— Выполняйте, майор. Желаю успеха.
…Когда Данвиц покинул кабинет, фон Лееб некоторое время глядел на дверь, за которой только что скрылся майор. Он был доволен собой. Живя в мире интриг, в атмосфере постоянной подозрительности и зная о неизменном стремлении генералов выслужиться и завоевать благосклонность Гитлера, фон Лееб понимал, что персональное оперативное задание майору выходит за рамки обыкновенного, так сказать, формального распоряжения. Разумеется, он придавал большое значение замыслу захвата укреплений в глубине прорыва и, следовательно, тому, кто таким отрядом будет командовать. Пожалуй, он во всех случаях вызвал бы к себе кандидата на эту роль, чтобы составить о нем свое личное мнение.
Но в данном случае он учел и другие немаловажные обстоятельства. Иметь в своем штабе соглядатая фюрера фон Лееб не хотел. Назначив Данвица на пост командира ординарного батальона, он мог бы, пожалуй, восстановить против себя этого майора, который — фон Лееб был уверен в этом, — подобно остальным ярым нацистам, наверное, втайне мечтает об относительно безопасной должности, в то же время дающей ему право считаться боевым офицером. Он знал немало таких.
Сделав же Данвица командиром передового отряда в группе прорыва, фон Лееб дает ему и почетное назначение и одновременно убирает подальше от своего штаба. Однако, будучи военным до мозга костей, он понимал, что успех и Хепнера и его передовых частей во многом предопределит успех всего плана по захвату Ленинграда и, следовательно, успех фельдмаршала Риттера фон Лееба. Он никогда не назначил бы командиром подобного отряда офицера, в котором не был бы уверен.
Изучение личного дела Данвица и доклады адъютантов, которым он поручил наблюдать за молодым майором, привели фон Лееба к выводу, что он не ошибется, поручив командование отрядом этому, судя по всему, способному, холодному и, видимо, отважному человеку.
В случае успеха операции Данвица ожидают награды и новое назначение. Принимая их, он не может не вспомнить, кому прежде всего обязан этим. Несомненно, майор еще не раз окажется в ставке Гитлера. Иметь там человека, которому он открыл путь к карьере, фон Леебу казалось весьма важным.
Если же Данвицу не повезет и он будет убит?.. Что ж, на войне как на войне. Заменить командира отряда нетрудно. Просто одним Данвицем будет меньше в его штабе…
…И вот прошло десять дней. Десять дней с тех пор, как Данвиц побывал у фон Лееба. Десять дней с тех пор, как по приказу генерал-полковника Хепнера был сформирован передовой отряд моторизованной дивизии, усиленный двумя танковыми ротами, мотоциклистами-пулеметчиками, оснащенный дополнительно автомашинами с орудиями и минометами. В отряд вошли и огнеметные танки и подрывники.
Десять суток с тех пор, как Хепнер поставил перед Данвицем задачу: после прорыва границы идти все время впереди, внезапным броском захватить плацдарм в укрепленном районе у города Острова.
И с тех пор — десять суток непрерывных, кровопролитных боев и главных сил Хепнера и отряда Данвица.

То, что немцы высокопарно называли «линией Сталина», расписывая ее в газетах, как нечто превосходящее по своей неприступности линию Мажино и линию Маннергейма, вместе взятые, представляло собой на самом деле частично демонтированные оборонительные сооружения на старой государственной границе. После 1940 года советское командование придавало им уже второстепенное значение. Все усилия были сосредоточены на строительстве укрепленных районов на новой границе с Германией, на территории вошедших в состав Советского Союза трех Прибалтийских республик. Эти новые укрепленные районы, естественно, не могли быть завершены в столь короткий срок и к 22 июня 1941 года находились лишь в стадии строительства. Германское командование отлично знало это.
К вечеру 22 июня моторизованные корпуса 4-й танковой группы генерал-полковника Хепнера, сломив очаговое сопротивление приграничных войск, на которые двенадцать часов назад внезапно обрушился мощный артиллерийский налет и бомбовые удары немецкой авиации, прорвались уже северо-западнее Каунаса, а войска 3-й танковой группы генерала Зотта форсировали Неман, воспользовавшись тем, что, застигнутые вероломным нападением, советские части не успели взорвать мосты.
Передовой отряд майора Данвица вошел в прорыв сразу с юго-востока. Данвиц всеми силами рвался в район Острова, к своей цели, и достиг ее. В начале июля ему удалось захватить несколько бетонных дотов-бункеров в этом укрепленном районе. Большая часть их была без вооружения и гарнизонов. Отступающие из Прибалтики советские войска или спешащие в этот район резервы не успели создать здесь линии обороны.
Данвиц мог сказать себе, что блестяще выполнил задание. Но, продвинувшись еще на несколько километров по направлению к Пскову, он был вынужден остановиться. Горючее в танках и автомашинах оказалось на исходе. Его радиограмма в штаб Хепнера ушла, и, до подхода бензозаправщиков, Данвиц получил передышку.

Но не только нехватка горючего приостановила путь передового отряда. Точнее, сама эта нехватка явилась следствием обстоятельства, не предвиденного и майором и теми полковниками и генералами, которые двигались несколько медленнее с главными силами вслед за отрядом Данвица.
Прорвавшись к концу второй недели войны в район бетонных укреплений, когда-то построенных русскими на границе с Прибалтийскими государствами, Данвиц не сомневался, что захватит их с ходу. Полученные по радио данные воздушной разведки свидетельствовали, что здесь не заметно крупных передвижений советских войск. Во всяком случае, разведка позволяла сделать вывод, что если отступающие с боями из Прибалтики советские части и намеревались закрепиться в этих бетонных дотах, то стремительный рейд отряда Данвица уже опередил такие намерения. Отряд достиг укрепленного района ранее, чем отступающие от границы советские войска. Да и рассчитывали ли большевистские генералы использовать старые доты-бункера? Может быть, теперь они ставят целью сконцентрировать все свои оставшиеся силы для обороны непосредственно Ленинграда?
Так или иначе, но когда на пути Данвица встретились первые небольшие оборонительные сооружения, в каждом из которых не могло быть более пяти-шести русских солдат, он не придал этому препятствию никакого значения, уверенный, что захватит их с ходу. Никакой «линии Сталина» он пока не увидел.
Уверенность Данвица еще более укрепилась после того, как, к своей большой радости, он убедился в том, что первые бункера необитаемы. Железобетонные коробки с толщиной стен до двух метров зияли пустыми амбразурами!
Пересев из штабного автобуса в один из своих танков и уже отбросив все предосторожности, высунувшись наполовину из люка, чтобы лучше наблюдать за движением танков, бронемашин и мотоциклистов, Данвиц дал команду к дальнейшему стремительному броску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101