Именно здесь, на террасе трактира, куда Майкл пересел вместе со столом ввиду потеплевшей погоды и где теперь обсуждал с двумя старыми плотниками новую конструкцию руля, его и нашёл прискакавший на коне слуга в простой, но чистой и опрятной одежде. Он привёз конверт, и теперь с лёгким поклоном, на подносике, преподнёс его удивлённому Майклу. Тот открыл конверт, и изнутри на стол выпал маленький листок плотной бумаги, на которой тиснёный золотой голубок нёс в клювике зелёную рябиновую ветвь. Повертев в пальцах это дивное послание, Майкл не обнаружил никаких приписок или другой информации. Даже понюхал, а затем в своё удовольствие чихнул от несомненно убийственной концентрации дамских парфумов, буквально пропитавших бумагу.
– Я не знаток здешних обычаев. Может, кто-нибудь объяснит, что бы это значило? – и он с надеждой обвёл присутствующих взглядом. Мужчины переглянулись.
– Да это, ваша милость, приглашение от графинюшки нашей, самолично присланное – великая честь, как известно. Слуга поклонился и хотел было вскочить в седло, но Майкл в лучших сержантских традициях своего учителя Зигфрида рявкнул:
– Отставить! – и показал ему пальцем на свободный стул за столом. – Послушайте, почтенные люди и ты, посланец… Мне нужен ваш совет. Ну, коль их благородие совета просят – почему бы и нет? Тем более что перед этим они заказали ещё кувшин вина и тарелку этих новомодных лобстеров…
– Есть тут такое дело… по некоторым причинам мне не стоило бы входить в дом вашей графини, да и в любой знатный дом тоже.
– А что так? – поинтересовался плотник Луиджи, не без сноровки разделывая здоровенную клешню. Майкл помялся, но – иначе не стоило и разговор заводить.
– Да есть у меня за душой кое-какие грехи… не хотелось бы бросать тень на её светлость – тем более я заметил, что в графстве она весьма уважаемая дама.
– Ищут? – сразу спросил слуга, поглядывая, с каким аппетитом во ртах исчезают дразняще пахнущие кусочки мяса, и себе отважившись разделать хвост этого варёного чудища. Покачав головой, Майкл бросил в тарелку пустую скорлупу.
– Нет. Лишили всех титулов и гербов, да выперли из Королевства с наказом
– обратно ни ногой.
– Понятно, – вздохнул слуга, с удивлением обнаруживая, что лакомство не просто съедобно, но и даже весьма вкусно.
– Что тебе понятно? – шумнул уже раскрасневшийся от выпитого плотник и повернулся к тому, повысив голос.
– Что – понятно? Мало ли как оно по молодости бывает – кто тут без греха. У парня ни кола, ни двора. А тут ещё такое дело… – он ткнул толстым пальцем в лежащую посреди стола карточку графини. Но слуга тоже оказался парнем не промах.
– А то и понятно. Не пойти – обида страшная для её светлости. А пойти – его милость правы – в дом графинюшки нашей с грязными ногами тоже лезть не след.
– Золотые слова! – кивнул головой изрядно опечаленный таким оборотом дела Майкл, и налил всем вина.
– Скажу честно – нравится мне тут у вас. А теперь – хоть снова беги куда. Блюдо с лобстерами опустело в молчании, да и кувшин оказался так себе – кувшинчик какой-то, когда наконец подал голос второй плотник – старый Пьетро. Он хлопнул о стол левой ладонью, на которой не было двух пальцев, и обвёл всех взглядом.
– Тёмное тут дело. Смутное и непростое. Надо к ведьме идти. После некоторых споров, в результате коих кувшин и вовсе показал дно, порешили – Пьетро иногда головой работает не хуже, чем плотницким топором. А потому Майкл, сославшись на некоторый туман в голове и посему необходимость пройтись, отказался от предложения слуги взять его коня, и, сердечно распрощавшись, пошёл в город один.
И каково же было его удивление, когда, зайдя к домой, вернее – к Розине умыться и переодеться – а ведь всем известно о том трепетном уважении пополам со страхом, которое воины испытывают перед ведьмами – он заслышал стук в дверь.
– Открыто! – крикнул он, и увидел в двери старушенцию такого облика, что понял сразу – колдунья обо всём проведала и пришла сама.
– Не удивляйся – я как раз к её светлости заходила, да не застала. И слуга давно уж прискакал, сразу мне и выложил. Так что не спеши – поговорим здесь, сир Майкл. И вообще – эта бабуля самого заковыристого облика вела себя по-свойски и смотрела на парня, как на старого знакомого. С толку это поначалу сбивало, и преизрядно. Не обращая внимания на старую клюшку и её взгляд при виде молодого здорового тела, он занялся своими делами. Умывшись и переодевшись в чистую одежду, Майкл почувствовал себя чуть увереннее, и изложил суть дела. А ведьма, назвавшаяся Челиной, сухо поджала губы и только потом проворчала.
– Всё это и глупо, и умно сразу. Так сразу и не решишь. Может, поведаешь, сине-белый голубок залётный, какой камень на душе носишь? Припомнив кое-что, парень хмыкнул.
– А ведь, бабуля, ты не первый раз на меня смотришь. Наутро после того, как я с корабля сошёл, меч мой чуть иначе лежал – не так, как я его с вечера положил. И в комнате чем-то таким пахнуло… благородным. – и он демонстративно поводил перед своим носом надушенной карточкой графини. В глазах старой ведьмы что-то мелькнуло. Но Майкл не сумел разглядеть – то ли страх, то ли уважение. А старушенция захихикала, мелко трясясь.
– Да, верно я определила – непростой ты парень. С видом записного скромника Майкл заметил, что не прочь бы всё рассказать
– тем более что неплохо бы и самому кое в чём разобраться. А это по части владеющих Силой, вестимо.
– Только, бабушка, тут такие тайны, что могут головы смахнуть и мне, и тебе, и графине вашей. Челина переменилась в лице.
– Не пужай – наша голубка сама себе хозяйка, нет над нею никого.
– Смахнут, ещё и как. Не глядя на титулы. А все остальные послушно сделают вид, что так оно всю жизнь и было. Так что решать тебе – стоит ли совать под топор голову, да не одну. Чуть склонив голову, ведьма задумалась надолго. За окном в частом деревянном переплёте совсем стемнело, когда она со вздохом встала, видимо, приняв какое-то решение.
– Пошли пройдёмся, парень – не для этих стен разговор наш будет. Уже и город с его гулкими улицами остался позади, и поля, и виноградники. И лишь когда путь привёл весьма странную парочку ночных гуляк на прибрежный холм, за которым глухо шумело ночное море с неестественно светлой полоской прибрежного прибоя, ведьма осмотрелась, роняя в ночную тьму какие-то слова.
– Здесь нам никто не помешает, – и со вздохом присела прямо на песчаную макушку с пучком сухой травы.
– Подожди, старая – ещё застудишься, – буркнул Майкл. Он скинул с себя куртку, что прихватил на всякий случай. Сложил вчетверо, и сунул старухе под… вместо сиденья, в общем. Челина с интересом взглянула на него, умащиваясь поудобнее.
– Чудной ты парень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77