Целься мне прямо в голову. Да ну, бей же! Приказываю тебе!
Протеже евнуха растерянно пожал плечами, тщательно прицелился в Берёзкина, разбежался и стукнул. Мяч описал какую-то непонятную дугу и со свистом влетел в угол ворот. Вратарь разинул рот от удивления.
– Гол! – закричал Шахерезад. – Великий аллах, на моей памяти это первый случай, когда Саид попал по воротам! Я запишу это в летописи золотыми буквами!
– Спокойно, – сказал тренер. – Попробуем ещё раз. – Он сместился по боковой линии метров на пять в сторону ворот и скомандовал: – Бей сюда! Ловлю!
Саид прищурился и нанёс прицельный удар. Мяч снова пролетел метрах в сорока левее Берёзкина и, миновав вратаря, застывшего в ближнем углу ворот, затрепыхался в сетке у дальней штанги.
– Чудесно! – похвалил Валерий Макарович. – За тебя я теперь спокоен. Слушай меня внимательно: в завтрашнем матче будешь всё время целиться в бокового судью. Твой удар станет отныне нашим главным оружием, потому что ни один вратарь в мире не сможет догадаться, что ты собираешься поразить ворота. Судья будет во время игры перемещаться вдоль боковой линии, и, в зависимости от этого, мячи, посланные тобой в него, будут влетать то в левый угол ворот, то в правый. Понятно?
– Понятно, о мудрейший Рамсей-бек.
– Ну вот и хорошо. Отработайте этот приём с моим помощником, – указал он на Есаулова. – А теперь займёмся остальными… С кого же начать?.. Ну, вот ты. Как тебя зовут? Ширмат? Встань, встань с корточек, Ширмат, а то радикулит получишь. Вот так… Раз ты не умеешь бегать, сделаем тебя… Кем же тебя сделать?.. Так-так-так… Пожалуй… Пожалуй, сделаем тебя волнорезом. О тебя будут разбиваться атаки противника. Ты будешь сидеть в засаде, а нападающие станут спотыкаться о тебя и падать. Для этой цели можешь даже иногда лечь поперёк поля. Других способов использовать твой футбольный талант я не вижу.
– Слушаю и повинуюсь, мой господин, – отрапортовал новоиспечённый волнорез, растягиваясь в центральном круге.
– Теперь возьмёмся за крайних нападающих, – задумчиво продолжал тренер.
– За левого крайнего взяться уже невозможно, – с лицемерной скорбью в голосе произнес Перман-Ашир. – Он только что объелся халвы. Вряд ли он теперь сумеет оправиться до конца сезона…
– Ага… гм… кхе-кхе, – поперхнулся Берёзкин. – Ясно… Я совсем забыл… Значит, остаётся только правый крайний. Скорость у него есть, но с такой техникой он не смог бы обвести даже спящую корову…
– Хи-хи-хи, – льстиво засмеялся футболист, о котором шла речь. – Хе-хе-хе! Спящую корову! Как остроумны твои слова, о великий учитель!
В припадке подобострастия он повалился на траву и принялся кататься по ней, хохоча во все горло.
– Это не он объелся халвы? – с подозрением спросил у визиря Валерий Макарович.
– Нет, просвещённый Рамсей-бек, – с достоинством ответил Перман-Ашир. – У нас ошибок не бывает. Просто этот Керим такой весельчак. Он любимец старшего гробовщика.
– Ах, вот что, – оживился тренер. – Он способен развеселить даже старшего гробовщика? Это интересно… Это, наверно, можно использовать…
– Ты какие-нибудь смешные истории знаешь? – обратился он к Кериму.
– О да, мудрейший учитель, великое множество. Вот, например, я знаю очень смешную историю о том, как один благочестивый мусульманин уехал на верблюде в командировку, а его жена… Хи-хи-хи…
Футболисты, вероятно слышавшие эту историю неоднократно, дружно ухватились за животы и разразились хохотом.
– Довольно, довольно, – остановил весельчака Берёзкин. – Я верю, что история смешная. Расскажешь её завтра защитникам соперника.
– После игры? – не понял Керим.
– Не после, а во время неё. Представляешь: вот ты бежишь с мячом по своему краю, к тебе приближается защитник. Как только он войдёт в зону слышимости, тут же начинай: «Уехал один мусульманин в командировку, а его жена…» – и так далее. Насколько я могу судить, он тут же упадёт со смеху, и ты спокойно выйдешь на ударную позицию.
– О светоч тактической премудрости! – заорал обрадованный футболист. – Да вознаградит тебя аллах новыми галошами, ты открыл мне глаза на мои возможности!
– Лучше бы аллах вознаградил меня хорошими игроками, – буркнул Валерий Макарович. – А то неизвестно, кого ставить в центр нападения.
– А почему бы, многоумный Рамсей-бек, не поставить туда Беста? – полюбопытствовал футбольный визирь.
– Беста? – замялся тренер. – Он ещё не набрал нужной формы… Я думаю пока подержать его в запасе…
– Но пресветлый эмир хочет посмотреть на его игру в завтрашнем матче.
– Право… Не знаю… вряд ли он сможет…
– Почтеннейший Рамсей-бек намерен ослушаться солнцезатмевающего эмира?! – зловещим шёпотом спросил Перман-Ашир. – Пусть он побережётся: отравленная халва ещё не засижена мухами…
– М-да, пожалуй, вы меня убедили, – согласился Берёзкин. – Бест, идите сюда, будем думать, что делать с вами!.. Бест, где вы там?!
Но увлечённый Есаулов ничего не слышал. Собрав в кружок игроков, он, как в старые добрые времена, делал им внушение:
– Нажмите, ребята! – энергично потрясал он кулаками над головой. – Не робеть! Не вижу в вас огонька! Вы все должны идти вперёд, орлы! Навалитесь на противника и сомните его! Защитники – в нападение! Нападающие – в полузащиту! Вратари – в…
Но куда должны деть себя вратари, никто так и не узнал, ибо на плечо Виктора Альбертовича легла пухлая, унизанная перстнями рука Перман-Ашира.
– Да выклюют птицы непристойное слово на твоём гнусном языке, презренный иноверец! – задыхаясь от ярости, прохрипел он. – Уж не воображаешь ли ты себя футбольным визирем команды, что поучаешь игроков, как надлежит им себя вести?! Я сразу понял, что ты метишь на мою должность, но ты не учёл, что у меня есть покровители во дворце.
– Какое вы имеете право мне тыкать? – свысока спросил Есаулов. – Вы знаете, с кем вы разговариваете? Сам светлейший эмир разрешил мне сегодня поцеловать его туфлю!
– Ты лжёшь! – позеленел от зависти Перман-Ашир, которому такая честь и не снилась.
– Спросите кого угодно, – самодовольно сказал Виктор Альбертович.
Они стояли как два петуха, собирающиеся пощипать пёрышки друг другу, но Берёзкин не дал разгореться сваре.
– Бест, – позвал он, – идите на военный совет. Ваш высокий покровитель выразил желание, чтоб вы завтра вышли на поле…
Спесь мигом слетела с Есаулова.
– Но… я ещё не готов, – пробормотал он. – У меня… у меня травма!
– Эмирский лекарь вылечит тебя за пятнадцать минут, – злорадно пообещал визирь. – Он поставит тебе священные пиявки и заставит выпить настой из перьев белого попугая. А если ты после этого не выздоровеешь, значит, в тебя вселился шайтан и его нужно выгонять палками.
– Ничего подобного! – надменно возразил любимец эмира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Протеже евнуха растерянно пожал плечами, тщательно прицелился в Берёзкина, разбежался и стукнул. Мяч описал какую-то непонятную дугу и со свистом влетел в угол ворот. Вратарь разинул рот от удивления.
– Гол! – закричал Шахерезад. – Великий аллах, на моей памяти это первый случай, когда Саид попал по воротам! Я запишу это в летописи золотыми буквами!
– Спокойно, – сказал тренер. – Попробуем ещё раз. – Он сместился по боковой линии метров на пять в сторону ворот и скомандовал: – Бей сюда! Ловлю!
Саид прищурился и нанёс прицельный удар. Мяч снова пролетел метрах в сорока левее Берёзкина и, миновав вратаря, застывшего в ближнем углу ворот, затрепыхался в сетке у дальней штанги.
– Чудесно! – похвалил Валерий Макарович. – За тебя я теперь спокоен. Слушай меня внимательно: в завтрашнем матче будешь всё время целиться в бокового судью. Твой удар станет отныне нашим главным оружием, потому что ни один вратарь в мире не сможет догадаться, что ты собираешься поразить ворота. Судья будет во время игры перемещаться вдоль боковой линии, и, в зависимости от этого, мячи, посланные тобой в него, будут влетать то в левый угол ворот, то в правый. Понятно?
– Понятно, о мудрейший Рамсей-бек.
– Ну вот и хорошо. Отработайте этот приём с моим помощником, – указал он на Есаулова. – А теперь займёмся остальными… С кого же начать?.. Ну, вот ты. Как тебя зовут? Ширмат? Встань, встань с корточек, Ширмат, а то радикулит получишь. Вот так… Раз ты не умеешь бегать, сделаем тебя… Кем же тебя сделать?.. Так-так-так… Пожалуй… Пожалуй, сделаем тебя волнорезом. О тебя будут разбиваться атаки противника. Ты будешь сидеть в засаде, а нападающие станут спотыкаться о тебя и падать. Для этой цели можешь даже иногда лечь поперёк поля. Других способов использовать твой футбольный талант я не вижу.
– Слушаю и повинуюсь, мой господин, – отрапортовал новоиспечённый волнорез, растягиваясь в центральном круге.
– Теперь возьмёмся за крайних нападающих, – задумчиво продолжал тренер.
– За левого крайнего взяться уже невозможно, – с лицемерной скорбью в голосе произнес Перман-Ашир. – Он только что объелся халвы. Вряд ли он теперь сумеет оправиться до конца сезона…
– Ага… гм… кхе-кхе, – поперхнулся Берёзкин. – Ясно… Я совсем забыл… Значит, остаётся только правый крайний. Скорость у него есть, но с такой техникой он не смог бы обвести даже спящую корову…
– Хи-хи-хи, – льстиво засмеялся футболист, о котором шла речь. – Хе-хе-хе! Спящую корову! Как остроумны твои слова, о великий учитель!
В припадке подобострастия он повалился на траву и принялся кататься по ней, хохоча во все горло.
– Это не он объелся халвы? – с подозрением спросил у визиря Валерий Макарович.
– Нет, просвещённый Рамсей-бек, – с достоинством ответил Перман-Ашир. – У нас ошибок не бывает. Просто этот Керим такой весельчак. Он любимец старшего гробовщика.
– Ах, вот что, – оживился тренер. – Он способен развеселить даже старшего гробовщика? Это интересно… Это, наверно, можно использовать…
– Ты какие-нибудь смешные истории знаешь? – обратился он к Кериму.
– О да, мудрейший учитель, великое множество. Вот, например, я знаю очень смешную историю о том, как один благочестивый мусульманин уехал на верблюде в командировку, а его жена… Хи-хи-хи…
Футболисты, вероятно слышавшие эту историю неоднократно, дружно ухватились за животы и разразились хохотом.
– Довольно, довольно, – остановил весельчака Берёзкин. – Я верю, что история смешная. Расскажешь её завтра защитникам соперника.
– После игры? – не понял Керим.
– Не после, а во время неё. Представляешь: вот ты бежишь с мячом по своему краю, к тебе приближается защитник. Как только он войдёт в зону слышимости, тут же начинай: «Уехал один мусульманин в командировку, а его жена…» – и так далее. Насколько я могу судить, он тут же упадёт со смеху, и ты спокойно выйдешь на ударную позицию.
– О светоч тактической премудрости! – заорал обрадованный футболист. – Да вознаградит тебя аллах новыми галошами, ты открыл мне глаза на мои возможности!
– Лучше бы аллах вознаградил меня хорошими игроками, – буркнул Валерий Макарович. – А то неизвестно, кого ставить в центр нападения.
– А почему бы, многоумный Рамсей-бек, не поставить туда Беста? – полюбопытствовал футбольный визирь.
– Беста? – замялся тренер. – Он ещё не набрал нужной формы… Я думаю пока подержать его в запасе…
– Но пресветлый эмир хочет посмотреть на его игру в завтрашнем матче.
– Право… Не знаю… вряд ли он сможет…
– Почтеннейший Рамсей-бек намерен ослушаться солнцезатмевающего эмира?! – зловещим шёпотом спросил Перман-Ашир. – Пусть он побережётся: отравленная халва ещё не засижена мухами…
– М-да, пожалуй, вы меня убедили, – согласился Берёзкин. – Бест, идите сюда, будем думать, что делать с вами!.. Бест, где вы там?!
Но увлечённый Есаулов ничего не слышал. Собрав в кружок игроков, он, как в старые добрые времена, делал им внушение:
– Нажмите, ребята! – энергично потрясал он кулаками над головой. – Не робеть! Не вижу в вас огонька! Вы все должны идти вперёд, орлы! Навалитесь на противника и сомните его! Защитники – в нападение! Нападающие – в полузащиту! Вратари – в…
Но куда должны деть себя вратари, никто так и не узнал, ибо на плечо Виктора Альбертовича легла пухлая, унизанная перстнями рука Перман-Ашира.
– Да выклюют птицы непристойное слово на твоём гнусном языке, презренный иноверец! – задыхаясь от ярости, прохрипел он. – Уж не воображаешь ли ты себя футбольным визирем команды, что поучаешь игроков, как надлежит им себя вести?! Я сразу понял, что ты метишь на мою должность, но ты не учёл, что у меня есть покровители во дворце.
– Какое вы имеете право мне тыкать? – свысока спросил Есаулов. – Вы знаете, с кем вы разговариваете? Сам светлейший эмир разрешил мне сегодня поцеловать его туфлю!
– Ты лжёшь! – позеленел от зависти Перман-Ашир, которому такая честь и не снилась.
– Спросите кого угодно, – самодовольно сказал Виктор Альбертович.
Они стояли как два петуха, собирающиеся пощипать пёрышки друг другу, но Берёзкин не дал разгореться сваре.
– Бест, – позвал он, – идите на военный совет. Ваш высокий покровитель выразил желание, чтоб вы завтра вышли на поле…
Спесь мигом слетела с Есаулова.
– Но… я ещё не готов, – пробормотал он. – У меня… у меня травма!
– Эмирский лекарь вылечит тебя за пятнадцать минут, – злорадно пообещал визирь. – Он поставит тебе священные пиявки и заставит выпить настой из перьев белого попугая. А если ты после этого не выздоровеешь, значит, в тебя вселился шайтан и его нужно выгонять палками.
– Ничего подобного! – надменно возразил любимец эмира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16