись бы на спасение своей базы, и тогда у них не было бы возможности поднять вертолеты для преследования беглеца.
Но человек предполагает, а Бог располагает.
Толстый техник извлек из пачки новую сигарету.
«Пора», — решился Рокотов, вытащил из кармана позаимствованное у Богдана «Мальборо», прикурил и вставил фильтр в разрез на рейке.
Потом осторожно высунул свое «удилище» из укрытия и начал медленно придвигать тлеющий огонек к массивному заду американца.
Зажженное «Мальборо» не тухнет само по себе. Сигарета медленно горит, пока не сгорает дотла. Это вам не «Беломор», который приходится прикуривать раз в полминуты! И не полусырой «Кэмел» турецкого производства с торчащими во все стороны бревнами плохо нарезанного табака.
Толстяк заерзал.
Биолог приготовился.
Техник вытащил зажигалку и поднес огонь к концу своей сигареты.
«Ну! — нетерпеливо подбодрил Владислав, с трудом удерживая дрожащую пятиметровую рейку. — Давай!»
Техник словно услышал телепатический призыв и, приподняв одну ягодицу, выпустил мощную струю газов.
В ту же секунду биолог поднес тлеющее «Мальборо» к туго обтянутой штанами заднице.
Из-под седалища американца вылетел полуметровый язык голубоватого пламени. Раздался хлопок, как у потухшей газовой горелки, и огненная змейка скользнула под материю униформы.
Газ из кишечника выходит со скоростью метр в секунду. Но внутренняя детонация метано-сероводородной смеси значительно выше. Поэтому огонь мгновенно распространился через прямую кишку до сфинктера и подорвал полтора литра сжатого кишечного газа в животе у несчастного техника.
Расчет Рокотова оказался верным.
Американца подбросило вверх, сноп огня со звуком артиллерийского салюта вырвался у него из ануса, прожигая брюки. Тело грохнулось обратно об скамью, извернулось и заорало.
«Пять секунд — полет нормальный!» Влад мстительно хихикнул и втянул рейку под брезент.
— О, puta! — тонким голосом заверещал техник, катаясь по земле.
К визжащему толстяку подскочили несколько пехотинцев. Из дверей ангара вылетел рослый негр и наклонился над раненым.
Один из свидетелей что то быстро шепнул на ухо сержанту.
— Не is an idiot! — заревел негр. — Carry him to the hospital!
Морские пехотинцы засуетились, подхватили техника за руки и за ноги и бегом потащили по дорожке между ангарами.
Черный сержант быстро осмотрел место для курения, поднял выпавшую из пальцев техника зажигалку и злобно сплюнул. Слова, которыми он мысленно охарактеризовал толстого пердуна, отчетливо прочитывались на его широком лице.
Кретин, олигофрен, даун, шизанутый! Полный дегенерат, опустивший руку с зажженной сигаретой именно в тот момент, когда сам же и пёрнул!
Владислав приложил приклад «Хеклер-Коха» к плечу.
Не дай Бог сержанту придет в голову заглянуть под брезент.
Негр постоял несколько секунд, развернулся и пошел прочь.
Рокотов выдохнул воздух. Опасный момент миновал.
Путь был свободен.
Биолог полежал еще пару минут, убедился в том, что американцы ушли, выскользнул из своего укрытия и протиснулся в полуоткрытую дверь ангара, набитого ящиками с ракетами AGM-114А «Хеллфайр».
Изумрудная «девятка» припарковалась в конце второго дома на Придорожной аллее. Из машины выбрался молодой человек в светлом костюме с кейсом в руке, хлопнул дверцей, поставил автомобиль на сигнализацию и вошел в подъезд.
— Он? — угрюмо спросил сидящий на пассажирском месте потрепанного «Москвича-412» прыщавый юнец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80