Колдуна в пятнистом! – раздался сразу же другой голос, в котором я без усилий узнал Ветриба. Ничего все-таки не понимаю: он же совершенно спокоен был и насчет проверки, и до этого, насчет обвинений. Неужели врал? Так непохоже. Что тогда?
– Вяжите его! – не унимался Ветриб, знакомый со мной не понаслышке.
– Уймись! – тяжело упал из темноты неожиданный ответ. Говоривший произносил слова с усилием. Словно удерживал на весу немалую тяжесть. Так что говорить ему приходилось сквозь зубы. – Этот твой «колдун» – никто. А вот тот, низенький… Полный магистр! Вяжите его в первую очередь!
Из тьмы сноровисто вынырнули оснащенные веревками солдаты, и через минуту началась всеобщая возня, завершившаяся нашим связыванием. В этом процессе с меня сдернули рюкзак, кобуру со «стечкиным», нож с правой голени и запасные лезвия с левой.
В итоге руки у меня оказались стянуты за спиной. Чувствовал я себя довольно спокойно. Поскольку успел рассудить, что убивать нас прямо на месте не собираются. Зачем иначе было вязать? Шлепнули бы без проволочек – и все.
А так попались – хуже детей малых. Ай да Ветриб… Все-таки ловушка? Теперь, когда непосредственная опасность, на его взгляд, миновала, Ветриб позволил себе приблизиться, выйдя на свет.
Вид он имел вполне довольный. Хотя близко старался не подходить. Но поязвить отважился.
– Надеюсь, – заявил он с полупоклоном, – что ваш визит ко мне полностью удовлетворит короля Дарека, судари. Ему не надо будет никого казнить. А мне не надо выслушивать никаких обвинений! – И он в завершение издевательски расхохотался. Как и положено любому злодею по сценарию. Меня, честно признаться, передернуло.
Впрочем, кроме ближних Ветриба, никто на него внимания не обратил. Что выглядело как-то странно. Правда, в это же время проходила как раз транспортировка крепко упакованного по рукам, ногам и с кляпом во рту Аниза. Куда-то мимо нас в темноту. По звуку судя – в башню. В подвалы, стало быть. Все равно я пока ничего не понимал и продолжал стоять индифферентно, насколько возможно. Ветриб оказал мне честь, обратив непосредственно свое внимание.
– А ты, бродяга, оказывается, просто дешевый шут, – резюмировал он, выразительно скривившись. – Ты ловко притворялся. Надеюсь, в преисподней тебе уже приготовили сковородку поудобней.
Да, конечно. И даже масла налили, чуть было не произнес я в ответ. Поскольку уже начинал злиться. Но сдержался – а ну как он по моей интонации что заподозрит? Я даже специально глаза опустил в землю: мол, стою, никого не трогаю. Поиготовился, одним словом, к долгой беседе в одни ворота. Но тут опять раздался какой-то шум и из тьмы на свет вышли новые действующие лица. И даже Ветриб от их приближения попятился обратно в сторону, держась подальше.
Стрелки между тем опустили арбалеты. Вновь пришедшие сменили при нас стражу из замковых солдат. Все мы узнали этих новеньких. Поскольку не далее как перед отъездом из Терета все вместе присутствовали при осмотре тел волколаков, укокошенных мной в «Петухе».
Эти выглядели один к одному: жесткие гривы, меховые безрукавки, штаны. Сапоги, крепкие фигуры. Даже кинжалы – или ножи? – были того же фасона. Униформа, одним словом.
Я успел изумиться – ночь же! Оборотням положено иметь хвостатый вид! Но тут на свет вышел некто, чей облик однозначно объяснял все сразу – по меньшей мере хотя бы частично.
Это, безусловно, был колдун. И колдун весьма сильный. Во всяком случае, этот человек совершенно естественно привык отдавать приказания. Это читалось на его лице. И вид его с первого взгляда соответствовал стереотипу «злого колдуна»: низкий рост, черная одежда. Очень мрачное и холодное выражение лица, которое нельзя было назвать красивым. И – в Довершение – горб!
Больше всего он походил на описание горбуна Санделло у Перумова, как я его себе представляю: характерная фигура, специально призванная нагонять мрачность и зловещесть. Здесь данный персонаж наличествовал, очевидно, с той же функцией. Впрочем, извиняемся – Санделло, кажется, колдуном не был.
Этот же – был. И не далее как только что он перенес единоборство с Анизом. Который, оказывается, полный магистр. Тогда каков же этот? Человек шел не спеша, походкой справившегося с тяжелой задачей мастера.
Подойдя, он оглядел нас по очереди. Я торопливо опустил глаза. Гляделки у него… гм… были какие-то весьма необычные. Но, похоже, ничего особенного он во мне не узрел. И то слава богу. От нас мэтр перешел к осмотру взятых с бою у нас трофеев. Уделив чуть больше внимания моим пожиткам, явно не соответствующим снаряжению других двоих вояков.
– А ты не так прост, – услышал я его медленный, небоевой голос. От этого, кстати, не ставший лучше. Немного постояв около меня, он подумал. Мне это думание отчего-то очень не понравилось. – Ладно, – решил он, – я тобой займусь попозже. После того как покончу с твоим старшим другом.
Он повернулся и пошел вслед за теми, что унесли Аниза. Ага. Аниз вряд ли был старше меня, но то, что он сказал здесь помимо этого… Одинаковые ребята в душегрейках тут же живо придвинулись к нам, готовясь ухватить за бока.
Я пригляделся к одному из своих, исполнявшему свою обязанность с большой охотой. И тут узнал его. Это был Рыбец! Тот скунс, кто вел меня в замок Ток связанного! И кто приходил потом в подвал вместе с Котубаром и Залибой!
Я очень хорошо запомнил его – поневоле. Сейчас, в обличье волколака, он изменился, конечно, – прическа, манера, одежда, – но это был он! Он понял, что я его узнал, и весьма многообещающе улыбнулся. Видимо, опять предощущал возможное удовольствие. А, ну да, конечно! Ему же, наверное, смерть как хочется посчитаться со мной за ту лестницу в подвале.
– Узнаёшь? – словно в подтверждение, нагнувшись ко мне, прошипел этот тип. – Тебе повезло тогда! – Он еще раз обещающе улыбнулся: – Но сейчас тебе так легко не вывернуться, обещаю, гнилушка…
Только во мне уже немного осталось от того вежливого горожанина, что встретился им тогда в лесу. Реакция на его слова изумила меня самого – я улыбнулся ему в ответ самой многообещающей улыбкой, какую только мог вообразить.
Собственно, я мог убить его прямо в эту минуту, ничуть не затрудняясь. Просто в этом не было никакого смысла. Но если бы он еще чуть нажал… Уж больно гнусен он был в моем восприятии. Хотя почему?
Обычный, наверное, деревенский парень. Каких тысячи – не лучше и не хуже. Впрочем, однако же, попавший в волколаки… Гм. Рыбец же, увидев мои глаза, стал вдруг не таким веселым. Что-то понял, наверное. Дальше меня тащили уже молча.
Ну вот, опять подвал! Опять сидим! Причем, что интересно, даже когда спим или ходим. За последнее время я, оказывается, уже так привык ко всяким застенкам и казематам, что сейчас даже испытывал легкое любопытство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176